***
Трапеза прошла в тесном, практически семейном кругу — два эльфа и вампир. И то, что мы расположились непосредственно на кухне замка, лишь добавляло ей уюта. Не торопясь и за непринуждёнными разговорами мы отдавали должное еде. Я смотрела, как мужчины наворачивали одно блюдо за другим, и радовалась их аппетиту, сама излишне долго ковыряясь в тарелке. Кай заметил это и с волнением обратил на это внимание эльфа. — Братишка, — Никс аж вздрогнул от такого обращения, никогда прежде он не слышал от меня. — А создай светлячок, — с улыбкой попросила я о самом простом заклинании, отложив вилку в сторону и уставившись на него цепким взглядом. — Пожалуйста, — он щёлкнул пальцами и небольшой, но яркий огонёк заплясал над его рукой. — Ещё? — Нет, одного вполне достаточно, спасибо, — светлячок подплыл ко мне, повинуясь воле эльфа, и приземлился на подставленную ладонь. От него исходило приятное тепло, которое вселяло спокойствие и уверенность. Никс мог пользоваться магией. Я облегчённо выдохнула, значит заклятие Айшы подействовало — нас больше не связывала кровная клятва. Внутри меня же была даже не пустота, а огромная чёрная дыра, в которую проваливалось всё, без остатка. — Ух, ты, — прозвучало сбоку от нас, — первый раз вижу вампира с рыжими волосами, — мы втроём синхронно повернулись и маленький кобольдёнок, засмущавшись наших взглядов, быстро поставил на стол блюдо с ароматно пахнущими пирожками и убежал. — Я прощу прощения, госпожа Кассий… — начал было Кай, но был остановлен движением моей руки. — Это пустое, друг мой, — только и успела произнести я, примериваясь какой бы пирожок взять первым, как из глуби кухни раздался дикий рык, детский испуганный писк и топот маленьких ножек. Под нашим столом спрятался давешний кобольдёнок, а его старший сородич с дубинкой на плече приближался к нам. — Как это мило, — укусила пирог. — Воспитываешь младшее поколение, Мохрн? — повар остановился в шаге от стола, недоумённо уставившись на нас. — Вот за что я тебя люблю, так это за обилие начинки в «вишнёвках». — Кассий! — дубинка шмянулась на пол, меня загребли в объятия. — Какими судьбами? — За твоей выпечкой — хоть на край света! — улыбнулась. — А врать ты так и не научилась! — скептически хмыкнул кобольд. — Да вампир порумяней тебя выглядит! Опять во что-то вляпались? — Как всегда, уважаемый. Как всегда, — ответил Никс за меня, набивавшую пузо «вишнёвками». Мохрн внимательно посмотрел на нас и вздохнул: — Вечно себя не бережёшь, ещё и других подставляешь. Никс, ты же будущий правитель! Голова тебе дана не для того, чтобы в неё есть! Ей ещё и думать надо! Лезешь на рожон, а Кассий потом твою задницу спасает, из сил выбивается! — Вообще-то в этот раз, зачинщик я, — тихо обронила, отпивая травяной настой. Мохрн наклонился ко мне, сверля взглядом: — Дура, тобой вертят, как хотят, а ты этого не замечаешь. Не ты виновата в произошедшем, не ты, — мужчина поднялся, подобрал дубинку, вытащил мелкого из-под стола за ухо и вернулся к работе. «Спасибо», — мысленно поблагодарила друга, от его слов стало легче. Мохрн был одним из тех кобольдов, кто мог различать правду и ложь, обладал знанием, кто ответственен за то или иное событие. Правда, он не любил свой дар, потому и ушёл из дома, скрылся ото всех на кухне, под крылом у вампира.***
Меня первой отправили в термы замка. Зайдя в помещение и закрыв за собой дверь, увидела Айшу, вампирка с расслабленным выражением лица лежала на широком деревянном ложе. Она подняла голову на звук шагов и поприветствовала меня, пока я раздевалась. Улыбнувшись в ответ, нырнула в тёплую воду. Вскоре Айша присоединилась ко мне. — Спасибо тебе, Айша, — поблагодарила её, греясь в воде. — Ты спасла Никса от моей участи стать кучкой пепла. Он наберётся сил, магия уже сейчас закручивается спиралью вокруг него. Это очень хорошо. — Ты так волнуешься за него, — удивилась вампирка. — Конечно, он же мой брат. Пусть клятва уже не работает. Но для нас это не имеет никакого значения. Мы, как и прежде, будем заботится друг о друге. — Это странно, — Айша покачала головой. — Нет. По мне странно то, что вы с Сэном не ладите. — Мы сводные, у нас один общий родитель — отец. Я была совсем маленькой, когда моя матушка умерла. Папа привёл меня в свой замок. Сэну тогда было порядка пяти сотен лет и он сразу невзлюбил меня. Ещё бы, я же от любовницы, — вампирка скопировала презрительный тон Сэна. — Он дал понять, что мне здесь не рады, что я не более чем грязь под его ногами. — Я, конечно, знаю его очень мало, но мне кажется, что он тебя очень любит и оберегает от всяческих напастей и бед, — Айша хотела что-то сказать, но я продолжила говорить. — Ведь когда ты появилась, он уже был кем-то при дворе вашего короля. Я ведь права? — колдунья согласно кивнула. — На него с отцом было покушение, папа не выжил, — ей было сложно вспоминать событие давно минувших лет. — Да какая к духам разница — любит, не любит?! Это не важно! — Ты так думаешь? — спросила я. — Он принял тебя в семью после смерти отца? — тихое «да» было ответом. — Ты уже в курсе наших приключений? — А то! Какие-то тени, куча смертей, дурной эльфийский король. И вот вы тут, мозолите мне глаза своими тушками! — возмутилась Айша. — Хм, — задумалась на мгновение, — и ничего про здоровье не сказал, — прошептала я, но вампирка меня услышала. — Что ты сказала? Давай! — взволнованно потребовала она. — Заикнулась, так всё рассказывай! — Он болен Айша. Мраморный сон, — она побледнела и я поняла, что колдунья в курсе, что это за напасть. — Ты можешь его вылечить? — слёзы стояли в её глазах. Я отрицательно покачала головой: — Прости, мне по силам только задержать развитие недуга. В замке-на-крови есть два шкафа с зельями, что сварены специально для него. — Я слышала от духов, что была эльфийка, победившая этот сон, — произнесла вампирка. — Из сестры вышла красивая статуя, — эти слова дались мне с трудом. — Не совершай моих ошибок, Айша. Будь рядом с теми, кого любишь. Ибо время весьма скоротечно, — вылезла из воды и, кое-как обтеревшись полотенцем, оделась в тёплый халат. Уже в дверях обернулась и попросила приглядеть за Никсом, пока буду отсыпаться.***
— Кассий, ты как? — взволнованно спросил Никсаэль, когда я взялась за ручку двери своей комнаты. — Жива, — желчно съязвила в ответ. — Я не об этом, — он даже не обратил внимания на мой тон. — Стены давят. Не так сильно, как в замке-на-крови, но всё же. — Я слишком устала, чтобы обращать на такое внимание, брат. Спокойного нам всем сна, — дверь закрылась перед самым носом эльфа, сил мне хватило лишь сползти на пол, прислонившись к тёплому дереву спиной. Я не сказала Никсу правду. Не сказала, что не чувствую ничего — ни магии вампиров, ни его магии, ни дыхания земли и небес. Я даже не могла сказать, кто из духов присутствовал в комнате — хотя зажжённый камин и ветер, играющий шторами, недвусмысленно намекали на стихийников — огненную саламандру и маленького сильфа. Пустота в душе, одиночество. Никому не нужная эльфийская дурочка, никому не могущая помочь, не сумевшая спасти родного эльфа. Одиночество и пустота. Пустота и одиночество. С этими тягостными мыслями и со слезами на глазах я провалилась во тьму, что поджидала меня во сне.