День прошел, число сменилось, ни…уя не изменилось. Мысли протеанина в криостазисе.
Иден Прайм. Долгие годы на планете царили тишина и покой. После ухода Жнецов ничто не мешало природе взять свое и поглотить немногочисленные оставшиеся следы существования протеан. Растения пробивались через сверхпрочный облицовочный материал протеанских шпилей и пирамид, обрушивали их, покрывали сплошным покровом и со временем разрушали. Потом приходили животные и устраивали себе логова в бывших космопортах, домах, военных базах. Со временем почти все следы существования протеан исчезли. Но «почти» еще не означает «все». Этот комплекс был поврежден, но все еще функционировал. Повреждения, полученные в ходе боев, уверили Жнецов в его уничтожении, а глубина скалистых пород, где он находился, не позволила Жнецам найти его при сканировании. Но они все же частично добились своего. Бои, проводившиеся в комплексе, повредили энергоустановку и частично разрушили одно крыло. ВИ комплекса оказался поврежден, а триста тысяч капсул уничтожены. Погрузив оставшихся в стазис, ВИ провел диагностику базы и будь органиком, то его непременно охватил бы ужас. Установки вывода из криостазиса оказались повреждены и не могли быть активированы им – требовался ручной ввод команд, но все, кто мог это сделать, сейчас лежали в капсулах в глубоком сне. Запас энергореактора был рассчитан на четыре с лишним тысячи лет, несмотря на то, что вывод из криостазиса намечался через два тысячелетия. Теперь же ВИ предстояло растянуть его на неопределенный срок в хрупкой надежде, что комплекс кто-то найдет. Кто-то, у кого хватит сил и знаний, чтобы откопать комплекс и понять, как он работает. Тем не менее, годы шли и ВИ приходилось отключать подсистемы, чтобы уменьшить траты энергии. Через семь тысячелетий после ухода Жнецов он уже отключил все свои части, какие только мог. Вот только они употребляли мизер энергии, основная часть приходилась на поддержание функционирования криокапсул. И ВИ пришлось отключать их. Через 15 тысячелетий капсул осталось 600 тысяч, через 25 – 500 тысяч, через 40 – менее четверти от запланированного числа – 127 тысяч капсул. Но запасы энергии уже подошли к концу и ВИ пришлось спешно отключать большую часть оставшихся. В итоге, их осталось всего семь. И именно тогда его и нашли. Сперва люди раскопали всю землю вокруг комплекса. Потом попытались выйти на контакт с ВИ, но он им не отвечал – система связи была отключена еще больше сорока тысячелетий назад. Тогда они пробурили стену комплекса и проникли внутрь. ВИ тоже на это никак не отреагировал – системы мониторинга внешней оболочки комплекса и контроля внутренней также были отключены. А незваные гости уже вовсю хозяйничали в бункере. - Терминалы не работают. – донеслось от одного из исследователей. - Запас энергии реактора менее 1 процента. – доложил другой. - ВИ на попытки связаться по-прежнему не отвечает. - Обнаружены криокапсулы – минус седьмой уровень, западное крыло. - Нужны энергобатареи третьего класса, как минимум 12 штук. Подготовьте переговорную группу Изгоев. – указывал Леджер подчиненным. – Штурмовой группе - отправиться к криокапсулам на случай осложнения с нашими древними. НЕ применять летальное оружие, помните – для них война закончилась только пару дней назад. Вскоре к главному терминалу ВИ притащили четыре оранжевых кристалла-Изгоя и поместили в специальные оправы. Подойдя к ним, Леджер услышал механически-нейтральное: - Приказы? - Установить контакт с ВИ комплекса. Убедите его в нашей дружественности, если не удастся – отсечь от всех систем, в первую очередь – от контроля за криокапсулами. - Принято. Приступаем. Сам Кристиан спустился на минус седьмой уровень, к криокапсулам. Шесть из них находились в стенах в общем ряду, слабо светясь зеленым светом, седьмая лежала на полу комплекса. На немой вопрос Леджера один из инженеров ответил: - Похоже, её выбило ударной волной во время боев в комплексе. Бывший здесь раньше протеанин погиб и его место занял кто-то другой. Последний комментарий был излишен, Кристиан и сам видел темное пятно на полу, повторяющее очертания лежащей фигуры. - Эту. - Кристиан указал на лежащую капсулу. - несите в зал разморозки. Инженеры вскоре пригнали антиграв-тележку и, погрузив на неё лежащую капсулу, поспешили к обширному залу двумя уровнями выше. Идя вслед за ними, Леджер опять принимал доклады. - Питание восстановлено на 11,2 процента. Ресурса мощности хватит на разморозку всех капсул. - Контакт с ВИ невозможен, слишком сильные повреждения мыслящего блока, как личность уже разрушен. Отсекаем от систем. – и уже подходя к залу, услышал заветное. – Готово, комплекс полностью под нашим контролем. Зайдя в зал, Кристиан увидел капсулу, окруженную полукольцом штурмовиков, за которыми стояли псионики. Среди людей заметно выделялись корпуса легких МЭКов, а повернув голову, профессор увидел несколько снайперов, прилипших к стенам и держащих капсулу на прицеле. - Вы можете открыть капсулу? – обратился Леджер по связи к Изгоям. - Нет. Механизм дистанционной разморозки и отпирания капсул поврежден. Возможен только ручной запуск. - Ладно. Откройте базу данных, я хочу знать, кого мы раскопали. Кристиан подошел к инженерам, копавшимся с какой-то аппаратурой. - Все готово? - Почти, еще пара минут. Подойдя к капсуле, человек едва заметно улыбнулся своим мыслям, сложил руки за спиной и проговорил, ни к кому конкретно не обращаясь: - А ведь твоя мечта все таки сбылась, Ричард. Жаль только, что ты этого не увидишь. - Готово! – раздалось вскоре от инженеров. Леджер, развернувшись, быстро подошел к пульту управления и жестом отогнал инженеров. Всмотрелся в иконки на нем. Ничего особенного – для него, по крайней мере. Горящие зеленоватым светом значки-иероглифы, парящие в пустоте над грубоватым, будто каменным столбиком. Для большинства жителей Единства эти значки были не более чем еще одними необычными значками, но он большинством не был. Леджер начал изучать протеан еще до Семнадцатилетней войны, работал в знаменитых марсианских архивах с самим Ричардом Тайганом, а после войны остался одним из немногих знатоков протеан в Единстве. Но что было гораздо более важно – он был чуть ли не единственным, кто знал и мог относительно сносно говорить на протеанском языке. Сам же Леджер понимал, что его знание очень далеко от идеального, но и не «моя твоя понимай». Сейчас, всмотревшись в иероглифы, Кристиан смог, хоть и с некоторым трудом понять их смысл. - Приготовились, открываю. – обратился он к солдатам. – И помните, без команды не стрелять.***
Иден Прайм. Явик. Сперва почувствовал только свет. Он нестерпимо ярко после мрака капсулы резанул по глазам. Потом легкие сделали первый вздох. Воздух был… затхлым? Как? Почему, ведь вентиляция была не повреждена? А потом подломились ноги и Явик, захлебываясь кашлем, рухнул на пол. Начал считать про себя. Если сон длился ровно столько, сколько и надо, то на счет «семь» тело должно было восстановиться. «Шесть, семь» - ноги по прежнему отказываются слушаться, а кашель и не думает стихать. «Девять, десять» - «сколько же я проспал?». «Тринадцать, четырнадцать» - окружающее так и маячит ярким белым пятном перед глазами. «Девятнадцать, двадцать» - кашель потихоньку затихает. « Двадцать пять, двадцать шесть» - светлое пятно постепенно превращается в очертания пола. «Тридцать один, тридцать два» - кашель затихает окончательно, но конечности по прежнему будто проморожены до основания. Только на счет «сто восемь» Явик смог подняться и осмотреться, что отнюдь не прибавило ему оптимизма. Зал был забит чужаками. Впереди всех стоял разумный смутно знакомой ему расы – двуногий, двурукий, прямоходящий. На этом сходство с протеанами заканчивалось. Верхушка головы значительно меньшего размера, чем протеанская, была покрыта каким-то белым… мехом? Глаз было всего два, примерно такого же размера, как и верхние у Явика, но цвет их был крайне необычен – ярко-фиолетовый. По бокам были расположены непонятные кожные отростки, еще один отросток находился на месте носа, и похоже им и был. Под этим отростком находился рот (по крайней мере Явик так надеялся). Руки были почти такими же, как у протеанина, но имели пять пальцев против трех. Сам чужак был одет в что-то вроде куртки с коротким стоячим воротником и широкие брюки чёрно-золотистого оттенка, которые при попадании на них света от немногочисленных уцелевших ламп-панелей комплекса, начинали блестеть, как металл. За спиной пришельца виднелась шеренга солдат в тяжелой даже на вид броне с незнакомым Явику оружием. Позади их виднелись другие пришельцы, среди которых ощутимо выпирали вверх корпусы чего-то, смутно похожего на боевые экзоскафандры ораворов. Вот только Явик готов был поставить два своих глаза против тухлой саларианской печени, что это не ораворы. Впрочем, сейчас Явика интересовал другой вопрос: - Сколько – ркха-х-х. – капитан закашлялся. – Сколько я проспал? – и тут же осознал насколько это глупый вопрос – откуда пришельцы знают протеанский? Но ему все же ответили. - Около тридцати тысяч циклов. – сказал ему впереди стоящий чужак с ужасающим кразуунским акцентом(1). Явик удивленно уставился на него: - Откуда ты знаешь протеанский? – сам он еще раз с подозрением оглядел пришельца. Кто он? Марионетка Жнецов? Нет, нет следов кибернетики. Поправка, на нем нет. Все остальные в закрытой броне. - Изучали остатки вашей расы. Слушай, я знаю, что у тебя много вопросов, и у нас есть ответы. Но я думаю, лучше просто показать тебе, а не долго и нудно все рассказывать. – чужак поднял перед собой руку. Явик исподлобья посмотрел на говорившего и метнул косой взгляд в сторону «бронированных». - Пусть снимут шлемы. Говоривший недоуменно посмотрел на него, видно, не понял смысла всех слов, но проследив за взглядом протеанина, смог сделать верные выводы. Небрежный жест рукой, короткая фраза – и все чужаки сняли шлемы. Подозрения Явика начали потихоньку рассеиваться – имплантатов Жнецов ни у кого не было. - Ты. – чужак запнулся, по-видимому подбирая слова. – доволен? - Нет. – просто проговорил Явик и коснулся руки пришельца. -Внимание, до прибытия в космопорт Порт-Лоуэлла осталось 45 минут. Просьба всем пассажирам пристегнуть ремни и не покидать перегрузочных лож до стыковки с поверхностью. Спасибо. Кристиан поудобнее устроился в ложе, а когда корабль начал трястись, рефлекторно сжал руки. - Первый раз в космосе, да? – заметив это, усмехнулся сосед. - Да. – еле смог из себя выдавить Леджер. - Расслабься, Мицуо совершает такие рейсы каждый день уже двадцать лет, еще с 29-ого. И ни одного крушения за это время. - Пока ни одного. - Ха! А ты мне нравишься. Я Эдвард. Эдвард МакЛафли. - Кристиан. Кристиан Леджер. - Ну что ж, Крис, я бы пожал тебе руку, но боюсь, если сейчас отстегну ремни, останусь частью этого корабля навечно. Едва только выйдя из космопорта, Кристиан оказался зажат в медвежьих объятьях. - Полегче, Ричард, я же не железный. – просипел он. Тайган отпустил его и внимательно оглядел сверху вниз. - Что-то ты бледный. Косплеил зомби в корабле? Или бюрократы всю кровь выпили, пока добивался от них права прибытия на Марс? - И то, и другое. Но пойдем, нам еще предстоит много работы. Дальше воспоминания человека начали проноситься перед Явиком с ошеломляющей скоростью – коридоры протеанского комплекса на Марсе, выступления перед каким-то сородичами Леджера, бесконечные столбики цифр и отрывков генокодов, остатки протеанских технологий, черноволосая женщина, которая улыбаясь, подходит к Кристиану, звездное небо над незнакомой Явику планетой, чернокожий Тайган о чем-то говорит с Явиком-Кристианом и похлопывает его по плечу: - Ты только представь, какие тайны нам откроются, когда мы найдем живых протеан! - Когда? Не «если»? - Именно! - Почему ты в этом так уверен? - Я не уверен, я знаю! Такая цивилизация не могла не позаботиться о сохранении своих граждан даже в случае войны с Врагом, должны были остаться какие-нибудь схроны, бункеры, может даже общины каких-нибудь экологов-природолюбов. - Ну-ну. Чужие воспоминания опять предстали перед глазами Явика причудливым калейдоскопом. Вот еще совсем юный Леджер получает диплом магистра исторических наук, вот он уже чуть постаревший стоит рядом с какой-то женщиной перед стеклянной камерой с помещенным внутрь уродливолицым краснокожим гигантом. Вот он смотрит через стекло иллюминатора на желто-синюю планету с редкими проплешинами зеленого цвета. - Местные называют её Ургиф-Локка – Обитель Солнца.- раздается позади него голос, а шею обвивают две женские руки. Явик чувствует, как Леджер улыбается, а затем целует одну из рук. - Ревнуешь? - Тебя к твоей работе? Нет, уже давно привыкла, что она заменяет тебе любовницу. Так даже лучше. - Что твой муж изменяет тебе с микроскопом и научным лазером? - Нет. – смеется женщина. – что у тебя не появится настоящая любовница. Вспышка – и следующее воспоминание. Рыжего цвета корабли неспешно подходят к Ургиф-Локка, расстреливая по пути немногочисленные станции, корабли защитников и спутники из масс-ускорителей. Один из кораблей, ощутимо больше остальных, вдруг выстреливает до боли знакомым Явику красноватом лучом по одной из станций, рассекая её напополам. - Роммель – флоту: отходим! – приказывает мужчина, стоящий посреди мостика крейсера. - Но… - Мы ничем им не сможем помочь! А если погибнем, Федерация не узнает о нападении! - Понял. – сквозь зубы отвечает Леджер и обернувшись, видит как нападавшие заходят на орбиту планеты. Следующее воспоминание. Леджер стремительно собирает в кейс какие-то пластинки и кристаллы, находясь в помещении, заставленном научной аппаратурой. Вдали раздаются звуки выстрелов, а от раскатов арт-орудий ощутимо потряхивает потолок. - Сэр. – раздается синтезированный голос . – настоятельно рекомендую вам покинуть комплекс до его захвата силами Искаженных. Самоликвидация комплекса начнется через 15 минут. - Нет! – вскрикивает Леджер. – Делай что хочешь, но нулевой образец должен выжить! Он - наша единственная надежда! Ответа ВИ Явик уже не услышал – воспоминание скачком сменилось. Леджер на негнущихся ногах подходит к инфостойке в огромном зале, битком набитом народом. - Кристиан! - у самой стойки его пытается перехватить уже знакомая Явику женщина. – Прошу, не надо. - Я должен узнать. Он мой отец, несмотря на все, что сделал. Женщина хочет что-то возразить, но потом передумывает и становится рядом с Леджером. Тот вбивает в консоль несколько слов и на экране высвечивается «Альфред Леджер». Графа статуса какое-то время остается пустой, но потом её заполняет одно-единственное слово – «Погиб». Кристиан неверяще смотрит на экран, потом протягивает руку и вбивает опять – «Альфред Леджер». Потом опять. На четвертый раз его останавливает женщина. - Хватит. – перехватывает его руку и мягко поизносит она. – Пойдем. – и пытается утянуть его за собой. Леджер убирает её руку и произносит: - Я должен узнать, что с остальными.- и вбивает другую пару слов. Явик глазами Кристиана видит все имена, возникающие на экране: Мойра Валлен, Ричард Тайган, Джон Брэтфорд. И напротив всех одно-единственное слово – «погиб».***
Боб быстро высунул из-за укрытия разрядник и несколько раз выстрелил наугад. Судя по незатихшему хихиканью Руссо, не попал. - Держи печеньку! – тут же раздалось от него, и затем под ноги Хейесу закатилась граната. Учебная, естественно, кто же будет боевые применять на тренировках? Боб отфутболил гранату ногой, но это дало Шуту несколько свободных секунд, чем он не преминул воспользоваться. Перепрыгнув через укрытие с двумя шокерами наперевес, француз тут же разрядил их в самого Хейеса и Олимпию. И если Боб все же смог пропустить разряд над собой, просто продолжив движение ноги и присев на шпагат, то Олимпии это не удалось. Синеватая миниатюрная молния ударила её в середину груди и на дисплее Хейеса её иконка тут-же окрасилась в красный цвет, подтверждая условную «смерть» бойца. Боб вскинул свой шокер и выстрелил в Руссо, но тот вовремя отпрыгнул в сторону и напоролся на Кирпича. Здоровяк схватил его свободной рукой и, с силой вмяв в пол, наступил на него, после чего, наставив ствол шокера, произнес: - Добегался, лягушатник? - Ну ты знаешь. – задумчиво протянул Анри и еще одна молния ударила уже Кирпича в грудь. – Нет. « Твою… - успел подумать Боб, одновременно ныряя за очередное укрытие – серый замызганный ящик. – Шумахер!» О том, что Анри еще израсходовал не все гранаты, он вспомнить не успел. А вот Руссо и не забывал. Очередной бросок гранаты с трехсекундной задержкой, пауза, приглушенный звук взрыва – и Вэй на другом конце учебного полигона чертыхнулся, увидев, как у него гаснет очередная, третья, отметка бойца. - Слоун, Выдра, Лектор, быстро ко мне. - распорядился он. - Напомни мне еще раз, почему я не должен его пристрелить? – устало обратился к Васильеву Уэлш. - Потому что я запретил. – невозмутимо ответил ему Андрей, хрустя яблоком. – К тому же, пока он справляется неплохо. - Вэй их все равно раскатает. - Раскатает, конечно. Вопрос только в том, уложится ли по времени. Весь десантный отряд, за исключением групп Вэя и Пайнс, сейчас расположился в смотровом зале, расположенном над полигоном внутри "Саргона" и наблюдали за учениями двух групп. Задание было самым обычным – заложить заряд взрывчатки и эвакуироваться. Враги тоже были самыми обычными – безликие гуманоидные голограммы. Но Васильев, как и любой толковый офицер, знал что «обычных» заданий не бывает. Поэтому в этот раз в подкрепление голограммам он добавил группу Вэя. Результат не заставил себя ждать – одно отделение под командованием самой Пайнс зажали в угол и методично добивали, второе так и вообще раскатали чуть ли не целиком – выжили только Шут и давешний водитель Горца, к которому после Акузы, с легкой руки Руссо, прикрепилась кличка «Шумахер». И несмотря на то, что они только что вывели из строя трех оперативников Вэя, расстановка все равно была не в их пользу – 11 бойцов Вэя вместе с двумя десятками голограмм против семерки оставшихся бойцов Пайнс. Васильев все же готов был признать, что группа Пайнс оказалась не настолько плоха, как он думал. Она оказалась еще хуже. После его фразы «Псионического сопротивления не будет», ментальные щиты взяли только двое – Руссо и последовавший его примеру Шумахер. Впрочем, он был еще и у Увина – секк-локкарец его просто не снимал. Собственно, благодаря щитам и хитрожопости (или е*анутости) Руссо он с напарником и выжили – псионик второго отделения Вэя не смог их «учуять». Зато смог по полной оторваться на остальных, пока его не снял Шумахер, а специалиста – Руссо. После этого, оставшись без средств обнаружения, шестерка Боба разделилась на тройки и начала вместе с голограммами прочесывать полигон. Сейчас же, последней тройке отделения Хейеса Вэй демонстративно приказал пробираться к своему отделению, а сам, взяв с собой только медика Миража, направился им навстречу. Впрочем, Руссо и тут понял, что дело нечисто и попытался перехватить тройку Слоуна. Ничем хорошим это для него не закончилось – его окружили и элементарно закидали гранатами, хоть он и смог уничтожить еще две голограммы. Остаток отделения Пайнс в это время добили оставшиеся шестеро бойцов Вэя вместе с полутора десятком голограмм. Это обошлось им в три голограммы и одного бойца – его снял Увин, подорвав вместе с собой гранатой. После этого голограммы вместе с оперативниками растянулись цепью по полигону в поисках последнего оставшегося бойца – Шумахера, и в конце концов его подстрелил Гюрза, когда он пытался поставить заряд. - Отбой, группы. В брифинг-зал. – распорядился Васильев. - Итак, господа, ваш результат – три минуты двадцать девять секунд. И это. – Васильев сделал паузу и осмотрел стоявших по стойке смирно бойцов. – позор! Группа XCOM уничтожена полностью, задача не выполнена, потери врага насчитывают всего 15 единиц! - Но, сэр… - попыталась запротестовать Пайнс. - Никаких «сэр», младший лейтенант Пайнс! - Товарищ капитан, вы не говорили о том, что нам будет противостоять еще одна группа XCOM. - Запомните, младший лейтенант, что нет более лажающего подразделения во всем флоте и армии, чем разведка! Если вам сказали, что ожидается незначительное сопротивление, значит берете двойной комплект боеприпасов и пару танков, если влезут в «Херувим». Если скажут – «Псионического сопротивления не будет» - затариваетесь ментальными щитами по уши и стреляете в любую тень, которая пошевелится! Вам все ясно, товарищ младший лейтенант? - Так точно. - Так точно? - Так точно, товарищ капитан! - Ну вот и хорошо. Теперь обсудим действия отдельных индивидов. – Васильев сделал несколько шагов вдоль строя и остановился. – Рядовой Руссо, выражаю вам благодарность за умелые действия во время тренировки и подготовку к ней. И выговор за это же самое! Какого, извиняюсь, х… - Васильев взглянул на Пайнс и осекся. – рожна вы, будучи, самым опытным бойцом в группе, экипировались сами ментальным щитом, но не заставили экипироваться других? И вдобавок, вы 14 раз демаскировали свою позицию во время тренировки посторонним аудиошумом! С такими действиями, вы рискуете сдохнуть на одной из операций от пули своих же! - Теперь вы, рядовой Вяземский. – обратился Васильев к Шумахеру. – не потрудитесь ли мне объяснить, почему для закладки заряда вы выбрали самое открытое место на площадке, да вдобавок еще и сняли маскировку? - Никак н… - но Васильев его уже не слушал. - Сержант Риверос, вас не учили, что врагов надо убивать, а не разговаривать с ними? – обратился к Кирпичу капитан. – В следующий раз, ты может на задании анекдоты Искаженным порассказываешь? - Никак нет, товарищ капитан! - Посмотрим. А сейчас. – Васильев посмотрел на часы. – тридцать минут на перекур и подготовку. Потом группа Пайнс проходит «Поиск и уничтожение». Разойдись!***
Отчет капитана корабля «Слокам» Р. Аткинсона от 21.03.2123г. «На орбите второй планеты 19.03.2123г. зафиксированы множественные следы активации двигателей, по сигнатурам совпадающие с кораблями Искаженных в количестве 26 единиц. 21.03.2123г. определены сигнатуры и типы всех кораблей – 3 типа ударный крейсер, 1 типа космоносец, 7 типа тяжелый рейдер, 12 типа легкий рейдер, 3 типа легкий крейсер. Также обнаружены 4 сигнатуры нежизнеспособных кораблей, принадлежащих Пространству Цитадели. Зафиксирован интенсивный радиообмен между точкой на планете (координаты прилагаются) и кораблями на орбите. Жду распоряжений».