Танец на стеклах.

Pov Макс. Сегодня четверг. Сегодня Антон выступает на сцене «Перекрестка». Сегодня странный, очень странный день. Во мне перемешивается масса неясных чувств и эмоций. Так хочется пойти и снова увидеть, как Призрак отдается музыке. Или не хочется? Почему я хочу увидеть его? Хотя бы на секунду. Хотя бы мельком. Наверное я просто снова не выспался, раз такой бред лезет мне в голову. Я сижу на биологии и в моей голове нет ничего и никого кроме Антона. — Даш? — М? — Дай потом конспект переписать. — Конечно. Что, голова другим забита? Что это за блеск в ее глазах? А, ну да, она же лучшая подруга Насти. Черт, если поползут слухи, то мне несдобровать. А кто во всем виноват? Правильно, Антон. Где он кстати? — Нет, просто не выспался. Я вяло улыбнулся, кладя руку на затылок. Биология пролетела, а точнее проползла, почти незаметно. Я просто спал на парте. Следующим уроком в том же кабинете должна была быть география. Я вышел из класса вместе с остальными, так как наша учительница ненавидела, когда кто-то остается на перемене в классе. Я уже думал пройтись по этажу, чтобы хоть как-то убить время, как заметил бледное пятно в массе народа. Он выделялся, впрочем, как всегда. — Привет, — выдавил из себя я. Почему-то от его появления стало как-то спокойнее. — Привет. Найдется минутка? — он выглядел бодрым, наверняка спал больше девяти часов. Счастливый. — Конечно. — Я, знаешь ли, не силен в английском, а в вашей школе языковой уклон. Я знаю, что ты отличник и… Пожалуйста, подтяни меня по английскому. Последние слова прозвучали почти неслышно. Он опустил взгляд, словно его вдруг страшно заинтересовали носки его кед. — Прости, что? Я не расслышал. — Прошу, помоги мне с языком. Он посмотрел мне в глаза. Я потерялся. Я не здесь, я за сотни километров. — К…конечно, если ты просишь. — Отлично, большое спасибо. На его бледных губах появилась улыбка. Она была искренней, ну или почти. — Когда начнем? Сегодня? — Нет, прости, сегодня не могу. Давай завтра. После школы, часиков в пять. — Договорились. А заниматься будем у меня. Он хотел что-то сказать или возразить, но я его опередил. — Ты ничего не имеешь против? Просто я подумал, что в школьной библиотеке будет неудобно. — Нет-нет, что ты. Я только рад. — Тогда завтра в четыре у школы. — Отлично, — он снова улыбнулся. Наш диалог был прерван звонком на урок. Мы зашли в кабинет и разошлись по партам. Сегодня я чувствовал, как взгляд зеленых глаз прожигает в моей спине дыру, но не подавал виду, что меня это волнует. Я шел домой и не мог отделаться от назойливых мыслей. Он завтра придет ко мне домой. Он завтра будет вместе со мной учить английский. А еще он сегодня выступает. А еще у меня в доме просто немыслимый бардак. Родители, что работают в одной фирме, уехали в командировку на две недели и я не особо заботился о порядке в квартире. Это нужно исправлять. Как можно принимать гостей в грязной квартире? А впрочем, почему я об этом переживаю? Я приводил в свое мусорное королевство друзей и ни один из них не жаловался. А кем мне приходится Антон? Никем. Я просто знаю о нем немного больше остальных. Кстати, он очень спокойно отнесся к моему знанию. Может не думает, что я могу кому-нибудь рассказать? А я и правда не могу. Как бы это звучало? « Привет, прикиньте, Антон наш оказывается стриптизер.» Или вот, еще лучше. « Я тут в „Перекрестке“ в зале для би отдыхал. Угадайте, кто там перед тридцатилетними извращенцами задом трясет.» Нет, лучше уж буду молчать. Еще не хватало, чтобы меня за гея считали. Если кто-нибудь пустит такой слух, я повешусь, или сменю школу, фамилию, город или страну. От одной мысли о всеобщем сомнении в моей ориентации по спине пробегает холодок. Жутко. Когда я пришел домой, то отдраил всю квартиру, начиная с моей комнаты и заканчивая кухней. Я же вроде не собирался ничего делать. Но почему-то хочется, чтобы он был хорошего обо мне мнения. Как-никак я теперь его «репетитор». Интересно, почему из всех отличников нашего класса, его выбор пал на меня? Потому-что от меня ему нужно скрывать меньше всего тайн. Я знаю главную, а может, одну из главных. На часах семь вечера. Делаю уроки и сажусь за комп. Сейчас я боюсь необдуманно сорваться и пойти на его выступление. Нет, я не пойду. Пальцы бегают по клавиатуре, в строке поиска появляются слова «Перекресток Призрак». Интересно, что по такому запросу можно найти? И он находит. Так у этого бара и сайт свой есть… Вот уж чего я точно не ожидал. Страница была разделена на четыре зоны. Желтая, красная, синяя и фиолетовая. Последняя привлекла мое внимание тем, что на ней была фотография. Его фотография. Это бледное «нечто» висело на шесте в горизонтальном положении, запрокинув голову и прикрыв глаза. Рядом красовалось расписание выступлений нашего Призрака на сцене. Каждый вторник, четверг и воскресенье. Вот только на сегодняшнее представление нужно было покупать билеты, что кончились еще неделю назад. Хм, что это за выступление такое? А потом на неделю расписания просто нет. Наверное отдых. Но что там может быть ТАКОГО, чтобы продавать билеты по… Сколько? Семьсот рублей за билет на одного. Это какие же деньги… Правильно, что я не пошел. На этом и разориться недолго. Я еще немного посидел в интернете, ну как, четыре часа. Понимая, что время медленно, но верно ползет к полуночи, я выключил комп, сходил в душ и упал на кровать почти без сил. Я еще долго не мог уснуть, думая, что будет завтра. На утро меня ждал неприятный факт. Я проспал. Так проспал, что успел прийти только к третьему уроку. Ну почему по пятницам я забываю заводить будильник? Почему я такой идиот? В школе никого не удивило, что я опоздал. А меня удивило отсутствие в классе Призрака. Интересно, с ним все в порядке? Мысль о том, что что-то могло случиться я отбросил в следующую секунду после ее появления в моей голове. Что могло с ним случиться? Думаю, он просто отсыпается после своего вчерашнего концерта. Да, это самый очевидный из возможных вариантов. На сдвоенном английском сегодня было просто нереально скучно. На последнем сегодня уроке я сидел как на иголках, ожидая спасительного звонка. Два урока английского, физика и геометрия были позади. Можно было расслабиться и ждать встречи с Призраком. Я забежал в магазин недалеко от школы, купил пачку печенья и вернулся к воротам школы. Я ждал. На часах было уже десять минут пятого, когда у ворот возник парень в черной толстовке и синих потертых джинсах. Я удивился, ведь он шел пешком. Руки парень держал в карманах толстовки. Мне показалось, или он хромает немного сильнее, чем обычно? — Привет, прости, время не рассчитал. — Ничего. Идем? Он легко кивнул головой, соглашаясь. Под его глазами пролегли темные тени. Он был настолько бледным, что хотелось отправить его в больницу на лечение. Он просто шел рядом со мной и, казалось, спал на ходу. — Ночка нелегкая выдалась? У тебя вид какой-то болезненный. — Да, я вчера выступал. Он не настроен на разговор, по нему это сразу видно. Я решил не трепать человеку нервы и не донимать разговорами, но он сам нарушил какое-то время висящую между нами тишину. — А до твоего дома далеко идти? — Нет, всего пару дворов. — Ясно. Он опустил взгляд и изучал асфальт под своими ногами. Из-за толстовки на шее показалась повязка, на которой россыпью небольших пятен виднелась кровь. Откуда? Мы подошли к моему дому минут через десять. Обычно я добирался за пять, но учитывая то, что мой новый друг сильно хромал, идти пришлось в два раза медленнее и в два раза дольше. Поднялись на лифте, я открыл ему дверь. Он прошел внутрь и разулся. Носков не было, были бинты. Я снял ветровку, повесил ее на крючок в коридоре и пригласил моего гостя в комнату. Я достал из рюкзака учебники, тетради, в шкафу у моего стола нашелся словарь. Мы сидели на полу и занимались, решив начать с грамматики. Он знал много, почти все правила у него от зубов отскакивали, но вот когда нужно было их использовать, в его голове все путалось и он не мог отличать правила друг от друга. Через час, а может через три, я предложил сделать перерыв. Его мозг кипел и я это видел. Мы переместились на кухню. Я достал из рюкзака печенье и заварил чай. Он поблагодарил и протянул к чашке руку. До меня только сейчас дошло, что он все это время не вынимал рук из карманов. На тонких длинных пальцах были пластыри, а на ладонях — бинты. И все в пятнах застывшей крови. Повязки уходили под рукава толстовки. Черт возьми, Антон! Он спокойно пил свой чай, иногда тянулся к коробке за очередной печенькой. Для него меня словно не существовало. Это выбешивало. — Снимай толстовку. Я сам не понял, как это сказал. В его стеклянных глазах промелькнуло непонимание, быстро сменившись чем-то непонятным. Он смеялся. — Эй, мы же всего три дня знакомы. Что так сразу? Вот идиот. — Ты не так… Но он встал из-за стола и нарочито медленно стянул толстовку. Под ней была рубашка болотно-зеленого цвета, которая тоже отправилась на пол. Бинт, бинт, бинт. Кровь, кровь, кровь. И эти шрамы на бледном идеальном теле. — Откуда? Он снова сел за стол и сделал глоток чая. — Я выступал. — И? — И немного поранился. — Немного? Это по твоему «не много»? — Бывало хуже. Тебя это не должно волновать. И правда. Хотя нет. Я не могу так просто смотреть на это израненное чудо и ничего не делать. Так вот, почему он сегодня не пришел в школу. Не представляю, как это больно. А вдруг он не мог с кровати встать, но все равно пришел, потому что пообещал и знал, что я его жду. — Я все равно на болеутоляющих. Это все просто выглядит уродливо. — Но это же больно. — Больно. Он пожал плечами и наконец посмотрел на меня. Его взгляд не просил жалости или сострадания. Только понимания и…прощения? Я не знал, что мне говорить, но все же какие-то слова слетели с моих губ. — В классе все думают, что… — Что я сам это сделал? — он поднял левую руку. — В чем-то они правы. Но я тебя уверяю, я не собираюсь расставаться с жизнью. По крайней мере пока. Он опустил глаза. Наверное понимая, что сказал лишнее. — Но почему тогда ты на такое соглашаешься? — Потому что люблю танцевать. Когда я танцую, я по настоящему живу. Забываю о том, кто я. И как, скажите, это связано с его ранами? Сегодня ночью представление было особенным. Но на сколько? Мы допили чай и еще некоторое время сидели молча. Каждый думал о своем. — Знаешь, — вывел меня из транса его голос. — Уже темнеет, я наверное пойду. Спасибо, — он, стиснув зубы, надевал рубашку, а за ней и толстовку. — что согласился со мной заниматься. Я проводил его до прихожей. Он обулся, взял свой рюкзак, все это время стоящий у входной двери. Я смотрел на него и сам не понял, как на мое лицо наползла почти незаметная улыбка. Призрак еще раз поблагодарил и вышел. Я хотел уже закрыть за ним дверь, как из-за нее выскочил мой гость. Чужие губы коснулись моей щеки и что-то внутри меня взорвалось. Призрак скрылся за дверью и нырнул в открывший свои двери лифт. Я стоял на пороге своей квартиры, еще не будучи в состоянии сдвинуться с места и хотя бы закрыть наконец дверь. Первый вопрос, пришедший в мою голову вместе с вернувшимся рассудком был предсказуем. Что это было? Что это, черт возьми, было?! Я вернулся на кухню и упал на стул, касаясь кончиками пальцев стремительно краснеющей щеки. Это было так мимолетно, нежно и…приятно? Его губы были холодными и нежными, как лепестки белых роз. Я не понимал, почему не могу думать об этом жесте с отвращением. Это же должно быть мерзко. Должно! В моей голове нет ни одной мысли. Совсем. Абсолютная пустота. Тьма. Непонимание. Теперь я понял смысл фразы «нет слов, одни эмоции», ведь в моей голове кроме эмоций не было совершенно ничего. Pov Антон Как же больно… Мне такие кроссы устраивать противопоказано. Даже до лифта уже добежать не могу. Но это того стоило. Его лицо. Такое…непонимающее, краснеющее. Вечно бы смотрел. Я его поцеловал. Хотя это даже поцелуем назвать нельзя, но так нужно. По плану, все прошло именно так, как я хотел. Из сегодняшнего дня я узнал, а точнее — окончательно понял, что он обо мне беспокоится. Как он на меня смотрел, Боже, почему нельзя было сделать так, чтобы тот миг длился вечно? Никакой жалости, только беспокойство, тревога. И мне это нравилось. Он не стал без причины обвинять меня в попытке суицида, не стал относиться ко мне с презрением. Скорее всего он хочет узнать, что за человек скрывается за моей маской, а может, что за человек виден на ее поверхности. Он любопытен и задает много вопросов. А я делаю вид, что мне хочется на них отвечать. Отличная система. Интересно, он придет завтра в школу? Наверное да. Зачем пропускать занятия из-за какого-то меня? Я не хочу завтра туда идти. Конечно можно надеть свитер с высоким воротником и наглотаться обезболивающих, но как избежать косых взглядов и разговоров за спиной? Ненавижу это. Если людям есть, что мне сказать, пусть говорят прямо, я могу принять любой удар. По моей спине пробегает стая мурашек, когда я слышу за моей спиной какой-то беспричинный обвинительный треп. Бесит. Очень сильно. До дома я добирался долго. Жутко болела нога, да и свежие порезы начинали ныть. Действие таблеток заканчивалось. Я благополучно наплевал на домашнее задание и, раздевшись, залез в ванну. Горячая вода, набранная немного ранее, заставляла в прямом смысле скулить от боли, но я стойко держался, понимая, что постоянно быть под дозой болеутоляющего — не лучшая идея. Я вышел из ванной, перевязал руки и отправился в свою комнату, где сразу упал на кровать, забываясь сном. Сегодня был хороший день, полный событий. Однако самое интересное ждет меня впереди. Меня и мою жертву, которая еще не подозревает, что является таковой.