Последствия франса

Фриск держит маленькое существо на руках и с толикой любопытства рассматривает крохотное личико, отмечая детали, заворожённо угадывая знакомые черты. Она осторожно, едва касаясь, проводит подушечкой большого пальца по округлой щёчке. Малышка в ответ неотрывно смотрит на Фриск, слегка приоткрыв ротик. Жемчужные глазки, зрачок и радужка которых сильно выделяются на фоне серебристого белка своим отсутствием цвета, разглядывают безмятежное спокойствие на лице своей матери. Девушка медленными шагами измеряет расстояние от стенки к стенке, неспешно разгуливая по дому и убаюкивая своё дитя. Фриск снова тихо зевает, но маленькая Мерси даже и не думает подать надежду на то, чтобы дать молодой маме прилечь. Едва малышка чувствовала, что тепло родных рук исчезает, она подымала такой плач, что даже радостные возгласы Великого Папайруса становились лишь тихими предложениями на фоне детского крика. Фриск возвращается в гостиную, где может наблюдать точно такой же дуэт, но, в отличии от девушки, Санс разместился в кресле, со всей бережностью и заботой прижимая к груди маленький свёрток, закутанный в белое одеяло. Скелет внимательно наблюдает, как у младенца трепещутся реснички, прислушиваясь к его мерному дыханию. Иногда кажется, что Санс лучше любого снотворного. Франс уже мирно спал. — Чё как? — очень тихо спрашивает Санс, на что девушка еле заметно пожимает плечами. — Махнёмся? Фриск кивает на такое предложение. Руки уже устали от постоянного положения в воздухе с маленьким грузом. Мерси только приоткрывает ротик, чтобы показать своё недовольство, но оказавшись в руках отца, изменяет свой настрой. Белые глазки с любопытством глядят на такие же хрусталики в глазницах скелета, от чего малышка едва заметно улыбается. — Ей трудно оставаться одной, — устало шепчет девушка. — Постоянно плачет. Опустив вниз деревянную перекладину детской кроватки, Фриск осторожно укладывает туда сына, который видел уже седьмой сон. В отличии от сестры, Франс более тихий, погруженный в себя ребёнок. Уложив один сопящий объект, девушка перевела взгляд на другой. — Франс обладает человеческой душой. Мерси, как у монстров, — сонно говорит Санс. — Она мало спит и требует много внимания. Души монстров формируются медленнее, чем у людей, и плохо переносят магическое воздействие в раннем возрасте, поэтому никаких телепортов с мелкими, пока что… Санс усмехнулся уже спящему комочку, теребящему ворот его майки. — Зато теперь у тебя есть водительские права, — сквозь сон произносит Фриск, лёжа на диване. — Только почему ты сдал со второго раза? Девушка приоткрывает глаза на звук шуршания рядом. Тихий щелчок закрывающийся перекладины детской кроватки и… больше ничего. Милосердие умиротворённо вздыхает во сне. — Потому что, — говорит Санс, зевая, — синий — не значит стоп. Оказывается. Девушка закатывает глаза с улыбкой на лице, понимая всю ироничность ситуации, и двигается к спинке дивана. Санс ложится рядом, и стоит только ему только закрыть глазницы, как скелет моментально засыпает. Фриск с удовольствием следует его примеру.

***

— Не так нужно пеленать, Фриск. — Что я снова сделала не так? — Не прижимай его так сильно, ему не комфортно. — Санс, с чего ты взял? Он сидит совершенно спокойно. Дай ребёнку хоть немного свободы. — Но это ты стискиваешь дитя так, что ему дышать нечем. — Хорошо, тогда держи сам. Я переодену Мерси, если позволишь. Наблюдая за тем, как ревностно оберегают своих детей новоиспечённые родители, Ториель делает молчаливый вывод о том, что близости у этой парочки не было около пяти месяцев. Сделать расчёт на последние стадии беременности и уход за детьми, которые нуждались в практически непрерывной опеке, и можно понять, откуда растут корни их невыносимых капризов друг к другу. — По моей логике я делаю всё верно. — У тебя нет логики. Ты — женщина. — Сказал тот, кто при первой встрече в Сноудине вообще подумал, что я мальчик! Но разногласия естественны для любых отношений. В конце концов, Ториель уже проходила всю эту школу от начала до конца, поэтому даже на такие темы ей свойственно рассуждать без стыда и совести. Относилась она вполне спокойно к браку дочери и её взаимоотношениях со старшим скелетом. Санс не был романтиком, но в его надёжности и искренности чувств Ториель не могла сомневаться. — Не посягай на мой материнский инстинкт, я знаю, что делать. — Малая, такие тонКОСТИ познаются не сразу. — Не советую шутить с той, с кем рядом засыпаешь каждую ночь! Ториель не хочет вмешиваться, ведь умение решать конфликты в семье — лучше, чем их полное отсутствие. Она делает глоток из чашки чая, отстранённо слушая их диалог. Папайрус тоже решает последовать примеру старой леди, со стороны наблюдая за всем происходящим. Иногда даже Великому Ему путь к своим племянникам преграждали два неугомонных родителя с долгоиграющим «материнским инстинктом». — Ну как? — спрашивает Ториель у младшего скелета, поставив пустую чашку на блюдце. — Приступим к урокам готовки? Папайрус весело кивает. Ему хочется научиться съедобно готовить, дабы в будущем радовать друзей своими кулинарными шедеврами. И может даже он, познав все тайны изысканной кухни, сможет потом передавать знания потомкам. От этих мыслей ему хочется пустить гордую слезу, представляя себя настоящим шеф-поваром, дающего советы по приготовлению спагетти. С Андайн тусить весело, и их сногсшибательные уроки никуда не денутся, просто с Ториель ещё и познавательно.

***

Санс пытается гнать от себя неприличные мысли о Фриск. Это эгоистично и неуместно, когда дети ещё такие мелкие и нуждаются в постоянной заботе. Но стоит признать, Санс сильно скучает по Фриск. Она его жена, в конце концов, и желать нечто большего, чем довольствоваться короткими усталыми поцелуями перед сном, вполне законно, но так жёстко обозначить свои намерения скелет пока не может. Ему до дрожи уже хочется, когда все уснут — завалить Фриск прямо на диван или даже на ковёр. Заломить её руки. Жадно облапать и…, но его мысли мгновенно прерывают другие семейные заботы. И пока что изнывающий без ласки Санс может с этим, к сожалению, смириться.

***

Фриск тоскует по Сансу. Она никогда не была особо темпераментной. Последние месяцы беременности вовсе сместили куда-то на пятый план её стремление к физической близости. Кроме того, Фриск всегда считала, что её связь с Сансом и так очень крепка на духовном уровне. Она сразу вспоминает, как скелет очень спокойно и с пониманием относился ко всем её выходкам во время беременности. Рядом с ним всегда так уютно и комфортно. Но время от времени девушка вынуждена признавать самой себе, что просто нелогично его хочет. Однако, потом она смотрит на дочку и сына и усилием воли подавляет эти желания.

***

— Фриск, так продолжаться больше не может. Франс и Мерси крепко спят в своей комнате, и Санс уверен, что они точно не проснутся в ближайший час. Папайрус отправился потусить с бывшей главой королевской стражи. Слишком удачно звезды сошлись. Дома тихо. Фриск в ответ на обвиняющую реплику молча оборачивается, упирается бедром о комод и тянет Санса на себя. Целует его — сперва нежно, едва касаясь его улыбки. Рука девушки скользит по щеке скелета и легонько царапает. Потом ладонь переходит на шейные позвонки и не планирует дальше останавливаться в своих исследованиях. Практически мгновенно по телу прокатываются горячая волна, и от этого становится просто невыносимо. Каждая секунда проверяет их нервы на прочность. Скелет прижимает к себе девушку, задирая край её свитера повыше. — Хорошее время, — Санс сглотнул, окидывая внимательным взглядом её лицо. Но когда рука девушки оказалась под майкой, оглаживая гладкие рёбра скелета, его терпение лопнуло. Фриск с размаху оказывается у комода, лопатками касаясь гладкой поверхности. Санс вжимается в неё бёдрами и нависает сверху, придавливает девушку своим весом и напористо целует. Фриск уже не может сдерживаться и сдавленно стонет ему в рот, скрещивая ноги у него за спиной. Она уже не помнит, когда в последний раз так сильно хотела этого шутника. Слишком давно. Выдержки не хватает у обоих, чтобы избавиться от одежды полностью, поэтому Санс только стискивает пижамные шорты Фриск, а затем входит и тут же начинает двигаться, не давая опомниться. С каждым разом — он набирал темп. Фриск запрокидывает голову, зажмуривается и закрывает ладонью рот, чтобы не издавать громких звуков от нахлынувших ощущений. Долгожданная волна удовлетворения проходит по всему телу. Сердце билось в грудной клетке слишком быстро. Разрядка так необходимая им обоим. Они совершенно вымотаны, безуспешно пытаются отдышаться. — Лежи, — тихо рычит на неё Санс, когда девушка тихонько пытается приподняться на локтях. Фриск послушно продолжает прижимать его к себе скрещёнными ногами. Скелет целует её живот, выражая тем самым благодарность. Так продолжается до тех пор, пока из другой комнаты не доносится чей-то детский плач.

***

Ториель снова в гостях. Атмосфера дома заметно изменилась. Теперь не чувствовалось былого напряжения в воздухе. Они сидят за столом и весело о чём-то беседуют за обедом. Она украдкой осматривает дочку, бросает взгляд на Санса и облегченно выдыхает. У Фриск во взгляде больше не сквозит невнятная тоска, а Санс не пожирает её голодными глазами, а смотрит сыто и тепло. А следы от укусов на шее девушки, которые так старалась скрыть Фриск за широким воротом свитера, дают понять, что всё наладилось. Папайрус абсолютно счастлив от того, что ему наконец позволили взять на руки племянников без постоянных напутствий об осторожности и аккуратности. Франс и Мерси улыбаются в ответ на радость младшего скелета, который, обняв каждого одной рукой, весело рассказывает им эпичные планы на будущее, удобно расположившись на диване.