Страсть приводит к уступкам, уступки - к подчинению.

Я ступаю босыми ногами по скрипящим половицам. Вокруг темнота. Сейчас примерно 3 часа утра. Я иду по тёмному коридору с бокалом вина в руке. Пирожок, наверное, не спит. Кто знает, что он делает? Я не видела его вот уже два дня. Может, он решил абстрагироваться от реальности, а может быть такое, что я ему просто надоела. В такие дни я сижу и читаю книги. В них я могу найти то, чего не могу получить в реальной жизни. - Куколка, - слышу голос из нашей спальни. Он пришёл домой? Подхожу ближе к комнате и вижу, что из неё падает маленькая струйка света через приоткрытую дверь. Подхожу к двери и открываю её. Передо мной открывается вот такой вид: пирожок сидит на краю кровати, на нём рубашка фиолетового цвета и чёрные брюки, грим размыт, а взгляд обращён куда-то вниз, он включил лампу на столе и сейчас в комнате приглушенное освещение. - Пирожок? - спрашиваю я. Он не отвечает, продолжая смотреть в одну точку. - Пирожок! Ответь мне! Пирожок, что случилось? Он до сих пор не отвечает. Подозрительно. Так бывает, если он под наркотиками. Да, пирожок иногда балуется с этим, но не так уж и часто - это отвлекает его от своих дел. Он должен знать, как причинить боль, он должен иногда сильно на чём-то сосредоточиться . Наркотики ему в этом мешают. Однажды, он предлагал пару таблеток и мне, но я не согласилась и он меня избил. Синяки остались до сих пор. Зачем мне все эти наркотики, когда он - мой главный наркотик? Прохожу мимо него слева - он до сих пор меня не заметил. Ставлю бокал вина на тумбочку у кровати. Стою у окна, смотрю на улицу - ветер шелестит листвой деревьев, скоро начнётся гроза. Вид из окна, конечно, не лучший, но меня устраивает. Тяну за ткань серых шторок, чтобы занавесить ими окно. - Куколка? - спрашивает Джокер из-за спины. Оборачиваюсь и вижу, что он заметил меня. - Иди сюда. Иди, иди... Я подхожу и встаю между его худых коленок. Обнимаю его за плечи. Он обхватывает мои ягодицы, но не так, как это он делает обычно - сейчас он соединил руки на уровне мой попы и прижал меня к себе. Моя любовь поднимает голову и смотрит на моё лицо. Зрачки у него расширенные, взгляд рассеянный. Всё понятно. Чуть нагибаюсь, чтобы поцеловать его. Его тонкие губы сливаются в нежном поцелуе с моими. Когда он отстраняется, чтобы глотнуть немного воздуха - его взгляд перемещается ниже. Он целует мою левую грудь, тихо, с упоением, закрывая глаза, а потом прижимается между грудей левой щекой и из его глаз льются слёзы. Джокер, который плачет? Невозможно представить. И я до этого момента такого не представляла. Нежность, чувства, любовь - это ему совсем несвойственно. Я глажу его правой рукой по волосам, а он продолжает сильно прижиматься ко мне, обнимать меня, не отпуская. Мой милый пирожок, моя любовь. Чувствую его дыхание, его тепло, мой дорогой, мой неповторимый, мой единственный. Я пытаюсь отстраниться, отталкивая его за плечи. Он не отпускает, смотрит на меня снизу вверх. Его глаза сейчас похожи на глаза ребёнка, у которого отбирают мороженку или конфетку. - Ты решила меня бросить? Ты бросаешь меня? - спрашивает он. - Нет, пирожок, нет, конечно. Пойдём ляжем, пойдём в кровать! - Куда? - он оглядывается по сторонам, - вокруг негде лечь, это страшное место. - Пойдём, пойдём! - говорю ему я, беру его за руку. Он встаёт, я веду его с правой стороны кровати. Поворачиваюсь к нему лицом. Расстёгиваю пуговицы его фиолетовой рубашки, оголяя его худой торс. Снимаю с него рубашку и кидаю её на стул у стены. Расстёгиваю пуговку на его брюках, потом ширинку и стягиваю его штаны вниз. Он переступает через них и я кидаю их туда же, куда и рубашку. На нём остаются только трусы. Пирожок растерянно смотрит куда-то вверх. Он здесь, но и ещё где-то сейчас. Я кладу руки на его белые-белые плечи. - Вот, ложись, - говорю ему я и подталкиваю его к кровати. Он присаживается на кровать и ложится на левый бок. Я снимаю домашние хлопковые штаны с цветочками, свитер и остаюсь только в белых трусах и белой майке. Распускаю волосы из хвостика, кладу резинку на тумбочку у кровати и ложусь рядом с ним, укрывая нас белым мягким одеялом. Пирожок сразу притягивает меня к себе. Я прижимаюсь к его груди и обхватываю его спину руками. Чувствую, как он немного дрожит. - Пирожок, ты чего? - спрашиваю я его. Он не отвечает. Я трясу его за плечо одной рукой. - Пирожок, ответь мне. Пирожок! Я прикасаюсь к его щеке свой ладонью. Смотрю в его глаза, его туманный взгляд встречается с моим. - Девочка. Моя маленькая девочка, - говорит он и гладит меня ласково по волосам. Как же странно видеть его таким. Он всё не закрывает глаза и не засыпает. Я тихо начинаю петь. Пою песню о цветке, который любил другой цветок, но этот цветок был сорняком и их любовь была несчастной. Я, если честно, без понятия кто придумал такую бредовую песню, но она мне нравится - такая весёлая, но в то же время трагическая, грустная, нагоняющая тоску, а её мотив очень красивый. Когда я заканчиваю петь, то вижу как он тихо закрывает глаза и погружается в сон. И я закрываю глаза вслед за ним. Это похоже на мечту. Что ещё нужно для счастья? И пускай завтра его отпустит и он снова станет тем страшным Джокером, который всех пугает - ну и ладно. Пускай завтра он опять побьёт меня и будет парочка новых синяков. Неважно. Это всё неважно. Сейчас он со мной и он прижимает меня к себе под этим тёплым белым одеялом, а за окном гремит гром - скоро начнётся гроза. И это одно из самых приятных чувств на свете, когда знаешь, что ты в уютной постели с любимым человеком, пускай даже это Джокер, но вы здесь, вы вместе. Вы в безопасности. И всё хорошо. Пусть только этой ночью. Зато я грею счастье внутри себя. И оно связано с ним.