Безумно даже для нас

      — Василиса?       — Глазам не верю, — молвила она, пока Элайза спускалась по лестнице. За секунду она почувствовала столько эмоций, что закружилась голова: она и думать не могла о том, что ещё когда-то нибудь увидеть подругу, н е м о г л а. Не было почему-то сумасшедшей радости — шок и непонимание. Василиса лишь успела приметить распущенные и растрёпанные волосы Терил, как та подошла ещё ближе и крепко обняла. Огнева приобняла её в ответ правой рукой, улавливая слабый запах алкоголя. И в этот момент Василисе так захотелось исчезнуть, как не хотелось убраться когда-либо ещё.       Столько времени она мучила себя мыслью о жизни Элайзы, тогда как та тратила своё время в каком-то кабаке, кишащем разбойниками. Конечно, может быть, не всё было так, как Василиса за секунду обрисовала в своей голове, но почему-то чувствовала она непонятную обиду.       Элайза отстранилась, придерживая Василису за плечи. Впрочем, она тут же убрала руки и опустила глаза. Все молчали, включая двух незнакомых парней, будто бы замерших на крыльце.       — Василиса, понимаешь, я… — Элайза начала мямлить и делать какие-то непонятные жесты руками. Да уж, будто совсем другой человек.       — Понимаю, — немного резко отрезала Огнева и виновато посмотрела на леди Терил. Та глядела также в ответ. «Да, не так должна была пройти наша встреча». — Я знала, что так произойдет, — немного мягче продолжила Огнева.       — Что? — Василиса кивнула. — Но откуда?       — Я не могу тебе этого сказать, — Василиса тут же прикусила язык, потому что после этих слов Элайза шагнула назад, — ибо это может изменить твоё будущее, — на самом деле, от этого будущее Элайзы никак не зависело.       Терил слабо улыбнулась.       — Я рада тебя видеть, — негромко ответила она, видимо, всё понимая.       Василиса облегчённо вздохнула.       — И я рад тебя видеть! — вдруг откуда-то сзади выступил Марк, которому, видимо, надоело наблюдать за этой сценой. Элайза улыбнулась и ему. Они подошли чуть ближе друг к другу, но, кажется, не знали, как поздороваться: руки ли пожать или обняться. Поэтому обошлись нелепыми кивками. Василиса никогда не видела Марка таким сконфуженным после своих слов. Фэш громко хмыкнул, привлекая к себе всеобщее внимание.       Элайза с шумом вздохнула и обернулась к двум незнакомцам на лестнице.       — Карл, Джейк, я подойду позже, можете ступать.       Юноши, как по команде, кивнули и быстро спустились по ступенькам. Куда они завернули, Василиса не видела, лишь услышала смех.       — А теперь объясните, что вы тут забыли, — серьёзно произнесла Элайза после двух кивков, видимо, предназначавшимся Маришке и Фэшу. Слово неожиданно взял Драгоций, вкратце и быстро объясняя всё произошедшее после побега Терил. Его можно было бы назвать беспрестанным, если бы не презрительные фырканья при упоминании Джонатана. Элайза напряглась. Во время рассказа она понимающе кивала головой и удивленно вскидывала брови.       — И у кого Зубок сейчас? — спросила Терил. Маришка приподняла руку, насмешливо поглядывая на Элайзу. Та усмехнулась.       — Значит, вы вне закона и вам нужно скрыться до того, пока не переместитесь в своё время? — переспросила Терил, тяжело глядя на Василису.       — Да, — напряжённо ответила та после некоторого молчания.       — Дерево прячь в лесу, поэтому вы здесь, — неслышно прошептала Элайза как бы для себя и чуть громче продолжила. — Я знаю, как вам помочь, знаю, где вам жить, и всё было бы намного проще, если бы вы смогли притвориться… разбойниками. Развязными, вульгарными, нахальными типами.       Василиса, заметив, как усмехнулись Марк и Маришка, заговорила прежде, чем кто-то успел что-либо сказать.       — А ты смогла?       Элайза прищурилась, всматриваясь в Огневу, и как-то холодно ответила.       — Понимаешь, никто не ожидал, что юная миледи Терил найдёт пристанище на стороне разбойников. Как и сами разбойники. Встретили они меня как принцессу, — Терил многозначительно глянула на Василису, та понимающе улыбнулась. — Впрочем, они быстро передумали, стоило мне одного немножко припугнуть умением метать ножи…       Василиса прыснула. А потом ещё раз. И рассмеялась, почувствовав облегчение. Да-да, вы не ослышались, придворная девушка, которой чуть исполнилось шестнадцать, мастерски владеет метанием ножей. Согласитесь, неплохо для начала.       Элайза начала смеяться вслед за ней, а Огнева никак не могла взять в толк: Терил прославилась именно как убийца воров, эдакий Робин Гуд. Что же она делает здесь? Может это какой-то хитроумный план? Ох, история — такая весёлая штука, особенно — наблюдать за её творением.       — Думаю, у нас получиться, хм, влиться в компанию, — задумчиво проговорила Маришка, глядя в небо, а Марк улыбнулся так нахально, будто что-то задумал.       — Да вы уже в этой компании, — фыркнул Фэш. Резникова нахмурилась.       — О чём это ты? — обеспокоенно обратилась Элайза к Драгоцию.       Василисе не понравилась эта игра в гляделки между Марком и Фэшем, и зная характеры обоих, поспешила перейти к делу:       — Так, Элайза, нам нужно где-то жить целый месяц. Да и что-то мне подсказывает, что Астрагор сунется и сюда, — тихо добавила Огнева, но её услышали.       — Первое время можно побыть здесь, — Терил махнула рукой на «Сладкого утёнка» и, заметив, как нахмурились лица ребят, которым заведение не внушало доверия вообще, добавила, — а потом найти какой-нибудь домик, тут сдают.       — Награбленное то? — усмехнулся Фэш.       Но Элайза печально ответила:       — Да, награбленное. Вот так мы и живём, надеюсь, в будущем лучше.       — Ненамного, — угрюмо ответил Фэш.       После минутного молчания Элайза махнула рукой в сторону трактира. Ребята переглянулись и — на удивление, молча (!) — пошли за Элайзой. У Василисы создалось впечатление, что ребята общались телепатически. Огнева подбежала к Терил.       — И тебе нравится находиться среди… этих? — шепнула Василиса.       — Я это ненавижу. А меч держи крепче.       — Ч-что… — Василиса вдруг вспомнила про меч в руке и ощутила всю его тяжесть. — Драться придётся? — испугалась Василиса.       Элайза глянула с усмешкой, уже ухватившись за ручку двери.       — Отберут.       Забавно.       Терил открыла дверь, и Василиса вдруг ощутила себя в другом мире: широкое с высоким потолком светлое помещение с огромным количеством народу. Повсюду столики, люди, алкоголь, пение, и всего этого так много, что у Василисы мельтешило в глазах. Резкий запах пива хоть и не лучшая альтернатива, но Огнева почему-то радовалась тому, что тут хотя бы рвотой не воняет. И никакими другими отходами жизнедеятельности тоже. Да и в целом тут не очень-то и грязно — из мусора Василиса успела заметить лишь битые стеклянные стаканы в углах. Вмиг на душе стало очень тяжело: сильно захотелось домой, но в то же время в Огневой проснулся нездоровый интерес: в такие ситуации она ещё не попадала.       Народу было столько, что на ребят вообще никто не обратил внимание. Лишь кто-то в центре резко затянул какую-то странную, даже горькую песню — если судить по наигранно грустным лицам певцов. Василиса растерялась. Нет, они просто взяли и вошли в гнездо, кишащее ворами, насильниками и даже убийцами? Есть же причины, почему сюда даже Королевская Гвардия не суётся?       Элайза, видимо, повела их к хозяйской стойке в другом конце зала, и для этого им пришлось пройти весь зал, временами переступая через валяющихся на полу людей. Трезвых, кроме них, кажется, вообще не было. Да и от одного такого запаха опьянеть как расплюнуть.       Василиса пропустила всех вперёд, поэтому шла чуть позади, мысленно готовая вцепиться в Фэша в случае чего. Глядя по сторонам, Василиса заметила несколько весьма заинтересованных взглядов, касающихся её персоны: несколько взрослых прямо-таки мужиков в упор смотрели на Василису, а потом наткнулась на дикий взгляд какого-то парнишки. Огнева вздрогнула и почувствовала стыд, будто шла голой и все вокруг пялились. Как же тут отвратительно. Она перевела взгляд на спины ребят, решая больше не смотреть по сторонам. А между тем, они подходили к стойке.       Василиса заметила, как Маришка протиснулась перед Элайзой и первая заговорила с хозяином.       — Четыре одноместных номера, — будто приказала та. Отлично играет роль.       Высокий лысый мужчина за стойкой усмехнулся:       — Деньги вперёд, дорогуша.       — Ну так не тупи и скажи, сколько, — выступил Марк.       О-о, будет весело.       Но хозяин, видимо, привыкший к подобного рода поведению, коротко рассмеялся и посмотрел на Элайзу.       — Они с тобой, принцесса?       Та скривилась на «принцессе», будто от чего-то горького и ответила:       — Да. Мои ребята.       — Королевские неженки? — хозяин снова перевёл взгляд на стоящих впереди Марка и Маришку.       Перед хозяевским носом тяжело бухнулся маленький мешочек монет.       — Да, поэтому нам самые лучшие номера, — съехидничал Ляхтич, облокачиваясь на деревянную стойку.       Мужчина снова почему-то рассмеялся, будто бы ситуация ему нравилась или забавляла. Он, не переставая посмеиваться, наклонился, заглядывая куда-то, ответил:       — Осталось два одноместных и один двухместный.       Ребята переглянулись, но Маришка спросила:       — У вас два этажа номеров и все заняты?       — Вы попали в самый разгар сезона, дорогуша.       — Тогда берём, — согласилась Маришка, прежде чем её успел кто-то остановить. А как же разбойническая настойчивость? Неужели нельзя было ещё и поспорить, может, цену бы сбила?       — Вам на сколько?       — Пока на неделю, — ответила Элайза, видимо, уверенная в том, что за это время они найдут более-менее нормальное жильё, а Василиса бесшумно завыла: целая неделя! Тут!       Мужчина положил на стойку три ключа, улыбнулся и сказал:       — Добро пожаловать.       — Ну и для кого двухместная комната, а? — спросила Василиса, стоило им отойти немного в сторону. Маришка даже не обернулась. — Для вас с Марком?       Она снисходительно посмотрела на Огневу и ответила:       — Для вас с Фэшем.       Прежде чем Василиса успела возмутиться, Элайза схватила их обеих за руки, протаскивая в самый центр зала.       — Хотите выпить?       К великому удивлению Василисы, ребята были «за». Марк прокомментировал, мол, а что тут ещё делать, а выпивка нам нужна давно, Маришка улыбнулась, даже Фэш пожал плечами. Огневой сейчас бы и кусок в горло не полез, куда уж до выпивки. Да и почему-то не хотелось ей сейчас взаимодействовать с Элайзой, но одной ей оставаться не хотелось больше. Поэтому и Василиса снисходительно кивнула, и Терил быстро, как предчувствовала положительный ответ, привела их к полупустому столику, за которым сидели два молодых человека, которые сопровождали Элайзу минут десять назад. Терил представила ребятам двух очень симпатичных юношей: Карлом оказался худощавый парень лет двадцати с пробором светло-каштановых волос и обворожительной улыбкой, которая предназначалась исключительно Маришке и Василисе; Джейк же внешне похожий на Маара, кучерявый, немного развязный в движениях, парень, выглядевший помладше своего товарища. Новые знакомые принесли откуда-то ещё пять стульев, как оказалось, у противоположной стены трактира рядочком уставлены запасные стулья. Василиса оказалась посажена между Элайзой и Фэшем прямо напротив нового знакомого Карла. Она даже засмотрелась на его высокие и острые скулы — вот, протяни руку, прикоснись, порежешься — но вдруг вспомнила, что не зря ж Карл и Джейк в «Сладком утёнке», тут место преступникам. Хотя вот ребята тоже числятся за нарушителей закона, да и Элайза. И поэтому, хоть и василисино дружелюбие испарилось, она приготовилась внимательно слушать. Элайза, Марк и Карл принесли семь больших кружек пива, и неловкие переглядывания быстро переросли в оживлённые разговоры.       Василиса боялась поначалу прикасаться к этой огромной кружке светлого алкогольного напитка, припоминая, как лишь однажды попробовала спиртное — вино — на Новом Году в Змиулане, и ей вообще не понравилось. Возможно, она не распробовала, но сейчас странное внезапно возникшее желание, замаскированное под стадный инстинкт — вон, даже Элайза и Фэш пьют без стеснения — брало вверх. Глоток сделан, Василисе даже показалось, что ей принесли квас, но лёгкий привкус спирта развеял наваждение. Что ж, в принципе терпимо. Почему бы и не выпить, тем более, без всякого надзора взрослых?       После пяти глотков она пожалела о скоро принятом решении: всё же, пить сейчас не лучшая идея. Василиса побаивалась этого места, напичканного разбойниками, но останавливаться она не хотела. Здравый смысл потихоньку отступал. Пьянеет? Рано.       За столом во всю болтали. По крайней мере, гул стоял. Джейк балаболил больше всех, Карл его поддерживал, Марк пытался не отставать, но говорил с паузами, стараясь не сказануть ничего лишнего, Элайза и Маришка смеялись, попеременно вставляя свои пять копеек. Что ж, раз Резникова решила побыть во власти алкоголя, то, может, и Василисе стоит немного расслабиться? Один Фэш хмурился и пил, почти не переставая. Он даже вставал за второй огромной кружкой и вот уже и её допивал. Огнева одолела почти половину стакана. Всё же, первый раз много пить — себе дороже. Тут она вспомнила, что мутанты ведут себя не так, как обычные люди, под действием алкоголя: от Фэша не пахнет перегаром, Марк держал себя очень уверено и твердо, хотя тоже допивал вторую кружку пива. А вот как ведут себя Маришка и Элайза ей ещё предстояло узнать. Да и как поведёт себя Василиса, когда опьянеет? Очень интересно. Она даже пить стала быстрее.       Неожиданно с ней заговорил Карл, начав общение со слов «чего ж ты такая молчаливая». Василиса ответила, мол, не с кем болтать, и сама удивилась, зачем она это сказала. Но общение, как ни странно, пошло. В основном юноша расспрашивал о жизни Василисы, не спрашивая, что же такого ребята сделали, что теперь ошиваются в разбойническом гнезде. Огнева помнила их псевдо-историю, сочинённую во время пребывания в Лунном Дворце и рассказывала всё то, что когда-то слышал Джонатан, попутно осознавая, что эта светская беседа ох как неспроста, и нужно закругляться. Но Василиса будто не могла закрыть рот. И эта её «пьяная» особенность? Думать одно, а делать другое? Осознавать происходящее, но не иметь над ним власти? Не круто.       — Почему люди совершают преступления? — вдруг прервал их быстрый и пьяный говор Джейка, чей голос стал на октаву выше. — Почему воруют, грабят, насилуют, даже убивают? Потому что вы только посмотрите, в каком дерьме живут самые обычные, ни в чем не виноватые люди, пока другие, которым по жизни повезло родиться у богатеньких папаш, едят на завтраки куриц, откормленных грецкими орехами! — его лицо жутко раскраснелось, дыхание сбивалось, но, казалось, парню давно хотелось высказаться. Речь звучала так, будто он её репетировал. — Курицы вообще едят грецкие орехи? — с соседних столиков послышались вялые ответы. — Знаете вообще, как я появился на свет? Мою мать, сироту, самую старшую из пятерых детей, в пятнадцатилетнем возрасте изнасиловал мужик из Королевской гвардии! Она больше не могла заботиться о своих младших братьях и сестрах, потому что у нее появился я, и почти все из них умерли. Первые пять лет моей жизни мы жили в такой нищете, что я носил материны подрезанные старые одежды! В такой хреновой ситуации ты либо остаешься честным и добрым человеком, либо до глубины души осознаешь всю несправедливость, и эта сука душит тебя, так пытает твой ум по ночам, что хочется либо заколоть, либо заколоться! И в отчаянных попытках хоть как-то помочь матери, чтобы та перестала работать проституткой, дабы зарабатывать на жизнь, ты крадёшь, да, ты крадёшь у зажравшегося толстого лорда из его собственного замка, который тыкал носом в нищету тебя семилетнего! А потом и вынужден ещё раскаиваться за это! Нет! Была бы возможность, я бы обокрал этого гада до корки, и свалил бы с чистой совестью. Вот почему люди переступают закон: это бунт против гнили на тронах!       Джейк закончил, откинулся на спинку стула и ему даже зааплодировали слушатели за соседними столиками. Во время монолога юноши, Василиса не сводила глаз с Элайзы. Та то кивала, то хмурилась, то поддакивала, а под конец тирады сидела совсем уж мрачная. Им срочно нужно поговорить.       — Здесь стало слишком шумно, не хочешь выйти, освежиться? — вдруг спросил Карл, Василиса допила последний глоток, и тут ей в голову ударил алкоголь.       Сознание помутнилось, перед глазами поплыло на долю секунды. Она глянула на всё такого же хмурого Фэша, затем перевела взгляд на Карла и нервно улыбнулась. К последнему Василиса потеряла всякий интерес, её интересовало лишь одно: почему Драгоций не ревнует?       — Даже не знаю, — наигранно задумалась Василиса. Конечно, никуда она не пойдёт с человеком, с которым познакомилась… а сколько времени прошло? Никуда она не пойдёт с разбойником, — ну…       Василиса театрально затянула с ответом, будто раздумывала. Но на самом деле думала лишь о том, почему, блин, Драгоций такой спокойный? Ему всё равно, что Василиса сейчас пойдёт…       Но Фэш, как оказалось, ни на секунду не был спокоен: он резко встал, отодвинул стул, глянул на Карла и, коротко размахнувшись, залепил ему в нос. «Он ревнует! О боже, он ввязывается в драку!». Мысли Василисы путались, кружили, но она никак не могла согнать настойчивую улыбку, наблюдая за тем, как чуть не упал и схватился за нос Карл. И она продолжала лишь улыбаться и наблюдать за тем, как поднялся юноша и без криков и возражений размахнувшись, намеревался ударить Фэша, но тот был готов и увернулся.       Василиса за долю секунды поняла, почему так ужасно это место: никто не попытался разнять дерущихся — все заулюлюкали, когда Фэш снова ударил нового знакомого. Но тут Джейк схватил и отодвинул Карла и… сам ударил Драгоция! Фэша сильно повело в сторону, но Василиса наконец смогла подняться и схватила его за плечи, немного заслоняя собой. Толпа, наблюдавшая за потасовкой, продолжала кричать что-то; словно из-под земли вырос Марк и развёл руки в стороны между дерущимися.       — Господа, сохраняйте спокойствие! — выкрикнул он, грозно зыркая по сторонам.       — Он моего друга ударил! — выкрикнул Джейк и снова полез к Фэшу, но юнца уже держала Элайза.       — Василиса, уведи Фэша, — шикнула подбежавшая к ней Маришка, — мы сейчас…       Резникова не успела договорить — кто-то упал девочкам прямо в ноги, но тут же попытался подняться. Это был какой-то незнакомый юноша, но его уже схватил мужчина и ударил по лицу наотмашь.       — Бей! — закричал кто-то ещё и юноша упал снова.       Василиса пошатнулась: они что, затеяли драку, только потому что кто-то успел кого-то ударить? Маришка снова шепнула:       — Сейчас под шумок разойдёмся. Ну же, уводи Фэша! — потому что Драгоций уже вырвался из слабой хватки Василисы, но та взяла его за предплечье и потащила через толкающихся людей.       Пока Огнева вела сопротивляющегося Фэша к выходу, ей на глаза попались уже как минимум три пары разбойников, тузивших друг друга. Что, блин, за идиоты такие? Драгоций, видимо, тоже понял, что находиться тут не стоит, сам потащил Василису к выходу. Стоило им выбежать за дверь, как Фэш остановился, но Василиса намеревалась поговорить с ним, так что она повела его за угол, несколько раз споткнувшись из-за сильного головокружения.       Драгоций резко остановился, больно высвободив свою руку из тисков Огневой. Она обернулась, и Фэш резко и очень сильно сдавил Василисе плечи:       — Да ты дура поехавшая! — громко зашептал Драгоций, не сводя с Огневой агрессивного взгляда. — «Даже не знаю», кто, вашу мать, так делает, идиотка? Вообще не понимаешь, когда чуть ли не прямым текстом говорят: «пойдём, я тебя изнасилую»? Ты…       — Ревнуешь? — очень тихо и быстро спросила Василиса, но Фэш находился достаточно близко, чтобы всё слышать. Внутри неё снова разливалось то неуместное тепло, будто Драгоций говорил что-то очень приятное. Она осознавала весь абсурд и, наверняка, вспоминая произошедшее уже утром, она сгорит от стыда.       Он моргнул несколько раз, отпустил плечи Огневой, шагнул назад, немного качнувшись. Драгоций посмотрел на Василису странным взглядом, которым награждают людей, несущих абсолютную чепуху.       — Ревную ли я? — высоким и вкрадчивым голосом переспросил Фэш. Огнева неуверенно кивнула,       Он подошёл снова очень близко, долго смотрел на Василису, а та даже не смела шевельнуться, вся как будто сжалась и уменьшилась в размерах. На долю секунды, Огневой даже показалось, что Драгоций ударит её.       Прошло около минуты полнейшей тишины, прежде чем Фэш вздохнул, отвернулся и чуть ли не простонал:       — Ну ты поставь себя на моё место.       Василиса вся подобралась. Уж лучше бы ударил. Она полностью осознавала, что озвучивать мысли, пришедшие первыми в голову, не стоит вообще, но, будто не имея власти над своим телом, говорила:       — Да если бы ты общался с каким-нибудь разбойником, чтобы заставить меня ревновать, и я бы об этом узнала, я тебя на британский флаг бы порвала, как ты до такого вообще… — тут Василиса запнулась, до конца осознавая, что молотит и что это прямо относится к ней самой, — смог додуматься.       Фэш не засмеялся, не покачал головой, не начал снова злиться. Он просто смотрел на Огневу и, устало вздохнув, изрёк:       — Ты либо невероятно жестока, либо слишком пьяна, — но сам Драгоций, на удивление, вел себя адекватно и сдержанно для пьяного Фэша. Опуская некоторые факты, конечно же.       — Согласна, отвратительно.       Василиса не почувствовала стыда или вины, а какую-то вселенскую грусть. Вот он сейчас обидится и уйдет, а куда Василисе? У нее голова жутко ещё кружится, в кабаке все дерутся, никто ей сейчас кроме Драгоция не нужен, и просто хочется спать.       — Пойдём, отведу тебя отоспаться, пока ещё каких-нибудь глупостей не натворила.       Василиса лишь вяло кивнула и пошла впереди. Нужен он ей, лучше правда просто пойти поспать. Но Фэш мягко взял Василису за руку и повёл. Она почувствовала себя маленьким ребёнком, который от скуки вывел родителей, а потом расстроился, что его ругают. Теперь её вот, словно капризного малыша, жалеют и отправляют спать. Аж ещё противней стало.       Василиса не сопротивлялась, ей просто стало вдруг всё равно. Они зашли в трактир и лицезрели такую картину: почти все посетители, за исключением пары зевак, столпились чуть ли не в углу и истошно кричали, поднимая вверх кулаки: «бей, бей, бей!». Василиса даже думать не хотела, что там происходит, ей стало совсем не по себе. Желудок заболел, и Огнева испугалась, что её может стошнить. Она, быстро обернувшись, напомнила:       — Ключ же у Маришки.       — Нет, она отдала его мне, — Фэш похлопал по карману. Василиса облегченно вздохнула: хоть Маришку в этой толпе не придётся искать, но она девочка умная, уже давно ушла в номер, наверное. Драгоций быстро повёл их к лестнице наверх, обходя пустые столики.       Фэш какое-то время искал нужный номер, Василиса в этом не принимала никакого участия, она лишь стояла, придерживаясь за стенку, и не сводила напряжённого взгляда с Драгоция: ей почему-то вообще не хотелось отходить от него, ни на шаг.       Огнева уже тысячу раз пожалела о решении выпить кружку пива. Хотелось раздвоится, чтобы отчитать себя. Странно, но Василисе будто этого не хватало, не хватало надзора. Она в который раз поняла, что не готова к взрослой жизни. Очень противоречивые желания.       Фэш открыл какую-то дверь, и Василиса зашла за ним следом. На неё вдруг накатило осознание того, что они с Драгоцием вдвоём в одной комнате. Мысли не подчинялись какой-то логике, только желанию. Поэтому Василиса тронула Фэша за плечо, не давая тому зажечь свечку. Импульс.       — Да что? — раздражённый поведением Огневой, переспросил Драгоций, но Василиса вообще ничего не хотела слышать: она качнула головой и поцеловала его. Вот так просто. Импульс.       Фэш никак не отреагировал, но Василиса никуда не собиралась уходить: она стояла прямо перед ним и ждала. Фэш не пошевелился, не вздохнул даже. Огневой просто ничего не оставалось как стоять и ждать уже чего-нибудь. Что-то Драгоций для пьяного человека ведёт себя слишком трезво.       Но вот он цепко ухватил её за плечо одной рукой, другой — за лицо, и притянул Василису к себе ещё ближе.       Как говорится, понеслась душа в рай. Огнева обняла Фэша за шею и вдруг вспомнила, как не так уж давно они стояли и целовались у Лунного Дворца также… страстно. Хотелось прижимать Фэша к себе сильнее, хотя больше уже некуда.       Он ревнует, он злится, он подозревает. То, что Василисе совершенно не нравилось в обычные дни, сейчас заставляло вздрагивать и наслаждаться. Хотелось кусаться, шипеть, сильно сжать в объятиях.       Драгоций подтолкнул Огневу к кровати и, не переставая целовать, повалился следом. Василису затрясло, стоило ей почувствовать жар его тела на себе — мурашки гуляли, как только вздумается, и, о боже, как это ей нравилось.       Фэш стал одаривать поцелуями её щеки и подбородок, но Огнева потянула его к себе обратно, кажется, даже губу прикусила. Он шикнул, но не возражал. Вскоре Драгоций всё-таки добрался до шеи — и тут он проявил свой характер: прикусывал и тут же целовал пострадавший участок кожи. Такого странного ощущения боли и нежности физически Василиса ещё не испытывала. Кажется, ей даже нравилось. Огнева сжимала губы, тянула Фэша за волосы и жаждала, чтоб это не кончалось.       Но тут происходило кое-что интересней: Драгоций постепенно стягивал вверх платья Огневой и уже покрывал лёгкими воздушными поцелуями её плечи, и Василиса вообще перестала соображать.       — Нет.       Фэш резко вскочил — так быстро, что Огнева даже не увидела. Отвернулся и схватился за голову.       Василиса будто резко проснулась — перед глазами плясали искорки, руки дрожали, ноги онемели, а шея вдруг заныла.       — Ч-то? — хрипло и неслышно, пребывая в самом настоящем шоке, спросила Василиса. Такое ощущение, что с неё вдруг взяли и стянули одеяло. Она приподнялась в кровати: головокружение становилось всё сильнее, так же, как шок и непонимание. Ну и зачем? Зачем? Но вслух Огнева ничего не говорила.       Василиса села на край кровати, поправляя платье и почему-то сильно щурясь, хотя в комнате было темно. Фэш сел чуть поодаль, продолжая держаться за голову. Огнева не решалась к нему прикасаться, да и говорить — слишком уж сильно она опешила.       — Нет, я так не могу, — пробубнил он, и Василиса неожиданно для них обоих вспылила.       — Да как ты не можешь? — фыркнула она и зло бросила взгляд в сторону Фэша: разве так делается?       — Ты пьяна! — помедлив, кинул Драгоций, будто искал оправдания своему поступку.       А Василиса не могла никак понять.       — Ну и что? — выкрикнула она, вскакивая с кровати. — Ну и что? Ты тоже пьян, и это даже к лучшему! — от резкой смены положения голове легче не стало, но вперед выходило безграничное чувство возмущения.       Фэш тоже встал:       — Ни-фи-га. Так нельзя, понимаешь? Нужно делать всё осознано…       — Но разве ты сейчас не осознаёшь? — перебила Василиса. Может, он уже скажет правду?       — Ты понимаешь, что есть такое явление как нежелательная беременность, а? В таком состоянии я…       — Да господи! — снова перебила Фэша Огнева. Он прав: она совершенно пьяна. Василисе сейчас не нужно осознавать и принимать очевидные вещи. Её волновало только желание и неуверенность в голосе Фэша. — Это какой-то пережиток прошлого с Маришкой?       — Дура! — в сердцах выкрикнул Драгоций и, кажется, снова отвернулся.       А вот это она ему ещё припомнит.       — Не хочешь — не н…       — Да ты опять уйдёшь, вот в чём дело! — и в комнате вдруг резко стало тихо. Слишком тихо. Василиса держалась за голову, и её мысль никак не шла дальше: «ты опять уйдёшь».       У Фэша был выбор: остаться и продолжить говорить об этом, уладить всё, помириться, возможно, даже закончить начатое ранее дело. Или выйти из комнаты, направиться неизвестно куда в месте, полном разбойников, оставив Василису наедине с головной болью, обидой и одиночеством. Огнева не знала, чего Драгоцию хотелось больше. Но он выбрал второе.       Слишком сильно хлопнув дверью, что отозвалось гулом в ушах.       Василиса упала на кровать, продолжая держаться за виски.       «Может, дело во мне? Может, я просто делала что-то неправильно?», — и Огнева просто хлестнула себя по щеке. Не туда мысль, не туда мысль.       Но ведь дело действительно было в ней.       Василисе было очень горько на душе: такой отказ бил по их с Фэшем взаимоотношениями и по самолюбию Огневой. Она никогда ему не отказывала. Он никогда ей не отказывал. До этого момента.       У Огневой три варианта: раздеться и лечь спать; пойти найти Фэша и поговорить; сидеть полночи на краю кровати, глотая слёзы, и размышляя обо всём. Третий вариант казался наиболее привлекательным, но Василиса выбрала первый.       Заснула она очень быстро — прямо-таки махом — стоило только коснуться щекой подушки. И спала Василиса будто убитая или очень уставшая, крепко и без снов. Правда, проснулась чуть только рассвет занимался — и всё, спать больше не хотелось ни в какую. Мало того, она чувствовала себя отдохнувшей и свежей, словно огурчик, голова не болела вообще. Кажется, Василиса обнаружила свою мутанто-алкогольную способность: прекрасное самочувствие на утро после пьянки. Боже, как же здороо! Хоть какое-то замечательное событие!       Фэша, кстати, не было всю ночь: часть его постели оставалась такой же ровной, как и была. Огневу это, мягко сказать, выбило из колеи: где он тогда был столько времени? И неужели лучше «где-то», чем с ней?       Несмотря на хорошее самочувствие после пробуждения, Василиса не спешила вставать, энергия-то всё равно откуда утром-то появится. Она легла обратно на подушку, устроилась поудобней и начала рассматривать странные узоры на потолке.       Раз она не подумала как следует перед сном, значит, придётся сейчас.       Во рту снова появился тот горький привкус обиды, что и вчера после того, как…       Стоп.       Так, не это ли чувствовал Фэш, после того как проснулся в ту будто далёкую ночь и не обнаружил рядом с собой Василисы?       Чёрт.       Да ей отомстили.       — Дела-а-а…       Нет, вряд ли Фэш хотел мстить, может, он правда был уверен в том, что Василиса точно так же уйдёт после такого… близкого момента? Драгоций не из чувствительных, просто Огнева только что поняла, насколько это отстойно. Провести с человек замечательную ночь, проснуться и обнаружить, что он тебя, мягко говоря, кинул и делает вид, что ничего не было?       — Вот я дура, правда ведь.       Василиса и раньше думала над этим, признавала свою вину, но не осознавала точно. Ей срочно нужно найти Фэша, выяснить, где он провёл ночь и извиниться. Вот так извиниться, чтоб ему стыдно стало. Так, чтобы на всю жизнь хватило.       Огнева вскочила, быстро надела платье, провела рукой по волосам, чтоб расчесанными казались, а на лицо она смотреть вообще не хотела: мало ли. Василиса выбежала, но замедлилась в коридорах, рассматривая не такие уж и старые стены. В принципе, если убрать отсюда весь процент преступного населения столицы, то в этом трактире очень даже ничего.       Василисе очень сильно хотелось увидеть Фэша — интересно, как выглядит человек, который после пьянки спал мало или вообще не спал? Наверное, как битая трижды ваза. Сама-то Василиса, наверное, от таких «удовольствий» избавлена. Спустившись, Огнева, к счастью, быстро нашла Фэша: в такое раннее утро, в месте, где пили всю ночь, вряд ли кто-то будет бодрствовать. Лишь двое зевак сидели, обнявшись, и напевали какую-то песню, да и парочка пьяниц валялась под стульями. Ну, на сколько могла заметить Василиса. И, конечно же, Драгоций — сидел в углу один, рассматривая в руках какой-то предмет — стакан, что ли. Огнева решительно двинулась к нему, но с каждый шагом её стальная уверенность почему-то таяла.       Драгоций не замечал Василису до того момента, как она плюхнулась на стул рядом с ним и быстро заговорила:       — Где ты был всю ночь?       Он лениво кинул на неё взгляд куда-то чуть ниже подбородка, как будто не было сил посмотреть выше.       — Ты бы, — он провёл по своей растрепанной причёске, — волосы немного прибрала, а то тебя не так поймут.       Василиса дотронулась до своей прически: в этом же временени распущенные волосы означали принадлежность к проституции, да-да.       — Так, где же ты был всю ночь? — спросила Огнева осторожней и наспех заплела косу, правда, перевязать было нечем — ленточку она посеяла вчера где-то здесь.       Фэш выше взгляд не поднимал:       — Ну, я сначала прогулялся немного по здешним окрестностям, даже побегать немного пришлось от кучки пьяниц… потом вернулся вот сюда, взял стаканчик воды, на стойке ещё кто-то пасся. Кажется, я задремал здесь же, ибо шея у меня болит дико… проснулся недавно, встречал рассвет через окошко… — он глянул прямо в полные ужаса глаза Василисы и улыбнулся, — или я же я просто пришёл после того, как ты заснула, и ушёл до того, как ты проснулась.       — Гад! — Огнева хлопнула Драгоция по руке. И ещё раз. А ведь она правда испугалась! Он слишком упрямый, поэтому мог сделать всё, что угодно и неугодно. Да и к его стороне кровати, правда, будто не прикасались…       — А ты поверила, ха-ха, — Фэшу почему-то стало очень смешно.       — Выглядишь так, будто правда заснул здесь, — буркнула Василиса.       — Ну, спасибо. А вот ты словно за ночь в отпуске успела побывать.       — Похоже, это моя особенность: ни чувствовать усталости и похмелья на утро, — хмыкнула Василиса, Фэш кинул на неё завистливый взгляд.       — Это да-а-ар, — он закрыл голову руками, оперевшись локтями о стол.       — Так иди поспи ещё, — ответила та, Фэш что-то пробубнил в ответ.       Василиса помнила, что нужно было извиниться, но так не хотелось портить непринуждённую обстановку — будто и не было вчера ничего такого вызывающего и спорного.       — Слушай, — вдруг серьёзно начала она. Фэш сложил руки на груди и, прищурившись, снова посмотрел куда-то на её шею. — Да куда ты там постоянно смотришь?       Василиса коснулась шеи, чуть придавив кожу, и это отозвалось лёгкою болью. Будто трогать синяк.       — О, боже, — Огнева почувствовала, как горит её лицо: так быстро до неё дошло, почему Драгоций не сводил взгляда с шеи Василисы. Твою ж…       Фэш шумно вздохнул и виновато уставился на пунцовую Огневу.       Она щупала свою шею, чтобы оценить масштаб трагедии, но шея болела в с я. Более неловкой ситуации и быть не может!       — Так, — спокойно произнесла Василиса, стараясь не смотреть в глаза Фэшу, — просто скажи, — Огнева медленно убрала руки от шеи, — насколько… их много?       Драгоций хмурил брови и прикусывал ноготь на мизинце — вид у него оставался всё такой же виноватый. Ну, по сути да, Василиса о таком не просила. И вообще, хотеть и просить — разные вещи.       Фэш не менял своего положения, а у Василисы, наверное, даже глаза покраснели.       — А ты можешь, ну, — он указал на своё плечо. Видимо, хотел сказать, чтоб Огнева немного оттянула платье. Драгоций удовлетворительно кивнул и посмотрел смущённой Василисе в глаза. — Тогда пять.       — Что?! — немного громче, чем нужно было, воскликнула Огнева. — Пять засосов? — повторила она многим тише. — Пять?.. честно говоря, думала, ты оставишь больше, — вдруг ляпнула Василиса и тут же покраснела, вспоминая ощущения прошедшей ночи.       Фэш прыснул:       — Честно говоря, я тоже так думал.       Они посмотрели друг на друга, а потом рассмеялись. Василисин смех был ближе к истерическому — никогда она ещё не думала, что будет обсуждать свои засосы с тем, кто их оставил. Она вообще никогда на такие темы не говорила, потому что не было причин.       — Они… большие? — чуть погодя, спросила Василиса. Эх, ей бы зеркало!       — Ну-у…       — В смысле…       — В смысле могли быть и больше… — это что, разочарование в голосе?       Василиса засмеялась: вот правда, таких странных эмоций она ещё не испытывала!       — Значит, у меня пять засосов на шее, а ты отделался синячком на нижней губе? — съязвила Огнева, на секунду переставая смеяться.       Но, в прочем, захохотала снова, когда Драгоций испуганно прикрыл рот рукой. Да, без зеркала трудно, но не лужи же искать?       — Где?       — Не чувствуешь? Вот здесь, — Огнева показала на себе, а Фэш так удивленно смотрел на Василису, что она успела подумать, а вдруг у неё парочка голов выросло или ещё что-то в этом духе.       — А он, — Фэш хохотнул, — большой?       — Мог быть и больше, — неслышно проговорила Василиса, задыхаясь от смеха.       Драгоций аж по столу пару раз хлопнул от хохота. Ну какие сейчас могут быть серьёзные разговоры?       — Дней пять точно не пройдут, — успокоившись, проговорил Фэш, отчего Василиса снова зарделась.       — Уже предвкушаю изучающие взгляды и неуместные шуточки в свой адрес. И в первую очередь от тебя.       Фэш, улыбаясь, покачал головой.       Вот это примерно тот уровень отношений, к которому она стремилась.       — Я хотела извиниться, — вдруг быстро выпалила Василиса. Это что, совесть вдруг проснулась? Фэш пристально посмотрел на неё, не переставая улыбаться. — За свое отвратительное поведение, в первую очередь.       Фэш помолчал и спросил:       — А во вторую?       — А во вторую, — Василиса тяжело вздохнула, — прости, за то, что ушла тогда… той ночью. И делала вид, что ничего не произошло, — у неё всё лицо горело, и Василиса, не в силах больше смотреть Фэшу прямо в глаза, перевела взгляд в пол.       — Н-да-а, знаешь, я не удивлён тому, что ты тогда ушла.       — Но почему? — Василиса снова посмотрела на Драгоция. Теперь уже он отвёл взгляд.       — После всех моих слов…       — О боже, Фэш! — вскрикнула Василиса. — Хватит терзать себя событиями в Змиулане! Это всё прошло, я не в обиде. Иначе бы с тобой сейчас не сидела. А ушла я по другой причине.       Драгоций скептически приподнял бровь. Нет, ну вот он будет стоять на своём, а Василисе сейчас опять придётся исповедоваться. Она больше не краснела, но очень боялась, что голос сорвётся от таких откровений:       — Боялась.       Василиса даже отодвинулась немного. Фэш нахмурился:       — Меня?       — Того же, чего и ты, когда говорил мне… неприятные вещи.       Фэш откинулся на спинку стула, будто отодвигаясь от Василисы подальше, сложил руки на груди и цокнул:       — Мы идиоты какие-то.       — Согласна.       Они одновременно улыбнулись.       — Значит, разногласий и вопросов нет? — спросила Василиса, подводя долгожданную черту.       — Ну вообще есть один, — протянул Фэш, и она напряглась. Что ещё может быть такого?..       — Как ты?       — Ч-что ты хочешь услышать? — Василиса даже растерялась.       — Хотелось бы услышать только правду.       — Я не знаю, — тяжело вздохнуда она, — нормально вроде, я даже не думаю после нашего разговора о произошедшем. Стараюсь не думать.       — Головные боли не мучают?       — Нет. Да и способностями после телепортации пользоваться не приходилось.       — Хорошо.       Они помолчали какое-то время, но стало неловко. Василиса боялась того, чего Фэш ещё может спросить. Но уходить пока не собиралась.       — Василёк, что же нам делать? — протянул Фэш, грустно глядя куда-то в сторону. Василиса вздрогнула: последний раз Драгоций говорил «василёк» когда… когда вообще? Что ж, видимо всё очень плохо.       Василиса научились не думать о чём-то, когда надумать можно было очень много. Фэш же, похоже, так не мог: мысли поглощали его полностью. Огнева даже чувствовала себя мудрее Драгоция: в конце концов, Василиса медленно и очень странно умирает, не хотелось тратить время на бесконечные раздумья о плохом. Хотелось просто… она не знала, чего. Встречать рассветы, гулять, разговаривать о чём-то душевном. Хотелось просто пожить и ни о чем не беспокоится.       — Я не знаю.       Она украдкой глянула на Фэша, тот смотрел на неё прямо, не скрываясь. Хотелось нормальных отношений с ним, как у всех обычных парочек: кафе, поцелуйчики, кино, прогулки под луной… Как же жаль, что этого не будет.       Ничего не будет.       Василиса отвернулась в сторону: предательский ком застрял в горле. Ещё одно слово на эту тему, и она не выдержит — начнёт плакать и долго не остановится.       — Ты плохо спал последние две ночи, — быстро перевела разговор в другое русло Василиса, переживая, что сейчас точно не выдержит.       — Я плохо спал последние восемнадцать с половиной лет.       — Я серьёзно. Всё равно бесполезно сейчас что-то решать без Марка с Маришкой, да и что вообще делать?       — Ну, а ты что?       — А я, — на секунду задумалась Василиса, — найду Элайзу.       — Ни свет, ни заря?       — Ты же не спишь, — улыбнулась Огнева, хотя Терил на самом деле вставала рано.       — Хорошо-о, — Фэш поднялся со стула, развернулся, дабы уйти, но вдруг остановился и посмотрел на Василису. Та молча уставилась в ответ. Драгоций качнул головой и всё же ушёл, ни сказав на прощание и слова.       Огнева подождала, пока Драгоций поднимется по лестнице, и сильно потерла глаза. Вот только слёз сейчас не хватало! Да ещё фактически на пустом месте! На время, не время, не время — перед сном если что поревёт, сейчас правда нужно найти Элайзу.       Настало время самого серьёзного разговора в Василисиной жизни. Он лишь мелькал в её мыслях и относился к ряду безумнейших, но всё же пришло время.       Василиса быстро поднялась со стула не в силах ничего откладывать: она не имела ни малейшего понятия, как найти Терил, но она так сейчас необходима, что Василиса готова заглядывать во все двери.       Огнева пулей взлетела по лестнице и нос к носу столкнулась с кем-то не менее испуганным ситуацией.       — Господи, — вскрикнула Василиса, — Фортуна повернулась ко мне лицом — Элайза, именно тебя и ищу.       — Доброе утро, что-то случилось? — встревоженно спросила Терил, как только узнала Огневу.       — Мне нужно с тобой серьёзно поговорить, — негромко прошептала Василиса.       — Насколько серьёзно? — спокойно спросила Элайза, будто была готова к такому вопросу.       — Настолько, что откладывать нельзя, — подумав, ответила Огнева.       — Поняла тебя, пойдём, покажу одно очень удобное для таких случаев место.

***

      Элайза повела её далеко за пределы «Утёнка». Василиса несколько раз спрашивала, что ж это за место такое труднодоступное, на что Элайза лишь отвечала: «тебе понравится». Больше девочки ни о чём не говорили всю достаточно не короткую дорогу. Этот факт слишком угнетал Огневу; не кстати, она стала вспоминать всё откровенные разговоры с Терил. Вдруг очень сдавило лёгкие — просто потому что стало горько. Как быстро сблизились — так быстро и отдалились… Хотя, она выбрала именно Элайзу единственным хранителем своей страшной тайны. Да, именно сейчас Василиса выложит Терил всё — и не важно, насколько они доверяют друг другу теперь, Огнева чувствовала — эта должна быть только Элайза.       Девочки плутали между низеньких и разгромленных домов: никто тут не жил — лишь изредка попадались какие-то одинокие разбойники, тут же исчезавшие из вида. Василиса и Элайза совершенно одни. Даже петуха Огнева не слышала. Пусто.       Разгромленно.       Жутко.       — Я так поняла, мы подходим всё ближе к границе столицы? — решила развеять гробовую тишину Василиса, нервно передёргивая плечами.       — Да. Мы очень близко к месту назначения.       Но Василиса видела перед собой лишь спину Элайзы и возвышающееся над ней высокое нежилое здание.       Огнева насчитала три этажа. Здание, скорее, дом, достаточно опрятный, словно его построили и больше не трогали. Белый камень постройки местами сильно загрязнился, но, по сравнению с другими зданиями здесь, это — самое новое и нетронутое.       — Сюда? — с тихой надеждой поинтересовалась Василиса, ужи очень она утомилась.       — Почти, — Элайза обернулась и указала на постройку. — Кто-то богатый строил здесь себе жильё, но разбойники, видимо, сильно припугнули. Никто не поселился, лишь ночуют внутри временами, так что там найдёшь один мусор.       — И зачем оно нам?       — Нам нужно не здание, а его крыша, — Терил цепко схватила Василису за кисть и потащила внутрь. Что ж, Огнева не собиралась сопротивляться: сейчас перед ней точно откроется чудесный вид с крыши.       Внутри и правда лишь голые серые стены, и свалка, преимущественно битое стекло. Везде битое стекло. Всматриваться особо в нечего, да и Элайза не дала. Девочки быстро пробежали по не внушающей доверие лестнице два этажа, но Терил так торопилась, что даже дыхание перевести не давала.       Строитель дома явно любил бывать на крыше — ещё одна не более прочная лестница вела к ней. Элайза резво поднялась наверх, а Василиса, избегая лишних мучений, телепортировалась к ней.       — Ух ты!       Девочки вышли к границе города; по своему опыту, Василиса знала, что за столицей почти сразу начинается лес, и Огнева впервые видела его с высоты и повсюду. Решающим штрихом является, конечно же, оранжево-золотистый рассвет. Свет раннего солнца проглядывал прямо меж крон деревьев и над ними — невероятно волшебное зрелище.       Василиса вдруг подумала о том, что их Дом так же находится практически в лесу — вокруг одни деревья — и с крыши каждое утро, наверняка, открывалось такое же великолепие. Почему она ещё не увидела этого чуда в своё время?..       — Как давно ты знаешь об этом месте? — тихо, будто боясь спугнуть сладкое наваждение, задала вопрос Василиса.       — Буквально два дня, — также, почти неслышно, ответила Элайза. — Давай сюда.       Девочки бесстрашно сели на край крыши, свесив ноги. Свежо и безумно хорошо. Хотелось сохранить этот момент, чтобы в любой момент можно было вернуться.       Все мысли, посещавшие Василису здесь, плохие и хорошие, таковыми не являлись. Дума о чём-либо доставляла лишь наслаждение. И не было страшно или грустно, было просто хорошо.       — Элайза, я умираю, — вот так просто сказала Василиса, не глядя на собеседницу — солнечный утренний лес казался в разы интересней.       — Что? — хрипло отозвалась Терил.       — До того, как я попала в прошлое, с моими способностями происходили странные вещи, я, вроде говорила, но как оказалась в этом времени… будто схожу с ума, — Василиса не отрывала глаз от рассветающего неба. Знала, что если всё-таки посмотрит на ошарашенную Терил — заплачет. — Скачки в силе, сильнейшие головные боли, даже галлюцинации. После Змиулана… после того, как Астрагор всё-таки влез мне в голову… я будто бессмертной и всесильной стала. Не устаю, пользуюсь фактически любой способностью, стоит о ней подумать. Голос в голове пока не мучил, но, чувствую остро, даст о себе знать, — Василиса перевела всё же взгляд на Терил: та сидела ни жива, ни мертва. Такой ужас и такое сожаление отразилась на её лице, что Василиса стала на два шага ближе к нервному срыву. — Либо я сойду с ума, либо меня просто разорвёт от количества тёмной энергии внутри, — голос её сорвался, поэтому Василисе понадобилось время, чтобы продолжить: Элайза молчала. — Но у меня есть самая безумнейшая идея, повторюсь, безумнейшая, которая может помочь не только мне… но и всем нам.       Василиса вынула без стеснения вторую записку от Нерейвы и передала Элайзе в руки. Та приняла его дрожащими руками и не спеша развернула. По ходу чтения её побледневшие губы беззвучно шевелились, а к концу Элайза громко охнула и прикрыла рот рукой.       Терил поражённо уставилась на Огневу. Они смотрели друг на друга какое-то время, прежде чем Элайза вновь заговорила:       — Ты… ты хочешь сказать, что… — запнулась она, — ты же не собираешься…       — Я убью одним выстрелом трёх зайцев.       И что-то внутри подсказывало, что это произойдет       Вот-вот.