Those Nights We Sought All The Words

Джон просыпается около четырех утра, когда Шерлок тихо проскальзывает в комнату. Кто-то другой, наверное, даже не услышал бы этих шагов, но Джон всё же бывший военный. Он очень чутко спит. Шерлок мнется на пороге. Джон пытается понять, стоит ли показывать, что он проснулся. Наконец Шерлок садится на кровать. Матрас даже не прогибается под его весом. Шерлок тяжело вздыхает, и Джон решает всё же продолжить делать вид, что спит. — Джон? — наконец шепчет Шерлок. Он говорит так тихо, что Джон с трудом разбирает слова, — Ты спишь? Ватсон не двигается и медленно размеренно дышит. Организм требует больше кислорода, но приходится терпеть и создавать видимость сна. Шерлок ждет пару минут, а потом продолжает: — Я хотел… Хотел извиниться за своё поведение, — говорит он, и Джон чуть не давится воздухом. Шерлок извиняется. Искренне извиняется. Это пугает. — Я знаю, что ты меня любишь. Правда. С моими навыками дедукции и наблюдательностью этого сложно было не заметить. Джон прикусывает язык, чтобы не напомнить Холмсу, что несколько лет подряд он как раз с поразительным упорством ничего не замечал. — Но этого недостаточно, правда? Иногда любви просто недостаточно. То, что я тебя люблю, не помешало тем снайперам целиться в тебя. Не спасло тебя от привязанной к груди бомбе. То, что я тебя люблю… Моя любовь принесла тебе больше проблем, чем пользы. Если бы я тебя не любил, ничего бы не случилось. Тебе бы даже не пришлось убивать того таксиста. Повисает пауза. Джон благодарит небо за то, что лежит к Шерлоку спиной, потому что в глазах стоят слёзы. — Моя любовь — это не… Тишина. Шерлок мнет пальцами простынь. — Это не любовь. Я читал, что любовь — это что-то красивое, нежное, рождающее жизнь. А я… Я… Всё порчу. Моя любовь неправильная. Ужасная. И… Снова пауза. Джон не смог бы ничего сказать, даже если бы захотел: он усиленно борется с собственными эмоциями. — Прости, — наконец выдыхает Шерлок, — Прости, что втянул тебя в это. Прости, что втянул твою дочку. Вы этого не заслуживаете. Я просто… Я буду спать на диване, пока вы не найдете себе новую квартиру. Подальше от этого психопата с его дурацкой любовью. Шерлок встает и уходит, тихо закрывая за собой дверь. Фраза «психопат с его дурацкой любовью» снова и снова звучит у Джона в голове. Только произносит её не Шерлок, а Мэри. Потому что сам Шерлок так не выражается. Это чужие мысли. *** Джон встает очень рано: он всё равно не может нормально заснуть и то задремывает, то снова просыпается. Слова Мэри всё еще крутятся в голове. Когда Джон спускается в гостиную, Шерлок еще спит на диване. Голые ступни торчат из-под пледа. Джону хочется кричать, плакать и убить свою жену. Ватсон делает чай, оставляет на столе записку и тихо выходит на улицу, всё еще жуя свой утренний тост. Он доходит до Риджентс парка и смотрит на восход, допивая чай из термокружки. В парке никого нет, так что Джон с легкостью находит пустую скамейку, садится и просто… думает. Любопытная птичка слетает с ветки, садится рядом и смотрит на него. Джону кажется, что она его осуждает. Он делает глубокий вдох. Потом еще один. Он сделает предложение Шерлоку. Джон позволяет этой мысли согреть его. Он представляет, как Шерлок в своём костюме улыбается ему у алтаря, как они каждое утро просыпаются вместе, как умные глаза тут же анализируют его, как по вечерам Шерлок спокойно засыпает, зная, что рядом с Джоном он в безопасности… Джон улыбается. Но всё еще не знает, что делать. Как можно объяснить Шерлоку, что его любовь на самом деле прекрасна? Что она ничего не разрушает, а наоборот, только помогает Мине вырасти умной и счастливой? Что она заставляет Джона с каждым днем ценить и себя, и окружающий мир всё больше и больше? Что именно из-за неё он больше не пользуется тростью? Как Джон и боялся, Мэри просто надавила на слабое место Шерлока. Холмс уже в себе сомневался, оставалось лишь усилить эти чувства и привести парочку логичных аргументов. Джон не особо хорошо умеет обращаться со словами — Шерлок долго и нудно критикует каждый новый пост в его блоге. Ватсон скорее человек дела. Вот тут-то и пригодится предложение руки и сердца. Нужно показать Шерлоку, что его достаточно… Что он идеальный. Просто идеальный. Посмотрев на часы, Джон понимает, что многие магазины уже открылись. Он встает, потягивается и выходит из парка прежде, чем молодые мамочки с колясками и собаководы наводнят дорожки. Он не уверен, что сейчас готов хоть кого-то видеть. *** Найти тот самый ювелирный магазин оказывается не так сложно. Маленькая лавочка втиснута между двумя книжными магазинами. Именно тут его отец покупал маме обручальное кольцо. Теперь-то Джон понимает, почему отказался от идеи купить здесь кольцо для Мэри. Раньше он списывал это на дань уважения родителям и их браку, но сейчас… Джон понимает, что никогда не любил Мэри так, как любит Шерлока. Он открывает дверь. Звон колокольчика напоминает о детстве: мама брала Джона с собой, когда ей надо было отполировать или растянуть кольцо. Продавец всегда делал мальчику забавные комплименты, и тот гордо выпячивал грудь. Конечно, тот продавец уже давно не работает: когда Джону было шесть, ему было под шестьдесят. За прилавком стоит другой пожилой мужчина, но в его с виду серьезных глазах пляшут те же искорки веселья. — Добрый день, — говорит он. Джон улыбается: — Здравствуйте. Я… Я хочу купить кольцо. — Как и большинство покупателей, — продавец улыбается, и Джон наконец-то расслабляется, — Что-то уже присмотрели? Продавец указывает на стойку с брильянтовыми кольцами. Они, безусловно, очень красивые, но Джон понимает, что это не то, что нужно. — Я… — Ватсон неловко прочищает горло, — Он химик. Бриллиант может пострадать во время экспериментов или за что-то зацепиться… Да и вообще, у него в лаборатории часто… Взрывы. Продавец и бровью не ведет: — Что же вы сразу не сказали? Тогда вам больше подойдет вот это, — мужчина достает лоток с более простыми кольцами. От одного из золотых колец отражается солнце, и это напоминает Джону о прошлом. Пару недель спустя после переезда Джона они с Шерлоком сидели в гостиной… Джон вскакивает на ноги: — Шерлок! Пчела! Шерлок не двигается, позволяя насекомому медленно ползти по рукаву его рубашки. — Джон, не сходи с ума. Летом они всегда сюда залетают. Джон осторожно подходит ближе: — А если она ужалит? Шерлок улыбается: — Меня уже много раз жалили. Это достойная плата за возможность наблюдать за этими потрясающими созданиями… Ты знал, что они… Шерлок рассказывал о пчелах несколько часов подряд, а Джон, очарованный этой картинкой, даже не возражал. Шерлок улыбался, а его мечтательный взгляд говорил, что Холмс был далеко от своей лондонской квартиры… То, как кольцо отливает золотом, напоминает о меде, сотах и о том, как Шерлок светится, когда счастлив. Джон замечает, что продавец смотрит на него и улыбается: — И вот так вы понимаете, что нашли идеальное кольцо. Ватсон удивленно соглашается: — Да. Оно… Оно… — в голову снова приходит улыбка Шерлока, — Оно просто идеальное. — Сейчас подберу коробочку, — говорит продавец, и Джон кивает, уже думая о другом. Интересно, насколько заранее нужно сказать Анжело? Их столик точно будет свободен, а вот не спалит ли парень все блюда от восторга… Анжело наверняка очень долго этого ждал. Наконец продавец возвращается с черной бархатной коробочкой в руках. Внутри она обита золотистым шелком. Идеально. Джон улыбается, и продавец улыбается в ответ. Кажется, что это сон. Джон расплачивается и выходит из магазина. Коробочка надёжно спрятана в нагрудном кармане куртки. Джон останавливается посреди улицы и закрывает глаза — впервые в жизни он чувствует, что делает всё правильно. Через пару секунд у Джона звонит телефон. Когда Ватсон видит, кто именно звонит, сердце уходит в пятки: — Майкрофт? — За углом стоит машина. Там вас встретит мой человек, всё объяснит и выдаст оружие. Бегите, Джон. Вы нужны на Бейкер-стрит. Майкрофт говорит таким тоном, что Джон буквально срывается с места.