Моё любимое чудовище

*** Тэлонский правитель Арвик оказался очень молодым. Вспоминая о том, что Старый Волк и по возрасту, если верить рассказам, соответствовал своему прозвищу, впрочем, как и ардеонский король, Нейт был удивлён, увидев человека, который едва ли был старше него самого. От юного правителя хорошего ожидать вряд ли приходилось, ведь юности зачастую недостаёт мудрости. Так что чем дальше Нейт узнавал действительность, с которой столкнулся в чужой стране, тем менее определённым делалось собственное будущее. Когда пленника ввели в главный зал его выточенного в скале чёрного замка, тэлонец даже нетерпеливо привстал с места, а потом на лице его отразилось негодование. Бросив свирепый взгляд на стоящего возле Нейта сопровождающего, он что-то резко произнёс, но ответом, судя по всему, удовлетворился, потому что сел обратно, скрестив руки на груди и оглядывая стоящих перед ним уже куда более миролюбиво. - Повелитель сказал, что ожидал другого пленника, - перевёл Лота. - Могу представить, - тихо заметил Нейт, рассматривая сидящего на троне молодого мужчину. - Тебе нужно будет самому с ним поговорить, - добавил тэлонец, как бы извиняясь. - Он немного знает ваш язык, - сказав это, Лота поклонился и пошёл к выходу. Оставшись наедине с правителем, Нейт не спешил заговаривать. В итоге Арвик первым подал голос, и его речь на ардеонском оказалась на удивление правильной, почти без акцента. - Знаешь, за что я люблю оборотней? - вопрос был из тех, что ответа не требовали. Выдержав паузу и растянув бледные губы в улыбке, правитель продолжил: - Они дерутся до последнего. Настоящие звери. Ты не так интересен, но... выбора нет - праздник зимы требует, чтобы поединок состоялся и жертва была принесена. Так что сгодишься и ты, раз уж моим людям не удалось добыть волка. Нейту не нравился взгляд, которым смотрел на него тэлонский владыка. Он с детства привык, что на родине мужчины смотрели на юношей оценивающе, примериваясь. Спиро смотрел на него совсем иначе, ему было даже не подобрать сравнения, но каждый раз от взглядов возлюбленного у него в груди делалось горячо, словно кожи коснулись лучи солнца. Арвик же глядел так, будто видел перед собой не человека, а кусок мяса на тарелке: вот-вот оближет губы в предвкушении трапезы. - С кем мне предстоит сражаться? - всё же спросил Нейт, явно уже не рассчитывая на благополучный исход. Раз уж речь зашла об обязательном принесении жертв, вряд ли ему повезёт даже в случае (хотя на это надежды совсем не было) его победы. Уж если оборотни умирали здесь, встречая неведомого соперника, то куда ему, обычному человеку с его обычными силами, не подкреплёнными ничем кроме желания выжить и ещё раз поглядеть в глаза того, кого называл теперь своей парой? - С моим братом, - улыбнулся Арвик, а после поглядел поверх головы Нейта на стоящего у дверей стража и по-тэлонски приказал увести пленника. *** Вечером Лота принёс ему немного еды и предложил помыться. Оба предложения Нейт принял с благодарностью. Быстро проглотив угощение, он спустился следом за тэлонцем на этаж ниже, где в небольшой комнатушке были приготовлены для него полотенце и вода. Единственным минусом было то, что ванну приходилось принимать под присмотром, но он готов был это потерпеть. - Брат короля... Кто он такой? - спросил Нейт, распутывая перевязывающую хвост тесёмку, за время пути настолько переплетённую с волосами, что часть пришлось просто выдрать. - Быстро у тебя всё зажило, - с сомнением проговорил тэлонец, когда Нейт, наконец, разделся и шагнул в специально приготовленную бадью с горячей водой. - А что касается Торна, - продолжил он, не дождавшись от пленника комментария по поводу затянувшейся почти без следа раны на бедре, - поговаривают, что его вырастили крылатые коты, выкравшие мальчика ещё в младенчестве. И что он столь же силён, как они. По поводу силы не врут: я сам видел, как он голыми руками переломил хребет одному оборотню, когда тот был в своём волчьем облике, - он замолчал и, немного подумав, добавил: - Голыми руками... Нейт вздохнул: - Не очень-то обнадёживает. Лота помолчал, явно чувствуя себя немного неловко, а потом добавил: - Одно могу сказать... думаю, это немного утешит тебя. Торн никогда не издевается над своими соперниками. Он убивает их быстро. Ты не будешь страдать. Возможно, этим он хотел в самом деле успокоить собеседника. Вот только Нейту подобная перспектива не показалась такой уж радужной, ведь у него на счету была каждая минута. Тем более сейчас, когда он уже был уверен в том, что Спиро ищет его, в интересах юноши было оставаться в живых как можно дольше. *** Путь по замёрзшей речной долине растянулся на два долгих дня, пронизанных холодным ветром. Алвер первое время подозрительно косился на так и продолжающего путь босиком Кана и во время коротких привалов, пока Спиро уходил выкапывать коню из снега хоть чуть-чуть травы, прислушивался к дыханию шахадца, стараясь сесть как можно ближе и не вызвать подозрений. Но Кан был, судя по всему, здоров как бык, так что колдун вскоре решил, что беспокоится зря. То же касалось и оборотня, чьи раны исчезли бесследно уже к вечеру второго дня. И, как отмечал потом Алвер, весьма вовремя. Вспышку в небе первым увидел Кан, когда путники остановились передохнуть всего в двух переходах от тэлонского города. Они со Спиро стояли на краю их лагеря и вполголоса обсуждали, заметят их местные или нет. Алвер даже не напрягался, чтобы вслушиваться в их разговор. На этот раз они не зажгли костра, и колдун, кутаясь в плащ, прижимался к боку Каскада, чтобы не умереть от холода. - Заметили, - сказал, наконец, Спиро. - Летят сюда. Двое. - Значит - четверо, - подытожил Кан и тут же пояснил: - Их тварей нельзя не брать в расчёт. Алвер со вздохом поднялся, прислушиваясь к окружающей тишине. Призрак был где-то неподалёку, и это придавало уверенности хотя бы в том, что собственные силы были всё ещё при нём. - Они настолько глупы, что нападают в лоб? - усмехнулся Алвер, глядя на периодически зажигающееся в небе пламя. - Они предупреждают, - поправил Спиро, - чтобы у нас было время подготовиться. Или сбежать. - Как благородно, - фыркнул колдун. - И глупо. Вскоре раздалось рычание крылатых котов, а затем совсем рядом засвистели стрелы, и было понятно, что их пустили мимо цели намеренно, желая запугать. Одна из них скользнула оперением по щеке колдуна. Алвер едва заметил, как серый волк прыгнул навстречу собирающемуся приземлиться коту, и они с рычанием покатились по земле, подминая под себя всадника, запутавшегося в стременах и не успевшего соскочить на землю. Что делал в это же время Кан, колдун не видел вовсе, потому что шахадец просто растворился в окружающей тьме беззвёздной ночи. Лишь спустя мгновение Алвер увидел его чёрный силуэт, вырванный из мрака струёй огня, извергаемой из пасти крылатого кота. У Алвера сердце ушло в пятки, но... на Кане не то что одежда, даже волосы не загорелись, хотя жар пламени ощущался даже здесь, на расстоянии двух десятков метров. А потом огонь вообще будто взбесился, повернув вспять, и Кан налетел на открывшего от удивления рот тэлонца словно беркут, и силуэты их смешались в месиво мечущихся чёрных теней на фоне огненных всполохов. Потасовка закончилась в считанные минуты, толком так и не успев начаться. Алвер смог прийти в себя и сказать что-то внятное, лишь когда пламя погасло, и Кан подошёл к нему, на ходу вытирая окровавленные руки горстью снега. В ноздри колдуна ударил запах палёной шерсти и плоти. - Ты в порядке? Не задело? - спросил шахадец, оглядывая его. - Что это было сейчас? - буркнул Алвер, глядя на него исподлобья. - О чём ты? - удивился было Кан, судя по виду, даже не запыхавшийся. - А... дело в том, что в тот день, как бы сказать... ко мне вернулся контроль над силой, управлять которой... Договорить он не успел. Из темноты вышел скалящий зубы Спиро, стискивающий пальцами плечо едва живого всадника. По лицу оборотня было видно, что он сдерживался с трудом, чтобы не свернуть человеку шею. - Узнай у него, где держат Нейта, - сказал оборотень, подталкивая тэлонца к колдуну. - Разговоры по твоей части. И это была чистая правда. Заметив ухмылку на лице Кана, Алвер с трудом сдержался от едкого комментария в ответ на такое заявление. *** Лота привёл его в небольшую комнату, где узнику предстояло провести следующие сутки или около того: никто точно не сказал ему, через сколько дней оборвётся жизнь пленника. Он прилёг на постель, вновь попытавшись представить мысленно своего оборотня, но тут же услышал шаги, замершие у дверей. Затем она открылась, и Нейт увидел на пороге Арвика. Он тут же сел, свесив ноги и упираясь ладонями в бортик кровати, глядя в мрачное лицо тэлонца, который даже внешне был не очень похож на своих подопечных - его волосы не были такими светлыми, пусть он и завязывал их в традиционный для местных пучок на затылке, а глаза показались Нейту совсем тёмными. Когда он подошёл ближе, Нейт почувствовал, что правитель пьян. - Я знаю, что за народ ардеонцы, - проговорил Арвик зло. - Не страна, а колыбель разврата. Убив тебя, мой брат преподаст вам хороший урок... "Урок? За что? Ардеон никогда не враждовал с Тэлонией, - подумалось Нейту. - И не претендовал на ваши промёрзшие до мозга костей равнины и горы". - А если я убью его? - юноша свёл брови, не собираясь уступать. Говоря собеседнику подобные вещи, он ничуть не боялся. Пусть перед ним и стоял местный правитель, с какой стати ему было перед ним пресмыкаться и выказывать уважение? Арвик пару мгновений смотрел на него, будто пытаясь понять, пошутил узник или нет, и захохотал. Нейт хмуро смотрел на него, и оказалось - не зря. Тэлонец вдруг резко замолчал, и лицо его сделалось злым, а глаза - совсем чёрными. Он схватил пленника за волосы, отводя голову назад, вытащил из-за пояса кинжал. Прохладное лезвие прочертило на скуле Нейта тонкую алую линию, спустилось на шею. Мрачно улыбаясь, Арвик проговорил едва слышно: - Твои патлы надо бы укоротить... как и твой язык... *** - Дай пройти. Когда Алвер услышал эти слова, произнесённые оборотнем с интонацией, подразумевающей в случае возражений убийство, у него внутри всё похолодело. Да и желание убеждать этого безумца отпало как-то само собой. Сделав шаг в сторону, он проводил Спиро взглядом. Вот так вот, не доходя до городских стен, они остановились в подлеске, где оборотень решил, что дальше ему стоит идти одному, а спутникам - подождать здесь. Взяв себя в руки, Алвер зыркнул на Кана, как ни в чём не бывало стоящего рядом. Шахадец невозмутимо покачал головой: - Пусть идёт. Я тоже считаю, что там мы ему только помешаем. Алвер, немного подумав, медленно кивнул, соглашаясь с Каном, а потом снова поглядел Спиро вслед, гадая, виделись ли они только что в последний раз, или судьбе угодно пересечь их пути как-нибудь ещё... *** Люди оглядывались на него, но для Спиро уже было неважно, кого они в нём видели - волка или человека. Он шёл, чтобы сделать дело и... либо покинуть это место вдвоём с Нейтом, либо умереть рядом с ним. Других вариантов не было. О каком благоразумии втолковывал ему только что Алвер? Разве он что-нибудь понимал кроме своих волшебных травок? Что-нибудь чувствовал похожее на то жгучее ощущение, так смахивающее на безумие, творящееся всё это время на душе Спиро, в последние пару дней лишь обострившееся?.. Ведь цель была так близка! Безусловно, он был благодарен колдуну за помощь, но сейчас принял единственно возможное и верное для себя решение. Его вёл запах крови. Но кроме своей пары Спиро чувствовал впереди человека, который и был его первостепенной целью, потому что являлся сосредоточением опасности. Он никогда не ставил себя выше других, трезво оценивая собственные навыки, поэтому и понимал, что против воина такой силы собственной ему может и не хватить. А значит, и Нейта спасти не удастся. Этого допустить было нельзя. Один шанс. Чтобы победить, ему нужно было стать зверем. Стать тем, кого он в себе так долго пытался побороть. Тем, кого так старался убить, чтобы не быть опасным для любимого. Стать воплощением мстительного древнего духа, отвергнутого им ещё в юности на пороге смерти. Тем, кто Нейту, может, и вовсе не будет нужен... "Если он будет жить, это не имеет значения..." - подумал Спиро. "Тогда впусти меня... - Призрак был тут как тут, всегда незримо рядом, всегда в ожидании подходящего момента. У него не вышло уже дважды, но вот сейчас, когда Спиро приглашал сам, не воспользоваться подарком судьбы было бы просто глупо. - Впусти..." - он уже выпрашивал, ещё не чувствуя себя живым, но внутренне содрогаясь от жадности и страха: не передумает ли оборотень. Он предвкушал единение со своей строптивой оболочкой, как никогда прежде чувствуя, что его время вернуться в мир смертных вновь пришло. А затем барьеры, сдерживающие его так долго, рухнули, и Призрак более не медлил. Спиро закрыл глаза лишь на мгновение. Когда он вновь посмотрел на заполненную людьми улицу, зеваки расступились. Пока он проделывал оставшийся до арены путь, несколько раз чувствовал, что Нейту делали больно. Однако теперь сидящая внутри него звериная сущность расставила приоритеты так, что боль отдавалась просто вспышками перед глазами, лишь раскаляющими его ярость, а угроза его паре не нарушала спокойствия, с которым оборотень шёл сделать то, что должен. "Теперь ты должен помочь спасти того, без кого моя жизнь не имеет смысла", - Спиро казался непривычным этот новый голос в голове, но оборотень понимал, что отныне будет только так. "Спустя столько лет я с радостью отведаю свежей крови..." - жадно облизнулся Призрак в ответ. *** Тэлонцы всегда боялись оборотней, потому что их магии подобные превращения людей в животных были слишком чужды. Может, именно поэтому никто и не преградил ему тогда путь. А может, прирождённых магов привела в ужас его полыхающая яростью аура в совокупности с сосредоточенным, если не сказать - равнодушным лицом. Но больше всего их напугало то, что шёл этот странный гость в людском, уязвимом облике, а это означало, что от пути назад путник заведомо отказался. Арена, где проходили поединки, в этот день как обычно кишела зрителями. Все знали, что за бой им предстояло увидеть, и каждый готовил себя к интересному зрелищу, хотя большинство зрителей и не тешило себя надеждой, что их ждёт что-то из ряда вон выходящее. До сих пор Торн ни разу не был побеждён и не пролил ни капли собственной крови. Но тут дело было в другом. Видано ли - пленник из Ардеона, совсем молодой, но, судя по всему, готовый за дорого отдать свою жизнь. Поле, где поединщикам предстояло сойтись, было небольшим - шагов по двадцать в каждую сторону от центра. Брат правителя поджидал свою жертву с рассвета. Он сидел на земле, скрестив руки на груди и будто погрузившись в медитацию, его накидку и длинные светлые волосы покрывала изморозь, но все знали, что этот человек к холоду привык - он вырос в горах, где бывало куда холоднее. Ардеонца привели ближе к полудню, когда появившееся, наконец, из-за горного хребта солнце осветило арену. Он выглядел ребёнком на фоне этого воина. Впрочем, так бы выглядел любой на его месте - брат Арвика родился поистине огромным: на две головы выше самых рослых мужчин, он был широкоплеч и будто выточен из камня безумным скульптором, решившим создать великана. Увидел ли юноша в ледяных, голубых, как у крылатого кота, глазах соперника свой смертный приговор, отсюда, с трибун, было не видно. Может, ещё тешил себя мыслью, что всё обойдётся? Тем временем Арвик поднялся и заговорил обычную для начала торжеств речь в честь праздника наступления зимы, и толпа на время затихла, внимая словам владыки с почтением. Но лишь поначалу. К концу речи зрители стали шуметь и требовать начала боя. Лота с лёгким сожалением смотрел на хрупкую фигурку ардеонца, на его чуть опущенную голову, на скрывающие лицо неровно обрезанные короткие пряди тёмных волос, на изогнутый кинжал, сжатый в кулаке. Где, интересно, он раздобыл такой красивый клинок, и почему при обыске его не нашли? А потом Лота увидел и ещё кое-что - стекая с пальцев пленника по лезвию, на припорошенную снегом землю капала кровь. ***