Путь к тишине. Часть 2

Все проходит, так уж устроен мир. И жизнь Бессмертных, потревоженная стычкой с сумасшедшим изобретателем, понемногу начала входить в привычную колею. Созвонившись через день с Кедвин, Митос узнал, что с Кедвин и Мишель все в порядке, насколько это вообще возможно, а заодно — что Алекс Рейвен покинула Париж, не пожелав дожидаться новых приключений. Аманда позвонила сама и бодро сообщила, что и у них все хорошо, никаких признаков новой опасности не замечено, и Лиам Райли вернулся в свою церковь. Напряжение спадало, последующие дни тоже не принесли сюрпризов. Митос наконец решил побывать в «Блюз-баре» и поговорить с Джо. А еще он поймал себя на том, что думает о Кедвин слишком часто и подолгу, чтобы это можно было объяснить простой заботой о ее безопасности. Сам он чувствовал себя намного хуже, чем хотелось бы. Кошмары его сон еще не тревожили, но, просыпаясь по утрам, он не ощущал себя отдохнувшим. Это был плохой признак, и нужно было что-то предпринять. Лучше всего сделать именно то, что Аманда считала его излюбленной стратегией — взять ноги в руки и отправиться куда-нибудь погреться на солнышке. Аманда, конечно, правильно подметила его любовь к перемене обстановки, но вряд ли догадывалась об истинных причинах такой «теплолюбивости». Не только Джо. Кедвин он тоже задолжал разговор… Вознамерившись начать расплачиваться с долгами, а заодно позаботиться о своем пошатнувшемся душевном здоровье, он позвонил Кедвин, договорился с ней о встрече — и отправился в «Блюз-бар». Джо встретил его с распростертыми объятиями и в наилучшей своей манере высказал все, что думает о способности Бессмертных держать слово. Надо иногда вспоминать, что простой смертный может и не дождаться обещанных новостей, жизнь человеческая коротка… Митос выслушал пространную тираду, пряча улыбку, потом предложил прекратить тратить время, которого и так много потеряно, и перейти к делу. Причем расположиться где-нибудь подальше от посторонних ушей. Как ни странно, самым удобным для этой цели местом оказался все-таки не офис, а столик в общем зале, стоящий хитро на отшибе от остальных. Митос, вместо того, чтобы начать рассказывать, решил задать пару вопросов. — Кстати, Джо, — сказал он как можно более будничным тоном. — Как там дела у Марка Дюпре? — Могло быть и хуже, — вздохнул Джо. — Знаешь, Адам, дело еще паршивее, чем нам казалось. — Да? И в каком смысле? — В смысле, что Дюпре — просто мелкая сошка… От него информации ушло совсем немного. И совершенно неясно, как эти типы вышли на него самого. Значит, в этом дерьме замешан кто-то более высокопоставленный… Сам исправить Хронику Шарля Дюпре точно не мог, не имел доступа. А ведь кто-то ее исправил. — Ты хочешь сказать, что вы доказали намеренную фальсификацию? — Именно так. Но как и кому это удалось — пока не выяснено. — А что ваш многомудрый Верховный Координатор? Как я слышал, в прошлый раз, когда разбирались в подвигах Шапиро, он был просто в ярости. А тут опять приключения... — Это верно, — усмехнулся Джо. — Я удивляюсь, как Шапиро тогда удалось так легко отделаться. Лафонтен и сейчас очень недоволен. Тем, кто это недовольство вызвал, не позавидуешь. Дело за малым — найти их. — Ну что ж, желаю вам успеха в сем благом деле. — А что у тебя за новости? — спросил Джо. — Дюпре лепетал что-то о заговоре, о каких-то экспериментах с Бессмертными… — Интересно было бы послушать, — хмыкнул Митос. — Джо, некий изобретатель создал электронную машину, которая могла фиксировать параметры энергополей Бессмертных, как-то воздействовать на них и создавать подобие Зова. Его целью было ускорить Сбор и самому завладеть могуществом Единственного, заранее подчинив его себе. Как тебе такой проект? Джо смотрел на него, не мигая. — Митос, ты что, шутишь? — Эти чертовы интеллектуалы отбили у меня чувство юмора, Джо. Поверь мне, все очень серьезно. Лаборатория уничтожена, помощники сумасшедшего профессора частью убиты, частью разбежались, но сам он — со своими расчетами и механизмами — сумел скрыться. Так что теперь наша задача — как можно скорее найти его и уничтожить. — Уничтожить машину или человека? Митос коротко вздохнул и покачал головой: — То и другое. Как еще мы можем быть уверены, что он не повторит свое изобретение? — Тебе известно, как действует эта машина? — спросил Джо. — В общих чертах. Абсолютно точно, что пока изобретателю не удалось научиться с ее помощью управлять сознанием Бессмертного. Она действует только на наше биополе и разрушает его, так или иначе. Одна жертва уже есть. — А кого они наметили в качестве Единственного? — Дункана МакЛауда, разумеется. А у него, надо заметить, и так не все дома… — Постой, постой, — остановил его Джо. — То есть они нарочно устроили охоту на МакЛауда? Но вся эта история с Энн Линдси… — Эта история должна послужить еще одним предостережением, Джо, — тихо сказал Митос. — Это был последний раз, когда они воспользовались устаревшими сведениями… Потом информация у них стала прямо-таки горячими новостями. Значит, именно в этот период они получили доступ к базам данных. Или, скорее, сумели связаться с кем-то из Ордена. Ищите, Джо, это может оказаться вопросом жизни и смерти. — Наверно, так и есть, — поежился Доусон. — А что насчет этого сумасшедшего изобретателя? Мы могли бы принять участие в поисках. — Только неофициально. — Что?.. Почему? — Потому что — не обижайся, Джо — в руки Стражам я эту информацию не дам. И приложу все усилия, чтобы успеть отыскать этого типа первым. — Но почему? — даже привстал со стула Доусон. — Ты настолько нам не доверяешь? Митос вновь нахмурился: — Постарайся понять меня, Джо. Я доверяю тебе, и у меня нет оснований не доверять Антуану де Лафонтену… Но вы — это не весь Орден. Есть предел и вашему любопытству. В руки смертных я это изобретение не отдам. Да и Бессмертным тоже об этом слишком много знать незачем. Чем скорее все это станет историей, тем лучше. Возможно, Доусону было, что на это возразить, но он перехватил взгляд Митоса и, покачав головой, промолчал. Оставив щекотливую тему, Джо переключился на вещи более, на текущий момент, интересные. — Ну а как прошло дело в том особняке? — спросил он. — Странно, что МакЛауд ничего мне не рассказал… Его что, там не было? — Рассказывать там особо и нечего, — вздохнул Митос. — Дело в том, что помощником этого изобретателя был Бессмертный… Митос пересказал историю своего пленения и противостояния с Эдмундом Лорисом, который впоследствии оказался Бессмертным по имени Анри-Пьер Лоран. — Так этот Лоран и есть ученик Шарля Буто, о котором ты пытался получить у меня сведения? — спросил Джо, когда Митос умолк. — Да, это он. — И ты не тронул его только из-за просьб Шарля? Что-то не верится. — Правильно не верится. Джо, если бы я хотел убить его… я просто не стал бы разговаривать с Шарлем и выслушивать его просьбы. Мне не хотелось ломать жизнь мальчишке. — И ты нашел благовидный предлог, чтобы сохранить ему жизнь и при этом не выставить себя альтруистом? — Ты угадал. Некоторое время они оба молчали; потом Джо задал последний из не дававших ему покоя вопросов: — Митос, все-таки, что там случилось с МакЛаудом? Я понял, что ты не пустил его в особняк, опасаясь, что там приготовлены какие-то ловушки именно для него. — Да, так. — И все? — Джо нахмурился и покачал головой. — Митос, не надо держать меня за дурачка. Если бы все было так хорошо и гладко, вы с ним сидели бы сейчас здесь вдвоем. А он и глаз не кажет… В чем дело? — Он пытался убить меня, Джо, — сказал Митос, глядя в стол. — Что?.. Но это, наверно, случайность? — Нет, не случайность. Я встретил его в подвальном туннеле, хотел быстренько вывести назад, в безопасное место, и все объяснить… Но он не стал меня слушать и схватился за оружие. Я, раненый, сбежал… Потом появилась Кассандра и тоже попыталась меня прикончить. Ее остановила Мишель Уэбстер. — Вот почему ты так о ней заботился, — протянул Доусон. — Если угодно, да. Потом снова появился МакЛауд и заявил, что я такой-сякой сукин сын, держу его за дурака и думаю, что, если он простил меня один раз, то мне теперь все позволено! От такой наглости я тоже взбесился, дал ему пощечину и обругал. Он действительно готов был убить меня в ту минуту. Но подоспела Кедвин и вообще прекратила всю эту «дискуссию» выстрелом из пистолета. Потом Кассандра с МакЛаудом ушли, а мы трое вернулись в особняк. Вот и вся история. — Черт возьми! — Джо откинулся на стуле и в полной растерянности потер подбородок. — Знаешь, если бы мне все это рассказал кто-нибудь другой… Я бы посмеялся. И что теперь? В смысле, что ты думаешь делать дальше с МакЛаудом? — Я? Ничего, — пожал плечами Митос. — Пусть живет, как хочет. Мне надоело с ним нянчиться. Я без него прекрасно обойдусь. Тем более что чувствую себя не лучшим образом, и мне нужна перемена обстановки… Он осекся и напряженно выпрямился. — Черт! Только этого не хватало! — Что? — насторожился Джо. — Бессмертный? — Не просто Бессмертный, — сквозь зубы произнес Митос, вставая, — а предмет нашей беседы собственной персоной. Ну, я пошел. Можешь сам его расспросить, какого черта он вытворял в последнее время. Он ушел от столика и замер возле стойки, облокотясь на нее с самым небрежным видом. Почти сразу в бар вошел МакЛауд. Остановился на пороге, осмотрелся и направился прямо к Митосу. * * * Для Дункана МакЛауда последовавшие за приключениями дни прошли совсем не так безмятежно, как для остальных участников событий. Чем больше он пытался разобраться в случившемся и в своих чувствах и мыслях, тем больше запутывался. К тому же ему не давало покоя странное происшествие в подвальном коридоре. Он так и не рассказал никому, что с ним было; после этого случая его снова начали тревожить сны, не дававшие ему покоя со времени смерти Ричи и отступившие после встречи с Кассандрой в Гленфиннане. Теперь они снова вернулись, и дело этим не ограничивалось — по утрам МакЛауд просыпался с ощущением, что в снах его было нечто еще, и очень важно было припомнить, что именно. Но припомнить никак не получалось. Очень смущал его и появившийся оттенок какого-то суеверного страха в собственном восприятии Митоса. Хотя Кассандра больше не заводила разговоров о Старейшем, последний рассказ ее застрял у него в сознании. Возможно, это было глупостью, но МакЛауд начал беспокоиться и об остальных своих знакомых, особенно о Мишель Уэбстер. Нужно было постараться встретиться с ней, узнать, как она. Тем более что она оказалась у Митоса. Но как это сделать, не встретившись и не поговорив с Митосом? В конце концов, промаявшись несколько дней, он решил отправиться к Джо. Может быть, разговор с Наблюдателем даст какую-нибудь зацепку… Придя в бар, МакЛауд нисколько не удивился, обнаружив там подпиравшего стойку Митоса. Было бы странно, если бы на фоне всех безобразий последнего времени этой неприятности удалось избежать. Впрочем, это к лучшему, подумал он, направляясь к стойке. * * * — Привет, Митос, — как можно более нейтральным тоном начал МакЛауд. Митос быстро глянул на него, прежде чем ответить: — Хотел бы сказать, что рад тебя видеть, МакЛауд, но не вижу смысла кривить душой. МакЛауд поспешно прикусил язык, проглотив первые две пришедшие на ум фразы. Не нужно устраивать перебранку на пустом месте. — Митос, я хотел сказать… насчет того, что случилось в подвале, — помявшись, заговорил он. — Я… мне жаль, что так получилось. Я не хотел доводить до крайностей. — Неужели? — с прохладцей спросил Митос. — Что ж, похвальное намерение. Зачем же довел? — Митос, ради Бога! — МакЛауд начал опасаться, что не сможет сохранить нейтральный тон. — Мы шли туда, думая, что за всем этим стоишь ты, что ты предатель! — Возможно, — отозвался Митос, глядя мимо собеседника. — А почему ты сейчас говоришь в прошедшем времени? Что, уже не думаешь, что за всем этим стоял я? — Но сейчас все разъяснилось. — Вот как? И почему ты вдруг уверился, что я тут ни при чем? Что, если я переметнулся на вашу сторону в последний момент, когда уже запахло жареным? И Крамеру дал сбежать нарочно, а вам бросил этого безмозглого щенка Лорана — для удовлетворения амбиций? — Митос, я не… — споткнулся МакЛауд, изумленно воззрившись на него. — Вот видишь, ты и сейчас до конца ни в чем не уверен, — усмехнулся Митос. — Ты боишься, что все именно так и было… Нам не о чем разговаривать, МакЛауд. — Да, боюсь, — начал терять терпение Горец. — Почему бы тебе не развеять эти страхи? Расскажи, как все было на самом деле, и я успокоюсь! — Что значит «как все было на самом деле»? — изогнул бровь Митос. — Я думал, Аманда тебе все рассказала. — Но я хочу услышать это от тебя! Тут он понял, что сделал очередной промах. — А я не хочу, — холодно произнес Митос, — повторять то, что уже всем известно, в том числе и тебе. И я не люблю, когда мне устраивают проверки на вшивость. Уясни это себе раз и навсегда. Он сделал шаг в сторону выхода, но МакЛауд удержал его, поймав за локоть. — Митос, в чем дело? — тихо спросил он. — Ты же сам предлагал мне встретиться и поговорить. — Это было год назад, МакЛауд, — жестко ответил Митос, высвобождая руку. — У моих предложений есть срок годности, и он существенно укорачивается, когда меня ни с того ни с сего пытаются лишить головы. — Митос, я же извинился… — Отлично, — перебил его Митос с энтузиазмом, от которого хотелось провалиться сквозь землю. — Извинения приняты. Этого довольно? Он шагнул было прочь, но, как будто вспомнив что-то еще, снова остановился. — Знаешь, в чем проблема, МакЛауд? Ты так усиленно решал вопрос, на каких условиях одаривать меня своей дружбой, что забыл подумать, нужен ли мне такой «подарок». Так вот, я тебе говорю — не ломай голову напрасно. Мне не нужны друзья, которые обставляют свою дружбу условиями. Жаль разрушать твои иллюзии, но жизнь временами такая сука! Произнеся эту тираду с концентрированным сарказмом, он развернулся и ушел, оставив остолбеневшего МакЛауда переваривать услышанное. Тот еще несколько секунд смотрел ему вслед, потом оглянулся и заметил сидящего в углу Джо. Подошел, медленно сел напротив и уставился на Доусона. — Что с ним такое, Джо? — Если тебе действительно интересно мое мнение, — заметил тот, — по-моему, он здорово обижен. — Но на что? В той ситуации… — А ты попытался разобраться в той ситуации, прежде чем лезть в драку? — вздохнул Джо. — Попытка убийства не лучший способ внести в события ясность. — Да не хотел я его убивать! — в сердцах воскликнул МакЛауд. — Это просто чертовщина какая-то… Пойми, Джо, мы же его считали предателем! — Ну и? — И я хотел загнать его в угол, чтобы не дать заморочить нам головы. А потом — я сам не знаю, что на меня накатило, я как будто в тумане был… Я бы объяснил все, но он же не слушает! — Извини, Мак, но к тебе снова возвращается то, что ты сам натворил, — усмехнулся Доусон. — Он так и не забыл, как ты добивался у него признания в прошлых грехах. Тоже не слишком лез в детали. Горец молча воззрился на него; повисла неловкая пауза. — Значит, он тебе рассказал? — спросил, наконец, МакЛауд. — И ты ему поверил? — А он не сказал ничего, что противоречило бы твоему рассказу, — невозмутимо парировал Джо. — С чего бы мне ему не верить? А вот почему ты постоянно его в чем-то подозреваешь? — Ты еще спрашиваешь? — Мак, прошлое — это всего лишь прошлое, никто из нас, и тем более из вас, не безгрешен. Сколько же можно? — Дело не в этом, Джо, — подался вперед МакЛауд. — Да, конечно, тебе кажется, что все в прошлом… Ты просто не был там. В Бордо. Не разговаривал с ним. Ты не понимаешь… Он заварил такую кашу!.. Джо, подвергать опасности сотни тысяч — может быть, миллионы людей, только потому, что он, видите ли, не считал себя вправе судить Кроноса, это… это… Я даже слова придумать не могу! На кой черт ему это было нужно?.. А Кассандра? Делать ее жизнь разменным козырем в этих грязных играх?! До последнего момента он морочил головы всем — и мне, и Кроносу. Ради чего? Ради ностальгических воспоминаний? Ради чего он вообще связался с Кроносом снова, если так хотел поставить крест на своем прошлом?.. Нет, Джо, говори что хочешь, но я не могу, не способен продолжать доверять человеку, способному на такое!.. Он, видите ли, всегда остается с победителем! И для этого стравил меня с Кроносом, а потом оценивал шансы, как на скачках? А чего стоила история с Байроном? Этот псих был его учеником, а он не счел нужным об этом упомянуть!.. Почему? Потому что не хотел признавать, что ничему хорошему научить не способен. Я пытался, Джо, я честно пытался… Разобраться, понять… может быть, простить. Но я не могу! Он правильно сказал, я и сейчас не уверен, что все было именно так, как выглядело со стороны. Я вообще больше не могу верить ничему, что исходит от него! Он безнадежно махнул рукой и умолк. Но потом, покачав головой, тихо добавил: — А теперь он еще и Мишель подобрал. Чему он ее научит? — Ничему, — сказал Джо, думая о чем-то своем. — Он же не оставил ее при себе. — Да? Но тогда где она? — Ее забрала Кедвин. Можешь договориться с ней, если так хочешь встретиться со своей юной приятельницей. — Кедвин? — МакЛауд вздохнул с облегчением. — Слава Богу… Хоть одна хорошая новость. Он помолчал, потом решительно выпрямился. — Знаешь, я и правда поеду к ней. Может, еще что-нибудь полезное узнаю… Она ведь тоже была там. — Конечно, — задумчиво кивнул Джо. — Вы же с ней всегда могли договориться. * * * Припомнив номер, он позвонил ей прямо из машины, немного не доехав до ее дома. — Здравствуй, Кедвин. Как ты? — Рада тебя слышать, МакЛауд. Все в порядке. У тебя какое-то дело? — Да. Мне хотелось бы… — Знаешь, я в машине, а на этом участке дороги разговаривать по телефону чертовски неудобно. — Где мы можем увидеться? — Я еду домой. Подожди меня там. — Хорошо. Жду. Он подождал ее, не у самого дома, немного в стороне, на дорожке, ведущей к набережной. Почему-то не хотелось появляться на пороге дома, не переговорив прежде с хозяйкой. Интересно, он что, начинает чувствовать себя каким-то отщепенцем? Он видел, как Кедвин, подъехав, оставила машину у ворот гаража и пошла к нему. В выражении ее лица не было особой сердечности, приветствие получилось холодным и каким-то формальным. МакЛауду очень не хотелось поддаваться нехорошим предчувствиям, но все же… — Так о чем ты хотел поговорить? — спросила Кедвин, когда они вместе неспешно пошли по дорожке. — Ты не веришь, что мне просто хотелось увидеть тебя? — Извини, не очень. О чем речь? — О Мишель Уэбстер, — вздохнув, произнес он. — И что с ней? — Можно мне с ней увидеться? — Зачем? Этот невинный вопрос застал МакЛауда врасплох. — То есть как зачем? Хочу убедиться, что с ней все в порядке. — Ты всем участникам той вечеринки наносишь визиты? Или только она одна удостоилась внимания? — Хорошо, я объясню, — сказал МакЛауд, хмурясь; реакция Кедвин показалась ему странноватой, чтобы не сказать хуже. — Я встречался с ними, с ней и Ричардом, еще в Глазго. Ричард рассказал мне о пророчестве и попросил, если что, позаботиться о Мишель… Кедвин, я обещал. Да и вообще, мне что, противопоказаны встречи со старыми знакомыми? — Интересно, — протянула она, — кажется, иногда ты еще помнишь о чести… — Да в чем дело, черт возьми? — не выдержал МакЛауд. — Кедвин, мы же друзья! Объясни мне. — Нет, это ты объясни мне! — неожиданно перебила Кедвин, останавливаясь и разворачивая его к себе лицом. — Если бы кто-нибудь сказал мне, что Дункан МакЛауд во время поединка прибегает к помощи подружки, я заставила бы его проглотить эти слова вместе с языком! Но собственным глазам я не верить не могу! — Кедвин, ты что, решила, что это было нарочно?! — вспыхнул негодованием МакЛауд. — Я не просил Кассандру вмешиваться! — О да, может быть. Но это не помешало тебе воспользоваться результатами ее вмешательства! Ты поднял меч на безоружного — ты! — Хорошо, — он вдохнул, выдохнул и, сбавив тон, примирительно поднял руки. — Да, это была ошибка. Мне жаль. Я действительно был не в себе. И я очень благодарен тебе за то, что ты меня остановила. Устраивает такое объяснение? — Не очень, — холодно ответила она. — Я не пойму, что значит «был не в себе». И кто же тебя так из себя вывел? — Кедвин, — он покачал головой, — ты же ничего не знаешь об этом человеке. — Да что ты говоришь? — недоверчиво переспросила она. — Позволь кое-что тебе напомнить, мой заботливый друг. Это я — не ты! — сидела там в клетке и я знаю, кто меня оттуда вытащил. Или этого недостаточно?! — А кто тебя туда засадил, ты тоже знаешь?! — Представь себе, знаю. Это не Адам Пирсон, если ты о нем хотел мне напомнить. — Но он же… — Это было вынужденное решение, в чем лично у меня оснований сомневаться нет! — отрезала она. Он некоторое время молча смотрел на нее, потом снова заговорил: — Может быть. А что, если все не так? Кедвин, если то, что я знаю о нем… — Довольно, МакЛауд, — остановила она его. — Никаких «если». У меня нет оснований подозревать его в недостойных деяниях и тем более лезть ему в судьи. Может быть, я и немного знаю об Адаме Пирсоне… — Ты ничего не знаешь об Адаме Пирсоне! — шагнув к ней вплотную, раздельно произнес МакЛауд. Запасы его терпения сегодня уже истощились. — Никакого Адама Пирсона не существует. Это всего лишь маска, личина, которую он счел удобной для данного случая. Не уверен, что то, что ты могла бы увидеть под этой маской, приведет тебя в восторг. Да и вряд ли он тебе позволит под нее заглянуть. — И кто это «он»? — подозрительно нахмурясь, спросила Кедвин. — Митос. И, больше не сказав ни слова, МакЛауд повернулся и пошел прочь, оставив Кедвин стоять на месте и молча глядеть ему вслед. * * * Он вернулся на баржу, совершенно расстроенный и в еще большем недоумении, чем прежде. Он-то надеялся, встретившись с друзьями, узнать что-нибудь важное, хоть в чем-то разобраться! А получилось наоборот, все еще больше запуталось. Происходящее начинало напоминать театр абсурда. Мало того, что Митос не захотел с ним разговаривать — этого, по крайней мере, можно было ожидать. Но Кедвин! С ней-то что приключилось? И с Мишель он так и не увиделся. Да, по правде говоря, уже и не знал, хочет ли этой встречи. Если еще и она устроит сцену с упреками и обвинениями!.. Ладно, с ней все в порядке — и достаточно. В таких растрепанных чувствах застала его вернувшаяся откуда-то Кассандра. — Дункан? Ты плохо выглядишь. Что случилось? — Не знаю, — нервно произнес он, падая на диван перед камином и откидывая голову на спинку. — Я не понимаю, что происходит. По-моему, я теряю всех своих друзей… Но почему? Только потому, что повздорил с Митосом? Это же нелепость! Она подошла, присела сзади и начала мягко массировать ему плечи. — Успокойся, Дункан. Не нужно так бурно переживать. Все образуется. Он прерывисто вздохнул и закрыл глаза. — Но почему, Кассандра? — спросил уже спокойнее. — Почему, едва я завожу разговор о Митосе, они как будто становятся глухими? Я что, говорю что-то совсем уж нелепое? И сам он меня просто послал подальше. Вместо объяснений… Даже слушать не стал, что я пытаюсь ему сказать. — Увы, Дункан, я не зря тебя предупреждала. Он умеет внушать любовь и восхищение. Ничего вот так, просто разговорами, ты сделать не сможешь. Ее пальцы скользили по его лбу и вискам, навевая приятную сонную истому. — Кавалерийский наскок тут не поможет. Вспомни, что было, когда я тебе рассказала правду об этом твоем «друге». Вреда это принесло больше, чем пользы, согласись… У тебя есть только один путь. Твои друзья должны сами понять, что он такое. И им нужно в этом помочь. Тогда у него не останется шансов. — Но как это сделать? — Не знаю. Пока не знаю. Нужно ждать…