***
- Сонь, прости меня, пожалуйста, – я уже сотый раз извиняюсь перед девушкой. – Просто я порой бываю очень неуклюжей. Просто до жути. - Да успокойся уже. Всё нормально. Но если тебя уж так сильно грызёт совесть, можешь принести мне шоколадку «Alpen Gold». - Хорошо. - Прошу прощения, но я заберу эту особу. У меня к ней очень важный разговор, – ко мне подошла Борв и, взяв под руку, оттащила в сторону, именно оттащила. – Мои поздравления! - По поводу? - Кирилл Дмитриевич. - Что с ним? - Ира, блин! – Блондинка легонько стукнула меня по лбу. – Эта особа, которая привлекла учителя русского, являешься ты. - Слишком много чести. Хватит уже меня со всеми сводить. И тем более я не геронтофил! - Да причем здесь это! Я же не заставляю тебя с ним спать! Ну, посуди сама. Помнишь, он сказал что-то про цветы. - Он пошутил! Успокойся. Телефон в руке резко оживился, оповещая о новой смске. От кого: Мама. «На сегодня ничего не планируй. Вечером ты идешь на очень важный прием с Никитой. Мы с папой уезжаем в командировку на два дня, а присутствие обязательно. Алексей привезет тебе платье.» 06.09.16 12:30 Чувствую, сегодня будет весело…***
- Родители уже уехали? – Спросила у Лёши, пристегивая ремень. - Ага. Вот только их отвез и сразу к тебе, – растрёпанные русые волосы парня и уставшее лицо говорят о том, что он сегодня явно не выспался. – Кстати, платье вон там, – он указал на черный чехол для одежды, лежащий на заднем сидении. - Спасибо. А ты не знаешь, что это за приём? Просто мама сказала, что я обязана там быть, а что это за приём и кем вообще устроен не объяснила. - Не-а, понятия не имею. Мне лишь сказали, что туда и оттуда тебя отвезут. Да ну, нет! Только не говорите, что и отвозить меня будет Никита Владимирович.***
Ни души. На улице была глубокая ночь и все уже сидели дома в кругу семьи или любимого человека. Холодный ветер играл с выбившимися из прически волосами идущей по пустынной улице девушке. Её мокрое от слез лицо с каждым порывом ветра пронизывала тысяча иголочек. От макияжа уже давно ничего не осталось, кроме темных кругов под глазами и небольшой след на щеке от алой помады. Когда-то красивое платье, сейчас выглядело словно лохмотья какого-то бездомного. Черные лаковые туфли на каблуке были покоцаны от бега, а каблук на левой ноге вообще был сломан. Так плохо девушка себя ещё никогда не чувствовала. Как такое могло произойти? Люди очень алчны и лицемерны. Она убедилась в этом на своей шкуре. Нельзя никому верить и доверяться. Добивайся всего сам, ведь даже близкий, как ты раньше считал, человек может в любую секунду покинуть тебя ради своей выгоды. Это не удивительно, ведь каждый ищет место, где будет ЕМУ лучше и наплевать на то, что своим поступком ты разрушил чужую жизнь. Слезы с новой силой полились из глаз, а сердце просто разрывалось на куски. Больно. Мерзко. Голова уже начинает кружиться от выпитого алкоголя, от пролитых слез и от мыслей. Девушка не видит куда идет, просто идет. Ей сейчас наплевать на всё, что её окружает, она погружена с головой в ту боль, которую испытывает. Яркий свет ударяет в глаза, от чего брюнетка спотыкается и падает голыми коленями на мокрый асфальт.***
Четырьмя часами ранее. - Я не хочу туда идти! – я лежала в мягком кресле-мешке и подкидывала плюшевого ёжика. - Мало ли что ты хочешь, пуся моя, – сказала Дашка, перебиравшая все коробки с обувью, стоявшие у меня в шкафу. – Маман же сказала, что это обязательно, – достав из коробки десятой ярко-розовые лодочки, она подняла их, вверх демонстрируя мне эту «красоту». – Я, конечно, всё понимаю, но это… - она покосилась на туфли. - Это мне Кира подарила! Ты же знаешь её больную тягу к розовому. - Мде, выкинь это или продай на крайняк. А вообще, - девушка подползла ко второму шкафу, в котором находилась вся остальная обувь, - какого цвета платье? - Понятия не имею, – я пожала плечами и продолжила своё «увлекательное» занятие. - Ты даже не посмотрела платье?! Тебе выходить через пару часов, – не дожидаясь моего ответа, кудрявчик решительно направилась к кровати, на которой лежал чехол с платьем. - Да я вообще идти не хочу. - Матерь Божья! – воскликнула Волкова. - Платье как платье. Что тут такого божественного? - Да это же просто произведение искусства! - Просто тряпка. У меня целый шкаф таких. - Ты просто зажралась, Алексеева. Быстро надевай это платье и будем делать тебе причёску и макияж. Закатив глаза, я послушно встала и начала исполнять приказы этой бабы. Через два с половиной часа на меня из зеркала смотрел совершенно другой человек. Мои темные длинные волосы были собраны в конский хвост с косой. Глаза подчеркивали стрелки и черные тени, от этого мои карие глаза казались вообще черными. Губы были накрашены темно-бордовой помадой в цвет платью. Платье сидела как влитое. Пышная юбка, украшенная кружевами, была чуть ниже колена. На ногах были черные туфли. И образ заканчивал небольшой черный клатч. - Ты выглядишь просто шикарно! – Даша внимательно осмотрела результат своих стараний и вытерла невидимую слезинку. – А у тебя есть какие-нибудь туфли вроде этих? – звонок в дверь. Быстренько глянув на часы, я поняла, что уже пора выходить. - Ага, посмотри в коробках. Ладно, я побежала иначе меня этот старый ворчун съест. - Он не старый! Ладно, удачи. Потом обязательно всё расскажешь. - Всенепременнейше. Быстро спустившись по лестнице, я в последний раз оглядела себя в зеркало и выдохнула. - Ты понимаешь, что мы опаздываем, – на пороге стоял Никита Владимирович и что-то усердно искал в телефоне. - И Вам добрый вечер, – закатив глаза, пропустила его слова мимо ушей. - Ага, гот… - подняв на меня глаза, мужчина осекся. - Готова. И не дожидаясь ответа, я прошагала мимо мужчины к его машине. Но уже через пару секунд он нагнал меня и галантно открыл мне дверцу. Мы ехали в тишине, каждый думал о своем. - Шикарно выглядишь, – прервал молчание брюнет. - Спасибо, – я улыбнулась и начала рассматривать свой клатч. – Так к кому на прием мы едем? – через несколько минут задала вопрос, который мучил меня весь день. - К семье Астрафьевых. Ты, скорее всего, их не знаешь. - Так и есть, – кивнула я. - Это одна богатенькая семья, которая переехала к нам в город из Швеции или Швейцарии, не помню. Чего им там не сиделось? Так вот. Астрафьева Лилия Игоревна – актриса малого театра и не сложившаяся певица, недавно открыла свой, так сказать, бутик. Астрафьев Герасим Афанасьевич – владелец крупной сети магазинов в Швеции или Швейцарии, плюс к этому крупный акционер. Астрафьева Ирина Герасимовна, твоя тёзка, старшая из детей. Очень избалованная девица. Астрафьев Антон Герасимович, менее избалованный, что, конечно, радует, - наступила тишина. - Мне, конечно, просили не говорить, но я не знаю… - После минутного молчания мужчина начал говорить. - Если просили, то не говорите. - Это будет тебе интересно, – я глянула на него вопросительным взглядом. – Касается тебя. Ладно, расскажу после вечера, если всё пройдет плохо. Тихо хмыкнув, я отвернулась к окну. За стеклом проносились деревья, говорящие о том, что мы за городом. Через двадцать минут мы подъехали к огромному загородному дому. Припарковав машину, мы направились в дом. - Здравствуйте! Назовите, пожалуйста, вашу фамилию, - молодая девушка, стоявшая возле парадной двери, мило улыбалась. - Ирина Алексеева и Никита Митрофанов, – девушка пробежалась глазами по списку и, видимо, найдя нас, жестом пригласила войти в дом. - Да прибудет с нами сила пережить этот вечер пафоса и выпендрежа, – шепнул мне Никита Владимирович, обжигая шею своим дыханием. Я хихикнула. Не успели мы и полметра пройти, как к нам подбежала дамочка бальзаковского возраста. На ней было черное обтягивающее платье, уж очень короткое для её то возраста. На губах красовалась ярко-красная помада. - Никиточка, милашка моя! – воскликнула женщина и повисла на шеи у моего спутника. От этого лицо мужчины перекосилось. От этого зрелища мне захотелось засмеяться в голос, но я прекрасно понимала, что это как минимум не прилично. – Я так рада тебя видеть. Столько нужно всего обсудить. - Прошу прощения, – я привлекла к себе внимание. – Я, пожалуй, пойду осмотрюсь. Не буду вам мешать. Не дожидаясь ответа, я направилась вглубь людей, подальше от этой парочки. Много незнакомых людей. Они все выглядели так, как будто пришли на награждение Оскар. В голове сразу всплыла фраза Митрофанова: "Да прибудет с нами сила пережить этот вечер пафоса и выпендрежа." Между скоплениями этих "важных шишек", как я понимаю, бегали официанты с подносами. Ко мне подошел один из них и предложил бокал. Любезно поблагодарив парня, я взяла бокал и попробовала, что в нем. Красное полусладкое вино. Я не любитель выпить, но вот хорошее вино было моей слабостью. Побродив по дому, так ещё минут пять, я наткнулась на шведский стол, заставленный разными закусками и дорогой выпивкой. - Приветик, – раздался за моей спиной голос. Обернувшись, я увидела рыжеволосую девушку. Она выглядела чуть младше меня. Милая улыбка украшала её лицо с маленькими веснушками. – Я Эльвира, можно просто Эля. - Привет. Ира, приятно познакомиться. - Впервые здесь? – Я кивнула. – Заметно, - вопросительно взглянув на новую знакомую, я сделала глоток из второго по счету бокала. - Просто, те, кто бывает на приеме у Астрафьевых не первый раз, расходятся группками, так сказать, - она хихикнула, от чего на щеках появились милые ямочки. - А ты уже минут пять ходишь в полном одиночестве и смотришь на всех, будто не понимаешь, как ты здесь оказалась. - Всё примерно так и есть. Большая часть вечера прошла незаметно. Я разговаривала с Элей. Она очень много болтала и это мне нравилось. Она много чего рассказала про семейство Астрафьевых. Оказывается, что у Андрея уже есть невеста, на которой он, скорее всего, женится, но они ещё не знакомы. Миленько. Родители уже решили за них. Не понимаю таких родителей. Как они вообще могут решать за ребенка кого он должен любить и с кем строить семью? По мне, так это эгоистично и глупо. Хорошо, что мои родители не такие и никогда не будут решать за меня кого мне любить и кем мне быть. Что странно, так это то, что за всё время пребывания в этом доме, я так и не пересеклась с Никитой Владимировичем. Всё не так плохо, как я думала. Вдруг зал заполнила медленная музыка и люди разошлись по углам, предоставляя место парам. Откуда-то рядом со мной оказался Никита Владимирович и, сказав Эле, что украдет меня на танец, повел в центр зала. - Я уж думал, ты сбежала, – мужчина выглядел как-то замучено. - А куда мне бежать? Мы посреди леса, а я на каблуках. - Хм… - его горячее дыхание обожгло кожу. - Не подумал, – он улыбнулся. Оставшееся время мы танцевали в тишине. – Пойдем, нужно тебя всё же познакомить с семейством Астрафьевых. Поднявшись на второй этаж, мы зашли, как выяснилось, в просторный кабинет. В помещении было темновато. Главный свет был выключен. Источниками света служили окно и настольная лампа. За столом сидел статный пожилой мужчина. Под светом лампы хорошо просматривалась его седина. Глава семьи был одет в дорогой серый костюм, белую рубашку и черный галстук. Возле окна стояла женщина и как-то печально в него смотрела. На ней было простое черное платье, на руке красовался золотой браслет в виде змеи. Черные волосы такие же, как и платье, были заплетены в косу, доходившую ей до поясницы. Как только дверь за нами закрылась, она повернулась к нам и сначала посмотрела на мужчину возле меня, а потом, уж очень оценивающим взглядом, на меня. Смотрев на меня так примерно минуту, её губы плавно начали расплываться в улыбку. - Вот и будущая невестка пришла!