Все лица Перси Джексона

Проснулась я от шума воды в душе. Открывать глаза не торопилась: это значило бы снова видеть обстановку номера в мотеле «Два кактуса», а это было последнее, что любой психически здоровый человек захотел бы увидеть, пробуждаясь. Едва ли мы проспали больше пары часов. Меня мутило так, что я уже сомневалась в том, что вообще стоило ложиться. Весь беспорядок, который мы вера учинили, Перси аккуратно собрал, и у меня был ощущение, что номер стал даже чище, чем когда мы в него только заехали, но всё равно пахло пылью и плесенью. Сквозь кривовато висящие жалюзи пробивались лучи жгучего пустынного солнца, навевая уныние. Они разрезали ночную прохладную влажность словно ножом, лишая всякой надежды на утреннюю свежесть. - Они заедут за нами через час. Я от неожиданности подскочила на кровати на добрых полметра, заставив видавший виды матрас жалобно скрипнуть ржавыми пружинами. Перси стоял в дверном проёме и довольно ухмылялся, глядя на меня, взъерошенную и испуганную. - И тебе доброго утра, - проворчала я, откидываясь обратно на подушку. - Я приготовил тебе вкуснейший завтрак, - сообщил мне он, кидая шоколадный батончик. – Прямо из автомата. Я смерила его недовольным взглядом, который, однако, тут же потеплел. Волосы у него были ещё влажные после душа, футболка перекинута через плечо, а спортивные штаны сидели так ладно, что в желудке судорожно запорхали пресловутые бабочки. Перси не портили даже синяки и пластырь на гематоме, хотя едва ли в моих глазах его могло вообще что-то испортить. Капельки воды на рельефном животе завораживали, так что я поспешила отвернуться, пока не наделала глупостей. - Рада, что тебе лучше. Он усмехнулся и отвесил шутливый поклон. Это был именно тот момент, когда я остро осознала, что майка на мне надета на голое тело и что если раньше это, может, оставалось незамеченным, то сейчас отчего-то решившие затвердеть соски выдавали с головой. И я, наверное, испытывала в этот момент целый ворох чувств и эмоций, но не стыд. Не стеснение. Мне не пятнадцать, да и Перси – не мальчик. К тому же, свою фигуру я считала вполне себе приличной, ну, в пределах разумного, и, как бы это не звучало, мне нравилась моя грудь. Так что тонкая ткань майки, едва скрывавшая мои формы из-за глубокого декольте, придавала разве что уверенности. И – клянусь – мысль материальна, потому что именно в эту минуту Перси скрестил руки и наградил меня недвусмысленным взглядом. - Ты специально её надела, - обвинил меня он, кивком указывая на мой выбор одежды. – И да-да, я знаю, что на самом деле вовсе не специально, но это делает всё только хуже. Ну нельзя же так. Я хотела легкомысленно рассмеяться, но вышло как-то нервно. Это вызвало у него очередную улыбку, в этот раз кривоватую. Что происходило позже, словами я вразумительно не опишу, но одно могу сказать точно – в тот момент я как никогда отчётливо понимала, ради чего всё это. Все ночёвки в заброшенных домах стремительно обретали такой простой и понятный смысл, что хотелось расхохотаться всему миру в лицо. Мы как сорвались с крючка. Послужила тому причиной моя майка, его влажное после душа тело или просто нервное переутомление, не скажешь. Вот они мы – наконец наедине, в относительной безопасности, изголодавшиеся друг по другу. Он целовал меня жадно, сминая губы, казалось, до крови, прижимал к себе безапелляционно, порывисто. А я просто поддавалась, отвечая тем же. Мы не церемонились – сейчас было не время для нежности, и когда его поцелуи – почти укусы – переместились вниз по шее, к венке под ключицей, мне казалось, что сердце не выдержит. Мой позвоночник сам собой выгибался дугой, и когда я вся так незатейливо и совершенно откровенно подавалась навстречу Перси, видно было, как он едва может себя сдержать. И в тот момент я хотела его. Раньше эта мысль была в моей голове неоформленной, но теперь, когда мы наконец были вместе после разлуки, она обрела тело. Я хотела его всего – с взъерошенными волосами и чуть влажной кожей после душа, с буграми твёрдых мышц, перекатывавшихся под моими пальцами, шрамами и хрипловатым прокуренным голосом. Его пальцы нашли мой сосок через тонкую ткань, и я резко втянула в себя воздух. Перси на мою реакцию ухмыльнулся, и его руки заскользили вниз по моей талии, мгновение – и майки на мне уже нет. Внезапно – я и сама от себя не ожидала после всего – я почувствовала себя страшно беззащитной, и меня охватила робость. Перси снова поцеловал меня в губы и потом стал вновь опускаться ниже, но в этот раз на ключице не останавливаясь. Затуманенный разум пронзила мысль о том, что он собирается сделать, и низ живота стало тянуть от предвкушения ещё сильнее прежнего. Мне вдруг слало страшно, что Перси не понравится то, что он увидит. Я была наслышана о его девушках, некоторых мне даже своими глазами довелось видеть – с его внешностью и харизмой он заполучал любую. Совершенно точно было ясно, что меня с ними сравнивать нет смысла, ведь внешность каждой из них изумительно прекрасна. - Какая же ты красивая, - прошептал он, заставляя меня всерьёз задаться вопросом, не читает ли он мысли. Он коснулся губами кожи у ключицы, чуть её прихватив, чтобы оставить след. - Ты ведь… - начала было я, но голос пропал, когда он спустился ещё ниже. Это довольно сильно отвлекало от мыслей. - Я ведь…? – поинтересовался он перед тем, как продолжить свое продвижение вниз. Пока я отчаянно вспоминала конец фразы, он успел добраться до трепещущей ложбинки между грудей. Мой разум доставлял мне истинное страдание: я жаждала происходящего, но боролась с желанием в смущении оттолкнуть его и чем-нибудь прикрыться. - Ты ведь лжешь, - наконец вспомнила окончание своей реплики я. В ответ он накрыл мой сосок ртом, и по телу пробежали полчища мурашек; я вздрагивала от каждого его движения. Спина выгнулась. Я не задумывалась о том, что он там делал своим языком и губами – да и стоило ли? Достаточно было волн тепла, разливавшихся по всему телу, от макушки до самых кончиков пальцев. Я запустила пальцы в его жесткие волосы и приложила все силы, чтобы не застонать. Вдруг он остановился и поднял на меня взгляд, затянутый поволокой желания. Низ живота исходил жаром. В его потемневших глазах было неприкрытое вожделение, стремительно рассеявшее мои страхи и смущение. Прежде чем я успела что-то сказать, его голова вновь опустилась к моей груди. Из горла всё же вырвался стон, и я тут же залилась краской. Он, словно бы вознаграждая меня, нежно прихватил тонкую кожу вокруг сосков, сорвав очередной судорожный вдох. Его ладони, однако, ниже моей талии не спускались. Он нежно водил затвердевшими подушечками пальцев по коже поясницы, и это показалось бы мне милым в любой другой момент, но мне хотелось… ну, куда большего. Больше прикосновений. А Перси вел себя почти что благочестиво. Я водила руками по его бокам и перешла на спину, поглаживая и изучая мускулатуру торса, когда вдруг поняла, что он нависает надо мной на вытянутых руках и что друг друга мы, таким образом, почти не касались. Я тут же дотянулась ладонями до его лопаток и попыталась заставить его опуститься, но безуспешно. Он поднял голову, чтобы вновь посмотреть на меня. Судя по всему, это его позабавило. - Боже! Мне что, надо тебя просить? – почти что прикрикнула на него я. Он только усмехнулся и поцеловал меня в губы, медленно опустившись на локти, позволяя нашим телам соприкоснуться. Его кожа казалась ненормально горячей, и я чуть выгнулась, прижимаясь ещё теснее. Надо ли говорить, что я занервничала, почувствовав довольно однозначную выпуклость в его штанах. - Аннабет, - рвано пробормотал он мне в губы, - если захочешь остановиться, просто скажи. - Нет, не останавливайся, - тут же замотала головой я. Он целовал меня снова и снова, исследуя рот языком, прикусывая, оттягивая нижнюю губу. Пальцы его запутались в моих волосах; жар кожи заставлял плавиться. - Перси… Он резко остановился, уперев в меня немигающие глаза с немым вопросом. Я с трудом сглотнула. По его взгляду мне стало ясно, что он готов сейчас сделать всё, что я попрошу. Уверена, попроси я его остановиться – он всё немедленно прекратит. Умоляй я его вдолбить меня в прогнувшийся матрас этого мотеля – он нашёл бы в себе силы забыть обо всём, что его сдерживало. Он готов был убить ради меня – это он уже доказал. Я почти не сомневалась в том, что он так же умрёт за меня, если потребуется. Боже правый, он был и правда… мой. Это осознание ужасало почти столько же, сколько возбуждало. Я уронила голову на кровать, и он принял это за сигнал к продолжению. Его пальцы тронули пуговицу на моих джинсах. Боже пресвятой. Безнадёжно сбитое дыхание участилось ещё сильнее, он потянул замок молнии вниз. Я без лишних слов приподнялась, помогая ему стянуть с меня джинсы. Он водил руками по обнажённым ногам вверх и вниз, и невероятно сильно хотелось глубоко вздохнуть и выдохнуть, приказать сердцу биться с нормальном ритме, но разум над телом властен не был. Перси хищнически заглянул мне в глаза, и что-то подсказывало, что стоило бы опасаться этого взгляда, но я наоборот изнывала в предвкушении того, что он будет со мной делать. Он легко погладил меня через кружевную ткань белья, и наслаждение волной окатило всё тело. Моя дрожь вызвала у него полуулыбку, и он стал играться с резинкой, вызывая у меня нетерпеливое раздражение. Хотелось, чтобы он снял их уже, и… Он проник большими пальцами под ткань, и мне на какое-то время показалось, что контроль, исчезнувший было из его глаз, вернулся. Я начала было думать, что он передумал, но это его выражение промелькнуло так быстро, что я решила, что мне причудилось. Стоило ему пальцем провести по моим губам, я резко выдохнула. Как ему вообще удалось лишить меня белья так, что я этого не заметила? Он наполовину погрузил сначала один палец, позволяя мне привыкнуть к ощущению, а после добавил и второй, сорвав с моих губ сдавленный стон. Затем на пару секунд замер и начал мучительно медленно опускаться всё глубже и глубже, растягивая. Ощущение было так остро и ново, что я, вся вытянувшись в струнку, замерла, стараясь ухватить и осознать это чувство. Щёки начали гореть, и я велела себе держать глаза закрытыми, чтобы избежать его взгляда. В ощущениях, которые вызывали плавные движения вперёд-назад, я просто потерялась, не зная, как должно отвечать на них. Наконец настал момент, когда его ритма стало недостаточно, и я двинула бёдрами ему навстречу, давая недвусмысленный намёк. Свободной рукой он начал играться с моим соском, вызвав новый вздох наслаждения; я потянулась к нему за поцелуем, переполненная чувствами. Сердце колотилось так, что его стук отдавался дробью где-то в горле. Я вскрикнула, когда его большой палец начал круговыми движениями ласкать набухший клитор. Бёдра невольно начали подрагивать, но он крепко прижимал меня своим телом, продолжая двигаться. Блядь. - Ого, Чейз, - усмехнулся он. Очевидно, мой мозг уже не отвечал за то, что произносил рот. - Просто заткнись и продолжай, - потребовала я, вызвав у него полусмешок. Внизу живота всё напряглось, когда он стал всё чаще и чаще касаться самой чувствительной точки, и в тот момент казалось, что дыхание не так уж обязательно. Определённо, оно переоценено. Я словно жила на одном длинном вдохе, выгнувшись дрожащей от напряжения дугой. Он снова и снова погружал в меня пальцы, то один, то снова два, доводя до настоящего исступления. Узел наслаждения затягивался всё туже и туже, тело просило разрядки. - Пожалуйста… Спроси бы кто меня в тот момент, о чём я так жалобно молила – не ответила бы, но уже в следующее мгновение меня била дрожь от ослепляющего чувства. Наконец я расслабленно упала на подушки, удовлетворённая тёплым чувством внутри. Перси лёг рядом, улыбаясь – по-настоящему улыбаясь. - Тебе идёт улыбка, - пробормотала я, сощурив глаза. Когда он предпринял попытку подняться, я с протестующим звуком ухватила его за предплечье. Мне хотелось, чтобы он разделил со мной наслаждение, эти острые невероятные чувства. Хотелось, чтобы это было взаимно. В ответ на мой порыв он покачал головой, продолжая улыбаться, и кивком указал на циферблат часов на его запястье. Неужели прошёл уже целый час, отведённый на сборы перед выездом? Разочарованная, я притянула его к себе для последнего поцелуя. После он скрылся в душе, а я ещё несколько минут лежала, откинувшись на смятое покрывало, голая, слишком запутанная, чтобы двигаться, дышать и даже думать. Сердце стучало как бешеное. ▼▼▼ Ладно, стоило отдать такту Перси в отношении его нелепой девушки-девственницы, должное: он никак не напоминал мне о произошедшем. Ни дурацких шуток, ни похабных взглядов – вообще ничего. Он целовал меня перед выходом из номера, может, чуть дольше, чем обычно, и рука его как бы невзначай прошлась по моей заднице, но в остальном он был джентльмен. Вслух благодарить его за это я не стала, но была уверена, что он и так всё понимал. Перси я оставила разбираться с оплатой номера, а сама поторопилась выйти на парковку, прочь из затхлого мотеля. Хотелось вздохнуть полной грудью, почувствовать, наконец, свежий ветерок на своём лице, но пока единственным, что меня ждало, была волна пыльной пустынной жары. Глаза вмиг заслезились, и я зареклась купить солнцезащитные очки на первой же заправке. Нико курил, спиной привалившись к дверце джипа. Откуда они с Талией успели добыть свежие машины, я боялась представить. Вместо приветствия он отсалютовал мне окурком, чуть дёрнув уголком губы. - Ты спал вообще? – весело поинтересовалась я. – Выглядишь, будто заснёшь в любую секунду. - Будет ещё время. Надеюсь, к трём будем на месте, и вот тогда поминай, как звали – не увидите меня сутки, по крайней мере, - устало пошутил он. Я встала рядом. Нико докурил, заглянул в портсигар, но когда понял, что тот пуст, раздражённо сунул его в задний карман. Это его движение выдало такую мертвецкую усталость от происходящего, что и представить трудно. Солнце начинало нещадно жарить, и я прикрыла глаза. Где-то глубоко внутри, несмотря на всё, что было и что предстояло, у меня царила радостная неразбериха из чувств, и улыбка приходила сама собой. Страха не было – ни одной тревожной мысли. Этим утром я готова была ехать куда угодно, к кому угодно. Лишь бы с Перси. - А где Талия, кстати? - я оглянулась. Её не было ни в джипе, ни в серебристой машине рядом, которая, как я поняла, предназначалась нам. - Спит на заднем сидении. Ночь была длинная, так что пусть отдыхает пока. Потом сочтёмся. - Если хочешь, я поведу, а ты тоже поспи, - предложила я, заранее зная, что он откажется. – Должен же от меня быть хоть какой-то толк. Нико отмахнулся, но видно было, что моё предложение его позабавило. - От тебя больше толка, чем ты думаешь. Завязать спора на эту тему я не успела – уже успел подойти Перси. Они с Нико обменялись рукопожатием и принялись обсуждать, по какой дороге ехать и кто за кем, причём делали это с каким-то очаровательным братским ребячеством, что не могло не вызвать улыбки. Будь сейчас здесь Талия - обязательно закатила бы глаза и решила всё за них. Когда мы наконец расселись по машинам и двинулись, я выждала несколько миль перед тем, как снова начать расспрашивать Перси о том, куда мы едем и к кому. В конце концов, единственным, что я толком знала, было то, что направляемся мы домой к крупным наркоторговцам, а это, ну, такое себе описание локации. - У тебя будут для меня, хм, какие-то рекомендации относительно того, как себя вести там, куда мы направляемся? Перси подавил смешок, не сводя глаз с дороги. - Сиди тихо и не спорь с тем, у кого в руках огнестрельное оружие..? Я закатила глаза и стукнула его по плечу. - Ладно, - проговорил он, всё ещё посмеиваясь, - хорошо. У ребят всё не так гладко, как хотелось бы, и Рейна, чтобы перестраховаться, отдаёт нам всё гостевое крыло своего дома. Соответственно, бояться вообще нечего. Самая неприятная личность, с которой мы столкнёмся – помимо Талии – Октавиан, но он не будет проблемой. - А что с ним? – нахмурилась я, проигнорировав его откровенно слабую попытку пошутить. - Да ничего конкретного, просто он идиот, и я понятия не имею, зачем Рейна всё еще держит его при себе. Много раз продавал информацию, в том числе о нас, торговал оружием, пытался заключать какие-то сделки с правительством… Уже не вспомню, почему они вообще с Рейной начали работать вместе, но смысл в том, что на нём вся логистика, но, говоря откровенно, власть у него будет ровно до тех пор, пока она позволяет ему её иметь. Я кивнула, переваривая. Судя по всему, подруга Перси была властной под стать имени, которое она носила. У меня с трудом укладывалось в голове, что ей было лет столько же, сколько мне. Ещё тяжело было понять, почему такой хороший - если верить Перси – человек занимался продажей героина, да ещё большим оборотом. - Если кто начнёт расспрашивать, да и вообще каким-то образом навязываться, - продолжил он, - то советую всегда прикрываться моим именем. В большинстве случаев должно работать. - Знаешь, об этом, - рассмеялась я. – Прости, но я уже пыталась такое провернуть. Думала, говорить или нет. Он неожиданно серьёзно на меня взглянул. - Талия рассказывала. Ты умница, что не спасовала и догадалась угрожать. - Она была там? – опешила я, пропустив мимо ушей похвалу. Перед глазами сразу промелькнули события того дня, заставив поёжиться. - Конечно, - кивнул Перси. – С самого начала. Жалко, что ваше знакомство вышло таким смятым. Я покачала головой, прогоняя воспоминания. Сейчас, несмотря на то, что прежнего содрогания они у меня не вызывали, ворошить те события не хотелось. Утро было слишком чудесным для подобных мыслей. - Ничего. Страха я натерпелась, но опыт получила колоссальный. Он усмехнулся, сжал мои пальцы и уже хотел было вернуть руку на руль, но я не сдержалась, ухватила его ладонь и зачем-то поцеловала незаживающие костяшки. В тот момент это было так просто и так правильно, что о своих действиях я не задумывалась. Потом потянулась и положила голову ему на плечо. Мысли как-то сразу оказались занятыми событиями утра, и щёки мои стали заливаться краской, благо, Перси этого не замечал. Признаваться в этом не хотелось, но я ждала продолжения. Я задумалась, насколько будет нетактично заняться любовью в первую же ночь нашего пребывания в доме бывшей моего парня. Идея эта меня порядком позабавила. Сама себе я напоминала ребёнка, которому вручили в подарок конструктор, из которого можно собрать, что душа пожелает. Мы прежде с Перси не были настолько близки физически, и сегодняшнее утро открыло для меня такие перспективы, что сердце заходилось. Возможно, во мне говорили нереализованные в подростковом возрасте гормоны – я уж не знаю – но поле для исследования завораживало. В конце концов, всё было не так и плохо, решила я. Вот они, всё новые и новые лица Перси Джексона, продолжающие мне открываться. Я знакомилась с ними с восторгом первооткрывателя, влюбляясь всё больше с каждым днём. Неконтролируемое падение по шоссе 66 под музыку Роллинг Стоунс из динамика свежеукраденной «вольво».