Мне нечего терять.

      Первый день проведенный дома, первая ночь проведенная дома оказались неописуемо тяжелыми.       Из больницы меня выписали уже спустя сутки после появления на свет двух моих малявок и я, еще толком не привыкшая к мысли, что теперь мне предстоит заботиться не только о себе, была просто в ужасе, оказавшись в доме Паркера без надежного плеча кого-нибудь из врачей или медсестер.       Я оказалась совсем неподготовленной к всем этим хлопотам и бесконечным заботам: голова кипела от волнения, разрываясь постоянными мыслями — с чего начать, за что хвататься, как лучше сделать , как правильно кормить и т.д. Путаница с детскими вещами пустышками, памперсами, пеленками, Кай ходит с испуганными глазами и пеленками на плече.       Таким бледным я давно его не видела, таким потерянным,непонимающим что происходит и что нужно делать и именно два этих последних факта выбивали его из колеи. Опыт ухода за новорожденными у него, конечно, есть, учитывая что у Паркера было 6-ро младших братьев и сестер за которыми он постоянно приглядывал,но он почему-то сейчас растерялся.       Сомнения я в его глазах не заметила, желания убивать или еще чего в этом роде тоже, хотя я могу и ошибаться, но ведьмак был словно в прострации, не со мной, как-то на автомате выполняя все мои просьбы куда-то сходить, что-то принести.       Но с наступлением ночи,все стало еще хуже.       Близнецы и без того протестующие и проверяющие мою выдержку на прочность весь день, ночью буквально взбунтовались, при чем оба с одинаковой силой. Бесс, на которую я возлагала надежды на спокойный характер давала жару не меньше, чем энергичный Остин .       Я ожидала, что теперь себе совсем принадлежать не буду, но чтобы в 4 часа ночи поспать всего от силы час,я даже не думала о таком. Дом постоянно содрогался от детского надрывного плача и бессловесных требований накормить, обогреть, укачать, поцеловать и я исправно исполняла эти их требования не жалея себя.        Сама только мысль от том, что я имею хоть один малейшей шанс походить на свою мать заставляла тут же поднять зад с постели и ринуться к детским кроваткам с сбивающим с ног чувством вины перед ними, которой я еще ни за что не имею и надеюсь не иметь, но оно настолько ясно ощущалось, словно я уже что-то успела сделать не так.       Но сейчас, едва разлепив глаза я даже не подозревала, что буквально за 20 минут до очередного моего подъема, Кай проснулся гонимый заглушающими разум сомнениями, оделся, нашел ключи и спустился вниз, намереваясь не "уйти из дома подышать свежим воздухом", а "сбежать"(как трус, как предатель, как неуверенный человек, как Кай Паркер—парень бесчувственный ко всем), оставив меня наедине с двумя детьми, кстати, его детьми.       Скорее, даже не задумываясь над этими определениями, даже не думая о моем в последствии внутреннем состоянии после его очередного такого поступка,думая только о себе,о том как он не готов, а том,как он не уверен в своей терпимости в отношении нас троих, о том как его все это раздражает и скажи ему годом ранее о таких обстоятельствах, он бы не задумываясь задушил меня махровым поясом от банного халата в доме Роуз, как и когда-то собирался сделать выбравшись из тюрьмы 1903, уверенный в моем участии его заточения.        Кай едва сдерживал своих внутренних демонов, чтобы не сорваться и не покончить с нами тремя один раз и навсегда.       -Бесс,-обреченно выдохнула я и взяла девочку на руки, легкую как пушинка,но крикливую как маленькая сигнализация,-моя маленькая бунтовщица.       Прижавшись губами к детскому лобику невольно улавливаю этот необычный запах новорожденного, что-то такое аппетитное и утонченное, нежное и соблазняющее попробовать ее на вкус и это все мое.       -Чего ты так раскричалась? Даже вон папа на кухню сбежал от тебя, не выдержал этого плача, милая. Сейчас покормлю.       Сил сопротивляться сну почти не осталось и даже собрав все свое мужество в кулак я не могла бороться с этими ощущениями, укладывающими меня обратно на подушку. Я на автопилоте стянула с плеча край майки и приложила ребенка к груди, затем поглядывая на пустующую часть кровати Паркера.       На фоне продолжал возмущаться Остин, но я пыталась уговорить его потерпеть , объясняя ,что девочкам нужно уступать и при всем своем желании я не смогу уделять им внимание одновременно. Что папа вернется в любую секунду и обязательно возьмет его на ручки.       Но Малакай тем временем услышав в очередной раз за ночь этот ненавистный детский плач, забытый уже за столько лет после рождения последней пары Близнецов в его семье, решительно направился в коридор, не пытаясь побороть дрожь в напряженных от злости и раздражения мышцах тела. Он даже не думал изменить своего решения, намереваясь сию секунду покинуть этот проклятый дом и больше не возвращаться сюда, пока мы втроем сами не исчезнем из его пределов. Его рука схватилась за ручку входной двери и уже повернула ее, готовая дернуть ее со всей силы один раз и в ближайшие дни больше не прикасаться к ней.       Его слух уловил суету на втором этаже в его комнате, мою заботу о малышне и их плач; мой уставший измотанный голос даже жалкую колыбельную не мог достойно воспроизвести и я держала слёзы бессилия в горле из последних сил.       -Остин, малыш, мальчик мой красивый. Ну хватит уже,правда. Я сейчас. Или папочка сейчас подоспеет. Знаешь как он тебя любит? Знаешь, как он верит в тебя и гордится ? Не подводи его,сладкий мой мальчик. Я понимаю, что ты папин сын и с его характером,но имей терпение.Папа пошел наверное воды попить…       И тут что-то в его груди дрогнуло, что-то встрепенулось и зажглось маленьким,но ярким пламенем , что-то ожило и запротестовало против его глупого решения. Это что-то задержало его руку в этом же положении,провернув дверную ручку и остановило как предупреждение о возможном взрыве,открой он эту дверь.       Кай разозлился еще больше непонятно на что: на свою слабость и желание сбежать; на свою слабость и желание остаться;на то, что в его груди что-то все еще имеет силу зажигаться и чувствовать не смотря на все попытки искоренить это зло, являющееся по его мнению его слабым местом и взбесила ситуация, созданная им, его опрометчивыми сиюминутными решениями оставить в живых меня, узнав, что я ношу Близнецов, оставив в живых малявок,почувствов ко мне что-то больше банального влечения. Все это выводило его прямо сейчас из себя. И не смотря на это, но все с той же клокочущей злостью, ведьмак отдернул руку и выбросил ключи на диван в гостиную, двинувшись в сторону лестницы.       -А вот и наш Папочка, а вы волновались,-из последних сил путая слова бормочу я,укладывая сладко причмокивающую Бесс обратно в колыбельку, когда Малакай появился на пороге комнаты.        Я не сразу обратила внимание на его внешний вид и даже не Почувствовала Привычно исходящую от него опасность, будучи слишком измотанной и бессильной,но спустя какое-то время замечаю на парне,все так же столбом стоящим в дверном проеме, кроссовки, джинсовые бриджи и рубашку поверх футболки. И это явно не спальный комплект белья.       Я сразу же обо всем догадалась, даже не раздумывая над увиденным и это вовсе не “знание его характера”, а моя личная интуиция, подсказавшая мне все ответы на вопросы.       Я все поняла без слов и объяснений и даже успела на целую секунду в голове представить картинку моей новой жизни в доме Роуз, если нежелание видеть Близнецов рядом с собой все-таки пересилило в нем.       Без Паркера.       Одна с ними.       Руки сами собой поправляют одеяльце на Бесс, не зная куда их еще деть и я ощущаю себя совсем без чувств, понимая,что это конец.        Конец всему,чтобы было между нами, конец его обещаниям и просьбам,это все наконец закончилось.       Это вовсе не радость разрыва отношений, это скорее облегчение от того, что все решилось.       Тянусь за Остином, едва держа себя на ногах и в руках, но твердо решив уже завтра без лишних разговоров собрать свои вещи и вернуться в Мистик Фоллс к маме и постараться забыть эту жуткую бесконечную историю,принесшую мне столько страданий и боли,да я прям свинья-копилка боли. Слёзы уже даже не просятся наружу, только холодное спокойствие в голове, я устала переживать.       -Давай я подам тебе его,-внезапно подхватывает Паркер, наконец двинувшись с места в сторону Остина.       -Что?-недоумеваю я, боясь, что ослышалась.       Малакай неуверенно берет малыша на руки и настаивает, чтобы я присела на кровать.       -Я подам,Хейли,присядь. Я подам,-лепетал брюнет,направляясь ко мне с движущимся сверточком в руках, впервые за эти дни прикоснувшись к нему, до этого он даже не пытался дотронуться до него и я думала, что это от отсутствия каких-либо чувств и желаний к двойне. А теперь, передав мне ошарашенной мальчика, навис над колыбелькой спящей Бесс,задумчивый и осторожный. Я же украдкой наблюдая за ним, ожидая подвоха.       Я боюсь, что он с ними что-то сделает и что эта задумчивость является составлением убийственного кровавого плана расправы с младенцами, опасаюсь и жду неожиданных действий.       И в полумраке совсем не замечаю аккуратных трепетных касаний самыми кончиками пальцев к маленькой детской ручке в розовом костюмчике, таких осторожных и боязливых.       -Бесс Паркер. Удивительно, никогда бы не подумал,-бормочет себе под нос неслышно для меня,-Это сделал я? Не может быть.