Все лица Перси Джексона

- Как это нахер понимать, Дорфтон, мать твою!? Плевал я на риски! Достань мне его! Крики Перси, адресованные человеку по имени Стивен Дорфтон, с которым он уже с четверть часа ругался по телефону, буквально вжимали меня в кожаную обивку автомобильного сидения. Разговор начался вполне мирно, но после перерос в нечто невразумительное. Перси, не изменяя себе, был немногословен, когда – так уж и быть – рассказывал мне о своих планах, но общее направление я уловила. Он поднимал старые связи в поисках юристов, которые стали бы выступать в их пользу на случай, если всё вскроется и дело станет публичным, но, как я поняла, слишком много воды утекло с тех пор, как они всего лишились. Никто из топовых юристов не хотел выступать на стороне Перси, Нико и Талии, и это было ясно. На них идёт открытая охота, люди, против которых они выступают, крайне опасны и обладают властью… абсолютно очевидно, что всякий человек, обладающий здравым смыслом инстинктом самосохранения, не станет влезать в этот конфликт. Вероятно, всё могли бы решить деньги, но этого недостаточно. Нужны были соратники, не дельцы. Смешно было то, что я до сих пор не знала правды о его прошлом. Не знала фамилии, где он вырос, в какой школе учился. Не знала, чем занимался его отец, где сейчас мать и кто были люди, разрушившие его жизнь. Раньше я бы что угодно сделала бы, чтобы узнать, но теперь пришло спокойствие. Когда придёт время, он расскажет, и это ничего не изменит. Я прежде ужасалась тому, как он зарабатывает участием в подпольных боях и напивается по вечерам, но теперь он убил человека в двадцати метрах от меня, а мне было абсолютно побоку. - Аннабет? Я вздрогнула, резко выдернутая из череды мыслей. - М? - Мы едем в гости, так что думаю, что нужен подарок, - проговорил Перси. - Хотя бы символический. Сможешь зайти? Я подожду в машине, чтобы не светиться. – Конечно, я куплю подарок твоей бывшей, какие вопросы. Перси моего юмора не оценил и нахмурился. Пальцы на руле не дрогнули, но я видела, с какой силой он сжал их. - Ох, да шучу я, - тут же выпалила я. – Глупо получилось. Схожу, конечно, куда скажешь. Он слегка дёрнул уголком губ, но хмуриться не перестал. Я корила себя за чересчур длинный язык, но, в конце концов, была в моих словах правда. Рейна была призраком его прошлого, которому вот-вот предстояло обрести тело. Он говорил о ней так, будто она была одним из тех людей, с которыми достаточно встретиться всего раз, и жизнь твоя прежней не станет. Как новый виток судьбы, хотя в судьбу я никогда не верила. Перси сам таким был. Мне хватало ума не ревновать его всерьёз, но мысли у меня были разные. - Я… Знаешь, вы с ней временами так похожи, до ужаса, - сказал он, чуть усмехнувшись. – Я к тому, что или вы захотите поубивать друг друга в первые минут десять общения, или станете, не знаю, подругами на всю жизнь. Но она классная, правда. Почти такая же умная, как ты. Верная. Дай ей шанс. - Я просто не смешно пошутила, расслабься, - тут же сказала я. – Просто вроде как… Я замялась, подыскивая слова. Краем глаза я видела ухмылку Перси и тут же затеребила выбившиеся из узла на затылке пряди. - Вроде как мы спали с ней. Вот что ты пыталась сказать, Аннабет, - просто сказал он. – Не знаю, насколько я правильно делаю, что говорю тебе, но это было ужасное время. - В смысле? Она настолько была плоха? Он фыркнул в ответ на мою вымученную шутку. - Ну, мне было сколько, лет восемнадцать? Двадцать, может. Я занимался распространением наркоты. Абсолютно ненавидел свою жизнь, не знал, куда себя деть. Попробовал, кажется, все наркотики, какие только были. До сих пор не понимаю, как не подсел на какую-нибудь штуку типа героина, и… - Стой-стой, - замахала руками я, прерывая его. – Ты не говорил раньше про наркотики. Как Талия с Нико допустили? Как ты допустил? - Так они сами занимались примерно тем же, - весело сообщил мне он. – Вспомни себя пару лет назад. Переходный возраст, страх не реализовать себя, страх быть непринятым, злость, отчуждение... У всех было. Только вы все слушали Грин Дэй и сбегали из дома к подружке на ночёвку, а мы пытались купить оружие и ширялись в подвалах с детишками мафии и всяким сбродом. Это было нормой, вроде как. Пару минут мы молчали. Перси стал крутить радио в попытках найти волну с джазом, а я просто смотрела перед собой, разглядывая ногти. Воображение рисовало жуткие картинки. - А Рейна? – наконец спросила я. - Разговор был о ней. - Она легко влюбляется в идеи. Я не знаю, о чём она тогда думала, на волне юношеского максимализма, но, наверное, мечтала, что мы станем кем-то вроде Бонни и Клайда, - он вздохнул и взъерошил волосы. – Она тогда еще не попробовала этой изнанки жизни, а я уже нахлебался. Это только в фильмах с Джейсоном Стэтхэмом выглядит интригующе. Мы разошлись окончательно, когда она узнала, кто был мой отец. Тогда, вроде, ещё началась вторая волна охоты на нас с братом и сестрой, так что она ещё отчасти спасала свою шкуру. - Думаю, она любила тебя. По-настоящему. Перси сначала открыл рот, чтобы что-то сказать, но потом решил промолчать. Мы ехали какое-то время в полном молчании под хрипящее радио, но мне было спокойно. Я рада была тому, что он вообще пошёл на разговор не только о событиях прошлого, но и о чувствах, в какой-то мере. От Перси редко можно было добиться подобного. - Чего молчишь? – поинтересовалась я, отчего-то резко повеселевшая. - Перевариваю. - Брось, - пихнула его в плечо я. – Ты не мог об этом не думать прежде. Он улыбнулся. - Она, скажем, не самая чувственная девушка. - В таком случае, я боюсь представить, как вы вообще общаетесь, - подначила его я. – Учитывая твой эмоциональный диапазон. - Да-да, как у чайной ложки, - смеясь, сказал он. – Только я не Рон Уизли. Я всплеснула руками в притворном ужасе. - Разумеется. Ты – Драко Малфой. - То есть считаешь меня мерзавцем? - Так-то это комплимент. - Сомнительный. Если только плохие мальчики не в твоём вкусе, разумеется, - он дешево подвигал бровями, и я пихнула его в плечо, против своей воли залившись краской. - Давай просто закончим этот разговор, да? Он рассмеялся и я ещё раз пихнула его – для верности. Мы уже въезжали в пригород Вегаса. Местечко это довольно угрюмое, если смотреть правде в глаза, и до ужаса напоминающее Лос Анджелес – точнее, район, в котором жила моя бабушка. До смерти матери я часто оставалась у неё, и тогда растрескавшийся асфальт и гнездящиеся друг на друге дома-картонные коробки не казались чем-то ужасным. Это казалось не бедностью, а домом – просто домом, где пахнет макаронами с сыром за девяносто девять центов, вечно барахлит телевизор и то и дело прорывает трубы. Потом погибла мама, у бабушки случился инсульт, от которого она не сумела оправиться, и трущобы растеряли в моих глазах свой сомнительный шарм. Или просто это я выросла. Мы мчались вдоль стройных линий улиц, и было ощущение, будто находишься в паршивой симуляции. Всюду одинаковые таунхаусы с тонкими стенами, будто откопированные массивом, в который забыли добавить вариативность. Дворы никто не делил заборами – да и зачем? - Ты говоришь, Рейна – крупнейший дистрибьютор кокаина здесь? – хмуро поинтересовалась я, гадая, сколько ребят отсюда сидят на нём благодаря ей. - Сейчас - да. А что? - Не самое благое дело. Лицо Перси осталось не отразило ни одной эмоции, но то, как он на мгновение поджал нижнюю губу, рассказало мне о многом. За время, проведённое вместе, я научилась ловить его состояния – иногда, когда он позволял себе вольность и настоящие эмоции всё же показывались за вечной бронёй. Он молчал, и было ясно, что я коснулась того, что наверняка терзало его мысли уже долгие годы. Не напрасно ли? Я была права в рамках своей правды. У него наверняка была другая. И у Рейны – тоже. - Хочешь поговорить про благо? – устало спросил он. - Не думаю, - покачала головой я. - Есть ли толк? Он просто кивнул. ▼▼▼ В центр Лас-Вегаса мы так и не въехали, и я была рада – местные отели навевали на меня тоску. Чего только стоил тот, что подражал Венеции – в нём мы останавливались с отцом, когда мне было лет десять. Потолок, как помню, дешево расписан под небо, внутри сооружён канал с водой, по которому плавно перемещаются гондолы, притащенные из настоящей Венеции – так говорят. На улицу днём не выйдешь из-за палящего солнца пустыни, а внутри кондиционированного помещения хоть на стену лезь от безделья. Отец игроком особо не был, меня же забавляли комбинации в «Двадцать одно», но не настолько, чтобы на самом деле их пробовать. Словом – по городу казино я не вздыхала. Утром в лобби то и дело встречались опухшие раскрасневшиеся лица, вечером того же дня повторяющие все свои грехи по кругу. И так – почти каждый из вечного круговорота приезжающих попытать счастья. Центр города превратился в пагубный, порочный механизм, отталкивающий, но такой привлекательный для отчаявшихся людей. Вилла, куда мы направлялись, располагалась вдали от города, неподалёку от озера Раш. Чтобы добраться туда, миновав даунтаун, нам пришлось огибать Лас-Вегас по большому радиусу, зацепляя почти все спальные районы. Двигались в общем потоке по полупустой дороге, не привлекая внимания, но в какой-то момент я заметила пристроившийся за нами тонированный «Эскалейд», и внутри что-то оборвалось. Когда я поняла, что наши машины окружены этими автомобилями со всех сторон, то меня охватила паника. Я широко распахнутыми глазами уставилась на Перси, но тот был подозрительно спокоен. Только уголок губы дёрнулся в усмешке с какой-то горечью. - Всё в порядке, - проговорил он. – Нас так встречают. Медленно кивнув, я неосознанно вжалась в кожаное сиденье. Впервые за всё время на плечи свалилось осознание того, куда и к кому мы едем погостить. Они продавали наркотики. Они убивали людей. И они должны были нам помочь. Оглядев себя, почувствовала нечто похожее на стыд, но быстро отогнала его. Я не выглядела представительно, но зато на запястье довольно красноречиво выделялся браслет, подаренный Перси. Вообще всю свою сознательную жизнь я находила правильным и даже в какой-то степени снобистским свой принцип одеваться просто и не дороже, чем на сто долларов, даже если я могла себе позволить одеваться на тысячу. Это было чем-то вроде вызова обществу, погрязшему в капитализме и развращении ценностей, но теперь всё это казалось далёким и глупым. Все эти измышления былых лет теперь монотонно разбивались о твёрдые скалы вопроса о том, есть ли вообще кому-то до этого дело. Теперь я всё чаще приходила к выводу, что скорее всего нет. - Нервничаешь? – усмехнулся он, краем глаза глядя на мои попытки сидеть спокойно. В ответ я неоднозначно повела плечом и устремила взгляд прямо перед собой, на номер чёрного «Эскалейда», наверняка под завязку забитого людьми с оружием. Мы свернули с главной дороги на гравийную и стали двигаться вдоль многих миль особняков, огороженных шестиметровыми заборами. В какой-то момент прекратились и они, и перед нами возникли высокие кованые ворота с возвышающимся позади них сооружением, подозрительно напоминающим сторожевую башню. Это была вилла с перистилем и атриумом, похожая по устройству на те, что мы изучали на лекциях по истории архитектуры. Она была современной с виду, со стенами, покрытыми блестящим камнем, похожим на полированный песчаник, и панорамными окнами, но строгую структуру было не спутать ни с чем. С долей огорчения пришлось признать, что архитектурный вкус у Рейны был, если это она выстраивала это место. Выбираться из салона «вольво» нам с Перси не хотелось отчаянно. Для него это значило вернуться в прежнюю жизнь, от которой он бежал, а для меня… ну, всё равно что согласиться на прыжок с моста без страховки. Дверь Перси начал было открывать охранник, но он, передернувшись отчего-то, торопливо распахнул её сам, заставив парня в костюме отшатнуться и торопливо принять позу с руками позади туловища. Мне дверь Перси открыл сам, хмуро оглядевшись по сторонам. Пока я выбиралась из салона автомобиля, он успел пошарить в бардачке и сунул заряженный ствол себе в куртку. Я приподняла бровь. - Мне показалось, или ты говорил, что мы едем к друзьям? - К друзьям, - кивнул он, приобняв меня за талию, пока мы шли к машине ребят. – Но я не буду спокоен, пока не обговорю все с Рейной. Талия с Нико весельем тоже не отличались. Нико, подозвав к себе охранника, вручил ему ключи от мотоцикла и принялся что-то упорно втолковывать. Талия закатила глаза и отвернулась. - Голову на отсечение, что обо мне он беспокоится в разы меньше, - она огляделась, нахмурив лоб. – Что, она даже не вышла нас встретить? - Не вышла, - покачал головой Перси, всё так же крепко прижимая меня к себе. – Видимо, узнала как-то, что Аннабет с нами. Я надеялся, что будет проще. - Не будет. - Нет, не будет, - со вздохом согласился он. Я украдкой озиралась по сторонам. Если отбросить охранников, сторожевую башню и ещё несколько таких сомнительных факторов, то было бы похоже, что это владения какого-то очень денежного человека. Ухоженный сад с каскадами кипарисов и можжевельников, фонтан, внушительный автопарк с кричаще-дорогими авто говорили сами за себя. Что навевало странное ощущение, было полное отсутствие людей кроме тех, что мы уже видели. Когда мы, наконец, вошли в сверкающий чистотой прохладный холл, то были встречены дворецким. То был интеллигентной внешности мужчина в возрасте с островками седых волос в густой шевелюре. - Мисс Р’ейна ждёт вас в библиотеке, - с порога сообщил нам мужчина с гнусавым французским акцентом и поначалу развернулся, жестом призвав следовать за ним, но потом обернулся и с тенью улыбки оглядел Перси. – Р’ад видеть вас в добр’ом здр’авии, Пер’сей. - Взаимно, Фред, - кивнул ему тот. - Добр’о пожаловать. Мисс Талия, мистер’ Ди Анджело, - он выдержал паузу, и глаза его задержались на мне. - Мисс Чейз. Я просто кивнула. Понятия не имела, откуда он знал мою фамилию, но удивляться таким вещам утомилась и просто приняла как должное. Дом потрясал. Всюду мрамор, высокие потолки, явно дорогая мебель. Не то, чтобы я росла в бедности, но в сравнение никакое не шло. Сколько вложено в это место и какого размера полк дизайнеров и архитекторов трудился над каждым углом, я представляла слабо. Всюду роскошь, но подчинённая строгому порядку, устроенная, будто по канону. Если на кофейном столике разложены журналы, то ровной стопкой, если в столовой висят шторы, то идеально отглаженные, без пылинки. Я подавляла в себе чисто профессиональное желание начать расспрашивать Фреда о доме вплоть до чертежей инженерных систем. Перси возвышался надо мной всё с тем же хмурым выражением лица – его воображение явно не терзало устройство каминной сети или материал на полу коридора. Он по необъяснимой причине не казался здесь чужим, и дело было не в одежде – в чём-то неуловимом, но говорящем громко. Может, в природной дерзости и смелом взгляде, не разберёшь. Странно, но я соскучилась по нему за то время, пока мы ехали. Вроде и сидели в метре друг от друга, но он был словно за сотни миль от меня, весь в тяжёлых мыслях. Мне не хотелось думать об этом, но обычно он вёл себя так перед крупной дракой в «Эдеме». Что-то подсказывало мне, что в этот раз может статься, что битва будет посерьёзнее. Миновав зеркальный коридор с рядами футуристичных светильников, мы оказались перед высокой дверью, которая, судя по всему, вела в библиотеку. Дворецкий откланялся и, шаркнув, стал неспешно удаляться. Мы постояли с минуту, переглядываясь о чём-то, что я не могла обратить в слова, враз оцепеневшие. - Если ты не постучишь наконец в чёртову дверь, наконец, это сделаю я, - Талия ткнула Перси в грудь. – Твоя бывшая, тебе и ответ держать. Вперёд. Вздохнув, он подчинился и просто отворил дверь, пропуская нас вперёд. Разговор, судя по всему, предстоял тяжёлый. Расслабленно-весёлым казался только Нико, но, возможно, это было оттого, что он успел уже где-то выкурить косяк. Библиотека, как и остальной дом, была потрясающей. Она была двухэтажной, с огромными окнами и массивной мраморной лестницей; стройные ряды книг с аккуратными бирками казались бесконечными. Пол был выложен мозаикой с древними сюжетами из мифологии. Я узнала Зевса, Геру, Гермеса… и Персея – какая ирония. Рейна оказалась… просто девушкой. Не тираном, не гарпией, коей она почти что стала в моём воображении после всех рассказов. Встречала она нас стоя, царственно прислонившись к стойке с подушкой голубого бархата, в окружении книг и своих записей. Взгляд она подняла не сразу, но это явно было игрой – я видела, как дрогнули её руки, когда она заложила страницу. Одежда на ней была явно дорогая, тёмные волосы наверняка были уложены в блестящий узел руками стилиста. Она словно светилась чистотой и той маниакальной упорядоченностью, которой был пронизан весь её дом. Пару мгновений все молчали, обмениваясь фальшиво-беспристрастными полуулыбками. Когда по мне скользнул холодный взгляд тёмных глаз Рейны, по спине отчего-то поползли мурашки. Словно её без единого изъяна кожа – резина, а позади расширенных зрачков – материнская плата, нули и единицы. Люди так не смотрят. БАМ!! На какой-то момент я будто выпала из времени, потому что несколько событий произошли с такой скоростью, что мне потребовалось несколько секунд, чтобы до конца осознать их. Рейна резко сделала шаг вперёд, достала из складок шёлковой блузы блестящий чёрный пистолет, направила его мне промеж глаз и выстрелила. Перси среагировал мгновенно, будто только этого и ждал – за долю секунды схватил ствол и направил дуло вверх. Пистолет выстрелил прямо у него в руке. Пуля пробила лепнину; с потолка посыпалась штукатурка. Перси одним движением вытащил обойму и швырнул Рейне под ноги. По полу, весело звеня, покатились девятимиллиметровые патроны. Эта странная девушка и бровью не повела, продолжая смотреть на нас со странной улыбкой. - Не получилось, - заключила она. – Ничего. Рада, что вы добрались без приключений. Надеюсь, вас устроит дом. С минуту все молчали. Нико хохотнул, достал портсигар и, лязгнув крышкой, закурил. - Что это, блядь, было? – едва слышно прошипел Перси. Никогда я не видела его в такой ярости. – ТЫ ИЗДЕВАЕШЬСЯ? Рейна пожала плечами и подмигнула мне. - Осторожнее. Я тебе тогда говорил, говорю и сейчас, - продолжил он. – Иди речь только обо мне – ноги бы моей здесь не было. - Я знаю, - легко согласилась она и приблизилась, словно пританцовывая. Меня обдало волной свежего аромата дорогих духов. Или так пахли деньги? - Нико, Талия, Аннабет – это Рейна. Талия просто кивнула в ответ, сохраняя сухое и отстранённое выражение. Нико продолжал курить, весело усмехаясь и показательно стряхивая пепел прямо на зеркально-чистый мрамор. - Огонь, - весело сказал он, протянув ей мозолистую ладонь для рукопожатия. – Но Аннабет лучше, действительно, не трогай. - Ой, да всё уже, - по-детски сморщила лицо она, с готовностью пожимая его руку. – Я вообще-то рада познакомиться, наконец. - Взаимно. Что-то в том, как Рейна задержала свою ладонь излишне долго, или в том, как весело заплясали чертята в её глазах, когда она улыбнулась Нико, сказало мне о том, что она не отчаялась. Она просто переключилась на другого брата. И мне должно бы от этой мысли стать куда проще, но стало только гаже. - Слышала про тёрки с Накамурой, - как бы между прочим обронила Рейна, усаживаясь на пуф. – Их клан обмельчал. Куда только смотрит Неземида? - Неземида мертва, и уже давно, - отрезал Перси, явно не слишком довольный тем, что распространилась информация о его вылазке. – Дела перешли Эфану. Глаза Рейны на секунду расширились, прежде чем она смогла с собой совладать. Я в который раз сделала себе зарубку на память – расспросить Перси об этом Накамуре, и почему Неземида так важна. Я уловила только, что это клан наёмных убийц, которым преследователи семьи Перси заказали их головы – и мою, кстати, тоже. - Это ты..? – только и выдохнула она, - ..вы? Перси покачал головой. - Может, это Охотницы? - со странным благоговением в голосе сказала Талия. – Им всегда было, что делить. - Ага, клиентов, - мрачно проговорил Нико. – Только если Накамура поклялся предупредить о заказе, то Охотницы придут тогда, когда мы будем их ждать меньше всего. И им будет плевать. Талия вскинулась: - Устроим встречу, обсудим всё, как цивилизованные люди. Все говорят об Артемиде с уважением - мол, она за правду. - Это и может стать проблемой, - встряла Рейна. – Никогда не поймёшь, что на уме. Встреча – хорошая идея, но без меня и не здесь. Где-то наверху часы раскатисто пробили третий час, заставив меня дёрнуться. Время летело, и мой усталый разум с трудом замечал его ход – всё внимание занимала беседа, об истинном смысле которой приходилось только догадываться. Весь недолгий разговор как шахматная партия, где ты не видишь половины фигур противника. - Пустое, - устало проговорил Перси и потёр разбитую бровь. – Все эти разговоры - мимо. Вечером расскажу всё. Очень хочется курить и спать. И ещё упаковку кортизола, если есть. Рейна фыркнула и сложила руки на груди, усиленно изображая раздражение, но я видела, что на самом деле ей, как и мне, сразу захотелось начать с морщинкой на лбу расспрашивать Перси, зачем ему нужно обезболивающее. И еще прочесть лекцию о вреде курения. - Ты вообще изменился за эти годы? – язвительно поинтересовалась она. – Ума не приложу, как так получилось, что ты ещё жив. - Тебя переживу точно, - раздражённо парировал он. - Так ты пришлёшь Фредрика? Она со свистом выпустила воздух сквозь зубы и как-то волчьи глянула на нас из-под тёмных бровей. Потом кивнула в сторону двери и зачем-то взяла в руки записную книжку со стойки. Нико, блаженно докуривавший вторую сигарету, весело подмигнул ей и убрал портсигар. - Пришлю. Ужин в восемь. Будет фламбе. Приятного, хм, отдыха. Перси кивнул и, развернувшись, как мне показалось, излишне резко, широким шагом вышел прочь из комнаты. Нам оставалось только поспевать, чётко ощущая тяжёлый взгляд Рейны между лопатками. На секунду я даже засомневалась, насколько безопасно поворачиваться к ней спиной, памятуя о её попытке моего убийства. Потом, сильно позже, я много раз вспоминала первую нашу встречу, первый разговор. Уходила я из той библиотеки, охваченная непонятной дрожью, не от страха – от неопределённости. Глаза у неё были такие: тёмные, умные, опасные. Как у дикого зверя, загнанного в угол. Это и было странным, ведь охота на нас, а страшно, пусть и глубоко внутри - почему-то ей. И дело явно было не в том, что она укрывает у себя дома людей, за которыми по пятам гонятся, казалось, все демоны преисподней. Логическая цепочка мыслей о Рейне на ней совершенно не обрывалась. Всё это – истории о её прошлом, сегодняшнее поведение, всего лишь в очередной раз подводили меня к вопросу о том, кто же такой Перси Джексон. Хочу ли я знать?