***
Вам когда-нибудь приходилось ощущать дежавю? Делая очередной шаг в непроглядной темноте, Гарольд с каким-то нетерпением оглядывался по сторонам, выискивая знакомые очертание стройной фигуры. Прошло уже много лет с того момента, как Бессмертная Леди связывалась с ним в последний раз. Вокруг струился непонятный туман и, остановившись, Гарольд неуверенно позвал: — Леди? Громкое эхо разлетелось по сторонам и, потеряв опору, Певерелл резко провалился вниз. Было тепло и мягко. Приоткрыв глаза, юноша осмотрелся. Вокруг всё так же был непроглядный туман, но на этот раз он был намного… Плотнее что ли? Поднявшись с чего-то, на деле оказавшимся большим и удобным диваном, Ри с издёвкой прошипел: — Я конечно всё понимаю. Скука и так далее. Но не подскажешь мне, что это за пародия на домашний кинотеатр? Пространство вокруг действительно выглядело необычно. Огромный плазменный телевизор висел на обрубке стены, парящей в воздухе, стеклянный кофейный столик стоял перед диваном с целой горой всяческих вкусностей. От попкорна до шоколадных лягушек. Множество мягких подушек были разложены по разным сторонам. Сама виновница этого представления спокойно сидела в образе маленькой девочки на другой части дивана и с аппетитом поедала вафельное мороженое. Доев и испарив обёртку, она с насмешкой посмотрела на потомка. — Ещё бы мне не было скучно. Ты не заходишь, сёстры достали своими нотациями, а с душами мёртвых особо не поболтаешь. Шарахаются от меня, бедненькие. Вот и приходится развлекаться в одиночестве. — А причём здесь я? — Гарольд упорно не понимал, чем же заслужил такое внимание со стороны дальней родственницы. — Ну как же это причём? Ты теперь меня развлекать будешь. Я же предупреждала. Если ты или твой беловолосый друг умрёте, то попадёте прямиком в мои владения. Так что поздравляю. Нам теперь долго наслаждаться компанией друг друга. — девочка звонко рассмеялась и захлопала в ладошки. Кровь резко отхлынула от лица Певерелла. Он умер? Как же так? А Драко? Даррэн? Последнее, что он помнил, было взволнованное лицо Рэна. Дальше лишь темнота. Выразительно закатив глаза, девочка спрыгнула с дивана и подошла к нерадивому потомку. Ткнув маленьким пальчиком ему в сердце, она скомандовала: — Слушай! Подавив крутившуюся на кончике языка грубость, он прислушался. Тишина. — Твоё сердце больше не бьётся, а значит ты умер, — голос девочки был безразличен. — Но у тебя ещё есть шанс вернуться. Если твой демон сделает всё правильно, то ты будешь жить. Убитый озвученным раннее известием Гарольд поднял повлажневшие глаза и с надеждой переспросил: — Рэн? — Да, твой демонёнок решился на довольно опасную авантюру, но я помогу ему. Направлю. Промелькнувшая было надежда в изумрудных глазах быстро исчезла, сменившись горечью непонимания. — Зачем он меня спасает? Тогда он ясно дал понять, что я для него всего лишь замена. Так зачем? — А вот это мы сейчас и узнаем. — весело подпевая в такт неизвестной мелодии, девочка вернулась на диван и щелкнула пальцами. Первая сцена Мрачно смотря на запертые двери директорского кабинета, Гарольд испытывал ни с чем не сравнимое бешенство. Прошёл уже месяц его присутствия в стенах Школы Искусства Смерти. Месяц! А что делать дальше был не решено. Если он останется здесь, то на каких правах? Ученика? Учителя? Работника? Неизвестность страшила не хуже нашествия инферналов. Но он! Этот чёртов белобрысый демон его игнорировал! Хуже!!! Стоило Гарольду только показаться на горизонте, как он, открыв свой проклятый портал, сматывался куда подальше! И никакие угрозы и заверения на него не действовали. А говорить с ним в том виде, в каком он приползал из далёких далей было просто невозможно. Как вообще директором высшего учебного заведения мог стать пьяница?! Поведение этого мужчины было лишено всяческой логики. То он ведёт себя заинтересованно, приглашает на прогулки, устраивает романтические ужины. То, прерывая казалось бы идеальное свидание, сбегает к чёртовой бабушке и отсутствует целыми днями! Сил терпеть подобное у юноши больше не было и, твёрдо вознамерившись поговорить, он направился в кабинет директора. Чтобы снова в десятый раз за месяц наткнуться на запертую дверь. Взбешённо выругавшись, Певерелл резко дёрнул рукав простой чёрной рубашки и, схватив изящный золотой браслет в виде дракона, крепко сжал.***
Казалось, ничего не произошло. Гарольд все так же стоял с закрытыми глазами, крепко сжимая руку на браслете. Пока в почти звенящей тишине не прозвучало сокрушенное: — Открывай свои великолепные глаза, чертёнок! Юноша покраснел и, сглотнув, приоткрыл один глаз. Вот теперь щеки не просто порозовели — уши и те опалило огнем. Он в полурасстёгнутой рубашке, обтягивающих кожаных штанах и с распущенными алыми волосами, стоял посреди… таверны. Причем с уверенностью мог поклясться — таверна располагалась далеко не в Тёмной империи. Потому что там крылатые демоны, темные вампиры, чистокровные василиски и горгульи были вне закона! О чём сидящие здесь даже не догадывались. В лапах и руках у большинства были громадные кружки с чем-то дымящимся или пылающим. На Гарольда в этот момент смотрели все! И смотрели с явным осуждением. А магистр Эллохар… покачиваясь, сокрушенно добавил: — Все проблемы из-за любви, попомните мое слово. Абсолютно все! И вот живешь себе, жизни радуешься, а потом бах и она! Ближайший к зеленоглазому волшебнику демон сплюнул на пол, от чего пол задымился, и с укоризной произнёс: — Бессовестный! Сидящий рядом с ним монстр неопределяемой расы еще и добавил: — Мужик со вчерашнего дня в запое, так мало ему — явился, полюбоваться ему захотелось! — Бессердечый! — весомо заявила горгулья и одним махом опустошила свой кубок. Гарольд начал потихоньку звереть, когда магистр Эллохар тоже залпом выпил все содержимое своей кружки, тяжело вздохнул, и, подпирая голову кулаком, задумчиво протянул: — Дааа… вот я и допился до разозлённых красавчиков… А ты мне зеленых чертиков обещал, Хардар. Крылатый демон, сидящий напротив магистра, безразлично пожал плечами, и возразил: — Для розовых соплей ты выпил достаточно, для зеленых чертиков — маловато. А что касается твоего красавчика, так это не галлюцинация, это твой амулет призыва сработал. — Да? — искренне изумился совершенно пьяный Эллохар, — Хочешь сказать эта сверкающая молниями из изумрудных глаз прелесть, действительно мне не привиделась? Демон молча воззрился на Певерелла, обвёл взглядом зал, затем вновь повернулся к магистру и хмуро заметил: — Рэн, увел бы ты свою прелесть отсюда, а то многие уж больно откровенные намёки в его сторону делать начали. Дальше случилось нечто. Потому что Эллохар сел ровнее, правда пошатываясь при этом, поднял руку, направил конец указательного пальца на себя и произнес: — Кардаэ неорс накаэнор! Над головами присутствующих громыхнул гром. В следующее мгновение магистр Эллохар встал, на этот раз совершенно ровно и уже не шатаясь. Несколько удивленно посмотрел на демона и переспросил, видимо для уточнения информации: — Хардар? — Нет, Эллохар, завязывай ты с заклинаниями мгновенной трезвости. Между прочим я так и помереть могу. — От зависти? — насмешливо поинтересовался магистр. — Естественно, у меня так славно не выходит. Эллохар картинно поднял руку, направил указательный палец на демона… — Не… — начал крылатый. Громыхнул гром. Сидящая неподалеку горгулья с грустью констатировала: — Началось. — Хуже пьяного Эллохара только Эллохар трезвый, — подтвердил висящий в воздухе вампир. Какой-то маленький демоненок со змеиным хвостом осведомился из-под стола: — И что, уже можно идти? Правда? Незабываемая гамма эмоций сменилась на лице Эллохара, и с тихим стоном он спросил у крылатого: — А что я сделал? — Ооо, — Хардар, судя по всему, был уже тоже трезв. — Помимо того, что согнал всех встречных в таверну и заставил пить с тобой всю ночь? Не знаю, меня ты встретил по дороге, я тебе горгулий помог загнать. Эллохар сел обратно, схватился за голову и простонал: — Я бы выпил. Тот самый крылатый демон Хардар поднял свою кружку и зычно на всю таверну: — За любовь! На этом терпение Гарольда окончательно иссякло. — Так, все, хватит! — он перешагнув хвост храпящего на столе василиска, перепрыгнул две громадные лапы видимо свалившегося с перепою орка и направился к магистру. — Лорд Эллохар, Бездна вас подери, придите в себя наконец-то! Магистр Смерти обращаясь к Хардару, печально спросил: — Он действительно мне не привиделся? — Нет, — насмешливая улыбка у крылатых демонов… пострашнее, чем оскал у оголодавшего инфернала. — Между прочим, амулет вызова ты мне сам дал! Все так же совершенно не глядя на юношу, лорд сокрушенно произнес: — Честно и откровенно — именно об этом я уже раз двадцать пожалел… Вот, только что я пожалел в двадцать первый раз, правда. Принц Хаоса все же соизволил повернуться к волшебнику, затем, окинув внимательным взглядом, устало спросил: — Зачем ты пришёл, Гарольд? Тихо, стараясь не привлекать всеобщего внимания, аловолосый произнёс: — Долго ты ещё собираешься мучить и себя и меня? Горько улыбнувшись вскинувшемуся лорду, Гарольд добавил: — Неужели тебя так нравится играть с чужими чувствами, что ты предпочитаешь раз за разом наступать на одни и те же грабли? Развернувшись, Ри медленно побрёл в сторону выхода, совсем не ожидая услышать брошенные в запале слова: — Назови меня по имени… Стремительно развернувшись, он изумленно переспросил: — Что? — Просто назови меня по имени… — повторил магистр, с какой-то холодной решимостью глядя на мальчишку. После затянувшейся паузы взгляд директора школы Искусства Смерти изменился, и теперь сквозил с невероятной грустью и даже какой-то обреченностью, а затем тихо прибавил: — Пожалуйста… Конец первой сцены С отвращением наблюдая за загибающимся от хохота предком, Гарольд горько поджимал губы. Смотреть со стороны на развернувшуюся в тот злополучный день драму было… не особо приятно. Только сейчас он в полной мере смог осознать, как выглядел, когда злой и решительный заявился к Даррэну и стал что-то требовать. Одним словом — Позорище! На месте Директора Школы Искусства Смерти, Певерелл давно бы пожелал провалиться под землю. Лишь бы не повторять произошедшего. Правильно говорят некоторые — лучший способ познать себя, это посмотреть со стороны. — И долго ты будешь ещё ржать? — сердито буркнул он. Злорадно ухмыльнувшись, она с издёвкой протянула: — Отличное начало! Просто блеск. После такого, я ему даже посочувствовать хочу. Это ж надо! На весь Хаос опозориться тем, что любовник прибежал права качать! Мда. Бедный мужик. — Я не знал, что он перенесёт меня к себе! — Гарольд аж подался вперёд от возмущения. — Ну не знал ты и что с того? — Вечная Леди с ленивой полуулыбкой разглядывала аккуратно подстриженные ноготки. — Тебе ничего не мешало промолчать тогда и перенести весь этот разбор полётов на другое время. Но что теперь говорить… Что есть, то есть! Тяжело вздохнув, он развернулся назад к экрану. Крыть было нечем. N-ая сцена Счастливо насвистывая отдалённо знакомый мотив, юноша шёл к своим комнатам. Вчерашняя ночь у костров была выше всяких похвал. Они просидели до самого рассвета, и он сам, не заметив, уснул у Рэна на руках. Нервно хихикнув, осмотрелся по сторонам. Не хватало ещё, чтобы кто-нибудь увидел его в таком состоянии. Быстро переодевшись, зеленоглазый волшебник направился в кабинет к Даррэну. Однако вежливо постучать, предупредив о своём приходе, он не успел. За дверью послышался грозный рык и последующий звук разбитого стекла. Такой родной и мягкий обычно голос был непривычно холоден и источал яд. — Не лезь в мои дела Верис! С кем я сплю и провожу время тебя не касается. Второй голос был не знаком, но явно принадлежал женщине. — Магистр Эллохар, вы не можете так поступить! Мальчик не виноват в том, что адептка Тьер вам отказала! Использовать его как замену, слишком жестоко! И глухое в ответ: — Не указывай мне, что делать. Дэю заменить никто не сможет, а этот мальчик… — ядовитый смешок, — Лишь временная мера. То, что я к нему испытываю однозначно не может быть любовью. Всего навсего увлечение. Да и не привлекали меня никогда мужчины. — Да как вы можете! — остальной ответ неизвестной «Верис» потонул в полной тишине. Привалившись к стене и низко опустив голову, юноша молча глотал бегущие по щекам солёные дорожки, печально улыбаясь. Значит "всего лишь замена», да? Вечера у костра, ласковые взгляды, тёплые касания губ. Всё это было игрой? Отчаянно не хотелось верить, но услышанное только что, не оставляло сомнений. Глубоко вздохнув и вытерев рукавом глаза, Гарольд, оторвавшись от стены, зашёл в кабинет. Пора было это заканчивать. Оставаться в этом месте он больше не намерен. Хватит. Здесь и сейчас всё было кончено. Нужно было лишь донести эту мысль до беловолосого… Нет. Как бы он с ним не поступил, а ругать его Певерелл не хотел. Зачем травить себе душу ещё сильнее? Правильно, незачем.***
Сбор вещей не занял у него много времени, попросить леди Верис подбросить его до Ардама тоже. Застёгивая сумку, Гарольд вскинулся, услышав звук распахнувшейся двери. На пороге, тяжело дыша, стояла Айси и в панике оглядывала его. — Ри, это ведь не правда! Ты не можешь уйти! Пожалуйста, не оставляй нас. — девочка со слезами на глазах вцепилась ему в руку. — Пожалуйста, пожалуйста не уходи. Хочешь, мы что угодно для тебя сделаем! Обещаем! Только не уходи. Ребёнок всё продолжал что-то тараторить и всхлипывать. Сглотнув вставший в горле комок, он с силой закусил нижнюю губу. Опомнился, только почувствовав вкус крови. Обняв девочку и погладив её по волосам, волшебник с усилием улыбнулся, покачав головой. Вымолвить хотя бы одно словечко у него не хватало сил. — Гарольд, время, — стоящая на пороге Верис с грустью смотрела на них. Поднявшись с колен, юноша снял с себя кулон и уменьшив его, надел на шею девочке, предварительно усыпив её. Обернувшись в последний раз и оглядевшись, он шагнул в переход. Конец n-ой сцены Молчание затягивалось. Смахнув одиноко скользнувшую по щеке слезу, Гарольд ожидающе посмотрел на сидящую рядом девочку. Весь её вид выдавал крайнюю степень задумчивости. Спустя пару минут она всё же разомкнула плотно сжатые до этого губы и заговорила: — А ты знаешь… Он ведь соврал тогда, в кабинете. Причём сам того не понимая. У меня складывается такое ощущение, что он сам себя пытался в этом убедить. Но зачем… Нет. Однозначно, не понимаю я смертных. Если любишь, люби. Ненавидишь, так ненавидь. Зачем все эти сложности, сомнения. Глупость, да и только. Она подняла на него задумчивый взгляд. И удивительно тепло для повелительницы мёртвых улыбнулась. — Ты не обижайся на него. Молоденький он ещё совсем, молоденький и глупый. Только потеряв, понял, как сильно успел полюбить. Теперь вот, всеми силами пытается вернуть назад. Что ж. Я помогу ему. А ты не сердись. Всё у вас будет хорошо. И чур на свадьбу пригласите! А то обижусь! Сказать Гарольду ничего не дали. Грудь пронзила резкая боль и зажмурившись, он провалился в черноту.