***
Теплый вечер близился к своему концу. Вода в море будто замерла и стояла, не шелохнувшись. Солнце садилось за горизонт, освещая своими прощальными лучами белоснежную яхту, стоявшую у причала. Майкрофт сидел и наслаждался классической музыкой в наушниках. Он не слышал звонка телефона, поэтому слуга принес ему трубку. - Алло, - отозвался Холмс. - Сынок, здравствуй! - Майкрофт подскочил, содрал с уха второй наушник и замер. - Привет, мама! - он понимал, что вся его одинокая и в какой-то степени веселая жизнь на этом моменте заканчивается. - Я и папа навестим вас с Шерлоком завтра утром, дорогой. Мы здесь проездом, поэтому захотели увидеть вас с братом, - голос матери звучал, словно барабанная дробь, отдаваясь в ушах Майкрофта. Он говорил о рушившихся планах и о наступающем конце беспечной жизни Холмса-старшего. - Конечно, мамуль, - Майкрофт расплылся в своей широкой улыбке. - Тогда до встречи, дорогой сын. Такси было вызвано моментально. Джон возвращался домой после трудового дня, он желал как можно скорее увидеть своего возлюбленного. В душе доктора совесть боролась с новыми чувствами. Ватсон понимал, что обязан все выложить Шерлоку, но ему абсолютно не хотелось этого делать. Да и была легкая боязнь того, что может последовать за всем этим признанием. Подъезжая к дому, Джон увидел только что припарковавшийся желтый автомобиль рядом с их белым низким забором. Из машины выходил статный высокий мужчина, которого Ватсон сразу узнал. Его невозможно было перепутать ни с кем иным. Заприметив машину Джона из окна, тут же на пороге старенького дома появились и все его жители. Мальчишки с опаской заглядывались на подъехавшее такси и на незнакомого строгого вида мужчину. Шерлок с лучезарной широкой улыбкой выскочил из дверей и буквально подбежал к доктору. Майкрофт смотрел на него изумленным взглядом, не отводя глаз. Он не понимал, как его не заметил Холмс-младший, и как сильно тот изменился буквально за несколько недель. Детектив пробежал мимо брата, подошел к Джону и обнял его со словами: - Я ужасно соскучился, дорогой, - его глаза были наполнены счастьем, они светились любовью, - надеюсь, что сегодня вечером мы с тобой продолжим наш незавершенный вчерашний разговор, - подмигивая и кокетливо намекая на секс, произнес детектив. - Да, конечно, - Ватсон был в растерянности. А Шерлок взял за руку Кристиана и направился в дом как ни в чем не бывало, но, проходя мимо Майкрофта, с детективом случилось неожиданное. - Привет, братец! - Холмс-младший махнул рукой Майкрофту, прошел в дверь и скрылся в доме. Джон и миллионер стояли и с огромным ошеломлением в глазах смотрели друг на друга. Ватсон понимал, что Шерлок все вспомнил, а Майкрофт продолжал удивляться непонятному бредовому поведению брата. Буквально через пару секунд дверь дома снова отворилась, и на пороге возник Шерлок. В его бездонных голубых глазах сквозили то ли сожаление, то ли печаль, то ли негодование. Или все чувства смешались воедино и теперь рвались наружу огромным скандалом. Детектив подошел к Джону совсем близко, нагнулся над ним, проникая взором в самые потаенные уголки души и четко, внятно произнес: - Я все вспомнил, доктор! Мое имя Шерлок Холмс. Я английский детектив-консультант, миллионер, который совсем недавно смог невольно оскорбить тебя, - он обернулся на брата и крикнул: "Я сейчас!" Шерлок взял руку своего "мужа", и затем металлическим голосом прозвучала следующая фраза: - Я понимаю, что мое предыдущее поведение отличалось мерзостью и гадостью. Я помню, что причинил тебе огромный моральный и, возможно, материальный ущерб и напрасно обозвал или оскорбил тебя. Но зачем же так поступать с людьми? Разве можно отбирать у них собственное имя? Разве можно их заставлять думать, что у них есть выдуманная семья? Ведь это совершенно точно не мои дети, - Шерлок посмотрел на стоявших рядом испуганных мальчишек и задержал взор на полюбившемся ему малыше Кристиане, глазки которого постепенно наполнялись кристальными слезками. Затем Холмс-младший снова перевел взгляд на врача, - но я их сумел все же полюбить. А ты внушил мне, что мы с тобой пара. Я и к тебе стал испытывать абсолютно чуждые для меня чувства. Но все это было лишь твоей никчемной и злой местью. Зачем? Это слишком жестоко даже для тебя, человека, которого я без надобности унизил. Прощай... Шерлок развернулся, тут же подошел к стоявшему такси и сел в него, громко хлопнув дверью. Майкрофт последовал за ним, усевшись на переднее сиденье. Машина тронулась с места и взвизгнула тормозами, подняв пыль на дороге. Такси повезло детектива обратно в его привычную богатую и счастливую жизнь, а мальчишки не выдержали и, утирая слезы, помчались следом за машиной. Самыми проворными оказались близнецы, они почти догнали такси, но, конечно, же не смогли остановить его своими призывными криками. Шерлок из окна смотрел на бежавших за ними детей, и невольные слезы покатились из его грустных глаз. Он терял все свое сокровище в виде вновь приобретенной семьи, но успокаивал себя тем, что это не настоящая его семья. Майкрофт сидел молча и лишь посматривал в заднее стекло на мчащихся из последних сил парнишек. Крис остался стоять рядом с отцом и тихо плакал. Слезки катились по его испачканной землей щечке. Он пухлой ручкой вытирал мокрую соленую дорожку, чтобы та не попала ему в рот. Джон ненавидел себя за все, что сделал с детьми, с Шерлоком и с собой. Когда машина, увозившая Шерлока, скрылась за горизонтом, то мальчики, нехотя, вернулись к дому, с грустью в глазах прошли мимо отца и вошли внутрь. Ватсон последовал за ними и тихо прикрыл дверь своего домика. - Ты все испортил, папа, - плакал Рой, сидя на кушетке в гостиной. Он крепко привязался к Холмсу, как и его братья-близнецы. А малыш Кристиан вообще никак не хотел успокаиваться, плача уже навзрыд и только повторяя одно: - Я хочу папу назад, пааааап. Доктор и сам готов был сильно расстроиться, но понимал, что тем самым он не исправит сложившуюся ситуацию. Дети, слегка успокоившись, ушли к себе наверх, а врач остался наедине с собой и со своими скорбными мыслями. Он прокручивал в голове все воспоминания о совместной жизни с Шерлоком. Ему не хватало его нрава, его глаз, его присутствия рядом с собой. Ватсон страдал от потери своего любимого. Он готов был повернуть время вспять и все исправить, но это было невозможно. Оставалось смириться и продолжать жить своей обычной жизнью.***
Шерлок стоял у борта яхты и смотрел вдаль. Завтра утром приедут его родители и привезут его будущую жену. Они давно прочили эту женщину в свои снохи, поэтому больше всего жаждали их свадьбы. Холмс был снова одет в свою дорогую и строгую одежду. Никаких джинсов и клетчатых рубашек, сплошной деловой стиль и строгость во всем, черный костюм и любимая белая рубашка. Волосы гладко уложены, ни единой пряди не торчало из укладки, кудри больше не топорщатся во все стороны, развеваясь на ветру. Голубые глаза кажутся потухшими и наполненными непередаваемой грустью. Море под вечер слегка разволновалось, словно чувствуя душу мужчины и переживая все неприятности, случившиеся с Холмсом. Небольшие волны стучат о борт судна, оповещая о том, что детектив вернул свою жизнь и свои воспоминания, находясь теперь на своей яхте. Грусть. Одна лишь грусть в этот момент одолевала Шерлока. Он злился на Джона и в тоже время вспоминал все веселые моменты жизни в том стареньком и уютном домике. Ему хотелось сорваться и убежать туда, к ним, обнять их всех, крепко прижать и произнести только одно: "Я не хочу от вас никуда уходить! Я люблю вас!" Но он не мог, не смел, не позволяло воспитание и чувство долга. Долга? Перед кем? Его жизнь должна оставаться только его личной жизнью. Почему он должен следовать каким-то непонятным традициям и правилам поведения? Почему его родители хотели распоряжаться ЕГО жизнью, женив на какой-то глупой и немыслимой кокетке? Он любит. Он уже любит. И любит довольно крепко. Его сердце стучит намного сильнее, когда Шерлок вспоминает этого человека. И он хочет посвятить ему жизнь. Только ему одному... И их детям. Шерлок развернулся, побежал в каюту, написал записку брату и отдал моряку, чтобы тот доставил ее лично Майкрофту. А сам быстро сбежал вниз по трапу, поймал попутную машину и уехал в маленькую загородную деревушку. Подъезжая к дому Ватсона, Шерлок заметил лишь одно маленькое окошко, в котором горел свет. Холмс расплатился с водителем и подошел к двери. Тихий стук немного привел в себя сильно расстроенного доктора. Он встал и нехотя направился открывать. На пороге стоял он. Красавец в черном смокинге, белой сорочке и черной бабочке на шее. В руках у него находилась огромная коробка конфет, а в глазах лишь только одно чувство. Любовь. - Джон, - сразу начал детектив, - прости меня, милый. Надеюсь, что в таком виде ты меня тоже примешь. Или мне все-таки прежде раздеться? Последующие происходящие события описывать очень приятно. Мужчины обнялись и стали целоваться так, будто не виделись несколько лет. Их заметил спустившийся вниз, чтобы попить на ночь воды, Томас, он моментально заорал на весь дом, пугая и одновременно радуя остальных братьев. - Папа вернулся!! Мальчишки соскочили с кроватей и всей гурьбой кинулись вниз по лестнице, отталкивая друг друга. Джон и Шерлок хохотали, видя всю эту суматоху и кутерьму. Холмса свалили на пол и стали обнимать и виснуть на нем. Радости детей не было предела. В этот момент вся семья была в сборе. Это и выглядело по-настоящему. Семьей.***
- Пап, а нам продолжать называть папу Кевин или уже можно его настоящим именем? - спросил малыш Крис, сидя на коленях у Джона и впихивая в себя очередной вкусный пирог миссис Хадсон. - Конечно, малыш, другим. Нашего папу зовут Шерлок, и это самое прекрасное имя на свете. Мужчины переглянулись и снова стали целоваться. Раздался голос близнеца: - Ну вот, блин, опять началось! Когда уже все это закончится?! А обещанная сказка?***
Эпилог
Джон спокойно сидел на выступе яхты перед кабиной капитана и потягивал свое шампанское из бокала. Солнце клонилось к закату и отбрасывало последние, тусклые оранжево-багровые лучи на спокойную рябь воды. Недалеко играла музыка, а немногочисленные моряки и официанты ходили по палубе, выполняя поручения. Возле холодильника с мороженым боролись Томас и Рой. - Я хочу фисташковое! - воскликнул первый. - Нет, я хочу! - ответил ему братик. - Отдай мне его! И младший с силой выхватил рожок с мороженым из рук старшего. Поняв, что смог наконец-таки перехитрить Томаса, Рой вовсю помчался по деревянному полу, на ходу постоянно оглядываясь на преследующего его брата. Тем временем малыш Крис сидел рядом со своими папами и игрался с маленькой собачкой Шерлока. Он гладил ее мягкую коричневую шерстку и тихо разговаривал с ней. Полная идиллия воцарилась на этом судне. И тут же испортилась, когда Рой, смотря за спину, проскочил мимо них и распластался на полу, задев подходящего официанта. Все: и блестящий галстук-бабочка, и дорогие бокалы с игристым шампанским - все полетело вниз вместе с самим мужчиной. Он, как в замедленной съемке, терял равновесие и, широко раскрыв от испуга глаза, опускался, пока не ударился о деревянное покрытие. Фисташковое мороженое, так долго добивавшееся Роем, проскользило по полу и остановилось чуть поодаль; весь крем стек, и вафля сломалась. Мальчик не обращал внимания на то, что ударился локтем и коленом, он продолжал ползти к своему десерту. - Ха-ха! - насмехался Томас. - А все потому, что мороженое должно было достаться мне! Официант поднялся с пола и собрал осколки дорогих бокалов на поднос. - Сию минуту, я поднесу новые, - официальным тоном произнес он, цепляя бабочку обратно, и мгновенно удалился. Джон и Шерлок по-доброму смеялись, а собачка Криса сорвалась и побежала к упавшему десерту. Обнюхав его, она отвернулась и встала рядом с семьей, радостно виляя хвостом. - А где Дин? - напомнил Крис, не заметив его в этом кругу. - Не знаю, - Джон пожал плечами. Шерлок обернулся, посмотрел на кабину капитана и увидел, как пропавший близнец вместе с тремя матросами уплетает лимон и держит маленький, наполненный прозрачной жидкостью до краев, стакан. Как только мальчик поднес его ко рту, Холмс постучал по стеклу и укоризненно сложил губы трубочкой. Дин отставил свой стакан и грустно вышел из кабины. Проба текилы не удалась.***
Мужчины просидели еще очень долго, разговаривая и смеясь. Детектив узнал, что все истории о детях были правдой. Джон в одиночку усыновлял их одного за другим, как и рассказывал в тот день Шерлоку. Его любовь к малышам не могла оставить детей в домах-приютах. Солнце уже почти зашло, небо становилось темно-синим, когда Джон поинтересовался: - Шерлок, ты что, откажешься от всего этого ради простой жизни с нами? - Почему откажусь, Джон? - улыбнулся Холмс. - Это же все мое: моя яхта, мои деньги. Мы будем жить припеваючи. Они так и уплыли в этот чарующий закат всей своей дружной семьей на огромной белоснежной яхте.