First attempt

«Айсберг Лаунж» — это ночной клуб, в котором сосредоточены вся роскошь и весь престиж ночного Готэма; это, одновременно, и цитадель местного преступного мира. Он, когда-то открытый Освальдом Честерфилдом, также широко известным под именем Пингвин, теперь занимал одну из первых строчек в рейтинге самых горячих местечек округа. Управляющие, красавица Джейн, Ворон и Ларк, умели держать марку: строжайший отбор клиентуры и полное, безоговорочное удовлетворение любых их прихотей. В списке гостей значились лишь самые громкие имена — от грязных и продажных шишек правительства до королей беззакония. Понятное дело, что здесь, как более нигде, мистер Джей являлся желанным гостем. — Мистер Джей, рады вас видеть, — приветствовал кто-нибудь из управляющих, стоило только войти в широко раскрытые перед ним двери клуба. Сегодня это был Ларк, в своём обычном идеально сидящем на нём алом костюме, черной бабочке и с такими же черными, старательно уложенными гелем, волосами. Он обольстительно улыбнулся и едва склонил голову, приветствуя короля Готэма. Четкая иерархия, поддерживаемая служащими этого заведения, существовала здесь открыто и во всём. — Желаете занять ложу, или же обеспечить вас закрытым кабинетом? — тем же услужливым голосом продолжил стервятник Ларк — Девушки уже ожидают вас… — Сегодня без игрушек, — холодно отмахнулся Джокер, замечая, что позади Ларка и вправду уже собралась группа пустышек-моделей, которыми клиентов здесь также обеспечивали. — У меня намечается встреча, но для начала я хочу осмотреться. Управляющий понятливо кивнул. Осмотреться — означало занять одну из расположенных на возвышенности лож. Клуб, интерьер которого был выдержан в стиле полярной зимы, напоминал своей планировкой Колизей: в самом низу, как на арене, располагались танцпол и бассейн с возвышающейся посередине скульптурой айсберга, выше, на втором ярусе, — бар и столики для простых, не самых престижных посетителей, ещё выше — ложи, они занимали ещё три яруса вверх. Расположившись на одной из них, можно было наблюдать за всем, происходившем внизу. Также существовали вышеупомянутые «закрытые кабинеты», которые представляли собой самые настоящие кабинеты и служили совершенно разным целям, от деловых переговоров вплоть до уединения с любовниками. Располагались эти кабинеты на подземном этаже, на глубине десяти метров под танцполом. — Пригласить к вам кого-то конкретного? — поинтересовался Ларк, проводив мистера Джея на самый верхний ярус, в одну из роскошнейших лож, которая представляла собой огромный кожаный диван, нажатием одной кнопки трансформирующийся в кровать, тут же свой столик и персональный бар, уже наполненный всеми напитками, какие только мог пожелать клиент. — Не сейчас. Будь так добр, исчезни, — Джокер, улыбнувшись одной из своих самых галантных улыбок, которые, однако, несли совсем другой смысл, сразу же отвернулся от улыбающегося ему в ответ стервятника. Тот удалился мгновенно, как и было заведено в «Айсберг Лаунж» удовлетворять просьбу клиента. Отсюда и вправду было видно абсолютно все, происходящее внизу. Освещение оказалось приглушено настолько, что в ложе почти царил полумрак, однако всё остальное заведение как будто бы было подсвечено специально, чтобы зритель не мог ничего упустить. Очередной фокус дорогостоящей техники, которой был оснащён клуб. Джокер, обойдя громоздкий роскошный диван, остановился на самом краю ложи. Всё ограждение тут составлял невысокий порожек из красного дерева, так что, если сильно захочется, можно было спрыгнуть в ложу, расположенную всего пятью-шестью метрами ниже. Такое случалось не редко: общественные верхушки, отдыхающие в этом клубе, все прекрасно друг друга знали. Это был тесный замкнутый круг, который составляли самые извращённые, чаще криминально-нестабильные, натуры Готэма. В «Айсберг Лаунж» они прожигали время, свободное от своих грязных, но великих деяний. — Где же ты, воришка?.. — прошептал мистер Джей, внимательным и взволнованным взглядом изучая сначала танцпол, где в основном публику развлекали размалеванные и разодетые девицы, которые за одну лишь ночь таких танцев здесь получали по несколько тысяч долларов; затем бар, вокруг которого сновали одни официанты, и, наконец, ложи, что ниже по ярусу. В самом первом ряду, справа, на таком же шикарном диване, расположился один из завсегдателей клуба — Руперт Торн. Он богемно развалился, позволяя любезным дамам обслуживать и веселить его одновременно. Старый дурак довольствовался тем, как неискренне те смеялись над его пустыми шутками и удивлённо округляли свои пухлые губки, слушая о какой-нибудь новой нелегальной поставке оружия, которую он накануне провернул. Джокер фыркнул, переводя взгляд. Он явно был взвинчен, во всей его позе читалось напряжение. «Всё или ничего» — такой был девиз у игры, которую вела обокравшая его девчонка, и он прекрасно об этом догадывался. Время едва доходило до двенадцати ночи, так что посетителей ещё не было слишком много (хотя от времени в этом клубе мало что зависело — он не закрывался ни на какие перерывы). Мистер Джей переходил взглядом от одной ложи к другой, встречая то представителей власти Готэма, также падких на подобные заведения, то известных преступников и просто криминальных знаменитостей. Ничего не заставляло его задержаться, пока… … Этот диван, расположенный всего одним ярусом ниже, занимал Виктор Зсасз, знаменитый маньяк, уродливый до невозможности, как говорил сам Джокер, не видевший в его фанатизме резать себя каждый раз, кого-то убивая, ничего весёлого. Виктор не был частым посетителем подобных заведений, так что его присутствие изначально овладело интересом мистера Джея. Маньяк сидел спиной к нему, развалившись на диване и попивая из высокого бокала какой-то напиток; напротив него, лицом к Джокеру, сидела девушка. Она также устроилась на удобной ложе, растянувшись, подобно вальяжной кошке, и скучающе играла какими-то ягодами в небольшой хрустальной миске. Может быть, вишня… Джокер не мог точно разглядеть. Сама же девушка была видна настолько хорошо, что когда она вдруг подняла свой взгляд и встретилась им с пристальным взглядом короля безумия, тот содрогнулся. Незнакомка же просто улыбнулась ему, и улыбка эта была без прикрас идеальна. В ней читалось долгожданное «бинго!». — Ларк! — звеняще вскричал мистер Джей. Он прекрасно знал, что стервятник ошивается где-нибудь неподалеку, как всегда бывает, когда в клуб приходит король Готэма. Так что даже достаточно громкая музыка не могла помешать: уже через секунду услужливый управляющий оказался подле него. — Я хочу сюда… её! И он указал пальцем прямо на ложу Виктора, где девушка, уже давно вернувшаяся взглядом к своему собеседнику, соблазнительно крутила около алых губ такой же по цвету ягодой. — Оу, но это… Это гостья мистера Зсасза, она не наша. Она пришла вместе с ним, — пояснил Ларк, который, очевидно, начинал нервничать. — А я разве спросил, чья она и с кем пришла?.. Джокер развернулся к стервятнику, вопросительно чуть склонив голову вбок. Зеленые глаза его отдавали в этот момент самым опасным, нездоровым блеском. — Одну минуту, — тот нервно улыбнулся, попятившись к лестнице, и уже через мгновение исчез. Мистер Джей вновь вернулся взглядом к ложе Виктора. Ларк появился там через несколько секунд. Между ними состоялся разговор, в котором в большей мере участвовал сам управляющий клубом: он долго что-то объяснял, льстиво улыбался и кивал наверх, в сторону Джокера. Тогда маньяк резко поднялся с дивана, оборачиваясь и находя взглядом того, кто смел его потревожить. Между ними до этого никогда не случалось серьёзных столкновений, ведь итак понятно — что может обычный немного фанатичный убийца против прекрасного и ужасного Короля безумия? Джокер обольстительно ему улыбнулся, обнажая блестящие серебряные зубы. Было прекрасно видно, как Виктор зло сжал свои тонкие губы, но после лишь развернулся и, что-то плюнув в сторону услужливого стервятника, покинул свою ложу. К этому времени девушки уже и след простыл, однако мистер Джей заметил это слишком поздно… — Мне всегда было интересно, — жар чужого дыхания неожиданно обдал его где-то в области шеи, — сколько процентов твоей кожи потеряло чувствительность после купания в кислоте? Нечто острое и холодное коснулось его живота. Не известно как, но «оно» ловко пробралось под шелковую рубашку и теперь не спеша вело кривую линию вдоль точеных линий пресса. — Хочешь лично проверить? — спросил Джокер совершенно спокойно, позволяя губам растянуться в легкой довольной улыбке. — Может быть, — женский голос ласково продолжал щекотать его шею, будто бы в противовес острию, которое на последних словах остановилось и чуть больше надавило, едва не делая надрез. — Если, конечно, придётся. Через секунду лезвие отошло, мгновенно вынырнув из-под рубашки Джокера. Он улыбнулся шире и только тогда наконец медленно развернулся. — Ну здравствуй, воришка. — Привет, мистер Джей. Перед ним стояла девушка, игриво вертевшая в руках складной серебряный ножик и улыбающаяся такой знакомой и такой желанной опасной улыбкой.