Чудесная божья коровка

      Утром небо было абсолютно чистым, и яркое солнце осветило город Париж всеми своими лучами. Пускай на улице холодно из-за прохладного ветерка, но это яркое и тёплое для глаз и сердца солнце так и манит людей на улицу!       Бриджит проспала долго. Как же сильно она устала за всю эту ночь беспощадной бойни, мышцы болели как от усиленной тренировки, глаза упорно не хотели открываться… Казалось девчонка никогда ранее не делала зарядку и вот её загрузили целым комплексом упражнений. Однако нельзя проспать весь выходной день, нужно подниматься.       — Ох… Спасать Париж от собственного напарника оказалось гораздо тяжелее, чем от целой армии Бражника… — протянула с тяжестью Бридж и села на краю кровати.       К лицу девчонки подлетела квами, говорит: — Кот Нуар так же силён, как и ты. Талисман удачи равноценен талисману разрушения и оба они одинаково сильные! А если их соединить, то можно получить силу, о которой даже не мечтаешь.       — Хм… Ты мне раньше об этом не говорила, Тикки.       — А ты не спрашивала.       — Ладно… Наверное по этой причине Бражнику нужны наши с Нуаром камни чудес, — этот разговор быстро разбудил девчонку, и вот она уже поднялась с постели, переоделась и навела по верхам зримый порядок.       — Может быть. Но не думаю, что Нурру всё ему рассказал…       — Кто такой Нурру?       — Несчастный квами мотылька, который служит ужасному человеку… Я представляю, как ему там тяжело…       — Точно! — Бриджит оживилась и полностью проснулась, — Нам мало изгнать Бражника! Нужно отнять его талисман!       — Да, да, да! — воскликнула Тикки и взвилась небольшим вихрем вверх. Но потом она усомнилась: — Но где мы теперь найдём Бражника? Мы видели его в последний раз только когда Париж был уничтожен, но как мы его найдём теперь?       — Ой, это, наверное, будет долго…       — Бедный, бедный Нурру!       — Не беспокойся, Тикки, мы его рано или поздно освободим, — произнесла Бриджит и увидела вдруг мигающий огонёк своего телефона.       — Мне кто-то звонил? — берёт в руки телефон и смотрит пропущенные…       — Десять пропущенных от Альи? Точно! Сегодня же суббота! Мы должны были встретиться с ней и с Нино в кафе! Как же я могла забыть? — девчонка юркнула в люк в полу и побежала вниз по лестнице…       День обещал быть приятным и светлым. Погода хороша, свет с улицы пробивался через окна в дома людей и словно манил всех срочно выйти и погулять.       Когда Бриджит спустилась вниз, то увидела родителей за кофейным столиком. Они казались обеспокоенными и о чём-то с тревогой переговаривались.       Девчонка подобралась по ближе и подслушала их разговор.       — Всё, что произошло вчера, было как в ночном кошмаре… Я видел, как ты падаешь в пропасть, видел, как за тобой падают обломки дома… Леди Баг вытащила меня, но тебя и Бриджит не было видно среди уцелевших… — с беспокойством рассказывал Томас Дюпэн. У Сабин Чэн наворачивались слёзы. Она помнит, как сама летела куда-то в тёмную бездну и не могла спастись.       — Я была мертва… Это ужасно! Я падала в пропасть. Падала, как это было много раз во сне. Но было холодно и больно… А дальше я ничего не помню. Потом я очнулась здесь, за этим столом… Это было так… так странно. Леди Баг снова спасла нас и вернула к жизни, но я обеспокоена… Почему Кот Нуар так поступил? Он же был таким хорошим… Что могло случиться?       — Я не знаю. Я обеспокоен. С ним случилось что-то ужасное, или же он с самого начала просто притворялся хорошим… Не хочу об этом думать!       — Что случилось дальше? Ты спасся? — спросила обеспокоенно Сабин и взяла мужа за руки. Томас крепко сжал руки жены, опустил голову и продолжил: — Выживших оставалось очень мало. Было темно… Мы все испытывали страх, а потом…эти чёртовы бабочки! Я даже не понял, откуда они взялись! Все мы начали превращаться в каких-то страшных существ, а после того, как эта страшная бабочка коснулась меня, я больше ничего не помнил…       — Но ведь сейчас всё хорошо! Мы дома и в безопасности, — попыталась успокоить мужа Сабин. Но тот отрицательно повертел головой.       — Если в любой может случиться такое, как я могу быть в безопасности?       — Не беспокойся, дорогой. Эти трудные времена мы перенесём. До тех пор, пока нас защищает Леди Баг, все ужасы и катастрофы будут лишь временными.       — Думаю, ты права.       Сабин Чэн улыбнулась: — Хорошо. Смотри, какая хорошая погода на улице! Не делай такое печальное лицо! Давай возьмёмся за работу, уже давно пора открыть лавку, — сказала она, поднимаясь из-за стола, затем подошла к магнитофону и включила музыку. Перед энергичной мелодией трудно было устоять, особенно когда Сабин Чэн пританцовывая взялась за свою самую обычную работу. Томас быстро пришёл в чувства и подхватил ритм. Именно в этот момент, когда всё стало хорошо, Бриджит вышла из укрытия и добродушно громко объявила: — С добрым утром!       — С добрым, с добрым! — энергично ответили родители.       — Можно я погуляю?       — Конечно!       — Спасибо, Мам! — воскликнула Бриджит и юркнула было к выходу, но мать поймала её за шиворот и продолжила: — После того, как позавтракаешь!       — Но Ма-а-ам… Я с друзьями позавтракаю!       — Зачем денюшку тратить на всякую гадость? Постой, я тебе с собой сейчас дам! — Сабин Чэн ушла на кухню.       — Ур-рг… Мам! — проворчала Бриджит. Но времени даром терять не стала: схватила вещи и сумку и выскочила на улицу.       — Дорогая! Бридж уже сбежала! — сообщил Томас, замешивая тесто.       — Вот несносная девчонка! Опять наестся всякой гадости и будет жаловаться, что живот болит!

***

      Девчонка спешно шла вдоль по улице и пыталась дозвониться до своей подруги. Но та как в отместку не брала трубку.       — Ну же, Алья, ответь! — заклинала Бридж, но ответа не было, лишь продолжали идти гудки. Выбора нет, придётся идти в то кафе, где друзья условились встретиться.       Вот Бриджит в кафе. Пришла, осмотрелась — знакомых лиц не увидела. Делать нечего: девчонка заняла столик возле окна, сложила вещи рядом с собой и стала ждать. За время ожидания она либо смотрела в телефон, либо пыталась дозвониться до Альи, эх, жаль, что телефона Нино у неё не оказалось. Когда дозвониться не удавалось, девочка в очередной раз осматривалась по сторонам или с тоской глядела на улицу через окно.       Со временем голод стал более ощутимым.       — Ох, ну почему я не взяла с собой немного еды? — спросила саму себя Бриджит, но что толку от вопросов, если ответ очевиден и не даст никакой пользы?       — У меня есть с собой деньги, я могу купить еды, но если потрачу сейчас, потом с друзьями поесть не получится. Потерплю ещё немного!       Но ни Нино, ни Альи видно не было, а «ещё немного» превратилось в «чёрт, да где же они ходят?». Живот уже ныл от голода. Тогда Бриджит придумала гениальную идею: — Точно! У меня с собой есть блокнот и карандаш! Порисую что-нибудь и отвлекусь от голода, как раз и дождусь ребят!       И девчонка принялась с воодушевлением рисовать всё, что только попадалось на глаза. Так как Бридж любила шить одежду, она рассматривала посетителей и зарисовывала некоторые элементы одежды, иногда подрисовывая что-то своё, что по её мнению могло хорошо подойти. В ушах торчали наушники, плеер играл вдохновляющую музыку… Это было пожалуй то самое творческое ожидание, когда время можно потратить на идеи и одновременно приятно провести его с блокнотом и карандашом.       Нет, друзей она так и не дождалась, однако очень удивилась, когда напротив неё сел рыжий парень. От неожиданности Бриджит даже вздрогнула и вырвала наушники из ушей. Ясное дело, она испугалась! Это было так неожиданно, особенно из-за того, что она сильно отвлеклась и ушла в мир идей.       — Привет. Ты не против, если я сяду здесь? — спросил он. Это оказался никто иной, как Натаниэль, просто Бриджит не сразу его узнала.       — Привет! — радостно воскликнула Бриджит с улыбкой. Она была рада увидеть хоть кого-нибудь из знакомых.       — Вообще-то я жду своих друзей… — произнесла она задумчиво. Парень опустил растерянно взгляд, пробормотал: — Ясно… — и хотел было подняться и уйти, но Бридж его остановила, торопливо проговаривая: — Но и на тебя здесь места хватит! Смотри — тут четыре места! Да и думаю, Нино с Альей будут не против, если ты к нам присоединишься! Так что, сиди!       Натаниэль обрадовался и сел на место. Он смотрелся по сторонам, потом увидел, что Бриджи рисует и спросил: — Ты тоже любишь рисовать?       — Конечно! Правда вот не так хорошо, как ты, да и не всё подряд, а только людей и одежду, — призналась Бридж, заканчивая набросок в блокноте.       — Это здорово! Эм… да… — тут парень почесал затылок. А о чём ещё можно поговорить? Он не знал. Но Бриджит уже сама завелась на разговор и сама стала расспрашивать приятеля: — А ещё я очень люблю вести дневниковые записи и писать о том, что случилось со мной за день!       — Я никогда не понимал, зачем люди это делают… — признался Натаниэль.       — Это здорово! Особенно когда умеешь хорошо описывать. Я записываю свои размышления о людях и описываю собственные чувства. Это помогает мне расставлять всё по своим местам и делать более ясные выводы. А ещё, если я чувствую что-то хорошее, я могу расписать свои чувства и потом перечитывать и вспоминать всё в деталях. Это как пережить момент заново!       — Здорово.       — А ещё мне очень нравятся видеоигры и приключенческие истории! Думаю в жизни можно так же найти что-то необычное и стать героем! Ух… — Бриджит уже не могла терпеть голод и схватилась за живот.       — Что такое? Тебе плохо? Я могу помочь? — всполошился Натаниэль.       — Всё в порядке… Просто кушать очень хочется. Всё, я больше не могу их ждать! Я сама поем! — решительно произнесла Бриджит, поднялась с места и заняла очередь к кассе. Спустя время она вернулась с подносом еды и с большим удовольствием наконец взялась за завтрак, который уже можно было смело назвать обедом.       Натаниэль только подпёр подбородок рукой и наблюдал, как она ест. Прямо как настоящая китаянка: быстро и мило. И куда только так много еды быстро исчезает?       Бриджит быстро заметила, что парень смотрит только на неё и даже смутилась. Но не так, как любая другая девушка, а как сытый перед голодным.       — Что? Хочешь есть? Можешь взять второй чизбургер, мне не жалко!       — Нет, нет, нет! Я не голодный, что ты! Приятного аппетита!       — Ну… Спасибо, — с улыбкой ответила девчонка и продолжила обедать.       Когда с едой было покончено, Бриджит решила ещё немного подождать Нино и Алью. А Натаниэль видать никуда не собирался.       — Эй, а ты разве никуда не собираешься идти? — спросила девчонка.       — Нет. Обычно свои выходные я провожу здесь.       — Здесь? Но почему?       — Понимаешь ли… Дома я не могу оставаться долго. Так получается… Мне приходится сбегать и целый день бродить по городу. Чаще всего я сижу здесь и рисую всё, что вижу, и что кажется мне красивым. А ещё я рисую комиксы. Они отвлекают меня от плохих мыслей, — пояснил парень.       — Но почему ты не можешь просто остаться дома? — спросила Бриджит.       — Потому что… потому… — тут Натаниэль вдруг потерялся и растерянно опустил голову. Из-за этого рыжая чёлка закрыла ему оба глаза.       — Эй! Что такое? Если ты не можешь ответить, не отвечай! Только не начинай вот так грустить. Нат?       Натаниэль продолжал вот так сидеть до тех пор, пока Бриджит не заговорила снова: — Когда мне плохо, я включаю хорошую воодушевляющую музыку и она поднимает мне настроение! А если начинаю под неё что-то рисовать, мне становится ещё лучше! Может порисуем?       Предложение Бриджит было заманчивым. Натаниэль поднял голову, улыбнулся и ответил: — С радостью.       Девчонка села рядом с другом, протянула ему один наушник, второй надела сама, включила весёлую музыку и продолжила делать зарисовки. Это время, проведённое за рисованием, стало самым приятным для Натаниэля. Не нужно было слов, только бумага да карандаш. Было достаточно сидеть рядом и рисовать вместе, пускай и разное, но Бридж составила ему компанию как ни как.       Эти чувства не заменит ничто: то, как рядом с тобой сидит человек и делает почти то же, что и ты. Этот человек поделился с тобой наушником и вы слушаете одну музыку и словно находитесь на одной волне, под одним парусом. Кажется, что ты и твой друг держите один и тот же путь, что вы вместе попали в сказочный мир и держитесь единой дружной командой. На какой-то момент становится легко на душе, и сердце начинает биться ровно, не отягощённое тревожными мыслями и неприятными чувствами. Вот что значит рисовать вместе под одну и ту же музыку.       Общение без слов, такие приятные чувства испытал Натаниэль впервые. Он не думал ни о чём и просто рисовал, и рисовал бы так наверное целую вечность, если бы телефон Бриджит не зазвонил. А звонила Алья.       — Прости! — извинилась девчонка и ответила на звонок: — Алья!       — Эй! Почему я не могла до тебя так долго дозвониться? — в ответ спрашивает Алья.       — Да я сама никак не могла до тебя дозвониться, в чём дело?       — Ты мне не звонила… Ни одного сообщения о пропущенном вызове!       — Да как так-то? — возмутилась Бриджит. Она уже поднялась с места и ходила из стороны в сторону от нетерпения.       — Но где же вы? — спросила наконец она.       — Мы в парке! Тебя ждать?       — Жди, жди! Сейчас прибегу, только никуда не уходите! — громко ответила девчонка и поспешно стала собирать все свои вещи и одеваться.       — Ты уходишь? — спросил Натаниэль с тревогой.       — Прости, я должна бежать! В следующий раз может ещё посидим! Пока! — проговорила быстро Бриджит, схватила сумку и рванула к выходу.       А Натаниэль остался один за четырёхместным столиком. Одиночество. Гнетущее чувство того, что тебя только что бросили. Бриджит была не виновата в том, что вынуждена бросить его ради встречи с друзьями, и Курцберг отлично это понимал, но это понимание ничего не меняло и в груди продолжало болеть, как от удара.       — Что произошло? Не понимаю… Вроде бы ничего плохого не случилось… — Натаниэль взялся рукой за грудь и прошептал, как бы задавая вопрос самому себе: — Но почему же мне так больно? Я не понимаю…       Он поглядел с тоской в окно. Яркое солнце так светило, что серые городские здания казались теплее и милее, вместе с новеньким чёрным асфальтом. Эта милая обстановка на улице словно насмехалась над той непогодой, что сейчас происходила в душе художника. Однако на то, что у него в ухе всё ещё остался наушник, а на столе ещё лежал плеер, Натаниэль не сразу обратил внимание. А песня играла грустная… Парень опомнился и хотел было побежать за Бриджит, вернуть ей плеер, но девчонка уже далеко убежала. Челкарик-художник успокоился и посмотрел на экран плеера. Играла песенка: «jewel–twinkle twinkle little star». Он не выдержал, прижал этот плеер к сердцу и опустив голову, тихо заплакал, одинокий и никому не нужный.