***
Ночь опустилась на Лондон, коридоры Чёрного ордена опустели. Искатели и, что удивительно, ученые мирно спали в своих комнатах. Линали самолично проследила чтобы каждый из работников научного отдела этой ночью оказался в постели, все объясняя заботой об их здоровье, и никто не смел отказать сестрёнке Смотрителя. Особенно сам Смотритель, что сейчас мирно похрапывает в подушку и видит десятый сон о комуринах. Возможно, всему этому немного поспособствовало подсыпанное лёгкое снотворное в вечерний кофе, который с особым энтузиазмом сегодня разносила Ли-младшая… Сейчас же Линали тихонько, устроившись на месте своего брата, сортировала папки, мимолетно поглядывая на довольных друзей, работающих рядом. Особенно довольным выглядел ее парень, что так лукаво щурился, смотря на Уолкер и напевал под нос незатейливый мотивчик. Честно, она не желала чувствовать то, что чувствовала, смотря на эту парочку, так слаженно действующую вместе. Возможно, ее легкая ревность немного не обоснована, если вспомнить о том, что и до того, как она узнала секрет Уолкер, Лави и Аллен были хорошими друзьями. Ли подумала, что дело все-таки не в ревности, а в ощущение себя лишней. Кажется, эти двое действительно о ней немного позабыли… — Кто бы мог подумать, что все это время проклятые бумажки были под носом, — тихо хмыкнул Лави, передавая Аллен новую стопку собранных с пола кабинета Смотрителя документов. Экзорцистка, не отвлекаясь от перебирания отчетов, кивнула, про себя думая, что уж лучше бы исследования Четырнадцатого нашлись где-нибудь в другом месте… настроение достаточно сильно омрачали две высокие башенки макулатуры перед ней, что ещё предстояло просмотреть. — Мы же вечно будем здесь рыться, — страдальчески вздохнула девушка, откидывая очередную не нужную папку в сторону Линали, осуждающе покачавшей головой. Пять часов работы, а они и половины не собрали, тщательно выискивая среди забытых счетов Научного отдела и отчетов Искателей нужные им папки или отдельные листы. Каким образом так вышло никто не понял, но Комуи умудрился потерять в своем беспорядке невероятно важные для Ватикана (правда сам Ватикан, судя по всему, не осознал их важности) рукописи Неа Д.Кэмпбелла. Из того, что удалось выяснить у Ли-старшего, которому заговорил зубы Ученик Книгочея, дабы тот не впадал в панику, Аллен поняла, руководство по глупости решило направить документы на исследование в Европейское подразделение, а там в общей текучке, присущей подразделению Комуи, они просто-напросто затерялись. И все. Никакой невероятной тайны. Уолкер внутренне злорадно смеялась, представляя, как оскорбится Неа, узнай об этом. — Ну, мы по любому должны успеть до приезда Рувелье, иначе… — прокряхтел рыжий, ползающий на коленях и собирающий по полу новую стопку никому не сдавшихся отчетов. Рувелье… Аллен лично встречалась с ним только в будущем, о чем поведал ей рыжий, но сейчас припоминает, что Кросс упоминал о неком Малькольме Рувелье, важной шишке из Центра. Из его слов она знала, что Малькольм старый расчётливый ублюдок и злостный интриган, не знающий никаких границ. И, отдельно за что уже ненавидела его Аллен — он главенствует над многими мрачными экспериментами Ватикана. Лави сказал, что Уолкер особенно должна опасаться Рувелье после всего, что произошло. Возможно, стоит вообще убраться из Ордена до его прибытия, если удастся. — О, еще нашел! — радостно воскликнул Кролик и вручил подруге несколько исписанных косым почерком Ноя листочков. Пробежавшись взглядом по написанному, Аллен кивнула и убрала их в отдельную папку. — Слушай, Д.Лави, — запнулась Уолкер, еще не привыкнув к нынешнему имени Ученика Книгочея. Рыжий заинтересованно поднял голову в ожидание продолжения вопроса. — А где Старик? Линали услышав про учителя своего парня встрепенулась, надеясь, снова подслушать что-то, что не предназначалось для ее ушей от забывшихся ребят. Но, к сожалению, Лави не вовремя вспомнил про Ли-младшую, скосил на нее глаз и выражающим взглядом ответил Аллен. — Уехал по делам, — выдавил он, неловко улыбнувшись немного раздраженной Линали, которая уже устала от кучи вопросов, остающихся без ответов. Не выдержав напряжения, парень нервно хихикнул и что-то пролепетав про кофе, выскочил из кабинета, оставляя девушек наедине. Подло, подумала про себя Аллен, как бы невзначай отходя от Ли подальше, но та была неумолима, решив для себя выведать как можно больше. — Как вы познакомились? — этот вопрос интересовал ее больше всего. Аллен замерла, удивленно посмотрев на чересчур уверенную в себе китаянку, поражаясь ее наглостью. Уолкер видела досье на младшую сестру Смотрителя и не строила насчет той каких-то ложных надежд, считая наивной и глупой из-за отчужденности от внешнего мира — девчонку совсем еще ребенком насильно забрали из семьи в Черный Орден, держа едва ли не пленницей внутри, заточили в башне как принцессу из детских сказок. Думая об этом Аллен внутренне содрогалась, представляя, что было бы, если бы не Кросс или Нои, помогающие ей по жизни. Ведь на месте Линали вполне могла бы быть и она. У Ли же не было никого, кроме старшего брата, ради нее бросившегося на службу, став цепным псом Ватикана. Комуи растил сестру, словно комнатное растение — так говорил про них Марианн. И после рассказов Учителя, Уолкер так и представляла Линали, как девчонку с промытыми мозгами, тихую, зашуганную и поломанную судьбой… но та приятно удивила. Поэтому… — Я не уверена, что Лави хотел бы чтобы ты что-то знала, — неуверенно, но как-то заискивающе начала она и поманила рукой, подзывая к себе девушку. — но, знаешь ли, мне плевать на то, что он хочет! Меня уже ждет трибунал и скрывать мне нечего! Ли, неожидающая такого, ошарашенно хлопнула глазами и поспешно подошла к юной экзорцистке, готовясь внимать и вникать. — Я уверена, что ты прекрасно знаешь о темной стороне вашего замечательного Ордена, поэтому мне не стоит рассказывать про тысячи незаконных лабораторий. Я не назвала бы их тайными, потому что все, кому надо знают, да и никто их особо не скрывает. Ватикан просто доказывает всем свою безнаказанность, проводя бесчеловечные опыты буквально на виду, — дождавшись от Линали мрачного глубокого кивка, Аллен продолжила. — Так вот, наше знакомство с Лави, а тогда еще Диком, произошло как раз из-за того, что мы сейчас так старательно ищем. — девушка эмоционально взмахнула руками, обводя кабинет. — Понимаешь ли, изначально Ватикан и к нему приближенные ничего не знали вообще. Все основывалось на догадках, а так они ничего не знали ни о Чистой Силе, ни о Ноях. Но так уж вышло, что Господин Тысячелетний очень любил подбрасывать им информацию, даже не спрашивай зачем. Но Граф эту информацию всегда контролировал и не позволял им знать больше, чем ему было нужно, а в прошлом поколении появился один очень дурной Ной — Четырнадцатый. Он был ученым, а еще придурком, поэтому никто из Ноев не знал, что и где он изучает, а после его смерти кто-то нарвался на его лабораторию и разграбил, потому что Граф и приблизительно о ней ничего не знал. Все его исследования утеряны, а там чего только не было. Четырнадцатый изучал очень досконально Чистую Силу, Ноев и все, что с ними связано. Буквально все секреты семьи утеряны. Хоть и многое досталось Ватикану, повезло, что большая часть была зашифрована, а остальное они сами, не поняв, насколько это важно, растеряли… правда и с тем, что было они успели наворотить дел… Аллен, поняв, что отвлеклась и ушла куда-то от сути разговора, прервала свой монолог и оглянулась, проверяя не пришел ли кто, пока она была увлечена. Но нет, рядом стояла лишь очень заинтересованная Линали. — Так вот, сейчас не о том, — она мотнула головой. — Мы о Лави. Ты же знаешь, что он ученик Книгочея? — Да, конечно. — Они записывают историю войн, каждой войны. Исследуют ее со всех возможных сторон. Когда Книгочеи выбрали присоединиться к экзорцистам, сначала им предстояло изучить внутреннюю структуру этой войны. Порыться, так скажем, в грязи. В этот момент мы с Лави и встретились, когда меня послал Учитель в одну из лабораторий Ватикана копаться в архивах, — про Вайзли Аллен решила, что Ли знать не стоит. — там мы познакомились и меня узнал Книгочей. Я раньше их не встречала, но моя слава идет впереди меня, так что обо мне Книжники были наслышаны, как о ученице Кросса… Лави не давал мне скучать, пока я работала, мы сдружились, а после того, как я закончила, просто разошлись… Вот и вся история. Линали задумчиво кивнула, усваивая полученную информацию. — Кстати, — Уолкер нервно потерла подбородок. — я все хотела спросить, но не была уверена, что стоит, но мне очень любопытно… Вы с Лави скрываете свою…хм… связь? — она как-то отвращено поморщилась от неправильно подобранного слова. — Ну, его обязанности не позволяют начинать серьезные отношения, а насколько я поняла у вас все достаточно серьезно, раз уж он так рискует… Ли охнула от удивления, не ожидая такого вопроса. Ответить, да и обдумать, ей не дала грохнувшаяся об стену дверь, что с ноги едва не выбил ее парень, влетевший в кабинет с подносом, на котором позвякивали кружки с кофе, в тот же миг заполнившие кабинет характерным ароматом. — Я вернулся, — пропел рыжий, совершенно не заметивший никакого напряжения, и резво проскакал к столу, спихнул какие-то бумажки с него свободной рукой и опустил на освободившееся место поднос. Одна из кружек, — а он захватил их штук восемь чтобы лишний раз не отлучаться за очередной порцией — тут же перекочевала к парню в руки. Заметив, что девушки на него как-то странно поглядывают (каждая по своим причинам) и не спешат расхватывать напитки, он нахмурился. — Вы вообще знаете, как сложно пробраться на кухню мимо Джерри и не разбудить его? Кофемашина недавно изжила себя, не выдержав такого частого использования, поэтому приходилось за кофе ходить прямо на кухню и своими руками его заваривать, чему активно противился повар, постоянно обещавший выкинуть кофейные запасы Ордена, если они не перестанут мешаться на его территории. Аллен поспешила захватить себе кружку, кинула небрежное спасибо, закатившему глаза Лави, и растянулась на диване, потягивая уже не горячий, но пока еще теплый напиток, щурясь от его горечи. — Мог бы и сахар добавить, — пробурчала она, игнорируя последующий возмущенный вопль Кролика. — Не пей, раз не нравится! Линали, молча наблюдая за возникшей дружеской перепалкой, погрузилась в свои мысли. Вопрос Уолкер заставил ее задуматься. Она никогда и не предавала значения их отношениям с Лави, предпочитая плыть по течению. Парень ей нравился, может она и любила его, но тем не менее Ли казалось, что для них это всего лишь какая-то мимолетная интрижка — одна из тех, что заканчиваются, не успев начаться. Потому что Лави был первым парнем, с которым она вообще могла начать встречаться — он относительно новенький в Ордене, они не росли вместе, как, например, с Кандой и девушка не считала его братом. Да, Аллен тоже тогда только вступила, но хоть все и считали ту парнем, седовласая была совсем маленькой на вид, рядом с ней в Линали скорее пробуждался материнский инстинкт, чем какие-то романтический чувства. А вот с учеником Книгочея все по-другому — Лави ненамного старше нее, красивый, умный несмотря на то, что корчит из себя придурка, веселый и вообще невероятный. Так что Ли не удивилась, когда от очередного хитрого взгляда парня в ее сторону мозги стали превращаться в кашицу, а сердце билось, как сумасшедшее, вырываясь из груди. В какой-то момент сексуальное напряжение между ними сгустилось настолько, что его можно было потрогать руками… ну и случилось то, что случилось… И вот они с ним встречаются уже около года и ни у одного из них не возникала мысль прекратить все. Им было хорошо вместе, а то, что никто не знал добавляло остроты. Но вот проблема… Лави будущий Книгочей. Ее брат, отгоняющий ухажеров, и рядом не стоял с этой проблемой. Возможно, скоро их отношения обрушатся, будто карточный домик, и сейчас Линали осознала, что это действительно разобьет ей сердце. — Линали! — Лави уже несколько минут пытался дозваться девушки. Уже и за волосы подергал, и за щеки пощипал… Предложение Аллен поцеловать ее он проигнорировал. И вот наконец-то та встревоженно встрепенулась и немного расфокусировано взглянула на рыжего, нависнувшего над ней. — Что происходит? — девушка как-то странно посмотрела на Кролика, который с волнением следил за каждым ее движением, горько поджала губы, от чего в уголках показались морщинки, и словно невзначай немного отошла от него, сделав вид, что хочет взять себе кружку. — Ты зависла, — заметив необычное поведение парочки, Уолкер нахмурилась, но решила не вмешиваться, продолжая медленно потягивать кофе. Отдохнув, они вернулись к работе. Аллен довелось наблюдать за нервной и дерганной Линой, шугающейся Лави, который вообще не понимал, что происходит, а от этого постепенно выходил из себя. Возникшая неловкость так и зависла, до самого конца, а закончили они уже когда солнце взошло высоко, оповещая о пришедшем дне. Из коридора глухо доносились копошения и разговоры — работники повылезали из своих комнат, сонными мухами плывя в столовую на завтрак. Чудо, что в кабинет еще никто, вроде Ривера, не ворвался, но им действительно удалось спокойно закончить. Раздраженный рыжий схватил охапку рукописей Четырнадцатого, завернул по-быстрому в какую-то газету и обвязал лентой, а получившийся куль зажал подмышкой. — Все доставлю, — коротко кинул он Аллен и крепко, не давая вырваться, схватил Ли за руку. — А с тобой нам надо поговорить. И Уолкер только и оставалось, что недоумевающе смотреть вслед скрывшейся за дверью парочке… Весело, ничего не скажешь… У Аллен оставалось последнее дело, а после она незаметно, тихо через Ковчег, сваливает из этой жуткой башни. Нужно кое-что передать одному хмурому мечнику… Кролик подсказал, что тот с утра точно будет на завтраке, а заполненная столовая наиболее удачное место для того, чтобы без каких-либо подозрений и последствий для Канды передать тому сообщение от Графа.***
— Отпусти меня! — китаянка шипела не хуже разъяренной кошки, пытаясь вырвать запястье из захвата парня, совершенно не обращающего на это внимания. Он будто танк, уверенно шагал по узкому коридору (один из обходных путей до его комнаты, где точно никто не встретиться), таща за собой словно на буксире девушку, которая разве что обиженно ногами не топала от безысходности. — Успокойся, — устав от дерганий Линали, спокойно попросил Ученик Книгочея и чуть ослабил захват, нежно погладив большим пальцем тоненькое запястье. — Я просто хочу поговорить. Ли вздохнула и постаралась успокоиться, осознав, что ведет себя глупо, пытаясь сбежать от ситуации. — Аллен мне рассказала, как вы познакомились. — Я так и понял, что она что-то сказала, — рыжий усмехнулся, прикрыв на секунду глаз. — но вряд ли тебя задело что-то из той истории. — Просто она задала мне один вопрос, на который я сама не знаю ответа… — И что же за вопрос? Линали опустила глаза, избегая любопытного взгляда, направленного на нее. Почему-то выяснять все было как-то страшно и неловко. Откровенный разговор, который сейчас их ждал пугал и ей хотелось лишь одного — найти брата, обнять его и забыть о проблемах. Но она уже не маленькая девочка, чтобы скрываться от реальности в объятиях Комуи. — Ты будущий Книгочей. — Не поверишь, но я в курсе, — иронично протянул Лави, тут же больно получая по плечу от Ли-младшей. — Мне не до шуток, Лави, — экзорцистка поджала губы и нахмурилась. — Так я и не шучу, Линали, — поддразнил ее парень и как-то грустно улыбнулся. За очередным поворотом виляющего коридора показалась его комнатка, завидев которую они прибавили шагу. Резко распахнув дверь, Лави затолкнул внутрь девушку, заходя следом и сразу же закрывая замок. Линали, что пыталась пробраться через валяющиеся на полу книги до кровати, захлестнула совершенно неуместная ностальгия, поднявшая настроение. Еще недавно они так же запирались у Лави в комнате, правда, для совершенно других целей… — Я как раз и хотел поговорить о том, что я будущий Книгочей, — сообщил рыжий, садясь рядом на кровати и кладя завернутые документы на колени. — Знаешь, что мы так тщательно собирали сегодня? — Да, — Ли кивнула. — Аллен рассказала в общих чертах. Лави замолчал, нервно теребя ленту на куле и пытаясь собраться с мыслями. — А она не рассказала почему я вообще помогаю с этим? — Нет… — Эти документы служат гарантом того, что мы — Книжники, спокойно перейдем на сторону Ноев, — тихо говорит Лави, не поднимая головы от своих пальцев, крутящих несчастную ленту. Он не видит лица девушки, но слышит, как та судорожно вздохнула и продолжает. — Панда как раз после той встречи с Аллен заинтересовался делами Тысячелетнего Графа… Знаешь, мы уже сотню раз перескакивали с одной стороны войны на другую, мы сотню раз предавали — это и есть наша работа… Нет, я, наверное, все-таки неправильно выразился, ведь мы никого не предаем, все изначально знают, что мы независимы в этом плане. И вот, пришел очередной момент смены стороны, но… — он горько усмехнулся. — ты. Я не говорил этого еще ни разу, потому что мне нельзя даже думать о таком, но я люблю тебя, Линали. Долгожданное признание не приносило должной радости, лишь глухую тоску, а на глаза наворачивались слезы… Почему все так несправедливо? Она жмурится, шмыгая носом и поддается вперед, прижимаясь к груди парня, пряча лицо у него на плече. Лави склоняет голову, нежно потираясь щекой о мягкие, пахнувшие каким-то цветочным шампунем, темные волосы китаянки. — Я хотела бы сказать, что пойду за тобой, но… — шепчет Линали, сильнее обхватывая руками теплое тело. — Я понимаю, — так же шепотом отвечает Ученик Книгочея и целует девушку в макушку, задерживая губы на несколько секунд. Сердце рвется, Ли хотелось бы кричать о том, как любит его, как хочет пойти следом, но она не может оставить Комуи, пожертвовавшего всем, ради нее… Лави, отчаянно сжимающий тонкую девичью талию, тоже хочет многое сказать о том, как не хочет ее оставлять, как любит, но его шею стягивает ошейник долга Книгочея… И они молчат, вжимаясь в друг друга и наслаждаясь последними моментами рядом.***
Столовая, ожидаемо, заполнена едва ли не полностью. Гул стоял жуткий, все выспавшиеся впервые за долгое время и счастливые, обменивались последними новостями и сплетнями. Конечно, стоило Аллен, самой обсуждаемой в последнее время личности, войти, как все взгляды скрестились на ней. Уолкер покачала головой на чрезмерное внимание к своей персоне и решила, что лучше не задерживаться и не тратить время на еду, а сразу приступить к делу. Поэтому, быстро найдя взглядом отдаленный стол, который занимал лишь один Канда, распугивающий людей вокруг темной аурой, она одернула рубашку и с улыбкой, самой милой из арсенала, направилась к нему. Тот, кстати, мирно пил свой зеленый чай, не обращая ни на что внимания, пока в личное пространство не ворвалось седое недоразумение, плюхнувшееся на скамейку напротив него. — Чего тебе надо? — недовольно спрашивает он, кривясь от сияющего вида экзорцистки. — Совершенно ничего, — невинно хлопает ресницами девчонка, выводя из себя мечника. — Просто, Лави сказал, что ты и взрослая я совершенно не ладим, поэтому нынешняя я решила, что надо перед тобой извиниться и как настоящие товарищи, пожать руки… — Чт…? — Канда и слова против вставить не успел, как девушка схватила левой рукой его ладонь, лежавшую на столе, и сжала в рукопожатии. И тогда он почувствовал это и удивленно посмотрел в глаза Уолкер, что спокойно улыбалась. В этот момент гул в столовой совсем стих, а японец резко перевел взгляд за спину Аллен и совсем изменился в лице и тут же спокойно, чтобы не привлекать внимания, освободил руку и спрятал под столом. К ним, окруженный свитой Воронов, укутанных в церемониальные робы, направлялся Малькольм Рувелье, как всегда, производя непередаваемые впечатления своим прибытием. — Аллен Уолкер, — протянул он, растягивая тонкие губы в мерзкой хитрой улыбке. Девушка из-под лба злобно взглянула на него, кусая изнутри щеку. Не успела… — Или мне называть тебя Алисой Беккер? А может еще десятком твоих имен? Холодный пот заструился по лбу, а внутри все замерло от осознания того, что они все знают и ей не сбежать. Ноев нет рядом, Учителя тоже, она совершенно одна. Ее подхватили под руки два Ворона, вытаскивая из-за скамейки, ставя на ноги и тут же сковывая печатями. И жесткий, безэмоциональный голос озвучивает ей приговор: — Аллен Уолкер, Вы официально беретесь под стражу и лишаетесь статуса экзорциста за пособничество Ноям. Канда смотрел как уводят девушку под всеобщие восклицания о «предательнице» и сжимал в кулаке клочок бумаги, переданный этой самой предательницей. Пока все внимание людей было отдано аресту, он незаметно развернул мятую записку. Тот, кого ты ищешь — жив.