Agent S

Врач глубоко вздохнул, смотря на Северуса, который уже очнулся и чувствовал себя лучше. Перенесли его в комнату, специально ему выделенную уже давно. — Давление сильно упало, — объяснял врач Элу. Лицо этого врача показалось Снейпу до боли знакомым и он стал приглядываться, но то, что он понял, казалось невозможным. Такой уверенный в себе, красивый, мужественный и сильный человек, который, как увидел Северус, когда тестировал зелье, переносящее в будущее, является… Лонгботтомом! Снейп непроизвольно встал с кровати и понимал, что он, в общем-то, пропал несколько десятков лет назад и сейчас где-то в прошлом идёт его детство, в пересечении с реальностью, смерть Люциуса и победа над Волан-Де-Мортом. — Привет, Лонгботтом, — без эмоций сказал зельевар и пошёл прочь из комнаты на крышу здания штаб-квартиры. Там он сел на каменную «скамейку» и уставился на город, что был как на ладони. Он не понимал, что происходит. Так плохо, но отчего? Может, от понимания того, что он не так и нужен был в войне против зла? Хотелось, чтобы создавалось ощущение, что ты нужен хоть кому-нибудь, пускай и так, но быть балластом — хуже всего. Северус положил голову на колени. Осознание этого факта ударило в голову, словно тысяча красок одним резким выстрелом. Это неприятно, но чем резче, тем больнее. «Лучше бы убило это давление,» — только и подумал парень. Да, можно было умереть и от низкого, и от высокого давления и это было известно зельевару, но до самоубийства, если и надо опускаться, то в самых редких случаях. А плакать Северус разучился много лет назад, когда вместе с Лили умерло его сердце. Он больше не сможет любить, он решил так за себя и за всех остальных, хотя и знал, что это неправильно… Рыжие волосы, зелёные глаза и тот смех, звонкий и, казалось, детский, невинный и излучающий любовь к миру, отпечатался в сознании Северуса. Она мертва и зельевар это знал, и принимал. Даже, если бы убил её не он, она бы умерла. Северус не хотел, он лишь желал спасти девушку, ведь в пророчестве говорилось не о ней, а о ребёнке. Он и подумать не мог, что такое вообще может случиться. Снейп был готов продать душу Дьяволу за встречу с ней, но такое не являлось возможным. Глубоко вздохнув, парень поднял голову и уставился на голубое небо, а потом встал, не отрывая от него взгляда. — Тебя все хвалят, говорят, что ты помогаешь нам и делаешь нашу жизнь лучше. Не спорю, да, в сложных жизненных ситуациях меня нёс Ангел-Хранитель, но ты даже не посмотрел в мою сторону и скидывал всё на меня. И где ты, Бог? Подай знак. Неподалёку от Северуса что-то упало, словно с неба. — Дебильный знак, — тихо сказал парень и подошёл к тому, что, собственно, упало. Это оказалась чёрная тетрадка, которую Северус поднял и увидел на обложке надпись «Death Note». Нахмурившись, он раскрыл тетрадь и прочитал правила, изложенные на английском языке, а потом печально изрёк: — Бред. Богов Смерти в принципе не… Северус поднял взгляд и увидел существо, смутно напоминающее человека, что, казалось, было в бинтах и перьях, с крыльями, выше человека, со странными пуговицами вместо глаз, но было ощущение, что они смотрят прямо в душу. Зельевар выронил тетрадь, считая, что она источник его видений и, когда существо решило подойти, парень рванул прочь с чёртовой крыши, оставив тетрадь там же.

***

— Эл, у меня глюки, мне надо к психиатру! — пытался объяснить Северус, испуганно смотря на напарника. — Что случилось? — Рюдзаки забрался в кресло с ногами и уставился на Снейпа, пытаясь понять. — Я сошёл с ума, — тихо произнёс Северус. — Да ладно? — детектив поднял бровь. Снейп кивнул, всё ещё испуганно смотря в глаза напарника. — Я тоже, лет десять назад, — слегка улыбнувшись сказал агент. — Я серьёзно, — Северус толкнул засмеявшегося парня и сел в кресло, стоящее рядом. — Здоровье отвратительное. Не знаю, доживу ли до поимки Киры. Уже глюки хватаю, хотя не пью. Хватило мне в детстве отца, вечно пьющего, который потом бил меня и мать чуть ли не до смерти. Я их ненавижу, потому что они оба меня не могли видеть, не то что слышать. Потом однокурсники, умеющие только унижать и бить. Всё повторилось. Потом начальство, а оно тоже меня ненавидело. Все. Более того, я оказался совершенно бесполезным существом и понятия не имею, что я тут делаю, в чём смысл именно моей жизни. Эл смотрел на напарника и слушал не перебивая, понимая, что он слишком одинок и что ему совершенно некому выговориться, что он не виноват в том, что совершенно все отвернулись от него ещё в детстве. Когда Снейп замолчал детектив вдруг заговорил: — Мне тоже не сладко пришлось. Я не помню родителей, ведь в детский дом меня привели в раннем детстве, а из детского дома перевели в другой, для гениев, увидев, как я быстро развиваюсь. Да, я стал самым умным, но счастья мне это не принесло. Ты прав, и, думаю, лучше не оглядываться назад, ведь прошлое так отвратительно, что мы иногда не видим, что будущее наступило, потому что весь обзор закрывает дым от тлеющего костра воспоминаний. — Да ты прям поэт, — Северус фыркнул. — Есть немного.

***

— Лайт, помоги мне, — Лукреция встала на стул, чтобы суметь повесить чёртову декорацию к очередному празднику. — Подержи меня. — В каком районе? — Лайт подошёл к девушке и вопросительно посмотрел на неё. — Желательно за ноги, только не там, где икры, а выше колен, а то Эл тут был, схватил за икры, там где-то синяки, наверное. Мы с ним ту половину вешали, — она вздохнула и взяла край гирлянды. — Может пойдёшь домой? Устала уже. Вообще-то нам этот зал надо было обвешивать примерно неделю, а ты почти за день всё сделала, — Ягами тяжело вздохнул и обхватил её чуть ниже бёдер. — Спасибо, — сказала она и дотянувшись повесила гирлянду, а табуретка из-под ног ушла. Лайт поставил Лукрецию на пол и оглянулся, смотря, что они ещё не успели сделать. — Лукреция, ты… — начал Ягами, но его речи прервал звук открывающейся двери, за которой стоял Эл. — Лукреция, — позвал детектив, — я приглашаю тебя на бал. Японец посмотрел на девушку и увидел по глазам, что у неё просто нет выхода. Её увели практически из-под носа Лайта, ибо Рюдзаки, приобняв её, повёл к выходу и сказал: — Приходи на концерт. Она солистка металл-группы и неплохая. А после этих слов они вышли и закрыли дверь. — Хе-хе. Это забавно, Лайт. Неужели ты и правда влюблён в эту девочку как дурак? Боюсь, у неё есть парень, что ей словно бремя, — сказал Рюк. Парень сжал кулаки и сказал: — Я уничтожу его и она станет Богиней Нового Мира. Она моя, а своё я не отдам никому, потому что дорожу этим. Миса мне не нужна. Когда она убьёт Эла, я смогу порвать с ней. Ненавижу эту глупую блондинку. — Удачи, Лайт. Но у тебя ничего не выйдет, потому что в гневе она способна убить тебя, Бога Нового Мира, как ты утверждаешь, — Рюк посмотрел в сторону двери, где вновь появился Эл. — Она забыла свою сумку, — объяснил свой приход детектив, но смотрел в упор на Лайта, который смотрел на него с презрением. — Чего ты так смотришь? — спросил Рюдзаки не сводя глаз с японца, а тот в свою очередь не сводил глаз с противника. — Ничего. Мне пора, — ответил Лайт и пошёл к выходу. — Он так не считает, — сказал Рюк и проплыл за обладателем его тетради. Главной задачей стало убить Рюдзаки, тем самым освободить Лукрецию и не потому, что Лайт, а точнее Кира, питает к ней какие-то чувства, а потому что она будет очень полезна, к тому же она боготворит Киру, а такая напарница нужна Богу Нового Мира. Король не может править полноценно без королевы, но Миса точно не попадёт на это место. Слишком уж она глупа, чтобы принимать важные решения относительно Нового Мира, а Лукреция ни разу не показалась глупой за время их знакомства. Можно было считать, что великому детективу Элу объявлена схватка, не финальная, но многое решающая и Кира знал, что он победит. Лайт маниакально ухмыльнулся, не пряча в себе Киру и дьявольский блеск в глазах.