***
— Нам пора на работу, — пробубнил еще сонный Драко, нехотя выползая из кровати. Покидать уютное кольцо крепких рук жениха не хотелось, но у них были обязанности перед клиентами в конторе, на которые они не могли закрыть глаза. Обреченно вздохнув, блондин направился в душ. Когда он вернулся, Юрао уже не спал. Положив руки под голову и поудобней устроившись на подушке, он с интересом наблюдал за тем, как Малфой придирчиво выбирает, что надеть, чтобы скрыть алые засосы, мелкими пятнышками рассыпанные по всей шее. — Бери ту рубашку с серебряной вышивкой, она изумительно подходит к твоим глазам, — прищурившись, мягко протянул улыбающийся дроу. Благодарный взгляд юноши с лихвой компенсировал его недовольство из-за раннего подъёма. Работа в конторе с женихом и его напарницей нравилась Драко. Заняв пустующее пока место главного секретаря, он быстро привёл в порядок скопившиеся документы и с удобством обставил рабочее место на свой вкус. По вечерам они с девушкой часто любили посидеть с чашкой чая после рабочего дня. Слушать о выполненных контрактах было интересно, особенно о морских ведьмах. Из рассказанного девушкой Драко быстро выцепил нужную информацию и, помрачнев, потребовал рассказать больше. Из всего сказанного вырисовывалась довольно мрачная картина. Он и Гарольд были для чего-то нужны этой ведьме. Нужно было как можно скорее предупредить Ри об опасности. Ри… Правильно ли он сделал, уйдя тогда со своей парой? Прошло уже два месяца, а он так и не нашёл в себе сил написать Гарольду даже пары строк. Злится ли он? Твёрдо решив сегодня же написать другу обо всём, он, встав, вернулся к рабочему месту. Послышался звук входного колокольчика. Последовавшее за этим гробовое молчание, встревожило и, поднявшись из-за стола с наваленными на него стопками бугалтерии, Драко посмотрел на вход. Выглянувшие из своего кабинета Дэя и Юрао с мрачным ожиданием уставились на завёрнутую в плащ фигуру. Оглядев замерших работников, фигура, издав смешок, скинула с себя капюшон. По полной программе насладившись вытянувшимися в изумлении лицами давних знакомых, Гарольд поздоровался: — Всем тёмных! Как дела? — и, с минуту полюбовавшись, рассмеялся. Очнувшийся первее всех, Драко с громким воплем повис на покачнувшемся друге. — Потти! За этот спектакль я тебя сейчас покалечу! Или дементорам на съедение отдам! Разве можно так пугать. А если бы я, маленький, бедный и несчастный, получил сердечный приступ! Или чего похуже. Вот не ценишь ты меня! Слушая грозную оду себе любимому от разъярённого блондина, Гарольд счастливо улыбался, придерживая его за талию. Мрачный, полный ревности взгляд дроу, оба даже не замечали, полностью поглощённые друг другом. — Может пройдёте? Или так и будете на пороге обниматься? — едкий комментарий Юрао заставил Драко с удивлением обернуться, а Дэю в изумлении поднять брови. Что это с ним? Гарольд поморщился. Ощущать весь спектр негативных эмоций эльфа, было неприятно. Пришлось отказаться от идеи выразительно закатить глаза и поморщиться. Хватит с него на сегодня ссор и криков. Он прибыл сюда, чтобы забыться, а не оказаться втянутым в скандал с истеричным ушастым. Да и расстраивать друга не хотелось. Решившая сгладить давившую на нервы тишину, девушка предложила выпить чаю и перекусить. Радостно схватившись за эту идею, Гарольд проследовал за ней в комнату. Оставив их с Драко вдвоём, она, схватив ушастого и сообщив, что уходят на новое дело, удалилась. — Извини, не знаю, что на него нашло, — печально смотря вслед закрывшейся двери, сказал блондин. Усмехнувшись наивности товарища, зеленоглазый лишь покачал головой. Иногда его друг бывает черезчур не догадливый. — Он ревнует, — усмехнувшись, добавил, — Ты в следующий раз не прыгай так на меня и счастливо не улыбайся. А то боюсь, как бы твой ушастый меня под ближайшей ёлочкой не прикопал. — Мда-а-а-а. Как-то некрасиво получилось, но ведь мы с тобой не пара! К чему эта ревность? Возмущённое пыхтение товарища позабавило Гарольда. Аккуратно отпив из кружки горячий напиток, он покачал головой. — Давай не будем говорить об этом. Лучше расскажи, как у тебя дела, что нового? Смотрящий на него друг стушевался и смутившись опустил глаза. События последних месяцев закружились перед глазами и глубоко вздохнув, Драко начал рассказ.***
Поджав ноги под себя, Гарольд печально наблюдал за скатывающимися по стеклу каплями. Сидеть на подоконнике в одной футболке было глупо, но одеваться не хотелось. Он был в Ардаме без малого два месяца и начавшиеся неделю назад первые осенние дожди как нельзя кстати подходили под его мрачное настроение. Он соврал, когда называл друзьям причину, которая привела его. Отговорился желанием навестить и узнать новости. Они поверили ему, поверили все, кроме этого ушастого гнома. Певерелл чувствовал на себе его пронзительный, острый взгляд, отчётливо говорящий обо всём. Гарольд не знал почему соврал тогда. Может испугался реакции друга? Или своей собственной? Он не знал и это убивало, сжигало последние остатки выдержки. Хотелось вернуться. Вернуться к НЕМУ и забыть ту ссору, как страшный сон. Но мешала гордость. Сидя в приёмной конторы, он слушал, как счастливо болтает друг, рассказывая о знакомстве с семьёй ушастого офицера и о знаменитых дроу-тётках, о заключённой помолвке с датой свадьбы, назначенной на первые дни зимы. О работе в конторе и адептах академии проклятий, о вкусных пирожных из кондитерской Мелоуэн, о многом другом, что наполняло каждые его дни. А Гарольд слушал, слушал и прилагал немалые усилия, чтобы позорно не разреветься. Он был безумно счастлив за дорогого друга и напарника, но предательский червячок грыз его, нашёптывая, что он не хуже, у него может быть всё это. Стоит лишь забыть о гордости, приползти просить прощения, даже если вина лежит не на нём. Какая разница, если он снова сможет быть с тем кого любит. Но он держался, мучался одинокими ночами, но держался, ведь если он так поступит, что у него останется? Ни дома, ни гордости, ни любви. Зачем унижаться? Зачем умолять, если тот, кто тебе дорог считает тебя обузой. Игрушкой. Той, что сможет ненадолго заменить когда-то любимого человека? Незачем. Он был благодарен Драко за то, что тот приютил его. Всё же остаться без крыши над головой не хотелось, да и денег этого мира у Гарольда не было. Долго бы он протянул так? Юноша не был в этом уверен. Прав был наставник, утверждая, что Фейри ветреная раса. Но если они влюбляются по-настоящему, то это на всю жизнь. Раз и навсегда. Был уже поздний вечер. Город окружила непроглядная тьма, а свинцовые тучи тяжёлой громадой нависали над безлюдными улицами. Стены дома давили, не выдержав, Гарольд оделся и вышел на улицу. Лёгкая одежда моментально прилипла к хрупкому телу, яркие алые волосы потемнели и холодными прядями прилипли к оголённой коже. Некогда живые, весёлые глаза тускло мерцали, а непослушные ноги вели его в сторону старого моста, что проходил над быстрой рекой, протекающей посреди города. Прислонившись спиной к перилам и подняв голову, юноша подставил лицо холодным каплям. Шум дождя заглушал все звуки и это послужило отправной точкой к последовавшему нападению. Погрузившись в себя, не обращая внимание на остальной мир, Гарольд не успел увернуться. Дёрнувшись от раздавшегося неподалёку крика, он с ужасом уставился на торчащий из груди арбалетный болт. Медленно оседая и чувствуя, как с каждым толчком сердца из раны вытекает всё больше крови, Певерелл с иронией подумал о том, что глупее поступка совершить было нельзя. Прав Драко, он иногда такой идиот… Глаза слипались, лужа крови увеличивалась, щедро разбавляемая дождевой водой. Дышать было тяжело, видимо было пробито лёгкое и, возможно, задета артерия. Шум дождя и звон металла, формы заклинаний и проклятий. Всё это доходило до измученного болью сознания с заметным опозданием. Гарольд не сразу понял, что всё закончилось. Голова кружилась и поднять её, чтобы осмотреться, оказалось непосильной задачей. Теряя сознание, он сквозь полуприкрытые веки таки смог различить силуэт склонившегося над ним Даррэна, с ужасом смотрящего на него. Собрав последние силы и коснувшись трясущимися ледяными пальцами Эллохара, юноша, теряя сознание, прошептал: — Всё хорошо, Рэн. Мне совсем не больно…***
Прижав к себе бледного и обеспокоенного возлюбленного, Юрао молча наблюдал за тем, с какой нежностью Директор Школы Искусства Смерти берёт на руки раненого Гарольда и исчезает в всполохе синего пламени. Запоздало пришла неутешительная мысль о том, какой же он всё-таки идиот. Драко проводил больше времени с Гарольдом вовсе не потому, что любил его. Совсем нет. С самого первого дня, когда Певерелл появился на пороге конторы, блондин понял, что с другом что-то не так. Ревность. Глупая, злая ревность терзала, а он только и делал, что издевательски язвил. Нужно было довериться, поговорить с Драко, но было уже поздно… Время было упущено и выживет ли зеленоглазый волшебник было не известно. Теснее прижавшись к жениху, Малфой глухо спросил: — С ним ведь всё будет хорошо? Правда? Ласково проведя рукой по спутавшимся мокрым прядям, Юрао ответил: — Тёмные лорды не из тех, кто даёт своим любимым так просто умереть. Можешь быть уверен, всё то время, что Гарольд гостил у нас, за ним велось круглосуточное наблюдение. И не успей Дэя быстрее всех вызвать Эллохара, ему сообщили бы адепты, дежурившие на посту в этот момент. А то, что они там были, я уверен на все сто. Заметно успокоившийся блондин встрепенулся и с негодованием посмотрел на жениха. — Что ты там про любимых говорил? С каких это пор Гарольд стал «любимым» этого демона? — нахмурившись, Драко продолжил. — Как я понял, Ри находился в таком подавленном состоянии именно из-за него! И если он надеется на что-то, то пусть перебьётся! Я ни в коем случае не позволю ему и на шаг приблизиться к Гарри. Пока его любимый не пошёл отрывать Директору Школы Смерти что-нибудь нужное, Юрао, мягко подняв на руки не сопротивляющегося жениха, направился в сторону дома. Лишь шепнул на последок: — Хоть Эллохар и не кажется надёжным, но поверь мне. Того, кого он будет любить всей душой, он будет защищать до последнего вздоха. Тяжело вздохнув, Драко положил голову ему на плечо. Устремив взгляд в темноту улиц, он с горечью заметил, что Гарольд как никто другой нуждался в семье. И если этот демон сможет ему её дать, то он не будет им мешать. Как бы ему этого не хотелось.