Жена для Царевича

Илья Продолжился пир честной. Снова гости пили-ели да плясали. Приехал со страны далекой восточной сын султана тамошного Аким, друг лучший моему Никитушке. С собою в качестве подарка привез он «жемчужину Востока – девицу невинную да прекрасную». Судя по жарким взглядам, которые эта «жемчужина» дарила Акиму, была она уже не шибко невинная. Впрочем, царевичу такой подарок и даром не нужен оказался. - Ты не обижайся на меня, брат мой названный, да только люблю я Софьюшку, и никого, кроме неё, мне не надобно. К тому же, с характером у меня жена – «изменялку» мигом оторвет. Без жалости всяческой… – говорит и в глаза мне с нежностью заглядывает. Глянул тогда на меня Аким с уважением безграничным. - А что, - говорю я, на мужа своего хитро глядя, - даже и за встречу с другом не выпьете? - Ого-го! – восхитился принц восточный. – Вот это тебе жена досталась! Не жена – чудо! Кабы не друг ты мне, увел бы у тебя прелестницу! - Я тебе уведу! – мигом похмурел Никита. – Так уведу, на девок даже глядеть потом не сможешь! - А вот, выпейте-ка за здоровье моё, да за встречу свою! – поспешил протянуть я кубки мужчинам, покуда не передрались они из-за ревности глупой Никитиной. Когда Никита мой с Акимом обниматься стал, в вечной дружбе ему клясться да спрашивать языком заплетающимся: «А скажи-ка мне, харя ты, желтокожая, уважаешь меня, али как?», успокоился я да из залы праздной потихонечку выбрался. *** Дело у меня было незавершенное. Обещал я к Демону в стойло наведаться, как свадебку сыграем – пришло время обещание свое выполнять. Стойло я без труда нашел, открыто оно было – конюх-то на пиру тоже погулять не дурак. Помещение оказалось светлое да просторное. Пол деревянный соломой выстлан. - О, а вот и царевна в гости пожаловала! Как ночь первая брачная? Страстный Никитушка поди всю ночь… - А ну заткнись, скотиняка окаянная! – рявкнул я на жеребца, ко мне из-за угла подкравшегося. - Так чевось, не было ничего? – повел ухом он. - Ты черепушкой никак об стенку ударился, болезный? Мы же мужчины оба! - Так и что с того? Вон, в Европе-то уже ентим не удивишь никого! К тому же, вы Супруги Небесные… - Мы - кто? – удивился я. - Не знаешь? – удивился Демон. – Неужто ничего странного не чувствуешь к Никите? - Ну, было, конечно, – признался я. - И целоваться с ним приятно, и кажется, что краше его на свете белом никого нет, и голос… И вообще… Но мало ли. Может матушка меня в младенчестве с люльки уронила, а оно только сейчас проявилося? - Дурень ты, - фыркнул конь. – Пара вы с ним, самой Судьбой на небесах повенчанная. Я существо колдовское, волшебное, а потому и вижу связь вашу с ним. Будто ниточка от тебя к нему тянется, и так крепка эта нить, что ничем её порвать нельзя. Предназначены вы друг другу. Вот Василиска, сводница окаянная! - Но как так-то, Демонушка, разве промеж мужиков любовь бывает? – чуть не плача, бормочу. - Для любви преград никаких нет – ни возрасту, ни времени, ни полу… Да и тянет тебя к Никите, неужто отрицать будешь? - Не буду, - вздыхаю я тяжко. – Да только как узнает он, что обманул я его, так ни видеть, ни слышать меня не захочет! - Никуда он от тебя, Илюшенька, дется не сможет. А коли и выгонит, то сам через неделю волком без тебя взвоет. - Хорошо, ежели так, как говоришь ты. А об чем ты поговорить со мною хотел? Говорил, способность у меня колдовская есть? - Есть, вижу я, как кокон магический тебя окутывает, а природу его понять не могу. Никогда раньше я не видел такого. Но способность в тебе сильная – коли ты даже меня слышать да понимать можешь. Думаю я, что спонтанно у тебя магия твоя проявляется – управляться ты с нею не умеешь. Вон, как с боярами у тебя вышло. - А про бояр-то ты как узнал? - Так вся столица знает, как жена царевича нашего бояр зажравшихся на место поставила. - И что делать мне теперь? – грустно посмотрел я на Демона. - Ничего не делай, всё само собою образуется, вижу я так. Предупредить я тебя ещё хочу об опасности великой. Сам Кощеюшка зуб на тебя точит! - А на кой я ему сдался? – ахнул я. - Да есть тут одна, - конь сплюнул. – Троюродная племянница Яги нашей – Фелька. Как-то с бодуна великого… то есть, ни с того ни с сего, предсказала Бессмертному, что смерть он от жены сына царского получит. - Так он же Бессмертный! Чего я ему сделаю? Защекочу до смерти? - Не такой уж и Бессмертный! Смерть его в яйце… - Иди ты?! - Да не в том, охальник! Смерть Кощеева в игле, игла в яйце, яйцо в утке, утка в зайце, заяц в шоке… Так, о чем это я? Так вот, коли иглу ту сломать, так тут конец его и восстанет! - Чего?! – ахнул я. - Тьфу ты, всё ты со своим… то есть с его яйцом! Тут говорю, конец ему и настанет! - Ну, Слава Господу. А то я думаю, чевойсь это у него на иглу сломанную реакция такая странная? - Иди уже, а то Никита потеряет. И запомни: с незнакомыми никуда не ходи, ничего подозрительно не ешь, не пей! Хитрый Кощей, да подлый – чего угодно ожидать от него можно.