Будущее, прятки и попытка отыскать себя

Несколько минут прошли в полной тишине, поездка выдалась не самой легкой, путешественникам нужно было прийти в себя хотя бы морально. Наконец, Мирра поднялась с земли, ее ноги все еще дрожали. Мин Джи сидела на капоте, дергала заевшую молнию костюма, от которого хотела поскорее освободиться, и с укором смотрела на Варлама. Ее взгляд так и говорил: вот другие мужчины уже давно сообразили бы сгонять за кусачками или оторвали бы этот бегунок своими кариесными зубами, как настоящие хищники. Но, видимо, отношения между начальником и подчиненной были не такими близкими, потому как весь его вид отвечал: сама оделась – сама и раздевайся, я тебе не за беспомощность плачу. Фланаган повернула голову сначала влево, затем вправо, но так и не смогла понять, где находится. Будущее не очень походило на «будущее», каким его рисовало воображение. Ни тебе летающих машин, ни тебе купола над городом, даже инопланетян и тех не было видно. По сути все осталось таким же, только претерпело некоторые изменения, в которых определялись дуновения новых десятилетий. Девушка поняла, что у людей начнется тяга ко всему неоновому, светящемуся и мигающему. Те вывески и афиши, что частично виднелись из переулка, куда Варлам загнал автомобиль, пестрили кислотно-яркими лампочками и медленно переползающей из угла в угол плазмой. Переулок также не выглядел знакомым. С одной стороны, он похож на тот, из которого троица уехала в прошлом, поблизости даже угадывался городской сквер. С другой стороны, внешне они сильно отличались: теперешний был отремонтированный и через окна зданий слышался шум офисных тружеников. Мирру грызла одна нестыковка и внезапно она поняла, что именно. Тротуар под ногами оказался усеян чем-то белым, а редкие деревья стояли без намека на листву. Растаявший в ужасной поездке мозг при помощи морозного воздуха вернул себе нормальную форму и выдал итог умственных потуг. – А почему в июне на улицах снег лежит? Какое странное глобальное потепление, – девушка почувствовала, как приближающаяся простуда когтистой лапой почесала ей горло. Ну еще бы, летняя одежда и серебристый скафандр не сильно спасали от минусовой температуры. – Очевидно потому, что этот «июнь» – февраль, – равнодушно заметил Варлам своим преподавательским тоном. – А глобальное потепление действительно имеет место быть. Февраль, который по праву считался самым холодным месяцем зимы, им же и остался, вот только если во времена моей молодости приходилось надевать несколько свитеров под пальто, чтобы не окоченеть на ветру, то сейчас людям достаточно лишь набросить куртку и завязать шарф. Причем шарф – скорее дань традициям и моде. Фланаган стащила перчатку и почесала начинающее неметь ухо. – Разве мы не должны были переместиться в точно такую же дату, только на двадцать лет позже? – Это совершенно не обязательное условие, – еврей мотнул головой, он не сразу понял суть вопроса. – Время и место имеют важное значение и массу нюансов, но дата в дату – это больше подходит для перфекционистов. Нам легче найти тебя в день аварии, чем бегать по городу зимой и сравнивать лица прохожих с фотографией подростка Мирры. Девушка подумала, что сидение на траве под теплым солнышком мало чем походило на поиски, но промолчала. – Теперь поехали. Откровенно говоря, мы уже задержались, – эти слова были адресованы Мин Джи, которая быстро кивнула и жестом позвала Мирру загружаться в машину. Тяжело вздохнув, Фланаган подобрала шлем и надела его на голову. Видимо, Варлам соврал насчет важности даты и они опять отправляются скакать по волнам времени. Желудок страдальчески сжался. Оказавшись внутри внедорожника, она заметила, что новые знакомые не торопятся укутываться в защитные костюмы и пристегиваться, даже приоткрыли окна, чтобы белый пар поскорее выветрился. Азиатка повернулась, протянула руку и пальцами постучала по стеклу шлема. – Мы едем в офис, – произнесла, как только Мирра стянула неудобную часть экипировки и могла услышать ее слова. – Эта машина может работать и как обычный автомобиль тоже. – Да, я заметила, что ваш «Ежикус» умеет ездить, – в голосе юной особы смешались облегчение, недовольство и язвительные нотки, а все вместе это прозвучало апатично. Название родилось внезапно. От него веяло скрещиванием двух ассоциаций: еж, изображенный на значке, и «Лексус». Внедорожник мало напоминал детище известной фирмы, просто это была одна из нескольких марок автомобилей, которые девушка знала. – Как-как? – Варлам глянул через плечо, с момента их встречи он впервые выглядел заинтересованным и веселым одновременно. – «Ежикус»? В общем-то, это изобретение нашей компании. Однако, название занимательное. Быть может, его и запатентуем. «You-dji-kus». Как считаешь? Мин Джи никак не считала, даже не смотря на то, что в названии проскакивала часть ее имени. Женщина вежливо пожала плечами. На том разговор и кончился, мужчина завел машину и выехал из переулка на дорогу, ведущую к высокому зданию. С большим трудом Фланаган определила в нем бывшую стройку на пустыре. Теперь стройка, заброшенная, как казалось, на века, приобрела вид внушительного офисного строения с огороженной забором территорией. Не прошло и пары минут, как внедорожник въехал в ворота, повернул за угол и очутился на парковке, расположенной внутри здания. Но на этом путь «Ежикуса» не закончился, лишь миновав парковку и оказавшись в специальной комнате-гараже, он остановился. Включился свет, к автомобилю начали подходить люди в рабочей одежде с листами бумаги в руках. Пока Варлам что-то рассказывал делающим пометки работникам, показывал то на одну сторону машины, то на другую, женская часть экипажа решила избавиться от надоевших скафандров. С наслаждением кинув шлем на сидение рядом, Мирра схватила рюкзак и выбралась наружу. Она испытывала двойственное чувство: вроде и боялась, что жители будущего начнут коситься на нее, как на марсианина, и в то же время ощущала обиду за то, что они не обращали внимания на новоприбывшую, лишь изредка без интереса поглядывали как на часть приевшегося интерьера. Комната оказалась больше любого среднестатистического гаража и напоминала салон техобслуживания, по которому сновали рабочие в комбинезонах. Форма была с большим нагрудным карманом и поясом с инструментами, на кепке красовалась выразительная буква. Из кармана выглядывали тонкие белые перчатки, совсем не такие, что имелись у защитного костюма. Цвет комбинезонов и кепок был двух видов: красный и зеленый. А вот буквы виднелись разнообразные. – Почему они одеты как герои Super Mario? – растеряно спросила гостья. Мин Джи рассмеялась. Комментарий юной особы прозвучал так внезапно, что азиатка не успела сдержаться, а потому смех получился на удивление звонкий и искренний. Вопрос о внешнем виде нужно было задавать не Мин Джи. Напротив, женщина сама частенько задавалась им. Но откуда Мирре было знать, что форма сотрудников техобслуживания выйдет на свет не без ее будущего участия? А что в голове у старшей Фланаган – одной Фланаган и известно. С годами уверенности у дизайнера становилось больше, а вот здравого смысла куда меньше. Еврей недовольно посмотрел в их сторону. – Потому, что они тоже бегают по подземельям и ищут принцессу, – женщина восточной наружности повторила ответ, который каждый раз слышала от взрослой Мирры. Девушка непонимающе посмотрела на собеседницу, в сторону рабочих, снова на собеседницу. – Принцесса – это Варлам что ли? – она озадаченно прищурилась и показала большим пальцем на мужчину, который широкими шагами мерял комнату, а люди в кепках пытались за ним угнаться и что-то параллельно записывали на больших листах. Мин Джи настигла вторая волна хохота, на этот раз она успела одной рукой зажать себе рот, а другой схватилась за живот. Слишком уж неожиданным было открытие, но неимоверно простым и логичным. Начальник и в самом деле большую часть дня проводил на нижних этажах, руководя проектами, проверяя их и перебегая из кабинета в кабинет, поймать его было возможно, но очень трудно. Иногда нарядишься в специальное обмундирование, пройдешь с десяток комнат, стараясь никому не попасться под горячий молоток, а в результате окажется, что еврея уже полчаса как след простыл. До этого азиатка считала, что «принцессой» Мирра звала себя, но вдруг вспомнила, как год или полтора назад несколько рабочих из техобслуживания завалились к старшей Фланаган в кабинет. Они явно искали Варлама, который заходил сюда, согласно самым последним данным, но как обычно опоздали. Тогда дизайнер, даже не пуская их на порог, со всей серьезностью ответила: «Извините, ваша принцесса в другом замке». Теперь же образ вырисовывался сам собой: вот он, мужчина примерно пятидесяти лет с хмурым лицом и бородкой, одетый в нежно-розовое пышное платье с оборочками, важно ходит по залу. Короткие рукава открывают полные в своей волосатости руки, сцепленные за спиной. Из-под короткой юбки выглядывают белые колготы с бантиками. Почему возникло именно такое видение – женщина не знала, зато ей стали чуть больше понятны ироничные замечания и полутона взрослой Фланаган. Молодая девушка еще не подозревала о натянутых отношениях между будущей собой и начальником, чьи публичные перепалки часто развлекали сотрудников. Но, в самом деле, кто знает твои мысли лучше, чем ты сам? – Странные они какие-то, – пронеслось в голове Мирры, пока она рассматривала трясущуюся от смеха Мин Джи, у которой из глаза потекли слезы. Правда, почему-то из одного. Наконец, виновник веселья закончил раздавать указания рабочим и вернулся к попутчицам, маленькие Марио уже разбежались по углам и зашелестели чертежами. К тому времени его подчиненная полностью справилась с эмоциями и приняла самую небрежную позу, на которую только способна. Видимо, ей такие преображения были не впервой. – Теперь займемся делами, – сказал мужчина, как только они зашли в лифт. – Надеюсь, никто не устал и не желает прерваться на обед? Почувствовав в его голосе смесь насмешливости и предупреждения, Фланаган заверила, что после дороги отдыхают только избалованные барышни, настоящие же герои не могут спать, когда вокруг разгораются такие страсти, а супчиком потешить организм можно будет и после спасения жизни. Параллельно она отметила несчетное количество кнопок: пятнадцать или двадцать указывали на верхние этажи, десять – нижние. Девушку удивила масштабность здания. Ей стало интересно, кто и зачем снимает подвальные помещения, ведь обычные компании тянутся к заметности и солнышку. В голове всплыла мысль о тюрьмах и преступных группировках, которые удерживают заложников глубоко внизу, где тебя явно не побеспокоят неожиданные инспекции и соседи. – А кто под землей обитает? – Кроты, – Варлам и ухом не повел на столь необычный вопрос, проблемы с образованием бывают у каждого, что же тут поделать. – Да нет, – на мгновение запнувшаяся Мирра сообразила, что ее неверно поняли. – Нижние этажи кто-то арендует? Разве там можно нормально работать? – Мы их никому и не сдаем. Здесь… так и быть, можешь называть это исследовательским центром. Так вот впускать сюда посторонних будет глупо и, откровенно говоря, неосмотрительно с точки зрения безопасности. – И что, вы занимаете все здание? Прям все? – не поверила Фланаган. Ей казалось, что машину времени можно построить и в сарае, были бы детали. Выделять же несколько сотен кабинетов и нанимать толпу людей – как-то чересчур. Двери лифта открылись и вывели в обычный офисный коридор. Цветы в кадках, с десяток комнат, висячие на стенах таблички и даже план эвакуации. От этого «будущего» попахивало банальным «настоящим», которое уже час как считалось «прошлым». С одной стороны девушка понимала, что двадцать лет – это не большой срок для каких-то глобальных изменений, но с другой стороны именно этих изменений и хотелось. И чем глобальнее, тем лучше. Иначе все здесь казалось фальшью и надувательством. – А теперь запоминай, – Варлам резко остановился у матовой двери. – Не многие здешние знают, кто ты и откуда. Поменьше рассказывай о себе, не задавай лишних вопросов о настоящем и прошлом, эти знания тебе ни к чему. Мужчина еще несколько минут подобно лектору перечислял правила, а точнее пункты того, что делать нельзя и что делать нельзя категорически. – Никуда не ходи, ни с кем не говори, не бери у незнакомых дядей конфеты, – передразнила его Мирра, ее начинали раздражать эти запреты. – Что мне вообще можно делать? – Искать, – короткий, будто отрезанный ответ. – Они будут тебе помогать. Еврей кивнул в сторону кабинета и тотчас вошел внутрь, заканчивая таким образом препирательства. Негодующая Фланаган влетела следом. И только Мин Джи была спокойна и довольна, она смотрела на шумящую парочку и ощущала, что офисная жизнь постепенно становится прежней. За матовой дверью обнаружился коридор, примерно похожий на тот, из которого они только что вышли. Несколько поворотов, комнаты со стеклянными дверьми, ни одной живой души. Видимо, местные тоже путались в лабиринтах здания, потому что теперь на стенах висели фотографии, придавая подкоридору хоть какое-то отличие от коридора. На фотографиях изображались компьютеры, камеры слежения и всякие гаджеты в комедийном, ироническом или побуждающем к действию виде. Пока девушка притормозила и попыталась выяснить, настоящие ли это снимки или качественные карикатуры, ее спутники испарились. Мирра повернула за угол, но там тоже никого не было. Делать нечего, пришлось применять знаменитый метод всех учеников, забывших номер кабинета: заходить по очереди в каждую аудиторию со словами «Ой, извините» и искать знакомые лица. Девушка подошла к первой двери, чьи створки сразу же плавно разъехались. Внутри располагалась светлая комната с большими, просто громадными экранами, а может мониторами или телевизорами, которые занимали две стены. У третьей стояли непонятные шкафы, кроме того было несколько столов. Поверхность стола оказалась украшенной рисунками: какие-то квадраты, линии, даже кружочки. А вот людей нигде не видно, будто вымерли все. Фланаган оперлась рукой о стеклянную теплую столешницу, размышляя о странностях этого места. Вдруг прозвучал легкий треск, экраны ожили и включились, крышка стола начала светиться голубым, нанесенный узор отливал ярко-зеленым. На мониторах высветились графики, таблицы, списки и совсем непонятные данные. – Ой, – одно слово, две буквы и масса вопросительно-паникующего тона. Повторно окинув взглядом это буйство технологий, Мирра сообразила, что находится в каком-то компьютерном офисе или центре наблюдения за… чем бы то ни было. Похоже, столешницы играли роль пульта управления, потому как пришли в действие и врубили экраны как раз после прикосновения к своей поверхности. Не будучи особо искушенной в вопросах гаджетов, девушка всерьез прикидывала варианты: попробовать потыкать и попытаться выключить или оставить все как есть? Третий вариант не рассматривался, хотя был самым соблазнительным: свалить и сделать вид, будто оно само пробудилось, подобно Древнему Злу. Стали понятны бедные пенсионеры, боящиеся даже притронуться к новым телефонам или вроде бы элементарным электрическим чайникам. «А вдруг я что-то не то нажму?» Вот и Фланаган опасалась примерно того же. Вдруг она сейчас нажмет на что-то и подорвет близлежащий завод? Варлам так и не объяснил, чем они тут занимаются и как рискованно это для жизни. В особенности ее жизни. Шли минуты мучительных раздумий, Мирра чувствовала себя как сапер на минном поле, поэтому вздрогнула и чуть не опрокинула стоявший рядом стул, когда посреди напряженной тишины услышала звук прихлебывания. Позади, опершись плечом на дверную раму, стоял один из сотрудников того неопределенного возраста, который колеблется от «парень» до «мужчина» и не знает, к какому из двух видов причислить свое существо сегодня. Вся его офисная форма заключалась в джинсах и черной футболке, на которой в неоновом прямоугольнике такими же неоновыми буквами светилась надпись: «Работает – не трожь. Не работает – принеси в жертву кофе и вызови шамана», над ней чуть выше радостно переливалась «Шаман по вызову». Одежда сотрудника была помята, как и его прическа, как и его лицо. Мирра могла дать палец на отсечение, что на щеке заметила след от клавиатуры, если такая вещь в будущем еще существовала. В дополнение к черной футболке, черным волосам и такого же цвета мешкам под глазами, которые никак не скрывались за очками, человек держал еще и черную кружку. Судя по запаху, кто-то все же принес в жертву шаману кофе. – Классный у вас офис, – девушка нерешительно прервала затянувшуюся паузу. – Мгм, – туманно промычал бледный собеседник, не сводя уставшего взгляда с Фланаган. – Клево тут работать, наверное, – во второй раз попыталась завести разговор и сделала круговое движение пальцем, обводя комнату. – Не знаю, не пробовал, – названный «шаман» в отрешенной задумчивости сделал еще один глоток, рассматривая включившиеся экраны. – «Клево» тут есть. – А? – Мирра ничего не поняла, но решила не тянуть и сразу признаться, тем более что мужчина уже сам все увидел. – А я тут проходила мимо, зашла, и оно включилось почему-то. – Само? – уточнил ехидным тоном. – Само! – тон ей не понравился, да и сам сотрудник казался все менее приятным человеком. – Ну, ладно, может и я что-то сделала. – Мгм. Чуть не сделала яичницу, – послышалось еще одно флегматичное прихлебывание. – Это кухня. Девушка открыла рот для возражения, но тут же с негодованием обернулась, будто в ее заблуждении были виноваты экраны. Теперь она распознала графики температур, списки предлагаемых блюд (среди которых действительно маячила яичница), название кухонной техники, имена и какие-то прочие функции. Крышки столов и правда оказались со встроенными панелями управления. – А это?.. – Фланаган показала на крайний правый монитор с непонятными данными и бегущими строками, который бессмысленно мигал, чем наводил стороннего зрителя на мысли о техническом Апокалипсисе. – А это телевизор. Наверное, холодильник опять убил его. Они постоянно конфликтуют. То, что здесь где-то прятался холодильник, Мирра уже поняла, но общий смысл фразы мог свести с ума кого угодно. – Мой разговор с этими людьми все больше походит на бред полоумного. На бред трех полоумных: Варлама, Мин Джи и… вот этого. Внезапно за плечом «вот этого» появились растрепанные русые волосы, затем ухо, глаз и вскоре осторожно выглянуло все тело нового гостя. Новоприбывший в отличие от своего коллеги просто лучился счастьем и широко улыбался, пока разглядывал Фланаган. Фланаган же в ответ разглядывала его, но с меньшим энтузиазмом. Ей не нравились чересчур радостные люди, особенно когда причин для радости вроде и нет. Пареньку можно было дать лет двадцать или чуть больше. Они с «шаманом» составляли отличный контраст: один старше, выше, с черной одеждой и белой кожей смахивал на панду, а второй казался светлее, оптимистичнее, полным жизни и движения. – Привет! – он бодро подлетел к девушке и протянул руку. – Меня Кевин зовут, – на груди звякнул пропуск, где подтверждалось, что его зовут Кевин и что он стажер. Мирра не ожидала такого напора и молчала, помня наставления Варлама о запрете на обсуждения личных тем. Только было ли имя личной темой? – А это Део, – собеседник ничуть не обиделся на игнорирование и перевел жест протянутой руки в указание на коллегу, а может и начальника. – В общем, пойдем, там все ждут. Сумбурное знакомство окончилось так же быстро, как и началось. Вот ее и хватились, только как-то поздно. Странный промах для еврея, помешанного на тайнах, загадочности и безопасности. – Так вас послали меня искать? – наконец дошло до Фланаган и она уставилась на Део, который почти десять минут молча наблюдал за ее страданиями и морочил голову. Возмущенный взгляд пропал никем не оцененный. Сотрудник с надписью о шаманах широко зевнул, Мирра подумала, что оперся он на дверную раму не для пафосного эффекта, а просто потому, что иначе давно бы свалился на пол и уснул.