***
Аларик весьма удивился, когда в его кабинет ворвалась Ребекка в обычных джинсовых шортах, которые ели прикрывали ноги, в какой-то странной шляпе и черных очках. Раньше он никогда не видел ее такой… обычной. Всегда Ребекка приходила на работу в чем-то сдержанном и более закрытом… брючный костюм, юбка с блузкой или просто нейтрального цвета платье; но сегодня она заставила мужчину удивиться. — Ребекка? Что ты делаешь? Здесь… в таком виде… — А что не видно? Я принесла тебе кофе, — Форбс, наконец-то, сняла очки, и, подтолкнув стакан с бодрящим напитком в сторону мужчины, села за стол, — а еще я прячусь от папарацци; эти уроды облепили весь мой дом, всю мою машину… пришлось выходить через пожарный ход и ехать на метро. Так что… я немного не в духе, мистер «Галстук». — Тебя здесь быть не должно, Ребекка. Официально, я не работаю над твоим делом. — Знаю. Поэтому я здесь; Деймон сказал, что Елена и Джереми ездили в Энфилд в мою первую школу. А еще я знаю, что за месяц до этого видео мне начали сниться кошмары… некоторые психологи доказали, что живые эмоциональные сны связаны с двумя отделами мозга: миндалевидным телом и гипоталамусом. Первый отвечает за эмоции, а гипоталамус — за память… — А сейчас ты не могла бы сказать это на том языке, на котором я мог бы это понять? — Я знаю, что кошмары — это отчаянная попытка памяти и эмоций связаться друг с другом… — Хочешь сказать, что ты знаешь своего убийцу достаточно хорошо, и все ответы в твоих снах? — Аларик отрицательно покачал головой; в целом, Ребекка и не ожидала, что он так просто поверит в эту научную чушь. Она и сама не до конца в это верила. — Да именно это я и хочу сказать. Что уже известно об убийце? — Ну, мы знаем, что он умен, его IQ выше 163, неплох в медицине и химии; родом, скорее всего из Энфилда… еще психолог из Вашингтона, которого где-то достал Деймон, сказал, что это, скорее всего, мужчина, переживший в детстве психологическое потрясение. Возможно, оно как-то связано именно с тобой… еще он сказал, что это не просто месть, это фактически дело чести. — И у него очевидно кожа рук будет отличаться; она донорская… — Откуда ты знаешь? — Зальцман отвернулся от доски с заметками и фотографиями и посмотрел на Ребекку. — Еще в начальной школе я была почти изгоем; у меня были друзья, но их можно было по пальцам перечесть. А потом появился Кай… этот мальчик был действительно устрашающим… он буквально преследовал меня. А я никому ничего не говорила, думала, что он дурачок и все. Попристает и отстанет… а потом мы переехали в Нью-Йорк, и все закончилось. Я не слышала о Кае несколько лет, пока не третьем курсе университета не увидела парня на задних партах. Он был таким странным… А наверное, дня через три ко мне в друзья постучался этот парень, я просмотрела фото и поняла, что это и есть Кай… снова начались кошмары, ощущение преследования. Он снова начал таскаться за мной по пятам, решил, что мы теперь лучшие друзья. А когда я не пригласила его на свой день рождения, он подошел ко мне в столовой и начал кричать, обвинять меня в том, что я обманула его, сказала, что не буду праздновать, а сама… он сказал, что мы больше не друзья, и ушел из столовой… — Тогда причем тут руки? — Он хотел привлечь мое внимание к себе; уже тогда его IQ было на уровне гарвардских ученых. Он просчитал все до мелочей, и смастерил самодельную бомбу. Он не собирался убивать себя… просто привлечь внимание, и ему это удалось. Руки обгорели настолько, что запах горелого мяса стоял в кампусе еще несколько недель. Теперь я знаю, кто убийца… — Объявить его в розыск? — Нет! Тогда он поймет, что его ищут, и заляжет на дно. Нужно сходить к его матери… а ты разошли его фото во все участки полиции и предупреди их, чтобы были осторожны. Он опасен, я и не знаю, что еще он может придумать, желая отомстить мне, — девушка встала из-за стола, снова надевая очки. — Куда ты? — Знаешь, как он выбирает жертв? — Мужчина только пожал плечами. — Первой была наша общая знакомая Эйприл Янг, ее он убил, потому что в университете она была моей лучшей подружкой. А со второй мы вместе пили кофе в кафе возле моего дома… думаю тебе стоит сегодня лучше приглядывать за Джо, потому что с ней мы вместе ходили на уроки рисования. А я пока навещу его мать, — Ребекка захлопнула за собой дверь, оставив Аларика в гордом одиночестве переваривать ту информацию, которую только что выплеснула на него. Наконец, придя в себя, Аларик набрал номер Джо. — Привет, дорогая. У тебя там все хорошо? «Да. А что у тебя с голосом, Рик? Случилось что-то плохое? Что-то с Ребеккой? Не молчи, пожалуйста». — Джо, Джо, остановись… с Ребеккой все хорошо, она в полном порядке. Я прошу тебя, никуда сегодня не выходи из дома, и никому не открывай дверь. Я позвоню Энзо, ему дверь открывать не нужно будет, он и так знает, как попасть в дом… «Ты можешь нормально объяснить, что происходит? Аларик, что происходит?» — Джо редко повышала голос, но когда она так делала, она уже либо злилась, либо паниковала. — Человек, подставивший Ребекку, возможно, захочет убить тебя, потому что ты ходила с ней на уроки рисования. Я не знаю, зачем он это делает... просто пообещай мне, что сделаешь так, как я прошу. Джо? «Хорошо».***
Спустя пару часов Энзо все-таки приехал в дом Зальцмана; как впрочем и предполагалось, в дом он попал бесшумно, через заднюю дверь, и когда Джо зашла на кухню, чтобы покормить собаку, чуть не заорала от ужаса, когда увидела мужчину, рассматривающего содержимое их холодильника. — Как?.. как ты?.. — Как я сюда попал? — Брюнет достал из холодильника бутылку с соком, и удобно устроившись на стуле, налил содержимое в стакан. — Ну, задняя дверь. Ты никогда не закрываешь ее, Джо. Что тебе Аларик сказал? — Энзо надул губы, изображая задумчивость, но ответа от Джо так и не последовало. — Тебя хотят убить, Джозетта, так что я на твоем месте, закрыл бы все чертовы двери и спрятался где-нибудь в ванной. А где близняшки? — Близняшки у моего отца. Так ты пришел, чтобы охранять меня? Или спрашивать, где мои дети? — Да ладно тебе, Джо. Терпеть не могу тишину, а ты не такая уж плохая компания, — мужчина улыбнулся, — давай поболтаем. А где ваш старшенький... Джерри, кажется? — Энзо, это неважно... он путешествует с двоюродным братом и друзьями. Если ты пришел сюда, чтобы меня никто не убил, тогда просто сядь и делай свою работу. Потому что я собираюсь заняться работой. — Что на этот раз? — Энзо оживился, потирая ладоши. Иногда он просто обожал работу Джо, зная, как она умеет организовывать праздники. — Свадьба? День рождения? Бар-мицва*? — Выставка. Моя клиентка собирается утроить выставку фотографий, которые сделала ее сестра. Мы уже обсудили, в каком порядке должны располагаться фото. Но все остальное должна придумать я сама. И проблема в том, что я понятия не имею, как организовать эту выставку. — Так ты по адресу, дорогуша, — он оживленно схватил со стола одну из тех папок, что там лежали и принялся рассматривать все, что Джо уже смогла придумать.***
Впрочем, дом родителей Малакая за прошедшие годы даже не изменился; возможно, стал даже хуже — забор покосился, за газоном больше никто не ухаживал, а некогда белый домик стал больше похож на ожившего монстра, который вот-вот раскроет свою черную пасть, чтобы поглотить очередного непрошенного гостя. Ребекка даже поежилась, оказавшись в таком месте. Глубоко вздохнув, она сделала еще шаг к дому и оказалась возле самой двери. Та в свою очередь широко распахнулась, отчего Ребекка даже вздрогнула; она ведь даже еще и позвонить не успела. — Кто вы? — У порога стояла мать Кая; за последние годы она так сильно состарилась, что никто, наверное, не смог бы дать ей пятидесяти лет, сколько ей и было. В этой одежде, с этой странной прической, похожей на гнездо, она выглядела, как герой русской сказки, который постоянно пытается помешать главному герою встретить свою любовь. — Я… меня зовут Ребекка… Форбс. — Та самая Ребекка Форбс? — Глаза женщины сверкнули; сейчас действительно могло показаться, что Ребекка по ошибке зашла на съемочную площадку фильма ужасов. От ее холодного пронзающего взгляда Форбс вся сжалась, будто ожидая чего-то плохого. — Мой сын из-за тебя остался инвалидом. Он считал тебя своим другом. — Послушайте, я пришла извиниться… мне жаль, что так вышло. Но это ваш сын меня преследовал, я не могла спать нормально по ночам, потому что думала, что если закрою глаза, придет он и убьет меня. Где Малакай? — Для тебя он мертв, дорогуша. Оставь моего сына в покое! — Мэри захлопнула дверь перед самым носом Ребекки. Форбс отошла на приличное расстояние от дома, когда решила снова обернуться и посмотреть на «живого монстра». Тюль на втором этаже зашевелился; и Ребекке совсем стало не по себе, когда за прозрачным тюлем она заметила черную фигуру… совсем как во сне. Недолго думая, Ребекка достала телефон и, повернувшись спиной к дому, набрала номер Рика. «Зальцман». — Он здесь, Рик. Кай здесь, в доме. Но его мать прогнала меня, сказала, что из-за меня он стал инвалидом. «Ну и хорошо. Ребекка, уходи оттуда; у нас достаточно оснований для его задержания, на теле последней жертвы нашли волос. По экспертизе волос принадлежит именно ему. Уходи немедленно». — У нас не... — Ребекка так и не успела договорить, что собиралась; ее кто-то схватил сзади, прижимая холодную ладонь к ее рту. Это точно был Кай. Сейчас Форбс уже миллион раз пожалела о том, что вообще пришла сюда.***
— Ребекка? Что там у тебя происходит? Ребекка? — В трубке с обратной стороны послышалось мычание, какая-то возня и шаги. В голову уже лезли самые плохие версии развития событий, и как бы Рик не пытался их отогнать, они только крепче засаживались в голове.***
Вырвав телефон из рук Форбс, мужчина кинул его на асфальт и наступил ногой. Перед глазами все поплыло, когда под кожу вошло что-то острое. Тело сразу показалось таким легким, будто пушинка; Ребекка прикрыла глаза и начала погружаться во тьму…***
— Где Ребекка? — Сальваторе влетел в кабинет Зальцмана, громко хлопнув дверью. Головы других агентов как по команде повернулись, и все они теперь смотрели, как за стеклом Деймон размахивал руками и что-то кричал, пока Рик пытался успокоить его. — Где она, Аларик? Ты сказал, что возможной жертвой может стать Джо. Где она? — Так сказала Ребекка. Деймон сядь и успокойся… — Где она? — Зальцман промолчал, и Деймон все понял. Ребекка обвела агента ФБР со стажем вокруг пальца, заставив его думать, что в опасности его жена. — Какой же ты мудак, Аларик. Он не собирался убивать Джо, только Ребекку… как ты мог отпустить ее туда одну? — Мужчина медленно опустился на стул, закрывая лицо руками. Теперь, когда в его жизни все только начало налаживаться, он просто не мог потерять ее. Только не ее... еще одну потерю он перенести не сможет. — Послушай, я отправил в дом к Каю Елену и Джера… — Ее не будет в доме. Он гений, а не придурок… — Мы найдем ее. Должно быть хоть что-то, за что мы сможем зацепиться... мы найдем ее. Тебе нельзя в таком состоянии быть здесь, езжай домой и жди, пока я позвоню. — Это твоя вина! — Брюнет, резко встав, ухватился за отвороты пиджака Зальцмана и почти уложил его на стол, чем привлек внимание собравшихся по ту сторону кабинета. — Если она умрет, если этот псих убьет ее… я не знаю, что сделаю с тобой. Ты хотел, чтобы я признал, что она мне не безразлична? Так вот, — Деймон отпустил Рика так же резко, как схватил, так что тот еле устоял на ногах, — я признаю это. И теперь ты не смеешь указывать мне, что делать. Я сам найду ее. — Мне жаль, что она обманула меня. Как я вообще должен был понять это?! Я ведь не она, Деймон. Команда, которая будет с минуты на минуту отправлена на поиски Ребекки, будет искать ее везде, где когда-либо бывал Кай, — не став слушать дальше, Деймон быстро поправил куртку, и еще раз взглянув на Зальцмана, поспешил покинуть его кабинет. Он уже знал, где искать Ребекку. — Где все началось, там все и закончится, — напоследок сказал он, так чтобы Аларик мог его услышать. Деймон знал, что со временем и Рик поймет, что это значит.***
Ребекка начала приходить в себя только когда почувствовала легкие удары по щекам. Она открыла глаза и уже собиралась закричать, когда поняла, что рот заклеен скотчем; она посмотрела по сторонам и заметила окошко с решеткой у самого потолка — темно. Значит она здесь уже несколько часов или дней. Кай продумал все до мелочей, даже позаботился, чтобы на единственном окне стояла решетка. — Хорошо, что ты очнулась. Я не хотел начинать, пока ты была в отключке, — мужчина мечтательно улыбнулся, — поначалу меня раздражало, что они кричали, когда лезвие касалось их кожи. — С видом какого-то безумного зверя Малакай поднес к руке Форбс лезвие ножа, отчего она задергалась, пытаясь что-то говорить, но получалось только мычание. И Кая это забавило. Словно игра в кошки мышки. — Я хотел колоть снотворное или обезболивающее, чтобы они не кричали, но ведь самое интересное… видеть их глаза, когда кожа рвется под лезвием, — с этими словами мужчина надавил на лезвие, и оно, прорезав кожу Ребекки, пустило небольшую струйку крови по руке. Девушка зажмурилась, ожидая очередного пореза, но он просто смотрел на нее… будто ждал чего-то, — это как секс, только приятнее. Если будешь вести себя тихо, я уберу скотч. – Ребекка кивнула, и он резко оторвал скотч. — Зачем ты это делаешь? — Потому что мне это нравится. Видеть их глаза… а ты не такая, Ребекка. Ты сильная, и мне нравится это в тебе. — Где мы? — Там, где все начиналось, — он медленно зашел за нее и, разрезав веревки, освободил руки, — бежать все равно некуда, Ребекка; а даже если и попытаешься, вокруг лес, — он снова ухватился за нож и с тенью злобы и ненависти всадил его в плечо Ребекки; она вскрикнула… но как он и говорил, она сильная… кричать и умолять его о пощаде не станет, это его и бесило. Пока что только это Ребекка поняла за время общения с ним — его бесят все те, кто сильнее его самого, — а ты в крови… животных привлекает запах крови… они как я. Одинокие, никому ненужные и уязвимые. — Ты псих, Кай! — Прошипела блондинка. — Нет. Я гений, художник, творец. И я могу сделать то, чего никто не может. И сейчас только от меня зависит твоя жизнь, — Кай улыбнулся, и, скрывшись в темноте, исчез, оставив Ребекку одну.***
Телефон Деймона зазвонил, когда он уже проехал мимо стенда «Добро пожаловать в Энфилд». Он посмотрел на монитор — звонила Елена. — Да. «Где ты?» — Это не столь важно. Я же сказал, что не отступлю и не позволю Ребекке умереть, потому что твой босс тупой осел, который так сильно дорожит своей женой, что даже не понял, что Ребекка развела его как пятилетку. Есть новости? «Мы были везде, где он мог скрываться. Даже побывали на заброшенных складах и заводах… в пригороде его тоже никто не видел. Будто они испарились…» — Говорили с его матерью? «Да. Она сказала, что Ребекка к ней не приходила, — в прочем ничего другого Деймон и не ожидал. Сынок пошел весь в мамочку, — мы спросили, не знает ли она, где может быть Кай; так она сказала, что не видела его уже несколько дней… а когда мы попросили показать его комнату, она с криками хотела выгнать нас. В общем, в комнате Малакая мы нашли фотографии всех жертв, и целую папку, посвященную Ребекке…» — она замолчала. — Говори, Елена. «На всех фотографиях она одна, он выжидал такие моменты, когда она оставалась одна, и фотографировал ее; хотя, кажется, он сделал исключение, когда сфотографировал вас вместе… в ее спальне, — долбаный извращенец, — но ты должен знать еще кое-что, хотя Рик просил не говорить… все фото, где она в полный рост обработаны: грудная клетка вскрыта, а вместо сердца черви. Деймон?» — Я в порядке. Скажи Аларику, что я в Энфилде. Мне нужно знать все об этом городе; я буду периодически связываться с вами, чтобы узнать что-то новое о Кае. «Ты… где?» — Елена, не строй из себя дурочку. Ты все прекрасно поняла; но я не знаю города, и мне сложно будет найти ее одному. «Так… ладно… сначала поезжай в школу, утром я позвоню директрисе и скажу, что зайдешь к ней. Она может хорошо знать Малакая. И мы с Джером уже выезжаем». — Спасибо. До связи, — Сальваторе завершил вызов и остановился у здания школы. Что ж, до начала первого урока примерно пять часов… придется подождать.***
Как показалось Ребекке, она сидела в этой комнате вечность; холодные серые стены, запах гнили и разлагающейся плоти, и чего-то еще… шум за окном — как будто раньше Ребекка уже бывала здесь. Вся обстановка казалась знакомой; зачем ставить решетки на окна, если кругом лес? И уж тем более, зачем развязывать, если бежать все равно некуда? Разве что… это игра! — Он играет со мной, — Форбс прошлась по комнате в надежде найти хоть что-то, что подскажет, где она. Кое-как отыскав в темноте выключатель, она нажала на кнопку, и комнату озарил тусклый темно-желтого оттенка свет — значит с электричеством проблемы; такой свет бывает лишь в месте, далеко расположенном от города… в целом обычный дом, в котором уже давно никто не жил. На стене маленькая фоторамка с изображением счастливой семьи: молодая женщина держала на руках веселого улыбающегося мальчика, и всю картину дополнял и завершал мужчина… молодой, красивый он сильными руками обнимал жену и сына… сына? Присмотревшись к мальчику, Ребекка с трудом узнала в этом жизнерадостном малыше своего знакомого Малакая. Неужели могло произойти что-то такое, отчего вся жизнь Кая превратилась в сплошной кошмар? Повернув голову, Форбс заметила еще одно фото на тумбе — на этот раз с черной лентой; с него смотрел все тот же прекрасный молодой мужчина, но почему-то в его глазах уже не было прежнего блеска. А рядом с фотографией газеты, много вырезок из старых газет 1995 года. Они все уже пропахли старостью и рыбой, уже пожелтели от старости; «20 апреля 1995 года обезображенное тело молодого мужчины было найдено на берегу озера… спустя три месяца полиция все же установила личность погибшего. Им оказался тридцатилетний житель Энфилда, полицейский в отставке, Джонотан Гилберт…» Нужно было срочно выбираться отсюда! Но как? Дождаться утра и постараться пройти мимо него? Но что если у нее нет времени ждать утра. Нужно выбираться немедленно, пока Кай не вернулся. Быстро Ребекка начала искать что-то, чем можно открыть дверь; куча барахла и ничего подходящего. Перевернув очередную коробку, она уже решила, что такова ее участь — погибнуть здесь, в Энфилде, в домике у озера. В домике самого лучшего копа в Энфилде. Когда коробка опрокинулась, высыпав из себя все содержимое, Ребекка мысленно уже благодарила Бога за предоставленный ей второй шанс в виде отвертки. Она устремила взгляд на фото, с которого грустными глазами на нее смотрел Джон... печально, что именно его сын стал таким монстром. Осталось только открыть дверь, только вот до рассвета оставалось каких-то пару часов. А это значило, что нужно торопиться… «Что бы в такой ситуации сделал Деймон?»***
Телефон Сальваторе снова зазвонил; на этот раз это был Аларик. — А, мистер «Галстук»? Чего тебе? «Послушай, Елена и Джереми уже скоро должны быть в Энфилде; не предпринимай ничего без них; Деймон, ты меня слышишь?» — Да, Рик, я тебя прекрасно слышу. Но у меня такое чувство, будто она где-то рядом, но я не могу ее найти. Должно быть что-то еще… «Знаю. Просто дождись приезда Гилбертов. И я тут кое-что узнал… его отец Джонотан Гилберт был копом, в 95-м его тело изуродованным нашли на берегу озера. Убийцу так и не поймали, видимо это и послужило поводом сдвига и сына, и матери». — Ладно. «Деймон, будь осторожнее».***
Наконец, разобравшись с замком, Ребекка услышала долгожданный щелчок, и дверь как по команде открылась, впуская в помещение свежий прохладный ветерок, исходящий от озера. В общем-то, Кай не соврал, когда сказал, что бежать ей некуда — с одной стороны озеро с ледяной водой; перебраться на другую сторону не представляется возможным, а с другой — лес. Бескрайний густой лес, распластавшийся как минимум километров на пять. Осмотревшись, Ребекка все же решила, что в лесу будет безопаснее, а волков здесь никто не видел уже много-много лет; после травли в 1864 году они ушли из этих лесов… девушка сделала шаг, ветка под ногой хрустнула — раздался лай. Громкий собачий лай, который тут же эхом разнесся над всем лесом. — А ну заткнись, чертова псина! — Грубый мужской голос раздался из-за стены соседнего сарая, и Форбс не разбирая дороги, бросилась прочь от этого ужасного места. Неважно куда. Лишь убраться подальше от этого места.***
— Я понимаю, миссис Беннетт, мы и так уже много спрашивали у вас в прошлый раз. Но постарайтесь помочь нам снова, — Елена остановилась, кивнув головой в сторону Деймона, — этот мужчина любит Ребекку и хочет ей помочь, но мы ничего не знаем о Малакае… может, есть место… — Да! — Женщина встрепенулась, отводя глаза в сторону. Кажется, она уже давно все позабыла, а сейчас старательно пыталась вспомнить. По крайней мере, она не врала, отведя взгляд в сторону; хорошо, что Ребекка раскрыла некоторые психологические тонкости Елене. — Было одно место, где Кай постоянно любил находиться. Домик его отца у озера стоит рядом с домом сторожа. Кай там все детство провел, а Билл относился к нему как к сыну. — Спасибо вам огромное, миссис Беннетт. Вы очень нам помогли. Спасибо, — в ответ она только улыбнулась и снова пошла к школе, — значит так! У Малакая есть небольшой домик у озера; есть шанс, что Ребекку он держит именно там. — Так чего ждем? — Деймон дернулся, но Елена не позволила ему уйти, жестом приказывая остановиться. — Все будут искать Ребекку. Чтобы она и не попыталась сбежать — это будет уже не Ребекка. Нам надо разделиться, – Гилберт оглядела пожелавших участвовать в поисках волонтеров и немногочисленный отряд местных копов. Да уж. Но выбирать не приходилось, — по два-три человека на участок леса, я и Деймон пойдем к дому у озера; Джереми, ты и шериф в объезд на шоссе, если она пыталась сбежать… могла выйти на шоссе. У одного из вас будет рация… — Простите, агент Гилберт, — Елена повернула голову к обращавшемуся к ней шерифу Доновану, — а вы уверены, что это сделал Кай? Я в детстве приглядывал за ним, он был неплохим парнем. — С тех пор многое изменилось, шериф Донован. Это уже не тот невинный мальчик, сын гордости полиции. Теперь это хладнокровный убийца, которого нужно остановить. Желательно взять его живым, но Кай может быть вооружен и очень опасен. В случае сопротивления… убейте подонка. Деймон, за мной! — Гилберт направилась к мужчине с ружьем, который все это время ждал их у своего пикапа; местный лесник, отец шерифа Мэтта Донована. Деймону ничего не оставалось, как опустив голову, пойти вслед за Еленой. — Вы Питер Максвелл? — Мужчина коротко кивнул. — Я специальный агент, Елена Гилберт, а этот наш консультант, Деймон Сальваторе. Простите, что заставили нас ждать. — Ерунда. Рад знакомству, — он поочередно пожал руки Елены и Деймона, — запрыгивайте в мой пикап, на вашей Ауди туда не проехать. Давайте поймаем ублюдка. — Мистер Максвелл, думаете, сегодня будет дождь? — Брюнетка посмотрела на небо за окном автомобиля и поежилась; в Нью-Йорке бывали сильные дожди и краски неба сгущались, но в таком крупном мегаполисе черное небо теряется на фоне высоток и мелькающих туда-сюда машин. Но здесь… в маленьком городке штата Коннектикут небо будто опускалось с каждой секундой ниже и могло вот-вот накрыть город собой, стерев с лица всех жителей Энфилда. — Синоптики обычно мелят все, что им пишут на бумажке, лишь бы только заплатили. Я им не верю. Но глядя на это небо, агент Гилберт, вы все еще думаете, что дождь не пойдет? — Тогда нужно спешить. Она ведь замерзнет.***
Тем временем в офисе «Белых воротничков» в кабинете Зальцмана уже сидел все тот же мужчина в очках, который благополучно проник в кабинет с помощью отмычки, а этого никто даже и не заметил. — Не хочешь, сказать, как ты попал сюда? И самое главное… зачем? — Аларик сел в свое кресло и сцепил руки в замок. — Скажем, так, свои секреты я не раскрываю. Ребекку нашли? — Если ты не заметил, Энзо, меня отстранили от дела. Решили, что я не буду объективен в этом деле, потому что работаю с Ребеккой уже пять лет. — Да. Но это ведь не значит, что они тебе не сообщают, что происходит, — Рик только покачал головой; будто он не понимал сути сказанного мужчиной напротив. — Да брось, Рики, все то время, что я сижу здесь, ты посмотрел на телефон... — Энзо задумался, — раз десять точно. У тебя на столе первой папкой в куче лежит именно это дело; а на доске написаны факты, известные вам о Кровавом Джоне. — О ком? — Правда, крутое прозвище я ему придумал? Согласись, что в штатах давно не было таких кровавых преступлений. А Джон… просто я сначала не знал его имени и называл его Джон Доу. Так... что ты знаешь? — Они ищут ее уже несколько часов; прочесали почти половину леса, но нигде и следов не было. А единственное место, где Кай мог ее держать — дом его отца у озера оказался пустым, когда Елена и Деймон ворвались туда... нашли только кровь. — Это логично. — О чем ты? — Будь ты маньяком, жаждущим мести своей давней знакомой, ты бы сделал все, позволив ей сбежать. Знаешь в чем вся суть? Сомневаюсь; но суть в том, что он хочет сначала поиграть с ней, и сейчас он, так же как и они, ходит по лесу и ищет ее. И он найдет ее, потому что он знает, куда она идет, а вы нет. — Там где все началось, там все и закончится... — пробормотал Аларик себе под нос, но, тем не менее, Энзо услышал его. Что-что. А вот решать логические задачки мог только Энзо, если бы ни его криминальное прошлое, он вполне мог бы стать уважаемым профессором Гарварда или Кембриджа. — Верно. Она идет к тому месту, где все началось. И это не просто Энфилд. Что-то более значимое. Он привез ее в дом у озера, потому что там все началось для него… — Там умер его отец. — Значит, этот дом... не просто дом для него. Он как хранилище всех тех воспоминаний, что еще живут в голове Малакая. Для него это место как святыня, он не стал бы убивать ее там и позорить честь отца. Я знаю, куда она идет, и где он, наверняка, захочет ее убить, — сейчас Рику даже показалось, что настоящий маньяк стоял перед ним, безумными глазами сверкая в разные стороны. Но Энзо нельзя было за это осуждать… он гений от природы. — Школа. Там он с ней познакомился, оттуда все началось. Там все и должно закончится.***
— Хорошо. Поняла, — Елена отложила телефон. — Что случилось? Это был Рик? — Елена коротко кивнула. — Он что-то узнал? Елена, Бога ради не молчи… что он узнал? — Энзо сказал, что она идет в школу. Там все началось, и Кай захочет там все закончить. Из леса есть дорога, ведущая к школе? — Гилберт обратилась к мужчине за рулем. На долю секунды Максвелл задумался, припоминая все медвежьи тропы и дороги. — Рядом с медвежьим логовом есть дорога; по ней к школе добираться можно несколько часов, — он нажал на какую-то кнопку; дворники проскользили по мутному залитому дождем стеклу автомобиля, создавая отвратительно скрежетание, — и если она сбежала из дома с рассветом, до его прихода, значит, она должна была пройти где-то половину. Черт! — Что? — Там заброшенный дом прежнего лесника; на улице льет дождь… ваша подруга устала, если бежала с самого утра. Она захочет отдохнуть… и Малакай найдет ее там, потому что он знает этот лес лучше, чем кто-либо другой.***
Ребекка понятия не имела, сколько она уже так прошла по лесу, пытаясь сбежать от Малакая. В какой-то момент раздался глухой раскат грома, эхом разносимый по лесу, и пошел дождь. Холодный противный, он словно пробирался под кожу. А потом начало темнеть; из-за дождя нельзя даже было точно сказать, сколько сейчас времени. Остановившись на долю секунды, она посмотрела на заброшенный домик в чаще леса. Нельзя останавливаться. Это место будет первым, куда придет Кай. Но там наверняка есть старый приемник, на котором прошлый лесник прослушивал полицейскую линию…***
— Свяжусь с ребятами, скажу, чтобы закруглялись. — Нельзя останавливаться! — Сальваторе вздрогнул, представив, что если на долю секунды они остановятся, Ребекка непременно умрет. — Деймон, в такой темноте мы не то что Ребекку не найдет, мы сами там сгинем. Нет смысла искать в такой темноте... — Питер хотел сказать что-то еще, но все его внимание привлекла хрипящая рация в его автомобиле. Такие всегда стояли в машине шерифа, они были настроены на волну всех раций поблизости. «Прошу… меня… черт! Ребекка… пожалуйста… если меня кто-то слышит… я нахожусь в доме лесника… медвежьей... — долгий хрип оборвал ее голос, но вскоре рация снова заговорила голосом Форбс, — я не… здесь не безопасно… мне нужно идти… дальше… Если меня кто-нибудь слышит… пожалуйста…» — связь вновь оборвалась и на этот раз больше не восстановилась. — Вы можете связаться с ней? — Нет. Эта рация односторонняя… — Всем внимание, — Елена заговорила в свою рацию, — все, кто сейчас меня слышит… мы направляемся к дому лесника, который возле медвежьей тропы. Ребекка связалась с нами, и мы собираемся найти ее!***
Спустя час или может быть полтора, Ребекка, наконец, услышала гул приближающихся машин, голоса людей и лай животных. Неужели все, наконец-то, закончилось и ее нашли? В глазах снова начало темнеть… странно, но до этого она и не чувствовала, что из плеча течет кровь, слабости не было… а сейчас… сейчас все тело обомлело, налилось свинцом, и Ребекка начала падать на землю, когда заметила приближающегося к ней высокого голубоглазого парня в форме… когда его рука коснулась ее шеи, она окончательно погрузилась во тьму.