Пошли мне ангела.

Галли вздохнул. Настройка музыкального инструмента – гитары, если быть точнее – продолжается около получаса. До этого производился поиск, а затем чистка – максимально дотошная и медленная. Вопрос «Откуда здесь гитара?» так ни у кого и не возник. До сих пор. Строителю до смерти осточертела эта больница, в которой они торчат почти две недели, – сначала они все приходили в себя, потом Мина выводила из транса Ньюта, потом они оба были в отключке. И вот сейчас, когда все, наконец-то, способны шевелиться и можно, в принципе, сваливать отсюда нахрен – Ньют узнаёт, что сделала Адаминна, и… Блондин на другом конце комнаты отложил одну щётку и взял следующую. Галли снова тяжело вздохнул. Минхо, который и имел счастье проболтаться, сидел рядом и тоже наблюдал за другом. Периодически вздыхая. В головах глэйдеров совершенно не желал рождаться план примирения девушки и парня. Хотя бы потому, что они были на его стороне. На самом деле, Минхо не так уж чтобы прям проболтался – просто пошутил, что «теперь это будет считаться инцестом», когда мелкая забралась на колени к Ньюту. Дальше бывший Смотритель Бегунов додумался до всего сам и устроил всем ебейший разнос. Досталось буквально всем - даже самому Минхо, который, к слову, изначально был против подобных манипуляций, которые творились в лаборатории под чутким надзором Рика и Терезы. Ор в здании стоял такой, что азиат удивлялся, почему до сих пор сюда не сбежались все шизы в округе. Поругались даже они с Талли – синевласка встала на сторону подруги и «не будет разговаривать с таким бесчувственным чурбаном, пока тот не признает всю свою неправоту и не извинится перед ними обеими». Брюнет потёр лицо ладонями. Им пиздец. Когда Адаминна в Глэйде объявляла кому-то бойкот, можно было сразу смело топать и искать в лабиринте гривера, чтобы больше не мучаться. Эта девчонка упрямее стада ослов. Конечно, он не говорит, что его сестра глупая – она очень даже понимает, что все охуеть как пересрали за то время, пока происходило возвращение к жизни их слегка тронутого друга. Но вот принять их злость и извиниться за то, что сделала, совершенно не хочет, потому что… Несколько часов назад. - Представь себе, я бы поступила так снова! – седовласая бестия топнула ногой от переизбытка эмоций и сжала кулаки. Она часто и поверхностно дышала, а ещё, казалось, едва сдерживала слёзы обиды. - Если бы я знал – не сделала бы, - прорычал Ньют, отчаянно пытаясь держать себя в руках. Его трясло – то ли от злости, то ли от страха, который всем весом свалился на него, – поэтому он ходил из угла в угол. - Потому тебе и не говорили, - выдохнула девушка. – Ты бы не согласился. - И правильно бы сделал! - Ты бы умер, Ньютон! - Лучше я, чем ты! – рявкнул он и пнул ближайшее кресло. – Ёбанное дерьмо! Ты головой подумала, что можешь умереть? - Я была занята мыслями о твоей скорой смерти, если ничего не сделать, - тихо, на выдохе сказала девушка. Парень всплеснул руками, повернулся к ней спиной и обеими ладонями взъерошил волосы на затылке. - Просто скажи, что ты не права, что так сделала, - глухо сказал он. - Идиот, - всхлипнула девушка и выбежала из комнаты. Сейчас. Минхо прекрасно понимал их обоих, но всё же был на стороне друга – он бы впал в точно такую же ярость, если бы Талли вытворила нечто подобное. Хотя нет, он, наверное, ещё и ебальник кому-нибудь начистил, а то и не один раз. Так что Ньют держится просто отлично. Блондин тихо, но очень отчётливо выругался одним из витиеватых выражений азиата. Последний снова вздохнул. Могло быть реально хуже. Соня, что сидела по другую сторону от Галли, тоже вздохнула глядя на это и, поднявшись, направилась прямиком к источнику гнетущей атмосферы в комнате. Она молча села рядом с Ньютом… и начала помогать. Парень взглянул на неё и молча указал на часть гитары, которую надо отчистить, пока он чистит регулировку струн. Девушка молча кивнула и занялась делом. Друзья переглянулись и озадаченно почесали затылки. Синхронно. Тем временем блондинка с косой что-то тихо сказала обозлённому Смотрителю Бегунов в отставке. И он ответил. *** Седовласая девушка свернулась калачиком на кушетке в боксе, где очнулся Ньютон. Она скомкала подушку и одеяло, зажимая их в кулаках и прижимая к животу. Брови болезненно сведены к переносице, губа закушена, дыхание учащённое и поверхностное. Она изо всех сил старалась не плакать, хотя глаза сильно пекло. У кушетки, в небольшом кресле, поджав под себя ноги и сцепив руки на коленях, сидела Ревитель. Она искренне сочувствовала подруге, но совершенно не представляла, чем может помочь. Они с ней проговорили большую часть дня и вместе поревели над бесчувственностью мальчишек, но облегчения это так и не принесло. Ровно, как и вариантов действий в сложившейся ситуации. Талли вздохнула. Томас, что стоял у окна, обернулся и посмотрел на девушек. Ситуация, скажем прямо, патовая. Брюнет вздохнул. - Мина, может, снова попробуешь с ним поговорить? – осторожно предложил он. Адаминна приподнялась и, свесив ноги, беспомощно посмотрела в глаза: - Он всё ещё сильно злится. - Брось, Ньют выслушает, - Том подошёл и встал напротив, примостив пятую точку на спинку стула, и засунул руки в карманы. – Он жутко напугался. Как и мы все, собственно. - Томас, - девушка спрыгнула на пол и снова сжала кулаки. – Я это прекрасно осознаю. Почему вы все не можете осознать, что… - Ада, - позвала Талли, и седовласая обернулась к ней. – Вы с ним Пара. Помнишь, как я злилась на Минхо, когда тот спас меня, не дал забрать в лабораторию? – синевласая проморгалась от набежавших слёз и перевела дыхание, чуть хмурясь. – Я не понимала, как он мог подставить себя. Мы оба знали, что там будет, потому что подобное уже было. Но в те доли секунды, когда выбирать было некогда, он даже не стал задумываться. И я этого не понимала. Не понимала ровно до тех пор, пока не увидела то счастье в его глазах, потому что я всё это время была в безопасности. - Но, - начала Адаминна. - И, - вновь прервала её Ревитель. – Я почувствовала это. Почувствовала, как ему стало легко. - Но я сделала то же самое для Ньютона! - Он – парень, мелкая, - раздался голос Минхо у двери. Азиат прошёл в палату и сел на подлокотник кресла, где сидела Талли. Он заглянул ей в глаза, а она позволила взять себя за руку и переплела их пальцы – сжала его руку так сильно, что побелели костяшки. Сжала его руку так, будто кто-то хочет его снова отобрать. И видит бог – она больше ни за что не допустит подобного. Ещё одной разлуки, когда Ему угрожает опасность, она просто не переживёт. Минхо легко улыбнулся ей, чувствуя настрой, будто обещая, что больше не оставит её. - И это он должен защищать тебя, а не наоборот, - он перевёл взгляд на растерянную сестру. – Когда меня забрали, я сначала сделал, а потом подумал. - Как обычно, - фыркнула Талли. Она всё ещё помнила, как он включил свет во всём заброшенном магазине, полном шизов. Парень тихо хмыкнул. - Да, это часто бывает. Но вот что важно: когда я подумал, что мог не успеть, что могли забрать Ревитель вместо меня, то готов был молиться всему, что только существует мире, что я успел. Одна мысль о том, что препарировать будут её, пугает до усрачки. Клянусь, у меня руки затряслись, когда эта мысль пришла в голову. - Но я тоже боюсь за него, - возразила Ада. - Мы не просто боимся, - тихо отозвался Томас. - Что ты имеешь в виду? – чуть нахмурилась девушка, оборачиваясь к нему. Он поднял взгляд на неё – немного растерянный, болезненный взгляд – и продолжил: - Я только что понял, что мы по-разному чувствуем одну и ту же ситуацию. Вы, девушки, хотите защитить и уберечь свою Пару потому, что заботитесь о нас, не хотите, чтобы мы страдали или испытывали боль. Чтобы мы были в безопасности. Он сглотнул. Сейчас слова давались ему тяжело. - Мы защищаем вас, потому что вы – всё, что у нас есть. В буквальном смысле. Когда, - он перевёл дыхание. – Когда на моих глазах под ногами Терезы развалилась крыша и она начала падать… Я видел всё, будто в… в замедленной съёмке, и понимал, что просто не успею ничего сделать. Физически не успею. И дело не в ране, а в расстоянии до неё и трёх мужиках, которые удерживали меня на месте. Когда я видел, что она падает – я падал вместе с ней. Я был там, с ней. Мне было не важно, что моего друга мучили, потому что она сдала координаты базы. Прости, - он быстро посмотрел на Минхо и продолжил: - Я не знаю, как словами объяснить, что чувствовал в тот момент, но это хуже, чем смерть. Я готов был умереть, много раз, но… Но только не она, - он сморгнул слёзы и быстро вытер щёки тыльной стороной ладони. – Думаю, это и ощутил Ньют, когда узнал, что ты рисковала своей жизнью ради него. Думаю, он даже больше злится на себя, чем на то, что ты сделала это втихую. Адаминна села на кушетку и беспомощно смотрела в глаза парня, едва не лишившегося своей Пары. Даже сейчас, когда с Терезой всё было в порядке, он всё ещё боится. Ему действительно страшно, это видно. И он абсолютно не знает, что с этим страхом делать. Теперь она поняла, почему он встал между Терезой и Минхо и запретил любому подходить к ней. И теперь она поняла, почему Ньютон так разозлился и так кричал на неё, да и на всех. Сейчас, вспомнив всё, что случилось, она могла понять, что он был здорово напуган. Их чувства тогда настолько смешались, что она просто ничего не разобрала, но теперь могла прислушаться. Боль. Страх. Тоска. Отчаяние. Она медленно поднялась, коснулась руки Томаса, привлекая внимание: - Расскажи ей. Терезе. Даже если что-то смогла разобрать в чувствах – она не понимает, - девушка порывисто и крепко обняла друга. – Она должна знать, Томас. *** Адаминна приоткрыла дверь и тихо выбралась на крышу, освещённую последними лучами угасающего солнца. На парапете, спиной к ней, сидел Ньютон. Он склонил голову, смотря на инструмент в руках, и перебирал струны, извлекая мелодию. Когда он успел научиться? Она не знала. Да и он сам, вероятнее всего, тоже. Сейчас они все вспоминают свою жизнь, что была до П.О.Р.О.К.а, чаще всего – рандомные отрывки. Вот и он вспомнил ещё что-то о себе. Девушка осторожно двинулась вперёд. По мере приближения, она всё более отчётливо осознавала его чувства, почти слышала их. Эта связь была и проклятием и даром одновременно, и Адаминна готова благодарить за него всех, кто к этому причастен. Но то, что рассказал Томас… Как она могла пропустить это? Почему не поняла? Что помешало ей разобрать, что творится у Него внутри?

Я понял, что встретил ангела В облике человека. И она идеальна, Нет, я этого не заслуживаю, Сегодня вечером ты выглядишь идеально.

Адаминна была на полпути к Ньютону, когда он пропел эти строки, и замерла. Он замолчал и перестал играть. Чуть наклонил голову в сторону, будто слушая. Потом он положил гитару на крышу и уставился на горизонт. - Я не рассказывал, как Минхо стал Бегуном? – тихо спросил он. Девушка преодолела оставшееся расстояние до блондина, села рядом с ним и тихо отозвалась: - Нет. Ньют повернулся к ней и улыбнулся уголками губ: - Почти так же, как и ты. Он прибыл месяца через четыре после меня, может быть, пять. Как и все, кто прибывал в Глэйд, - напуган до чёртиков и трясся как лист. Не знаю, почему, но тогда я спрыгнул к нему в лифт и пообещал, что всё будет в порядке и ему никто не желает зла, - он усмехнулся. – Мы быстро подружились, и однажды я едва успел проскользнуть сквозь врата в Глэйд. С того самого дня он каждый день просто выклёвывал мне мозг, чтобы я разрешил ему быть Бегуном. Ада улыбнулась. Да, «выклёвывал мозг» - это явно очень похоже на её братца. - В тот день, когда я поговорил с Алби на счёт этого, перед этим Минхо сказал мне, цитирую: «Я чуть не обосрался от страха, когда подумал, что ты не успеваешь добежать до ёбанных врат», и что он хочет помочь мне – поделить между нами лабиринт, чтобы я возращался раньше и не оказался запертым с гриверами. С тех пор он – Бегун. И мой близкий друг, - Ньют опустил взгляд на свои сцепленные руки. – Вообще, откровенно говоря, вся ваша семейка с прибабахом: один сделал из меня пробирку с вирусом, второй – тащил на себе из лабиринта в Глэйд, рискуя стать ужином огромных чудищ, - он снова посмотрел ей в глаза. – И ты. Та, которую я хочу защитить, любыми способами, едва не отдала свою жизнь за меня. Она закусила губу и, осторожно протянув руку к его лицу, легко погладила по щеке: - Томас рассказал мне о себе и Терезе. Про крышу. Сказал, что вы все это так воспринимаете. - И он снова прав, - грустно улыбнулся блондин. - Меньше всего я хотела, чтобы ты всё это почувствовал, - прошептала она. – Но что мне было делать, Ньютон? Я не могла оставить тебя. Аларик совершенно ничего не мог сделать с вирусом, - она подвинулась ближе к нему. – Ты боролся, и я должна была тебе помочь. - Хорошо, - он кивнул и прижался лбом к её, заглядывая в глаза. – Что я должен был бы делать, если бы тебя не стало? - Ньютон… - У меня есть только ты, пойми, - он чуть отстранился и взял её лицо в ладони. – Даже если моя семья жива, в чём я сильно сомневаюсь; даже если я кому-то там нужен – у меня есть только ты. Больше никого и ничего. И я понимаю, что ты боишься потерять меня, что нужен тебе – я чувствую это, поверь. Когда ты сегодня убежала, чувствовал, что ты злишься на меня, обижена, что ты не понимаешь, почему так себя веду, - он поцеловал её в лоб. – И мне очень, очень жаль, что кричал на тебя. Я не должен был. Но просто представь, что в какой-то момент я мог потерять всё. Мог очнуться один. Она заплакала. Сильно, зажмурившись и громко. Он перекинул ноги через парапет на крышу и прижал девушку к себе. - Прости, - шепчет ей, гладя по волосам. – Прости меня. Сквозь плач она пыталась что-то сказать, но он не мог разобрать ни слова из этого. Она была в панике, цеплялась за его футболку и жалась к нему, будто бы боялась, что сейчас отберут. - Я здесь, Данна, с тобой, - он прижал её ещё крепче. – Больше ничего не бойся. Всё хорошо. Адаминна чуть отстранилась, заглядывая в глаза парня, собралась было что-то сказать, но лишь вдохнула. Затем ещё, и ещё, - будто ей не хватало воздуха. Мгновение спустя, Ньют едва успел подхватить девушку, лишившуюся сознания.