Жена для Царевича

Илья И осталось нас четверо. Темнокожая красавица из южных стран с именем диковинным – не то Абойо, не то Абангу. Стройная, высокая, волосы кудрявые да короткие. Девица эта по меркам нашенским бесстыжая – одежка ее, пара лоскутков кожаных, только причинные места и прикрывает. Оно бы всё ничего, да только селянки местные возмущаются – мужья их только на неё и пялятся, все глаза уж проглядели. А то, что черная она, так это ничего, все диковинку любят. Но я сразу смекнул, что Абойо эта не враг мне и не противник. Не сдался ей Никита наш. А на смотрины она приехала, чтобы силу свою испытать, себя показать да на других поглядеть. Вторая девица роста была маленького. Кожа у ней цвета золотистого, да глаза узкие раскосые. Кличут её Хуикинг. Оно в переводе с ихнего языка означает добрая и нежная, да только поди нашим мужикам это докажи. Она-то, дурочка наивная, думает, что они это от уважения к ней ржут, как умалишенные… Она тоже не конкурент мне. Отец её, в прошлом хан богатый, нынче разорился, а дочь на смотрины послал, чтобы захомутала она Царевича да денежки его присвоила. Да только кто ж ей это позволит! Вот кого действительно опасаться стоит, так это Велену, дочь купца богатого, к царскому двору приближенного. Вот уж кто своего не упустит! Вроде и добра со всеми, учтива, улыбается… А сама глядит волчицей на соперниц, разве что не кусается… Особливо меня она невзлюбила. Оно и ясно – ни в чем я ей не уступаю, а с заданиями получше её справляюсь. Царевич на меня внимание свое обращает – она зубами скрипит. Сразу видно, что ради цели своей она на что угодно пойдет и по головам пройдет, если надобно будет, не оступится. Темнота у ней в сердце непроглядная… Осталось нам три испытания пройти – хлеб испечь, ковер вышить да на пире честном себя показать. Каждой претендентке на роль невесты Царевича покои во дворце выделили. Случайно ли, нет ли – а мои покои богаче всех оказались. Воистину царские хоромы! Велена как увидела, аж позеленела от злости и зависти. Разрешалось в покои взять прислугу свою, но не более двух человек. Василиска тут же собираться поспешила, решив служанкой моей прикинуться. - Здравствуй, Илюша! – в дверях показалась Василиска, и я быстро слез с перины, помогая ей сумки занести. - Ну, рассказывай, Илюшенька, какие завтра испытания будут! - устроившись, завела Васька разговор. - Хлеб испечь. – Поведал я. - О, ну в этом тебе равных нет! – разулыбалась девушка. – Как увидят они, какую красоту ты делать умеешь, сразу тебя и венчают с Никитой! - Так уж и сразу! – зарделся я. - А то ты сомневаешься! – фыркнула Васька. – Вон, он как на тебя глядит, глаз оторвать не может! А бабки наши недаром говорят, путь к сердцу мужскому через желудок лежит. Как испробует Царевич хлеба твоего – так на веки вечные тебя и полюбит. - Думаешь, получится у меня лучше всех справиться? – засомневался я. - А то! Веленка, правда, может козни начать строить, но с ней мы быстро справимся, вот держи. – Василиса достала из котомки маленькую склянку, мутноватой жидкостью наполненную. – Как будет она тесто замешивать, внимание её отвлеки и жидкость эту в тесто вылей. Впитается она мгновенно, Велена и не заподозрит ничего… - Хорошо, договорились. А ты почему на состязаниях не была сегодня? Я уж и волноваться начал. Кабы, думаю, не случилось чего… - А, чего со мной сделается, - отмахнулась девушка. – Поработала маленько. Владелец двора постоялого пожаловался, что в лесу страховидло какое-то завелось. Никого не жрет, но по-мелкому пакостит. То напугает, то продукты, какие есть, отберет. Владелец говорит, лучше бы жрало кого-нибудь, чем так… - И что это за страховидло такое? – заинтересовался я. - Да леший распоясался. Люди раньше дань ему приносили, а потом перестали, вот он и осерчал на них. - Понятно. Слушай, Вась, а что в склянке той за жидкость? Не отравим кого ненароком? - Ну неужто я бы яд тебе дала? Ничего там такого нет… - фыркнула Васька. - Ну, ежели ничего не будет, ты и не дала бы мне его! – засомневался я. - Ничего и не будет, окромя поноса…