Будущее, прятки и попытка отыскать себя

– Я верну тебе деньги. Они вышли из «Морского ежа» на вечернюю улицу. В конце ужина всплыла маленькая проблема: деньги Мирры были настолько старые, что не принимались в этом времени. Собственно, этого следовало ожидать после ситуации, которая произошла двадцать лет назад по общему времени и лишь вчера по времени Фланаган, когда Мин Джи благополучно попала в конфуз при покупке мороженого. – Да ладно, – беззаботно улыбнулся Кевин, чей кошелек недавно «похудел» в три раза. – Стрясу с Варлама. Скажу, что мне нужны средства на сопровождение и развлечение гостей. Дорогих гостей, – двусмысленно добавил, с некой горечью взглянув на одинокую купюру. – Не переживай, настоящий мужчина должен наслаждаться едой и не жалеть на нее потраченных денег! Последняя фраза была сказана настолько пламенно, что девушка поддалась этому настроению и прохрипела голосом, снова ставшим мужским: – Действительно! – она подпрыгнула, насколько вообще можно подпрыгнуть после плотного ужина, и широко расставила ноги аки ковбой на Диком Западе. – Настоящий мужчина наслаждается едой! – Нет, вот серьезно, откуда ты набралась этому? – парень забавлялся, рассматривая странную позу Мирры. – По-твоему, у нас к ногам кактусы примотаны? – в вопросе не было иронии, скорей искреннее любопытство. Фланаган недоуменно глянула на ноги стажера и затем на свои, все еще не понимая, что не так. Подозрительно прищурилась в ожидании разъяснений. С ее точки зрения она идеально копировала повадки среднестатистического мужчины. – Просто такое ощущение, что ты на дикобраза села, – на этот раз Кевин не сдержался и расхохотался. – Или, вон, на морского ежа, – он указал на вывеску ресторана, а другой рукой потер глаз, чтобы не заплакать от переизбытка веселья. – Вот и не можешь сомкнуть ноги из-за длинных торчащих иголок. Сморщенный нос выдавал весь спектр воодушевления, которое Мирра получила от данного сравнения. Она показательно подняла правую ногу и медленно приставила к левой. – Пф, ну и хорошо. А если бы тебе пришлось притворяться женщиной, как бы ты ее изображал? Парень задумался. Видимо, на работе подобных заданий от начальства не поступало. Он нерешительно подвигал плечами, на секунду выпрямился и сильно выгнул вперед грудь, приподняв сзади таз. Потом встал на носочки и засеменил по кругу маленькими шажками. При этом руки держал так, как обычно держат дети, когда показывают пингвинов на утреннике. Как ему удавалось сохранять равновесие в столь нелепом положении – загадка. – По-твоему, у нас в груди находятся шарики с гелием, которые тянут тело вверх? – сладкой иронией отомстила Фланаган за насмешку над ее стараниями в маскировке. – И мы не ходим так, будто выпили шесть литров жидкости и должны срочно посетить уборную. Кевин рассмеялся, он не был задет. – Ладно, я понял. У нас обоих есть проблемы с представлением противоположного пола. Они двинулись дальше по маршруту. Все же не стоило так необдуманно привлекать внимание прохожих к своим проделкам. Ведь если Варлам узнает, то снова начнет ворчать и прочтет еще одну нудную лекцию по безопасности, как читал накануне в коридоре исследовательского центра. И будет прав. Нельзя халатно относиться к конспирации. Однако его подопечные вели себя, как и все люди их возраста: смеялись, шутили, кривлялись. А именно так и должна поступать молодежь, выходя из ресторана после рабочего дня. Только взрослого еврея подобное оправдание не удовлетворит. Когда Кевин отыскал нужный спортклуб среди однотипных зданий, светящихся как лампочки в гирлянде, часы показывали шесть вечера. Как раз в это время старшая Мирра Фланаган посещала тренировки, если верить записям в ежедневниках. – Как думаешь, на что ходит наш главный дизайнер? – Наверное, на какой-нибудь фитнес или аэробику, – выдала первое пришедшее в голову соображение, ведь что еще могут посещать женщины под сорок? – А вот и нет, ошибаешься, – парень победно улыбнулся, на что его собеседница с сомнением скривила губы, ей-то лучше знать о собственном безразличии к спорту. – Она занимается скалолазанием! – Че-ем? Ответ был настолько неожиданным, что выбил все мысли из головы. Определенно не это представляла Мирра, когда фантазировала о своем будущем в горах. Она думала об экскурсионных турах по знаменитым пещерам, об известных горнолыжных курортах, санаториях, где смогла бы работать и заодно наслаждаться природой. Именно поэтому ее выбор специальности пал на туризм. И стоило ей попасть в будущее, как внезапно выясняется, что это самое будущее идет совсем не по сценарию. Теперь стало понятно, отчего произошла смена профессии. Всему виной рухнувшие юношеские ожидания и, возможно, все-таки упавший на голову кокос. Наглядный пример, как разочарование в жизни ведет к работе на человека с преподавательской дотошностью, который настолько не хочет терять сотрудников, что выуживает из прошлого их молодые версии. Дальше развивать возмущенное удивление и упадническое настроение не получилось, Кевин зашел внутрь спортклуба и поманил за собой. Когда до стойки секретаря оставалось несколько метров, он поинтересовался шепотом, есть ли у Фланаган заготовленный план. Собеседница заверила его с королевским спокойствием и непоколебимой уверенностью, что никакого плана у нее нет. Абсолютно. Больше переговариваться не получилось. Секретарь заметила новоприбывшие незнакомые лица и выдала одно из дежурных приветствий. – Добрый вечер. Чем я могу вам помочь? – Здравствуйте. У вас есть клиентка, которую зовут Мирра Фланаган? Дружелюбие секретаря заметно поубавилось, она с беспокойством оглянулась по сторонам, будто ища поддержки, но рядом никого не было. Мирра не поняла, чем ее вопрос вызвал такую странную реакцию, и почему собеседница в одно мгновение из истекающего медом человека превратилась в пригоревший сухарь. – А вы кто такие? – О, мы с ней работаем в одном офисе, – на помощь пришел Кевин, с легкостью встряв в разговор. – Узнали, что она к вам заглядывает, и тоже решили посетить ваш спортклуб. – Но если вы работаете в одном офисе, то должны бы знать, что Мирра Фланаган уже где-то месяц здесь не появляется. – Правда что ли? – парень изобразил изумление и оперся о секретарскую стойку, забарабанив пальцами по поверхности. – Не слышал. Да мы в отъезде были, недавно вернулись и не успели пока забежать в компанию. Неужели она бросила скалолазание? – Почему скалолазание? Последнее время она чаще проводила в тренажерном зале, чтобы быть в форме перед весенними походами. Не так-то легко без сноровки лазить по реальным горам. Вы хотели отправиться в поход вместе с ними? – Я – нет, а он хотел, – Кевин похлопал юную Фланаган по плечу, которая смутно ощущала затаившийся подвох. – В самом деле? – Ага. Видите ли, он влюблен в Мирру Фланаган, вот и надумал записаться к ней в секцию, чтобы больше времени проводить вместе. Вот и подвох. Секретарь недоверчиво и удивленно посмотрела на Мирру, выглядевшую в голографическом костюме как молодой непрезентабельный паренек. То есть совсем неподходящая пара для тридцатисемилетней женщины, занимающей должность главного дизайнера в крупной фирме. Мирра оказалась не менее ошеломленной таким поворотом событий, но ей хватило сообразительности кивнуть в знак согласия и хватило сдержанности сделать это один раз, а не три, как обычно делают взволнованные люди. – Д-да! – Но ведь она… гораздо старше вас. – Ну и что? – Фланаган возмутилась, ей в этой фразе послышался намек на дряхлость своей взрослой версии. – Она шикарная женщина! Была и остается такой! Возраст здесь совсем не важен. Любви вообще все возрасты покорны. Вот, – и в завершении хлопнула рукой по стойке, хотя движение получилось рваным и неуверенным. Однако эффект был произведен. Растерявшаяся от такого поведения секретарь посмотрела на Кевина, но тот демонстративно развел руками, так и говоря: буйный влюбленный, что с него взять? Теперь на Мирру вместо осторожных взглядов стали бросать сочувственные. Из подозрительного, вынюхивающего что-то человека она трансформировалась в безнадежного воздыхателя. Какое женское сердце не содрогнется тут от жалости? – А может Мирра Фланаган просто сменила спортклуб? Она вам ничего не говорила по этому поводу? – Даже не знаю… Да нет, навряд ли. К тому же здесь занимаются ее приятели из секции. Тренажерный зал и скалодром расположены рядом, нет смысла менять клуб и мотаться между ними, – она кивком указала в сторону, где стояла группа спортсменов с мускулистыми руками и обвязанными вокруг торса веревками. – Думаю, вам тоже стоит записаться и подтянуть форму, если хотите весной присоединиться к походу. Последние слова были обращены напрямую к Фланаган, чья голографическая внешность не блистала атлетическими данными. На фоне обычных посетителей созданная Део голограмма выглядела, словно побег бамбука в лесу столетних дубов. – А вообще замечательно, что вы оказались коллегами, – продолжала секретарь, по большей части разговаривая с Кевином. – Думала, опять детективы нагрянули. – Вы нам льстите, – парень охотно поддержал новый виток беседы. – Неужели мы настолько похожи на сыщиков? – Не сильно, но сюда часто заходят разномастные люди, представляются детективами или полицией, задают вопросы о Мирре Фланаган, требуют допроса тренеров. Всех достали. Она совершила какое-то преступление? Что у вас в компании случилось? – Вот этого не могу сказать. Мы ведь недавно вернулись, еще не успели заскочить на работу и узнать последние сплетни. Мирра услышала все, что нужно для обдумывания и анализа. Но самым важным, ключевым моментом стал вопрос, заданный секретарем мимоходом. Вопрос, на который ни разу не ответил ни Варлам, ни Мин Джи: что же такое старшая Фланаган сделает в будущем, раз ей придется тщательно ото всех скрываться? Эта тема аккуратно избегалась с самого начала. Вероятно, обычные сотрудники ничего не знают о произошедшем, а начальник-еврей заартачится рассказывать из-за соображений безопасности временного континуума. Или как там он его называл? В итоге перед девушкой возникла задача: необходимо срочно найти информацию и начать, наконец, разбираться в этом бардаке. Пока Мирра размышляла, секретарь с Кевином вовсю обсуждали ее остекленевший взгляд и отсутствующее выражение лица. Любой посетитель спортклуба мог оценить неординарность вариантов, среди которых фигурировали «садовая статуя», «робот без батареек» и «двухламповый торшер». Сошлись на том, что влюбленные люди – существа страшные и безнадежные. Зависнут в своих воздушных замках, а прохожие вынуждены обходить их и вылавливать из-под проезжающих машин. Парень закончил светскую беседу и поинтересовался у вернувшейся в реальность спутницы, куда им теперь держать путь. К концу разговора секретарь размякла и снова излучала доброжелательность. Фланаган подивилась, какое обаяние способен источать этот жизнерадостный человек, приставленный к ней смотрителем и помощником. С каждым найдет общий язык. Оставалось гадать: специально ли Варлам выбрал именно стажера, а не какого-нибудь рядового проверенного сотрудника, или это вышло непреднамеренно. Если первое, то Варлам гораздо добрее и прозорливее, чем кажется, а если второе, то сама судьба на стороне Мирры в сказочных поисках. – Неплохо ты разбалтываешь людей, у меня так не получается, – проговорила девушка с неким сожалением, когда они вышли на улицу. – А чему получаться? Здесь нет ничего трудного, нужно просто обращаться с человеком, как с любимой младшей сестрой. Фланаган восприняла подобный трюк скептически. Во-первых, не все любят сестер. Только братья, у которых мелкие родственницы не воруют косметику и модные журналы. Во-вторых, крайне странно вести разговор с взрослым почтительным мужчиной таким тоном, словно болтаешь со школьницей, обожающей единорогов и магию. – А ты и меня представляешь младшей сестрой? – В общем, да, – парень кивнул с крайне довольным видом, будто иного варианта и быть не могло. – Так я же старше тебя. – Нет, это другая ты старше. А эта ты наоборот младше, – Кевин провел рукой по волосам и задумался. – Очень странное чувство на самом деле. Я общаюсь вроде как с одним человеком, но в то же время словно с двумя разными. Сложно осознать, что сейчас рядом со мной стоит уважаемая начальница, которую я привык видеть изо дня в день, и никак не укладывается в голове, будто у нее есть нечто общее с такой молодой девчонкой, – он отмахнулся и заулыбался. – Ладно, не бери в голову. Потом поймешь меня. Обещание не показалось Мирре оптимистичным, такими словами чаще хотят отвязаться от объяснений. – Когда потом-то? – Когда будешь здесь работать. – А, и правда. Кстати, чем вы занимаетесь? – Фланаган ощутила, что сейчас прекрасный момент выудить немного информации, пока ее разговорчивый собеседник не вспомнил про секретность. – Машины времени какие-то… – Ага, вот ими и занимаемся. И машинами, и временем. По крайне мере наш отдел, а за что отвечают остальные, я еще не успел понять. Компания огромная, многие подразделения даже не подозревают друг о друге. Я, например, только через полгода узнал о существовании общей столовой. Представляешь? И то чисто случайно – я заблудился. Парень включил неиссякаемое жизнелюбие и обставил глупую с виду ситуацию в анекдотическое происшествие. Хотя ничего удивительного в таких случаях нет, ведь размеры исследовательского центра немалые. Вот и нашлось объяснение способностям сотрудников ориентироваться в ужасно запутанных коридорах – они всего лишь дольше работают, а до этого теряются так же, как обычные гости. Мирра попыталась вспомнить, какое количество кнопок с этажами видела в лифте. Двадцать, тридцать? Поразительно, что одна компания занимает такое большое здание. – Получается, ты стажируешься уже полгода? – она посочувствовала Кевину, ведь зачастую обучение и испытательный срок длятся всего несколько месяцев. – Нет, – он усмехнулся слишком уж весело, даже гордо. – Я на стажировке почти два года. Если продержусь до апреля без выговоров, то меня официально примут в штат! Фланаган протерла ухо и переспросила на случай, если ослышалась. Ведь не может человек годами работать стажером и так радостно об этом заявлять. Однако ответ не изменился. – А не слишком ли долго? – Да нет. Предприятие ведь серьезное, несет громадную ответственность за свои действия. Это не наклейки штамповать на яблоки, это исследования и работа с пространственно-временным континуумом. Малейшая ошибка и в лесах вместо волков будут жить динозавры. Во всяком случае, так рассказывал Варлам на первой встрече. Как ни пытался Кевин говорить серьезно, все равно фразу закончил веселым беззаботным тоном, чем вызвал у Мирры новый приступ сомнений. В ее представлении сотрудники важных организаций должны выглядеть солидно, иметь строгий костюм и хмурое лицо, на котором запечатлены все тяготы их службы. Хотя бы морщинами на лбу или синяками под глазами. И уж точно не показывать два ряда зубов с беспечным видом, выбалтывая вроде бы конфиденциальную информацию. Впрочем, ничего против девушка не имела. – Значит, вы типа поставщиков машин времени на авторынок? – Конечно, нет! Устройства для перемещения во времени держатся в тайне и определенно никому не продаются. Иначе наступил бы полный хаос, это я даже без наставлений начальства понимаю, – он хмыкнул и шуточно поднял глаза к небу. – Не знаю, как это работает на реальности, но вот гаджеты после сотни перезагрузок начисто выходят из строя. А «перезагрузки» мира точно последуют, когда богатые и влиятельные люди начнут перекраивать настоящее для своих выгод. – То есть о компании никто не знает и вся ее деятельность скрывается от общественности… Слушай, а вы вообще легальная организация? – Ну, разумеется, – Кевин настолько изумился, что чуть не влетел в прохожего. – Государство финансирует все разработки, так что работа вполне законная. – Государство дает деньги и при этом настаивает, чтобы никто из влиятельных людей не знал о машине времени? Великолепно, – Мирра покачала головой, прочувствовав абсурдность выдвигаемых требований. – Влиятельные прячут от влиятельных. Не каждый сможет скрывать сам от себя такую важную штуку. – Когда машина была создана, политики подписали соглашение о неиспользовании устройства для личных целей. Ее хотят применять для развития науки, – в глазах парня зажегся огонек восхищения и предвкушения. – Биологи начнут изучать вымерших животных, археологи с историками разузнают всю правду о прадедах, восстановятся потерянные труды многих ученых. Мы перестанем мучаться вопросами: кто убил Кеннеди и как строились египетские пирамиды! – А метеорологи будут присылать из будущего правдивые прогнозы. Перспективы вырисовывались довольно заманчивыми, даже слишком сахарными. А много сахара – это вредно. Быстрый прогресс и общество с идеальными знаниями о прошлом может сформировать поколение умных суперлюдей, которые перестали бы раз за разом повторять ошибки своих предков. Один шаг до лучшей жизни, два шага до утопии. Вот только долго ли продержится соглашение между политиками? Что им стоит при помощи кругленькой суммы денег попросить ученого отправиться на год назад и поменять одну маленькую деталь. Например, перевести часы, дать уместный совет или ликвидировать человека. – Я начинаю понимать. Война разгорится нешуточная, если богачи узнают о машине времени. – Именно поэтому мы все держим в секрете, – Кевин вдруг замолчал и хлопнул себя по лбу. – Точно! Я не должен был тебе это рассказывать. Повисла жужжащая тишина, нарушаемая приглушенными матами, которая замечательно подходила к обстановке. Жужжала сломавшаяся неподалеку машина. Маты принадлежали мужчине, возившемуся под капотом и иногда нарезавшему круги с гаечным ключом вокруг автомобиля. Фланаган пристально смотрела на стажера, который в свою очередь глянул по сторонам и легкомысленно пожал плечами, мол, раз никто не услышал, то и переживать незачем. Она подумала, что дожить до апреля без выговоров не такая легкая задача для этого парня. – А ты точно там работаешь? – выражение лица Мирры было насквозь пропитано скептицизмом, а кое-где проскакивало недоумение. – О чем ты? Конечно же я там работаю, – Кевин достал пропуск, который все еще висел на шее, и помахал им в воздухе. – Он правда член исследовательского центра? Он же меня разыгрывает, да? – Фланаган пришла в искренний ужас, который любой ответственный руководитель испытал бы на ее месте. – Странно, что Варлам до сих пор не выгнал его. Да это же пороховая бочка какая-то. Или он намеренно держит Кевина для своих нужд? Подписывать контракты или общаться с партнерами, например. Этот обаяшка кого угодно уболтает. Был обычный февральский вечер. Прохожие спешили по своим домам, молодежь бродила по развлекательным центрам, и только юная девушка в костюме парня стояла посреди тротуара пытаясь понять, как долго еще ее будут вводить в тупик выходки этих жителей будущего.