Посмотри на меня

Теплый летний вечер незаметно перешел в такую же теплую ночь, но ярко-синее небо с мягкими полосками облаков все еще оставалось беззвездным. Устало потянувшись, Куроко Тецуя лег на спину на пол в гостиной и закрыл глаза. Сегодня он действительно был счастлив — если его нынешнее состояние, отличное от привычной меланхоличной отстраненности, можно было назвать счастьем. Ему почти никогда не удавалось получить то, что он хочет, но теперь… теперь все наконец-то могло измениться. Тецуя никогда не думал, что его «особенности» смогут хотя бы раз сослужить ему хорошую службу. Однако, в конце концов, все обернулось, как нельзя лучше. Когда у Куроко начался период полового созревания, он был ошеломлен тем, как его запах стал действовать на альф, которые оказывались к нему слишком близко. Судя по их реакции, Тецуя пах настолько притягательно, что многих буквально переклинивало, и потенциальные любовники начинали преследовать омегу с твердыми намерениями заполучить его себе. На него не реагировали альфы либо уже нашедшие своего Истинного, либо твердые духом и с высокими моральными принципами. Остальные опускались до совершенно оскорбительных предложений и посулов, готовые пойти на измены и обман, лишь бы овладеть омегой с таким восхитительным ароматом. Вот только Куроко знал, что никому и дела не было до него самого. Каждый альфа, смотрящий на него масляным и похотливым взглядом, видел в нем только игрушку для получения удовольствия. Причем чаще всего ему в глаза заявляли, что его лицо и тело отвратительно, но ради запаха его готовы терпеть рядом с собой. Альфы искренне недоумевали, когда Куроко с тихим гневом отказывал им раз за разом. А омегу каждый раз подобные слова и предложения ранили так глубоко, что он все больше и больше разочаровывался в том, что называется отношениями. От него хотели только тело — и никому не была интересна его душа. А Тецуя не видел отношений без чувств. Только вот кто сможет полюбить урода? И с каждым днем Куроко все больше и больше убеждался, что такого человека не существует. Тихая боль сменилась пустотой, а обида на тех, кто его то оскорблял, то домогался — равнодушием. Он научился становиться как можно незаметнее, растворяясь в толпе людей, смешиваясь с ними и буквально делая себя невидимым для жадных взглядов и нескромных рук, и тогда он мог спокойно находиться в школе среди остальных учеников, не опасаясь каждую минуту нарваться на оскорбление или приставание. Так жить было немного легче. А когда его приемные родители заявили, что больше не намерены терпеть его в своей семье, и выставили определенные условия, Куроко пришлось постараться, чтобы скрыть свою явную радость и облегчение. Новая семья позволила омеге вернуться в дом его родителей, оставшийся по наследству, обязались оплатить учебу в престижной старшей школе и ежемесячно присылать деньги на жизнь — только чтобы тот исчез из их жизни и, по их словам, «прекратил своим существованием пятнать нам репутацию, ведь бракованный омега — это тень на чести благородной и чистой семьи». Тецуе было безразлично, какие аргументы они приводят — он все равно собирался сразу же уйти отсюда, как только закончит школу. Найти работу, чтобы быть в состоянии содержать в одиночку дом — задача не из легких, поэтому он не мог жертвовать образованием в пользу свободы и независимости, и волей-неволей ему пришлось бы еще три года терпеть такую жизнь. Однако это внезапное предложение приемных родителей было лучшим выходом из ситуации. Им останется лишь периодически приезжать в школу и подписывать необходимые документы и оплачивать учебу, а все остальное время Куроко будет предоставлен самому себе. Этот разговор произошел буквально пару недель назад — условия устраивали обе стороны, так что итогом этого соглашения был немедленный переезд Куроко в родной город. И только сегодня он закончил распаковывать вещи, почти десять лет непрерывно хранившиеся в шкафах и коробках. Покрывала, ковры, кастрюли, подушки — все было старым и словно чужим, но выбора у омеги не было. Раз в два года его новая семья приезжала сюда и нанимала уборщиков, которые делали генеральную уборку — но все равно небольшой дом выглядел покинутым и одиноким, и пока с этим Тецуя ничего поделать не мог. *** Взяв на поводок Номер Два, Куроко накинул легкую ветровку и вышел на улицу. Кварталы домов выглядели совершенно незнакомыми — с момента гибели родителей он приезжал сюда всего несколько раз, а детские воспоминания давно потускнели. Не рискуя отходить далеко, Куроко свернул к ближайшему парку и спустил собаку с поводка. Номер Два весело гавкнул и понесся исследовать кусты, а Тецуя медленно пошел по освещенной аллее. Где-то невдалеке слышались голоса и стук мяча об асфальт, и заинтересованный парень направился в сторону этих звуков. Вскоре он различил небольшую баскетбольную площадку за забором из металлической сетки; скрытый тенью от высоких деревьев, Куроко встал недалеко от входа на площадку и принялся наблюдать за игроками. По ним сразу было видно, что ребята — школьники, приблизительно его возраста, но определенно профессионально занимающиеся баскетболом; очевидно, это игроки школьных команд. На площадке было пятеро парней, и их игра была настолько красивой и слаженной, что омега с восхищением смотрел на безупречные броски и проходы. Все игроки, казалось, скрывали в себе особенные таланты, и Тецуе было интересно увидеть их способности. Однако внезапно взгляд Куроко привлек один высокий смуглый альфа с волосами темно-синего цвета. Детские воспоминания водоворотом всколыхнулись у омеги в голове, и он с удивлением узнал своего ровесника, жившего раньше недалеко от их дома. Парня звали Аомине Дайки, и, будучи маленькими, они даже пытались подружиться. Казалось странным, что Куроко не помнит своей улицы, но помнит этого альфу, теперь такого статного и неприступного, с тяжелым взглядом и опасной хищной ухмылкой. Постояв еще немного, Тецуя опустил глаза и повернулся, чтобы уходить. Чуть подумав, он решил не возобновлять знакомство, так как не хотел навязываться. Тем более с таким внешним видом… Он был уверен, что Аомине будет стыдно перед своими друзьями за такого знакомого. К тому же не факт, что тот его вспомнит. Поглубже натянув на голову капюшон темной куртки, Куроко поправил тонкую полумаску. Она закрывала почти все лицо до самых глаз, так хорошо скрывая ужасные шрамы, что даже особо любопытные глаза не смогут ничего под ней разглядеть. Эту маску он купил в самый первый день после переезда, и теперь постоянно носил ее. Для школы Тецуя выбрал неприметную повязку естественного, телесного цвета, которая, как он надеялся, не будет бросаться в глаза учителям, и те не будут требовать, чтобы он ее снимал. Куроко привык сторониться чужих нескромных и презрительных взглядов, поэтому и сейчас собирался раствориться в темноте ночного парка прежде, чем его кто-либо заметит. — Эй, ты, около ворот, — тихий спокойный голос прозвучал позади него, и Куроко замер. — Ты смотрел нашу игру. Может, подойдешь сюда? Стремительно обернувшись, Тецуя впился в говорившего настороженным взглядом. Невысокий — на фоне остальных — парень стоял в двух метрах от забора и внимательно смотрел в его сторону. Малиново-красные волосы небрежно растрепаны, чуть неровное дыхание, терпкий, отчетливо манящий запах, и безграничная уверенность в себе. Даже издалека Куроко чувствовал необычную магнетическую притягательность, необъяснимую силу с ноткой высокомерия, и его это слегка обеспокоило. Это был очень странный альфа, даже по меркам Куроко; поразмыслив, омега остался на месте, не собираясь выходить на площадку. — Вряд ли, — справа внезапно раздался невозмутимый голос. — Мне нечего делать среди игроков Поколения Чудес. Куроко осторожно перевел взгляд в сторону и недалеко от себя разглядел еще одного омегу, привлекательного, статного, скорее всего, чуть постарше возрастом. Его серые волосы в неверном свете фонарей отсвечивали необычным голубоватым блеском, делая парня похожим на самого Куроко, только намного, намного красивее, как решил Тецуя. Парень прямо смотрел на заговорившего с ним альфу, и держался при этом с таким чувством собственного достоинства, что скрывающийся неподалеку омега лишь отвел глаза. Ему было ясно, чем могут закончиться подобные взгляды и разговоры — сверстники вокруг него постоянно флиртовали друг с другом, и Куроко прекрасно научился разбираться в подобных уловках, наблюдая за всем этим со стороны. И хотя сейчас незнакомый омега ничуть не заигрывал с альфой, а тот, в свою очередь, не пытался чем-либо впечатлить его, смотреть на это было… неприятно. А еще у Тецуи сложилось впечатление, что парень с малиновыми волосами так внимательно изучал стоящего перед ним юношу, словно пытался разгадать какую-то загадку. Что он мог искать настолько тщательно? Куроко словил себя на мысли, что он вновь заинтересованно наблюдает за странным альфой, и понял, что может выдать свое присутствие в любой момент. Тихо отступив на несколько шагов, Куроко развернулся и бесшумно исчез среди густой зелени, шепотом позвав собаку за собой. Номер Два выскочил довольный, с перепачканными в земле лапами, и Тецуя, вздохнув, повел его домой отмываться. Ему предстояло еще многое сделать в доме, пустовавшем столько времени, и он не мог отвлекаться на что-либо еще. И, хоть омеге также хватало забот, связанных со скорым началом учебного года, он долго не мог выкинуть из головы эту недолгую встречу-не-встречу — со своим другом из далекого счастливого детства и незнакомым странным альфой, имени которого он не знал. *** Уставившись в учебник по японской литературе, Куроко медленно шел по школьной аллее. Вступительные экзамены он сдал с высокими баллами, что позволило ему выбрать достаточно престижное и серьезное место учебы — теперь он был учеником первого класса старшей школы Ракузан. Обучение здесь стоило недешево, но Куроко не чувствовал за это вины — его приемные родители были готовы платить эту цену за то, чтобы он жил как можно дальше от них. Первый день учебы был несколько напряженным — приветственная речь директора, затем знакомство куратора с новым классом. Тецуе приходилось прилагать много усилий, чтобы не выделяться и не привлекать внимания к своим шрамам и ярким волосам. Немного уверенности добавлял тот факт, что таблетки, которые Куроко приобрел в тот же день, что и повязки, давали именно такой эффект, какой от них ожидался. Только вот теперь омега размышлял, где ему найти подработку по вечерам — блокираторы аромата стоили недешево, а тех денег, что семья присылает ему на расходы, будет недостаточно для всех его трат. Но это были мелочи по сравнению с тем, что отныне ему не придется сталкиваться с постоянными приставаниями несдержанных и самоуверенных альф. Спустя четыре недели с начала занятий Куроко совершенно освоился в новой школе. Его никто не замечал, он никому не был интересен — все это радовало парня, сторонящегося пристального внимания. Искать друзей он даже не собирался; привыкший к одиночеству, омега легко следовал алгоритму школа-дом. Раз в несколько дней выбирался за продуктами в магазин неподалеку, собаку выгуливал в парке около дома, а за канцелярскими товарами и библиотечными книгами ездил в субботу вечером, когда большая часть учеников уже разбегались по домам отдыхать после тяжелой недели. Иногда Тецуе казалось, что эта тихая размеренная жизнь и есть лучший вариант для такого, как он. К его огромному облегчению, за этот месяц он ни разу не видел Аомине и его друзей. Гуляя в парке с собакой, он предусмотрительно держался подальше от баскетбольной площадки, чтобы нечаянно не привлечь внимания, и наслаждался доселе невиданной свободой. Лица и образы незнакомцев постепенно стирались из его памяти, и омега спокойно жил в своем ритме. А однажды, преодолев свой неотчетливый страх и опасения быть осмеянным, Куроко Тецуя зашел в фирменный спортивный магазин, чтобы спросить насчет прочитанной в газете вакансии — омеге-продавцу по вечерам три раза в неделю необходимо было возить ребенка к репетитору, и он искал помощника-заместителя на эти дни. И, к своему безграничному изумлению, парень получил эту работу, и уже на следующий день после школы несмело надевал униформу продавца. Майка с логотипом магазина удачно гармонировала с цветом его волос, начальник был не против, чтобы он носил маску, изуродованные руки и ладони были надежно закрыты длинными рукавами и тонкими незаметными перчатками, а остальные шрамы на лице омега умело прятал под неровной стрижкой. В итоге парень стал выглядеть немного странно, но в то же время так стильно, что начальник-омега хмыкнул и ласково потрепал Тецую по волосам, сказав, что теперь количество покупателей, заглядывающих в его магазин, точно возрастет. Куроко молча отвел глаза в сторону — добрая шутка хоть и была похожа на издевку, но он знал, что его работодатель просто надеялся его подбодрить. Его отстраненное спокойствие могло быть расценено как грусть и хандра, но на самом деле омега ощущал полнейшее умиротворение. *** В один теплый летний вечер дверь магазина распахнулась немного шире, чем обычно, и проем загородила высокая мускулистая фигура. Подняв взгляд, Куроко оторопел — на пороге магазина стоял довольно ухмыляющийся Аомине Дайки. — Вечер добрый, — бесцеремонно фыркнул он. — А где предыдущий продавец? — Добрый вечер, — тихо ответил Куроко. — Он три вечера в неделю теперь не работает; в это время я заменяю его. Хмыкнув, альфа прошел внутрь магазина и уронил сумку на пуфы для примерки. — Интересно. И как, справляешься? Куроко прерывисто выдохнул, стараясь не показать своей нервозности. Он был немного растерян, ведь ему редко удавалось с кем-то говорить помимо служебных обязанностей. Хотя, было похоже, что Аомине его не узнал, и омегу, привыкшего скрываться ото всех, это только обрадовало. А тем временем Аомине, не дождавшись ответа, обернулся к молчащему парню. — Эй, новый продавец. Как тебя зовут? Куроко Тецуя… — прочитал он имя на бейдже и на мгновение замолк. Лицо его приняло странное выражение, но через пару секунд он снова отвернулся и уставился на стенд с кроссовками. — Я возьму вот эти. Размер — 29.5, коробку не запаковывай, я их сразу же и одену. Все так же храня молчание, Куроко принес из подсобки пару необходимого размера и оформил покупку. Сосредоточенно размышляющий о чем-то альфа забрал кроссовки у него из рук; плюхнувшись на пуф, быстро переобулся, а старую обувь небрежно сунул в фирменную коробку и положил в сумку. Попрощавшись кивком головы, смуглый парень покинул магазин, и только тогда Куроко облегченно выдохнул. Он испытывал огромное напряжение, пока его старый знакомый находился здесь, но объективных причин этому он не находил. До конца рабочего дня больше ничего примечательного не было. За полчаса до закрытия вернулся начальник, и на этом смена Тецуи заканчивалась. Отчитавшись в результатах работы и переодевшись, парень неспешно направился домой. Предстояло сделать домашние задания и выгулять собаку, да и еду стоило приготовить. Задумавшись о том, что ему надлежало купить в продуктовом, Куроко шел, опустив глаза под ноги и ничего не замечая вокруг, как внезапно его взгляд уперся в новенькие кроссовки, которые он же и продал сегодня не более двух часов назад. Чуть изумленно вскинув голову, Тецуя уперся взглядом в Аомине, загородившего ему проход. На тротуаре было безлюдно; не оставалось сомнений, что альфа ждал именно его. — Эй, — хрипловатый голос заставил омегу вздрогнуть. — Слушай, я хочу с тобой поговорить. Мы случайно не знакомы? Куроко лихорадочно размышлял, что ему делать. — Не бойся меня, мне просто любопытно. Твоя фамилия и цвет волос, они напомнили мне одного омежку, который лет десять назад жил недалеко от меня. Мы немного общались раньше. Это ты? Куроко мысленно вздохнул. Он был наивен, раз думал, что на него совершенно никто не обращает внимания. Тем более вернувшись в дом родителей, он просто не мог остаться незамеченным, проживая среди соседей, которые помнили его отца с папой или его самого. Обреченно вздохнув, Куроко решился ответить. — Да, Аомине-кун. Это я. Присвистнув, Аомине широко осклабился. — Вот это да, ты даже мою фамилию помнишь! Ну что ж, рад встрече. Протянув ладонь для рукопожатия, он крепко стиснул тонкие пальцы, обтянутые перчатками. — Ну, а теперь рассказывай. Куда ваша семья пропала так надолго? В его голосе Куроко расслышал неподдельный интерес, и это принесло капельку облегчения с ноткой неуверенности — для голубоволосого парня было непривычным вот так стоять и с кем-то разговаривать. Разве его собеседнику будет интересно слушать про его несчастья и проблемы? — Ну, много всего произошло, — отвел глаза в сторону омега, а затем тихо неуверенно проговорил, — наверное, слишком поздно для долгих разговоров. Мне еще домашнее задание делать надо… — Ну, так двинули, я тебя провожу, а по дороге и поболтаем, — зевнул Аомине. — Все равно в одну сторону идти. Куроко ничего не оставалось делать, как согласиться. Вот только он не знал, как и о чем говорить, поэтому подавленно молчал, а сбоку над ним нависала высокая фигура Дайки. — Ну, так чего вы уехали? Родители работу сменили? — не дождался ответа альфа. — Нет. Они погибли в автокатастрофе, и меня забрали в приемную семью, к родственникам. Аомине заметно стушевался, и виновато моргнул, глядя себе под ноги. — Оу. Прости, что спросил. Сочувствую. — Ничего. Ты же не знал, — бесцветным голосом ответил Тецуя. Ему понравилось, что перед ним извинились. Раньше, когда он еще пытался завязывать с кем-то дружбу, многие были слишком поверхностны, чтобы заметить, что эта тема была для него болезненной. Некоторые принимались с жаром выспрашивать, как именно умерли его родители, другие начинали насмехаться над ним, что он приемыш, третьи начинали жалеть, и эта жалость иногда унижала больше, чем оскорбления. Тецуя не любил, когда его жалели, поэтому был рад, что Аомине проявил такт и вежливость. — А почему ты вернулся сюда? — синие глаза вновь пристально смотрели на него. И тут Куроко спохватился. Как рассказать правду, не упомянув о своем уродстве? Он так старается это скрыть — неужели он позволит самому себе проговориться в попытках заново подружиться с Аомине? — Извини, — Тецуя остановился посреди тротуара, вновь глядя себе под ноги. — Это личное. — Отношения не заладились? — криво усмехнулся Аомине, а затем пожал плечами. — Ну ладно, не парься, может, когда-нибудь потом расскажешь. «Потом»? Куроко мысленно удивился. Аомине собирается продолжать с ним общение? Очевидно, так оно и было, потому что следующая фраза вновь повергла Тецую в шок. — Давай свой номер телефона, как-нибудь созвонимся, погуляем. Ты в какой школе учишься? — Ракузан, — сбитый с толку Куроко озадаченно смотрел на своего собеседника. — Хм. Один мой знакомый в ней учится, — задумчивый Аомине еще раз внимательно посмотрел на омегу, пытаясь разобраться, что же в нем не так. Его интуиция подсказывала, что его друг из детства полон тайн, и это интриговало. — Может, познакомлю вас, если представится случай, — пообещал альфа. Совершенно дезориентированный шквалом необычностей, омега растеряно хлопал глазами, пытаясь понять, что же ему теперь следует делать и говорить. Однако Аомине сейчас ждал от него лишь номер сотового, о чем не преминул напомнить. Справившись с волнением, Тецуя продиктовал свой телефон, одеревеневшими пальцами вбил в свою потрепанную раскладушку номер Аомине и, все еще не приходя в себя от изумления, распрощался со своим новым-старым знакомым на ближайшем перекрестке. Уже подходя к дому, слегка оправившись от потрясения, Куроко решил, что сам ни за что не будет звонить — он считал, что была огромная вероятность, что слова Аомине всего лишь дань вежливости. Он уже давно не ждал от людей ничего хорошего, и это позволяло не разочаровываться в них позже. Омега очень сомневался, что этот задиристого вида альфа будет с ним хотя бы дружить. Дружба подразумевает множество вещей, к большей части которых Тецуя был совершенно не готов из-за своих комплексов. Ходить вместе развлекаться, есть в кафе, петь в караоке или просто разговаривать о жизни и интересах — как он мог решиться даже на малую часть этого, если постоянно избегает людского общества, сторонится тех, кто может причинить боль, увидев его изуродованное лицо? Внезапно Тецуя разозлился. С ним такое бывало нечасто; встреча и разговор задели что-то внутри него. Он злился на самого себя из-за того, что понял — такие размышления и образ жизни были трусостью. Его вывел из себя собственный страх, в котором он никак не мог сам себе признаться: страх вновь быть осмеянным и униженным. Тецуя не хотел быть слабым. Поэтому, выгуливая собаку, вновь и вновь думая о разговоре с Аомине, он дал себе честное слово — если вдруг когда-нибудь альфа позвонит (хотя все же Куроко в этом очень сомневался) и предложит встретиться и пообщаться, то он приложит все усилия, чтобы постараться подружиться. Так что когда через день на его сотовом высветился входящий звонок от Аомине Дайки, то ему ничего не оставалось делать, как поднять трубку, ответить на приветствие, и, еле шевеля помертвевшими от ужаса губами, принять приглашение пойти вместе на баскетбольный матч.