До последнего

Селестия

      Небо за окном закрыли тяжелые грозовые облака. Рог болезненно пульсировал, а мир перед глазами только-только обрел четкость. Но облака принцесса видела ясно — кто-то вынес её на балкон. Аликорница с трудом поднялась и встала на ноги, крыльями опираясь на резные перила. Она тяжело дышала, вздрагивая от свежего кошмара о Найтмер Мун, и сначала не могла понять, где находится. Селестия посмотрела на приоткрытую дверь, слегка скрипевшую от сильного ветра. В комнате было темно.       С неба начали падать крупные дождевые капли. Кобыла поспешила зайти внутрь, чтобы не промокнуть, и заметила, что её эфемерная грива повисла безвольной тряпкой. Ей хватило одного взгляда на свое отражение для осознания причины. Чёрные кристаллы Сомбры всё ещё блокировали её магию.       Луна лежала на боку возле камина, там, где жеребец её и опрокинул. Из её глаз струились фиолетовые тени, а копыта судорожно сгибались и разгибались. Несколько раз она неровно дергала шеей, но больше не двигалась. Селли попыталась добудиться до неё, но всё было тщетно. Солнечная принцесса крепко зажмурилась, заставляя слабость отойти на задний план, и подхватила сестру под лопатки. Хватаясь зубами за её гриву, обхватив её грудь двумя копытами и неловко переходя на задних, она перетащила Луну на свой лежак и укрыла. Принцесса лежала с открытыми глазами, и бирюзовая радужка была в ужасе сужена, а зеленые белки светились в темноте.       Селестия тяжело доковыляла до двери и навалилась на неё всем телом. Створка поддалась, и принцесса выпала в коридор. Рядом с ней недоуменно моргал молодой стражник, судорожно схватившийся за копье, когда она упала. Аликорница прошептала: — Вызовите ко мне Шайнинг Армора, принцессу Кейденс и Твайлайт Спаркл. Скажите, чтобы предпоследняя взяла эстус из кристаллов. Приказ ясен? — Т-так точно, ваше величество, — промямлил стражник и убежал выполнять. Селли кое-как встала и зашла обратно в комнату. Луна всё так же лежала на подушках, а за окном лил настоящий ливень с молниями. Даже тени, залегшие по углам, вызывали в принцессе панику, а тяжелая аура короля отпечатком лежала на кончике рога. Она болезненно поморщилась и выглянула на балкон, подставляя мордочку прохладному ливню.       После этого жить стало немного легче. Аликорница осторожно втянула голову в плечи и взглянула на кровать. Светящиеся белки погасли, и теперь Луна была просто без сознания. Принцесса подошла к ней, опираясь на предметы, стоящие вокруг и слегка помотала мокрой мордочкой, чтобы опавшие на щеки капли пробудили сестру.       Это помогло. Ресницы ночной принцессы чуть дрогнули, а затем глаза широко раскрылись, словно в ужасе. Она попыталась захватить воздух ртом, словно выброшенная на берег рыба, а Селли осторожно, но быстро прижала её к себе. — Тише, Лулу, всё хорошо. Что бы ты не увидела это просто кошмар. Сомбра просто хотел напугать тебя и всё. — Он… он забрал её, да? — спросила Луна, с робкой надеждой на отрицание. Но Селестия не привыкла врать сестре. — Да. Он забрал её с собой.       Селестия видела, что глаза аликорницы наполнились болью и отчаянием. Но она разглядела там ещё кое-что. Неимоверное облегчение. Принцесса отвела глаза, чтобы не видеть больше этих эмоций, потому что ей самой было гораздо горше, чем сестре. Она растила маленькую Шадию, пока её мать отнекивалась и отбрыкивалась от дочери. Именно она пыталась всячески защитить единорожку и покрывала её шалости как могла. И увидев в глазах сестры облегчение, Селестия вдруг поняла, что Сомбра был прав. Она была Шади большей матерью, чем Луна. Аликорница была готова взять её под крыло и нести ответственность за то, кем вырастет единорожка.       Но Селестия промолчала. Она была зла на сестру за это облегчение, но не стала ей ничего говорить. Просто отвернулась и села возле камина. — Сестра, — услышала она робкий голос Луны за спиной, — мы должны вернуть её. Он убьет её при первом же неповиновении. — Он её отец, с чего ты взяла, что он будет её убивать? — раздраженно фыркнула Селли, пытаясь унять резкую боль у основания рога. — Сомбра будет для Шади твоей противоположностью, как ты не понимаешь? Из вашей пары ты — злобная мать, а он, чтобы завоевать доверие дочери, должен быть добрым папочкой. — Принцесса зажмурилась и помотала головой. — Тия, я… Я должна найти её, — твердо проговорила Луна. — Найти и вернуть. Я только сейчас поняла, что она… она ведь единственное мое дитя, ты помнишь? Раньше меня это не заботило, я даже не думала, что… Мне так стыдно перед ней. — Твои метания будут ему лишь на забаву, — покачала головой старшая принцесса. — Я вызвала остальных принцесс и Шайнинг Армора. Может, вместе мы что-нибудь придумаем. — Ты права, — сокрушенно вздохнула ночная аликорница. — Я была ужасной матерью. Я кое-как смогла Её удержать… — Кого? — навострила уши Селли. Ей не понравился тон младшей сестры, а голове вдруг раздался громкий и злобный женский смех. — Ты знаешь, — ответила Луна, глядя в окно. — Даже после воздействия Элементов Гармонии она никак не угомонится. — Луна, — белоснежная аликорница ринулась к сестре, — ты только держи её в узде. Не дай ей вырваться. Не вздумай.       Ночная аликорница помолчала. Селестия смотрела на неё с надеждой и просьбой, а её крылья держали сестру за плечи. Та грустно улыбнулась и ответила: — Естественно, Тия. Нам хватит одного монстра.       Дальнейшие часы проходили медленно и мучительно. Селестия обошла весь замок и кое-как привела в себя стражников и служанок, попадавших тут и там. Никто из них не помнил, что произошло, но все как один утверждали, что они видели самый свой ужасный кошмар. Голубогривая служанка, которую Селестия застукала с одним из стражников в её, Селестии, комнате, после пробуждения долго вопила и бегала по замку, поднимая на уши всех слуг и стражников. Это облегчило принцессе работу, но Селли сделала себе заметку: разжаловать эту служанку и перевести её работать в сады.       Когда принцессы, наконец, прибыли, была глубокая безлунная ночь. Безлунная потому, что сестра кое-как опустила солнце, а на луну ей не хватило энергии. В комнате они сидели впятером, но молчали все. Селестия оглядывала пришедших и пила кристальный эстус, рецепт которого они нашли в библиотеке Кристальной Империи. Чёрные кристаллы, присосавшиеся к её рогу, под действием настойки потихоньку опадали на пол, словно увядшие лепестки с цветка.       Шайнинг Армор выглядел опустошенным и разбитым — бедняга очень сожалел о том, что не смог предотвратить появление Сомбры, хотя старался изо всех сил. Кейденс была беспокойна: то и дело она пыталась одновременно утешить мужа и Луну, но всё время сбивалась. Твайлайт напряженно думала, пытаясь хоть как-то понять, что случилось. Принцесса солнца видела, как по лицу ученицы стекает холодный пот, но никак не могла облегчить задачу. Всё, что она могла рассказать, было уже сказано, а о рецидиве Луны им знать не нужно. Лишнее беспокойство. — Возможно, мы сможем отследить перемещения Сомбры по ауре, — предположила Твайлайт. — Но я не знаю, насколько это разумно — заклинание может дать отпор и вывести налагающего из строя. — Как он вообще смог пробраться мимо ваших караулов, Шайнинг Армор? — негодующе спросила Луна. — Сестра приказывала вам их выставить! — Я и выставил, — огрызнулся единорог, угнетенный этим фактом. — Я понятия не имею, каким образом он это сделал. — Теперь это неважно, — мягко прервала их перепалку Селестия. — Сейчас главное — найти Шади и вернуть её домой. — Принцесса, — робко осведомилась Твайлайт, — а вы уверены, что Шадия захочет возвращаться домой? Ведь если взглянуть со стороны того же Сомбры, разве он не имеет права общаться с дочерью? — Ты что, защищаешь его? — вскинулся Шайнинг Армор, злобно смотря на сестру. — Да разве ты забыла, как он запер тебя в ловушке? А что он сделал с Кейденс, когда мы защищали Империю! — Тише, милый, — прощебетала розовая аликорница, успокаивая супруга и поглаживая его по плечу. — Откуда ты знаешь, — заупрямилась Твайли, — вдруг у него есть отческие чувства? А то, что он пытался вернуть свои владения вполне очевидно: для него захватчиками были мы. — У него нет никаких чувств, — мрачно влезла в разговор Луна. — Он — само зло, и ничто, абсолютно ничто, не сможет его изменить.       Все на время замолкли, но Твайлайт почти шепотом сказала: — Найтмер Мун тоже была злом. Но Элементы Гармонии смогли исправить её в лучшую сторону.       Селестия вздохнула. Она залпом опрокинула фляжку с эстусом и последние чёрные кристаллы опали. Принцесса встала и заговорила: — Твои предположения справедливы, Твайлайт. Но они могут оказаться ошибочными. Мы должны вернуть Шади домой. Я постараюсь отследить его ауру, а вы должны узнать, как он прокрался со своей горы. В любом случае, не пускайте его обратно. Вам всё ясно?       Все кивнули. Селестия подошла к окну и взглянула на небо. Темные облака закрывали его, и принцесса печально вздохнула. — Короля невозможно исправить. Мы пытались. Нужно просто смириться с этим и жить дальше. — Ты права, сестра, — вторила ей Луна. — Я постараюсь найти дочь во сне и поговорить с ней. Если, — она тяжко вздохнула, — если она будет со мной говорить.