POV Таня.
Смутно слышу голоса, но ни один из них распознать не могу. Я будто бы потеряла сознание на Красной площади в Москве, и толпа людей, выстроившихся вокруг меня в кружок, пытается что-то предпринять. Чернота перед глазами постепенно разжижается — мне становится легче, головная боль уходит на второй план. Я невольно сравнила улучшение своего состояния с реакцией нейтрализации, изучаемой на химии. Из школьной программы известно, что кислота нейтрализует щёлочь. В моём случае щёлочь — это обморочное состояние, а кислота — ушат воды, которым меня только что окатил Ватару (как это любезно с его стороны!). — Очнулась? — Айсаку приподнял мою голову за подбородок и всмотрелся во взгляд. Я промычала в ответ что-то невнятное, и на этом мои силы закончились. Голова, как тяжёлый кирпич, склонилась вниз, было ощущение, что шея уже не может её удержать, а я закрыла глаза и вдохнула в себя как можно больше воздуха: именно его мне не хватало больше всего за последние несколько минут моего беспамятства. — Я, случаем, никогда не говорил тебе, что во всём нужно знать меру? — с неприкрытой язвительностью спросил Ватару. Я так думаю, это был риторический вопрос, но Айсаку незамедлительно ответил: — Да ладно, брат! Зачем ты их жалеешь? Всё-равно сдохнут, — фыркнул вампир, грубо пнув ногой стул на котором сидела Арина. Стул со скрипом двинулся, но не упал. — Кто же знал, что так получится? — он повернулся ко мне лицом, и в его взгляде я разглядела настоящую насмешку. Ему смешно? Ничего, Айсаку, я тоже посмеюсь, когда мы с тобой поменяемся местами. — Надо бы вколоть ещё одну дозу, чтобы ускорить процесс, — после минутной паузы произнёс он, многозначительно поведя бровью. Неужели заметил мою неадекватную усмешку? — Ей уже хватит. Ты вколол ей шесть доз одну за другой, — ах, да, стоит вспомнить причину моего внезапного путешествия на грань между двумя мирами — передозировка. Уже после двух ампул я едва ли могла отличить чёрный цвет от белого, а после пятой меня понесло. Думала, что вот-вот коньки отброшу, но к счастью или к горю осталась жива. Честно говоря, мне и самой уже не терпится дождаться того момента, когда Всевышний наконец решит, что я вдоволь всего натерпелась, что с меня хватит. Я была бы рада покинуть этот жалкий мир и больше ничего не чувствовать. Я хочу просто потеряться в пространстве. Навсегда. — Надо ускориться! Я больше не могу ждать! — Айсаку, пребывая во внезапно нахлынувшем возбуждённом состоянии, начал активно расхаживать по комнате, то и дело поправляя волосы. — Уже не терпится сделать это, уже не терпится увидеть лица этих тварей, — он громко хохотнул, как-будто мысли о скорой мести были единственной причиной его существования, и кинулся ко мне. Вампир наклонился так, чтобы наши лица были напротив, и ликующе засмеялся. Для меня, девушки, над которой девять дней ставили эксперименты, которую держали в непонятном месте и которую кормили два раза в три дня, это стало самым отвратительным оскорблением. Не знаю что нашло на меня в тот момент, но я ударила его своей головой — попала по носу. Кажется, мне удалось причинить ему минутную боль. Пусть это сущий пустяк по сравнению с тем, что он творит с нами, но я была рада выпавшей мне возможности совершить свою мизерную месть. — Вот тварь, — шикнул вампир, замахиваясь на меня рукой, но ударить меня ему не удалось, потому что Ватару придержал его руку. — Что ты делаешь? — возмущённо спросил Айсаку, пытаясь освободить свою руку. — Держи себя в руках и придерживайся первоначального плана. Я не хочу провалить всё из-за такого недоноска, как ты! — с нажимом сказал Ватару. От таких слов мы опешили, но Айсаку, кажется, слышал их не в первый раз. Как ни странно, но мне даже стало его жаль. Всего на секунду. Ватару отпустил его руку, надел медицинские перчатки и переключился на Дашу. Вернее, приступил к осмотру. Внешне, если не обращать внимания на истощённость, синяки и ссадины от побоев, мы выглядели вполне нормально. Но внутри всё обстояло иначе. Каждый новый день я встречаю кошмарными мыслями о том, что вот-вот жизненно важные органы откажутся выполнять свои функции. Они будут переставать работать один за другим. Какое-то время мне придётся это терпеть, а потом я просто умру. В конце-концов, я не знаю к чему может привести действие этого препарата, не знаю какие мысли были в голове у изготовителя этого яда и тестировали ли его на ком-то до нас. Но кое-что меня очень сильно волновало, и я решилась задать вопрос: — Каков будет конечный результат? — Что? — переспросил Ватару. — Что с нами будет в конце? — громче повторила я, выдавливая из себя остаток сил. — Тебе так важно это знать? — Она, наверное, кайфует, поэтому и интересуется, — шутка Айсаку была не то что бы не смешной, а скорее даже не уместной. Какому нормальному человеку будет нравиться терпеть боль? А если такие люди есть, то к их числу я не отношусь. — Единственный, кто кайфует от боли, здесь только ты, — прошипела Саша. — Только ты ловишь кайф не от ощущения боли, а от причинения её другим. Вампир на это ничего не ответил, лишь зверски усмехнулся и перекрутил серебряный перстень на пальце. Он был согласен с её словами и не отрицал своей садистской сущности. — Мы изменим тебя. Мы расставим твои приоритеты в ином порядке. Мы вывернем наизнанку твоё сознание, — Ватару встал напротив меня, наши взгляды встретились. Это было молчаливой войной, длившейся не более сорока секунд, но за столь короткое время я смогла многое узнать о нём. Но это лишь мои догадки. Во-первых, его отношения с братом. Сначала мне казалось, что после случая, произошедшего с их жёнами, они должны держаться вместе, как сплочённая команда, пусть это и ради осуществления мести. Но он, кажется, ненавидит своего брата. Смотрит на него, как на настоящее отродье. Возможно, в том, что произошло, есть какая-то доля вины Айсаку. Во-вторых, в отличие от своего брата он не проявляет по отношению к нам такой ярой агрессии. Как мне кажется, у него нет каких-то скрытых мотивов, в отличие от его брата. — Зачем вы всё это делаете? Почему с нами? Неужели это мы виноваты в том, что случилось? — проговорила Даша, смешивая слова с рваным дыханием. Говорить она могла с трудом. — Пожалуйста, просто отпустите нас, — на её лице выступила испарина, а на руках появились красные пятна. Я зажмурила глаза, чтобы никого не видеть. Это ужасно. Вампиры с минуту постояли молча, а потом вдвоём отошли к окну. Они явно собирались что-то обсудить в отношении нас. В тот момент в моей истерзанной душе зародилась надежда на то, что слова Даши их вразумят, что они отпустят нас на свободу. Самой себе в тот момент я показалась чересчур наивной. У них на наш счёт были другие планы. Освобождение в них не входило. Они обернулись к нам и выждали пару секунд, внимательно что-то обдумывая. — Подготовь всё, — наконец произнёс Ватару и направился в нашу сторону. Айсаку тем временем подошёл к столу, на котором была расставлена куча приборов, используемых в химических лабораториях, и начал собирать какие-то колбочки и шприцы в пять сундучков с чёрной обивкой внутри. Каждой из нас предназначался свой. Я с ужасом наблюдала за его действиями, боясь даже предположить о дальнейшем развитии событий. Что на этот раз? Моей фантазии не хватит для выдумывания возможных вариантов нашего уничтожения. Кажется, именно сейчас они решили приступить к тому, о чём мне сказал Ватару. Меня заколотило изо всех сил. Мысль о несправедливом наказании — более того, даже не заслуженном, — легла на плечи тяжким грузом. В голову закрались мысли о том, что своими собственными глазами хочу увидеть, как вместо нас к этим стульям привязаны Сакамаки и Кацура, хочу увидеть, как они колотятся в адских муках, как испытывают нашу ношу на своей шкуре. Ради этого зрелища я бы отдала двадцать лет своей жизни. Брюнет медленно, играясь с нашими нервами, приблизился к Маше, развязал руки, ноги, а затем снял шлем (на мне его, кстати, уже не было). Её руки обессиленно повисли, а голова склонилась на бок. Она уже не могла самостоятельно обладать своим телом. Вампир дёрнул её на себя и поспешил увести куда-то, прихватив с собой один чемоданчик, заранее подготовленный братом. Буквально через несколько минут он вернулся за Дашей, затем за Ариной и Сашей. Я была самой последней. По-зверски вцепившись в мои костлявые плечи, он вывел меня из лаборатории и повёл по тёмному коридору. Проходя мимо одной из дверей, я мельком увидела Сашу в малюсеньком окошке, но большего разглядеть не смогла. Ватару открыл дверь, и мы оказались в небольшом тёмном помещении, которое очень напоминало средневековую темницу: голые каменные стены, малюсенькое окошко без стекла, но закрытое ржавой решёткой, и огромный деревянный стул (похож, честное слово, на древний трон). К этому «трону» от двух боковых стен тянулись железные оковы, в которые уже вот-вот буду закована я. От недостаточного количества света и истощения меня затошнило, но я изо всех сил пыталась сдерживать рвотный позыв и усмирить головокружение. Вампир посадил меня на стул и заковал обе руки в цепи. Можно подумать, что я бы что-то смогла сделать без оков. Я едва ли могу самостоятельно дышать, не говоря уже о телодвижении. Брюнет, во время моих размышлений, успел принести в камеру стул и небольшой белый прибор с проводом, на конце разделяющемся на два проводка. На их концах находились пластинки из плотной бумаги и маленький маячок. Он протянул их ко мне, завёл за спину и приложил к вискам. Я думала, что они отлетят, как только он уберёт руки, но они плотно прикрепились к моей коже, как магнит к холодильнику. — Мы скоро закончим, — неожиданно сказал брюнет. В полнейшей тишине его голос прозвучал слишком резко. Я поняла смысл его фразы. Он вовсе не имел ввиду, что скоро закончит присоединять ко мне всякие непонятные приборы, он имел ввиду то, что его месть скоро осуществится. Я прекрасно понимаю чем это для нас чревато. Ватару включил тот самый прибор, подошёл ко мне и ввёл препарат янтарного цвета. Я приготовилась получить новую уничтожающую порцию боли, но ничего не произошло. Вампир встал передо мной, поднял мою голову за подбородок и сказал: — Повторяй за мной…Конец POV Таня.
Особняк вампиров.
— Господин, мои люди обыскали все места на курорте, но их нигде нет, — доложил высокий мужчина. На вид ему было около тридцати пяти лет. Тёмные волосы, карие ледяные глаза и губы, сжатые в тонкую полоску. Он был начальником службы охраны, работавшей на Сакамаки. — Вокзалы, аэропорты, поезда, вы проверили всех, кто выезжал оттуда в ту ночь? — нетерпеливо спросил Шу, нервно расхаживая по гостиной. — Так точно, господин. Ни одной из пяти девушек среди них не было, — ответил мужчина, наблюдая за действиями своего непосредственного начальника. Все остальные братья внимательно слушали слова начальника охраны. — Что на счёт несчастных случаев? — наконец спросил Аято. — Недалеко от отеля в тот вечер была авария. Пострадавших нет, но они там никак не фигурируют. — Продолжайте искать. Пошли часть людей на поиски в Токио, — раздражённо рявкнул Шу, испуская долгий выдох. — Мне плевать как вы это сделаете, но найдите их любой ценой. Они не должны пересекать границу Японии. — Я вас понял, господин, мои люди уже четыре дня назад приступили к поискам в Токио. — И что? Есть хоть что-нибудь? — спросил Рейджи, внезапно оживившись, ожидая хоть мизерной зацепки. — Мы проверили гостиницы, отели, аэропорты и круглосуточные сауны, но там их не было. Это пока всё. Мы продолжаем поиски. — Хорошо, работайте усерднее, — Райто снял шляпу и взлохматил волосы на затылке. Мужчина поклонился и покинул особняк. — Не нравится мне всё это, — задумчиво произнёс Субару. — О чём ты? — недовольно хмыкнул Аято. Ему, видимо, вообще не хотелось с кем-либо сейчас говорить или слушать кого-то. — Вряд ли это побег, — продолжил свои размышления младший Сакамаки. — Все их вещи, включая телефоны и карманные деньги, остались на месте. Они целый день были у нас на виду, а потом в одно мгновение исчезли. Причём с небольшой разницей во времени. Это не может быть похищение? — Это вполне логично, — кивнул Рейджи. — Будем искать дальше. Продолжение следует…