Опасная дилемма Драко Малфоя

Уважаемые читатели, мы вернулись с новыми главами, думаю теперь обновления будут регулярными. * * * Колин прошипел ей на ухо: — Только помни, Джинни, ты не должна все время общаться с людьми, которых уже знаешь! Тони вторил ему: — Согласен. — Помни, как только мы окажемся внутри, ты должна общаться с посетителями. Тебе нужно завести как можно больше полезных связей, поэтому знакомься и общайся. Тони поддакнул. — Согласен. — Ты не должна стоять, как приклеенная, у столика и цедить вино, тем более сама знаешь, что тебе хватает пол чайной ложки, чтобы напиться. — Согласен, ты… — Помолчи! — не выдержала Джинни. — Да будет тебе известно, я никогда не пью больше одного бокала. — Это было небольшим преувеличением, но она напомнила себе, что является художницей, поэтому имеет право на это. — Да, ты, наверное, права, если бы под бокалом понимать аквариум с акулами из брайтоновского зоопарка, — заметил Колин. Она зыркнула на него уничижительно: — Мне нужно расслабиться, немного вина не помешает. — Тебе не следует расслабляться. Ты все время будешь на виду, ты будешь в центре внимания, Джин. Ты не можешь стоять и надираться до невменяемого состояния. — Ух… — она стиснула кулаки. Мужчина, одетый во все черное с хорошим маникюром и моноклем на одном глазу прошел мимо к вельветовому занавесу главного входа в галерею. Он остановился, тревожно взглянул на нее и что-то прошептал своим тощим, безгрудым сопровождающим, одетым в очень короткие платья с завышенной талией, которые, как знала Джинни, делают любую девушку похожей на беременную на девятом месяце. Тони принялся нашептывать ей на ухо: — Это Капоте Киллингсвот. Он очень влиятельный художественный критик. Ты должна произвести на него впечатление, Джинни, или тебе придется начинать точить карандаши для рисования шаржей на ярмарках. У Джинни сразу же руки упали по швам. Большая компания хорошо одетых людей прошла мимо них, весело болтая и гогоча. — Дорогой, я раньше не слышал об этой художнице. Говоришь, ее зовут Дженни Весли? Какое простецкое имечко. — Видимо, она одна из протеже Зенобии. Взрыв смеха. — Ну, как-то забавно прийти сюда всего на десять минут, вам так не кажется? — Не унывай. У Зен хороший выбор вин. — Не сомневаюсь. Белое Зинфандел (1), надеюсь, будут подавать? Джинни привалилась к кирпичной стене, у нее крутило живот: — Я не могу туда пойти, — прошептала она. Тони сказал: — Уже пять минут восьмого. Ты должна пойти туда. Ты не представляешь, что Зенобия делает с опоздавшими художниками. Я слышал, она убивает и ест их. Ты ей нравишься, поэтому вряд ли она зайдет так далеко, но она определенно найдет способ заставить тебя почувствовать себя ужасно, когда убийственным тоном спросит, смотрела ли ты вообще на часы… — Слушай, а можно попасть в галерею не через главный вход? — перебила его Джинни. — Я не хочу встречаться с толпой. — Тут есть еще черный вход, но мне не кажется это хорошей идеей, — задумчиво протянул Тони. — Там полно незваных гостей. — Тони, да ладно тебе. Должен же быть какой-то другой вход. Может, боковая дверь? Он медленно протянул: — Вроде бы, есть такая дверь, но, Джинни, мне кажется, это плохая мысль. — Почему? — встревожено уточнила она. Минутная стрелка приближалась к цифре «2». Уже было почти десять минут восьмого. — Я работаю в галерее больше года и это очень странное место. Я видел, как хранилища появляются и исчезают сами собой, витражные стекла становятся пустыми, а еще был коридор, который фактически никуда не вел… Однажды он просто исчез… — Тони потряс головой. — Напоминает Хогвартс. — Да, но тут все совершенно по-другому. Сам не могу объяснить, почему мне так кажется. Мы же находимся в маггловской части Лондона, поэтому ничего подобного тут не должно происходить. Я научился этого не замечать, потому что так я чувствую себя в безопасности. Джинни, куда ты смотришь? Она вытянула шею из-за угла здания: — Тони, я вижу боковую дверь. — Раньше ее тут не было. Это плохой знак. Не ходи туда. Джинни, ты меня слушаешь? — Нет. Он вздохнул: — Подожди минутку, и мы вместе пойдем через главный вход, только пройдет эта толпа людей…. Колин? Куда он делся? — Тони начал озираться вокруг. — Черт-черт-черт, — выдохнул Колин, выходя из-за угла. — Что-то случилось? — спросил Тони. — Да, можно и так сказать! Рита Скитер здесь. Тони сжал зубы: — Черт, только ее нам не хватало… — Будет еще хуже, — мрачно заявил Колин. — Когда появляется Скитер, ничего хорошего не жди. — Ничего смешного, Тони! Она сказала, что пришла с Гарри Поттером и…. Джинни, ты куда пошла? К сожалению, они не успели догнать ее, к тому моменту, как они добежали до угла здания, дверь уже исчезла. — Она всегда так себя ведет? — спросил Тони у Колина. — Да. — С ней должно быть довольно тяжело уживаться. — Хорошо, что не я с ней живу, — закатил глаза Колин. — Она просто нечто, наша Джинни, — он засунул руки в карманы, — я много чего могу о ней рассказать, но хватит одной фразы, чтобы охарактеризовать мое к ней отношение. Иногда она заставляет меня жалеть о том, что я гей. — Оу. Понятно. Давай вернемся в галерею. Нам нужно объяснить Зен, что Джинни умудрилась попасть в какую-то альтернативную реальность или что-то в этом роде. — Что-то не так? — Нет, пошли. — Знаешь, я всегда думал, что «его лицо вытянулось» лишь такая фигура речи, — задумчиво протянул Колин, — но мне кажется, что сейчас эта фраза полностью соответствует выражению твоего лица. Что случилось? — Нет, я просто кое над чем задумался. Если бы не эти моменты с Джинни, заставляющие тебя хотеть стать натуралом, то как ты себя ощущаешь в остальное время? — Замечательно. — Замечательно? Правда? — Да, — Колин обнял Тони за плечи одной рукой, — просто супер. — Вот как сейчас? — М-м-м, — он наклонился к парню, и их губы встретились в мягком и нежном поцелуе. А в это время высокий Бессмертный с серебряными волосами и серыми глазами наблюдал за парочкой с усмешкой на невероятно красивом лице. — Ах, влюбленные, — вздохнул он, — это так трогательно. Не буду их тревожить. С другой стороны Драко и Джинни…. — широкая ухмылка стала по-настоящему дьявольской. Да восторжествует справедливость. Джинни с облегчением вздохнула, как только дверь за ней захлопнулась. Она стояла в большом широком хорошо освещенном коридоре, прислушиваясь к гаму голосов, долетающих до нее. Ей казалось, что будет очень легко найти дорогу в главный зал галереи. Джинни на удивление долго была уверена в этом. Позже она решит, что указатели на стенах вводили ее в заблуждение. Они выглядели слишком официальными. Хранилище А. Галерея Б закрыта на реконструкцию. Кладовая с инвентарем. Пожалуйста, воспользуйтесь лестницей, лифт не работает. Она даже обнаружила очень миленькую уборную, в которой расчесала волосы и поправила макияж. За следующим поворотом Джинни наткнулась на столик с тарелкой ассорти из сыра и крекеров, она взяла со столика бокал, до краев наполненный белым вином, и пригубила из него на ходу. Джинни до сих пор слышала гам голосов, видела свет и чувствовала приятный запах лимонов. А затем все полетело в тартарары. Выставка Дракона закрыта на реконструкцию. Торжественное открытие перенесено с 7 июня на ноябрь. Это день рождения Драко, — подумала она, продолжая идти. — Это было вчера. О, Мерлин, это было вчера. Я все проспала. Интересно, что из себя должно было представлять это открытие? Почему его перенесли? Коридор резко свернул, Джинни чуть не оступилась, потому что коридор неожиданно сузился. Свет в нем становился все более тусклым. Это произошло так внезапно, что она даже не смогла предположить, когда именно обстановка начала меняться. Джинни посмотрела вверх на указатель на стене. В настоящее время работы Гвиневры закрыты. Инициация пройдет примерно 1 декабря. Холодок пробежал по позвоночнику Джинни. Как работы могут быть инициированы? Звучит как-то неправильно. И… — она моргнула. Раньше стены коридора были белого цвета. Теперь они были покрыты темно-красными обоями. Как ей могло казаться, что свет равномерный и яркий? Светильники отбрасывали оранжевый свет на деревянный пол, а лампы отделялись друг от друга зловещей тьмой. Джинни глубоко вздохнула. Видимо, она повернула не туда. Вот и все. Все, что ей оставалось, это идти вперед, коридор все время петлял, и ей показалось, что она слышит голоса, но когда коридор закончился, Джинни оказалась зажата в углу. Она принялась озираться. Со всех сторон ее окружали деревянные двери, на каждой двери были старомодный замок под дверной ручкой. Мурашки побежали по ее спине, от пришедшей к ней мысли было никуда не сбежать. Она видела этот коридор прежде. Малфоевский замок, Обфирмо, впустил ее в хранилище в Гринготтсе, и каким-то непонятном образом она оказалась в этот коридоре. Она уже была здесь, возможно, даже стояла на этот же самом месте. Она видела, как Драко держал Асторию над бездонной ямой, которую сам наколдовал, мгновения отделяли его от того, чтобы сбросить туда Асторию. В тот раз Малфой остановился лишь тогда, когда заметил испуганное выражение лица Джинни, и она никогда не узнает, остановился бы он, если бы не это. Однажды ночью ей приснился сон о том, как она вскрыла грудь Драко и нашла ответ в глубине его сердца. И каким-то непостижимом образом она вновь оказалась в его сердце. Постой, — сказал ей Тони, а она его не послушала. — Это моя ошибка, — громко закричала Джинни. Дверь открылась. — Ну, кто-то же должен взять на себя ответственность, — послышался чей-то раздраженный голос, и Дафна Григрасс вошла в коридор. — Что ты тут делаешь? — воскликнула Джинни. — Преследую Дина Томаса, как какая-то идиотка, — раздраженно ответила Дафна. — Этого бы не случилось, если он мог усидеть на одном месте. — Дина? — Джинни, совершенно сбитая с толку, озадаченно взглянула на нее. — Да, Дина, мне нужно с ним поговорить, у него может быть чрезвычайно важная информация, которую мне требуется узнать, а он только презрительно смотрит на меня и повторяет ворчливо, что мы уже все друг другу сказали… — Подожди, что Дин Томас знает такого, что тебе необходимо узнать? — Это связано с больницей Святого Мунго и с отделением, в котором он работает, — нетерпеливо пояснила Дафна, — это имеет отношение к тому, что грядет. Я сама не совсем понимаю, как это между собой связано, но он в глубокой…. — Дафна! — Джинни схватила ее за кисть с идеальным маникюром, — послушай меня. Ты говоришь, как помешанная. Какого черта происходит? Дафна на миг застыла в замешательстве. — Я не знаю. Я подошла к входу в галерею, а затем увидела, как Дин прошел через боковую дверь, и я последовала за ним…. Я сама не знаю, что происходило после этого. Сначала все выглядело нормально, а потом вещи вокруг стали каким-то странными, — она огляделась вокруг. — Джинни, где мы находимся? — Понятия не имею. Слушай, Дафна, давай найдем Дина и выясним, что происходит, а еще мне нужно тебе кое-что рассказать. У меня… — Джинни сглотнула. — Вот он, я его видела, — Дафна повернулась к до сих пор открытой двери, через которую вошла. Джинни попыталась поймать ее за рукав: — Нет, Дафна, подожди. Это важно. Это было что-то вроде сна, и Драко говорил об Астории, ну, вроде как говорил, и он сказал… Но коридор опустел. Дафна исчезла, и дверь захлопнулась. Джинни подергала за ручку, но безуспешно. Она снова осталась в коридоре совсем одна. Джинни направилась в другую сторону, но складывалось впечатление, что пол под ногами плывет, так что она оказывалась на том же самом месте, откуда начала свой путь. Джинни принялась ожесточенно стучать во все двери, дергать за каждую ручку. Но все двери были заперты. Она сползла по стене вниз, пытаясь не разрыдаться. До ее слуха до сих пор доносились далекие мягкие отголоски десятков голосов. Как это возможно, если складывалось впечатление, что она находится в миллионе миль от живых людей? Джинни казалось, что если она напряжет слух, то расслышит, о чем именно они говорят. Скульптуры то. Статуи се. Рисунки это. Пс-Бз-Пссс… Она была уверена, что они говорят о ее работах. Ей чудилось, что ее работы взывают к ней, подобно потерянным детям, жаждущим воссоединения с матерью. — Уходи, — сказал он. — Не хочу тебя тут видеть. Я уже тебе это говорил. Нет! Нет! Я поклялась себе, что не буду вновь проходить через это! Но у нее не было выбора. Ничто не могло отвлечь ее. Только плохо освещенный коридор, двери, пробирающий до мурашек ужас. Даже мысли о Драко Малфое были лучше того, что Джинни ощущала. «Он закрыл глаза, и ты увидела боль на его лице», — предательски шипело ее сознание. — Уходи, — повторил он, но, как же тихо он это спроизнес. — Ты — дьявол во плоти. Его искушает дьявол. Таков уж Локи. Я не знаю, снилось ли мне это вообще! Возможно, это происходило лишь в моей голове… Что за чушь, — <i>вопрошало ее сознание нетерпеливо. — Не лги самой себе, Джинни. Хотя бы этого не делай. Ты видела то же самое, что Драко, ты сама это знаешь.</i> Ладно… Хорошо… Значит, я видела сон, который был у Драко. Вот и все. Он знает, что мы не можем быть вместе, так же, как и я. Он парень, поэтому дьявол искушает его воспоминаниями обо мне, он хочет меня, но лишь для секса. Это не такая уж шокирующая новость. Также было с заклинанием Суккубус. Я лежала обнаженной в его постели, он ласкал меня, он поддался искушению. Ничего более за этим не стояло. Если бы я тоже поддалась искушению, то у нас наконец-то произошел бы секс. Мы могли бы… — она оборвала мысль. Да, вы могли бы заняться сексом, — <i>лукаво заметило ее сознание. — Прямо там, на его кровати, если бы ты только поддалась искушению, если бы ты сказала ему «да», так как отчаянно этого желала. Только подумай, Джинни, что бы ты могла тогда получить…</i> Прекрати менять тему! Все дело в том, что тот сон ничего не значил. Да ладно? — <i>зашипело ее сознание. — Вспомни, Джинни, что ты видела. Вспомни, что ты слышала. Вспомни, как Драко потерял контроль над собой, когда Локи сказал ему, что ты придашь его с другим мужчиной, что твой первый раз будет не с ним. Вспомни выражение его лица, когда Локи это сказал.</i> Это нельзя назвать предательством! Это он бросил меня! Он сказал мне, что женится на Астории и никогда не сможет быть со мной. А после этих слов я, как идиотка, явилась к нему на остров Вендетта и все-таки нашла в себе силы бросить его там… Я сделала это… А он позволил мне уйти. Я свободная девушка. Я могу выбрать, кого захочу. Разумеется, я могу… вот, черт… — Джинни вспомнила выражение лица Драко. Она больше так не может. Она ушла от Драко Малфоя раз и навсегда, потому что понимала, что никогда не сможет получить его себе, и, наконец, он сам отпустил ее. Она теперь может спать с кем угодно. Ей действительно стоит сделать это. — Я не могу ни с кем переспать, — прошептала она с ужасом. Дин влетел в помещение, громко хлопнув за собой дверью. Он был в бешенстве. — Ты здесь самая нормальная! Скажи Дафне, чтобы держалась от меня подальше. Она же твоя, вроде как, подруга, да? Она же тебя послушает, да? — Видимо, я окончательно сошла с ума. — Нет, — Дин схватил Джинни за плечи и взглянул на нее бешеными глазами, — ты здесь единственный нормальный человек. Послушай меня. Она преследует меня, красная помада на ее губах пугает меня, я увидел боковую дверь, которой там раньше не было, я вошел в дверь и думал, что сбежал от нее, но коридоры стали как-то странно петлять… — С тобой тоже это случилось? — Да! — Дин с облегчением обнял ее, — я же тебе говорю, Джинни, ты не сошла с ума, значит, и я тоже. Сначала вывески выглядели нормальными, а затем появились вывески, на которых говорилось что-то о закрытой выставке в больнице Святого Мунго, которая откроется для частного посещения в ноябре, она будет эксклюзивная, только для избранных. Затем свет потускнел, я обернулся и увидел Дафну, спешащую ко мне, она что-то кричала насчет Малфоев и закрытого отделении в Мунго, и, Джинни, мне никак не удавалось от нее сбежать, несмотря на то, что я бежал изо всех сил! Его передернуло. Он продолжал обнимать ее, Джинни на мгновение закрыла глаза, отдавшись теплу его тела. Ощущение человеческого тепла заставляло ее чувствовать себя лучше, она слышала, как бьется его сердце, чувствовала его дыхание — это вернуло ей ощущение реальности. Их лбы соприкоснулись, и Дин облегченно вздохнул. — Джинни, где мы, черт возьми, находимся? — Это место… — она замолчала. Дин был ее другом, но с пятого курса между ними присутствовало неловкость. Столько невысказанного было между ними. Она понимала, что использовала его, чтобы заполучить Гарри, и никак не могла простить себя за это. Джинни не вполне понимала, что он испытывал по поводу этого или что думал о ней на данный момент. Она не могла рассказать ему о том, что знает об этом месте. — Это место очень странное, — неубедительно закончила Джинни. — Сама не знаю, как мы здесь оказались, думаю нам надо найти дверь, через которую мы сюда попали. Дафна тоже здесь была, но она убежала, и с тех пор я ее не видела. Брови Дина сошлись на переносице: — Как же нам выбраться отсюда? — Я надеялась, ты что-нибудь придумаешь. Я пробовала идти по коридору миллион раз, но каждый раз оказывалась на том же месте, где сейчас. — Теперь нас здесь двое… Так что… — Дин нахмурился, — возможно вдвоем у нас все получится. Этот коридор похож на зеркальный лабиринт, и ты блуждаешь по кругу лишь потому, что сбита с толку иллюзиями. Что, если я пойду первым, а ты будешь смотреть на меня? Тогда ты, если увидишь, что я иду в другую сторону от тебя, сможешь пойти в другую сторону, потому что поймешь, что это верное направление. Что-то в этой затее было не так, но Джинни промолчала, потому что других идей все равно не было. — Хорошо, — кивнула она. — Следи за мной, Джинни, — сказал Дин, направляясь в противоположную сторону. Как только он отодвинулся от нее, и она больше не могла чувствовать тепло его тела и прикосновения, в тот момент Джинни поняла, что именно было не так с этой затеей. С одной стороны, это было очень плохо, если смотреть объективно, но с другой — это было очень хорошо. Проблема была в том, что это место оказалось совершенно ненормальным, и разум не мог совладать с этими странностями, не претерпев изменений. Джинни заметила это за собой в первый раз, когда была здесь. Она чувствовала себя потерянной и становилась все более безумной, более отчаянной и дезориентированной. А затем она увидела Драко с Асторией, и ее связь с Драко была достаточно прочной, чтобы защитить ее от этого ненормального места. Во сне с ней был Драко. А теперь Дин исчез из поля зрения, и она чувствовала себя совершенно потерянной. Я окончательно сойду с ума сейчас. Джинни не могла просто стоять и ждать возвращения Дина. Единственной ее надеждой было найти его. Она побежала по коридору и стиснула зубы, когда заметила, что все дверные ручки потешаются над ней. — Имей элементарную вежливость лежать на месте! — прорычала она, обращаясь к ковру, и, что удивительно, тот ее послушался. Коридор превратился в огромное пространство, и стены начали сужаться, в то время как она изо всех сил бежала вперед. Дин. Она увидела Дина. Он тоже побежал ей навстречу, протягивая руки вперед, но было слишком поздно. Джинни уже понимала, что не успеет. Она влетела в его объятия, рыдая навзрыд. — Слишком поздно, — прорыдала она, опускаясь коленями на пол. — Да, ты права, — выдохнул он. Джинни грустно взглянула на него. — Если бы ты меня не коснулся, я бы сошла с ума. Он задумчиво протянул: — Ты, правда, так думаешь? Она склонила голову набок, задумавшись: — Все кажется каким-то неправильным. Странные вещи выглядят вполне нормальными. — Мне кажется, я понимаю, о чем ты говоришь, — согласился Дин. — Я очень рада, что ты здесь. — Я тоже, — протянул Дин. — Хорошо, что у меня есть такой друг, как ты. — Ага, — кивнул он. Он хорошо выглядит, — подумала Джинни. — Какой же красивый у него цвет кожи, похожий на горячий шоколад со сливками. Почти такой же темный, как и у Блейза. Она зевнула. — Я так устала. — Я тоже. Хотелось бы мне где-нибудь прилечь ненадолго. — Мне тоже, — сказала Джинни, покачнувшись на месте. Она стала оседать на пол, Дин не успел поймать ее вовремя. К счастью, кровать возникла из ниоткуда, Джинни упала на мягкую удобную перину. — М-м-м, — пробормотала она, укладывая поудобнее голову на огромных мягких подушках, — как же хорошо, что ты здесь, Дин. Какой же ты хороший друг. Ты мне как брат. — Да, Джинни, — она услышала вздох Дина, который тоже проваливался в сон, — ты мне как сестра. Джинни показалось, что его рука обвилась вокруг ее талии, что было довольно странно, поскольку никто из ее братьев никогда бы так не сделал. Она спокойно прижалась к нему, потому что от него исходило тепло и уверенность, но в глубине души она чувствовала вину из-за того, как обращалась с ним. А затем она провалилась в сон. * * * Драко сидел прямо, словно был высечен из камня, уставившись в никуда. Бог обмана парил в воздухе, его голос был слаще, чем речи змея, которые соблазнили Еву в райском саду. — Драко, это одноразовое предложение. Только на один вечер. Предложение истекает утром, и ты никогда не сможешь вновь им воспользоваться. Драко ничего не отвечал. — Ты можешь считать это своего рода Инкубус заклинанием, — вкрадчиво говорил Локи, — заклинания действительно очень похожи. Чистокровная магическая связь не будет прервана. Астория никогда ничего не узнает. Джинни ничего не грозит. Разве это звучит не прекрасно? Тишина. — Драко-Драко. То, что вы рождаете в себе, спасет вас. То, чего вы не имеете в себе, умертвит вас (2). Драко продолжал смотреть прямо перед собой. Локи присел на корточки. — Проклятье! Но я уже обречен на вечные муки. Даже тумбо-юмбо псевдо мистическая философия не помогает. Слушай… — он постучал указательным пальцем по подбородку, — о, я знаю! — и откинулся немного назад. — А что, если я скажу тебе, о чем думала Джинни сегодня вечером? А в качестве бонуса даже скажу, что она говорила. Губы Драко превратились в тонкую нить. — Ой, да ладно. Не говори мне, что не хочешь узнать этого. — Я ни одному твоему слову не поверю, — сказал Драко сдавленным голосом, — ты же отец лжи. — Ну, это мы еще посмотрим. Она вспоминала то, что видела и слышала в твоем сне прошлой ночью, ведь она была там… Ой, ты этого не знал? Некоторые вещи видимо сильно ее расстроили. С тобой что-то не так? — Нет. Ты только и умеешь, что лгать. Ты и сейчас лжешь. — Да, Драко, твое мнение принято к сведению. Джинни особенно задела та часть, где я размышлял вслух о ее первом разе не с тобой, а с кем-нибудь другим, что, должно быть, очень расстроило и тебя. Мне кажется, у нее глаза были на мокром месте. Но потом ее мысли потекли в совершенно другом направлении, она сказала себе, что, если мой мрачный прогноз верен, это не будет считаться изменой. Это представляется мне вполне закономерной мыслью, учитывая, что вы не пришли ни к какому соглашению о том, как лишить девственности Джинни Уизли. О, Драко, не криви так рот. Худшее еще впереди. Затем она задумалась, что ей следует вступить в сексуальные отношения с кем-нибудь другим как можно скорее, и к тому же… Ну же, Драко, не морщись так! Локи цокнул языком и отступил назад. Драко весь вспотел и тяжело дышал, очевидно, недавно произошедшая неприятность еще не закончилась для него. Бессмертный поднял его с пола, зажав между большим и указательным пальцем, и покачал головой. — Кузен, мне казалось, ты научился управлять своей юношеской горячностью и не станешь убивать того, кто принес тебе дурную весть. Я не закончил. Ты еще не услышал самого главного из того, что она сказала. Но я немного злюсь на тебя, поэтому тебе нужно меня хорошенько попросить, если ты хочешь это узнать. Драко посмотрел на Локи снизу вверх, у него было абсолютно белое лицо. Он кивнул. — Скажи волшебное слово. Рот Драко болезненно открылся, а глаза превратились в две щелки. — Пожалуйста, — прошипел он. Джинни показалось, что что-то сломалось в Драко. Какая-то битва была, наконец, проиграна. Локи улыбнулся, будто предлагая конфетку ребенку. — Я не могу. Я не могу ни с кем переспать, — он замолчал, — разумеется, это говорила она. Знаешь, мне кажется, она говорила о тебе, — он ждал реакции. — Ну? — Возьми меня с собой, — сказал Драко. Локи широко улыбнулся: — Кузен, я знал, что ты примешь правильное решение, — он протянул руки и подхватил Драко. Бессмертный отвернулся и больше не смотрел на Драко. Глаза бога лжи весело заискрились и встретились с глазами Джинни. Но Локи не мог ее видеть. Этого просто не могло быть. Джинни видела какой-то странный сон, который снился Драко, к ней этот сон не может иметь никакого отношения. — Не может? — спросил Локи и подмигнул. Джинни сонно открыла глаза и увидела прямо перед собой одну из дверей, ведущую в коридор, в дверь был вставлен длинный золотой ключ. Она потянулась и прикоснулась к нему, но отдернула руку, вскрикнув от боли. Из пальца текла кровь и несколько капель упали на белую простынь. Она посасывала палец, наблюдая за дверью. Зачем я это делаю? Что должно произойти? Все двери заперты… Дверь резко распахнулась. Драко Малфой стоял на пороге. — Ух, — выдохнул он. Он подскочил, кровь бросилась ему в лицо, Драко потянулся к ней, но внезапно застыл на месте. Джинни ничего не понимала. Она почувствовала, что что-то твердое упирается в нее сзади и обернулась. В оглушающей тишине было отчетливо слышно дыхание Дина, он глубоко вздохнул и прижался к ней, как обычно делают двое любовников. * * * (1) Сорт винограда (2) Полная цитата: "Когда вы рождаете это в себе, то, что вы имеете — спасет вас......Если вы не имеете это в себе, то, чего вы не имеете в себе, умертвит вас. Пусть тот, кто ищет, не перестает искать до тех пор, пока не найдет, и, когда найдет, он будет потрясен, он будет удивлен и будет царствовать над всем".Знаменитое "Пятое Евангелие". Тайные слова, которые сказал Иисус живой и которые записал Дидим Иуда Фома. В 74 изречении избранничество ставится в зависимость от духовной активности человека. Тайный смысл обретения Веры и избранничество нужно рассматривать не, как дар извне, а исключительно, как работу над собой и результат именно внутренних усилий самого человека. Взрастить в себе Веру в усилиях, которые человек затрачивает на поиски истинного познания. Не имея в себе Веры и жажды поиска в истинном познании, вы никогда не найдёте Бога в своём сердце. И это будет гибелью для вас. Но работая над своим духовным сознанием, постепенно обретая и приумножая духовные ценности, вы взрастите и познаете себя и вы узнаете, что вы — дети Отца живого, Бога нашего. И потрудившись найдёте жизнь вечную и обретёте Царствие Небесное.