***
В родном доме в Меладире Светла бывала не так уж и часто. И если на первых курсах Академии она заезжала каждые выходные и каникулы, то потом ее на долгие пятнадцать лет ( но что такое пятнадцать лет для эльфа?) завлек Деймор, а, вернувшись в Академию, девушка полностью посвятила себя некромантии, учебе, затем - ученикам, бесконечным командировкам и любимой работе. И даже летом не особо охотно возвращалась в родовое гнездо. В перерывах между очередными разъездами эльфийка впервые за продолжительный срок оказалась дома. Вдоволь выспалась, покомандовала слугами (а кто этого не любит?) и ощутила, что она вполне довольна жизнью. Кажется, Алеорн был чем-то сильно занят в кабинете, потому что в гостиной Светла внезапно для себя осталась наедине с матерью. Шалия смотрела на дочь почти презрительно, в каждом ее жесте, в каждом повороте головы, в каждом прищуре синих глаз, в самих синих глазах, в конце-концов, видя мужа, никогда ею не любимого. Это была долгая и некрасивая история о том, как одна предприимчивая эльфийка окрутила прекрасного эльфа из древнего рода, позарившись на его приданное. Первенец Алеорн был во всем похож на нее и потому раздражения не вызывал. А вот дочка… Да и присутствие ее ежесекундно напоминало Шалии о той, другой, куда более важной авантюре, которую провернуть так и не получилось… -Мама, ты смотришь на меня так, словно стыдишься. Что я сделала не так, не понимаю? Светла, к тому времени из несуразного птенчика превратившаяся в первую красавицу Меладира, с достоинством прошла три круга Деймора, была помолвлена с Ариабетом из третьего(далеко не последнего по значению) дома, готовилась на следующий год сдавать магисторский экзамен в Академии и совершенно не понимала, ну что, что еще она должна сделать, чтобы заслужить одобрение матери?! Луну с неба достать? -Я признаю, что, возможно, я не достаточно женственна для леди. Но этого, боюсь, не изменить. Я уже никогда не буду одной из тех девиц, которые годятся только для того, чтобы вышивать салфеточки и играть на арфе. Или ты обижена на то, что я редко пишу домой? Но ты и раньше не радовалась моим письмам. Мама, я воительница. В этом мое призвание. Отец бы гордился… -О, да, отец бы гордился! Я даже не сомневаюсь! Он же из кожи вон лез, чтобы ты стала такой! -Я была рождена для этого… -Именно! Именно в этом вся проблема! Ты. Была. Рождена. Да у тебя не было другого выбора! Твой отец, задери его демон, спелся со всеми богами! И, несмотря на то, что он регулярно лез туда, куда не просили, он оставался баловнем судьбы! Естественно! Если хочешь знать, я вообще никогда не хотела детей – он меня заставил. Родила ему мальчика, наследника, но он же был неугомонным! Ему обязательно нужна была дочка, чтобы вырастить принцессу-воительницу! Что ж, своего он добился, даже не присутствуя здесь!!! О да, отец бы тобой очень гордился! Ты ведь абсолютно такая же, как он! Светла отшатнулась, не зная, что сказать, на ее плечо опустилась тяжелая рука брата – Алеорн примчался на крик матери. -Хватит, мама. Ты сказала достаточно. Иди, Светла. Подыши свежим воздухом. Надо ли говорить о том, что эльфийка, не особо осознавая происходящее, поднялась в свою комнату, собрала вещи и уже через полчаса скакала на лошади в сторону Леории. Сухие слезы жгли глаза, сердце разрывалось от невыносимой обиды. Дома она об отце больше никогда не заговаривала.***
Им предстояло на ладьях добраться до Великих водопадов. Путь по воде в Рохан был гораздо короче и безопаснее – во время плавания никто не мог на них напасть. Эльфы Лориэна предоставили им три лодки. -Айанор, сколько ты весишь?- прямо спросил Арагорн. -Фу, как неучтиво,- наморщила носик эльфийка. -Не притворяйся, что смущена. Я вполне серьезно: нам надо равномерно распределить вес по ладьям. Грести умеют Боромир, Леголас и я. А ты? -Не обучена. -Сколько ты весишь? -Больше Пипина, но меньше тебя, - девушка не сдержалась и показала Бродяжнику язык. В итоге Арагорн в свою ладью взял Фродо и Сэма, Боромир – остальных хоббитов, а Светла оказалась в обществе Леголаса и Гимли. Эльфы так и не помирились. Принц открыто примирения не желал, а Светла ничего прощать не собиралась. Не в этот раз. Расставаться с друзьями не хотелось. С ними Светла чувствовала себя спокойно и уверено, как в старые-старые времена. Как в другой жизни, в той, где еще не было ни тревог, ни потерь… Плавание проходило без происшествий. Но Братство Кольца не было бы собой, если бы уже через час размеренного плавания не устроило бы гонку! Сперва вперед вырвался Арагорн, но Боромир догнал его в несколько сильных гребков. Эльф был не намерен давать людям такого спуску и потому тоже ускорился. Их ладья ощутимо качнулась, и Светла невольно взвизгнула. -Ты нас утопишь! Леголас только рассмеялся и в считанные минуты нагнал ладьи Арагорна и Боромира. Мужчины искренне заржали, безмерно довольные своей проделкой. До вечера они плыли в более спокойном темпе, но все равно каждый из них стремился показать свое превосходство над остальными. -А лучшего гребца пускай поцелует прекрасная леди!- хохотнул Гимли. -На привале я возьму сковородку Сэма и всех вас одинаково…поцелую! На привале между ними царило молчание – никому говорить не хотелось. Хоббиты грустили по Лориэну и со страхом ждали наступления завтрашнего дня. Арагорн размышлял над тем, что будет ждать его в Рохане. А вот Леголас, внимательно глядя на Светлу, сидящую напротив него, зачем-то, сам не понял, зачем, спросил: -Светла, а ты…когда-нибудь убивала, потому что…хотела убить? Тишина стала звенящей. Был слышен шепот Боромира: «Ой, дурак, ой, дурак…» Эльфийка сидела по-турецки, обхватив себя руками, затем медленно подняла на принца глаза. Взрослые, наполненные болью глаза, почти черные в сумерках вечера. Она прекрасно понимала, что после ее ответа всё изменится и ничего не будет, как раньше. Она знала цену своему ответу. Знал ли это цену Леголас? Вряд ли. -Да. Убивала.***
Есть раны, которые, будучи неосторожно нанесенными зазубренным лезвием, кровоточат всю жизнь. Она рассказывала эту историю всего два раза в своей жизни. И сейчас было не место и не время для третьего, но выбора не было. Светла вздохнула и начала свой тяжёлый рассказ. Всеславур, Гаральд, Светла, Ари, Дезмонд и Торвальд. Их не всегда было шестеро... Они все пришли в Деймор одновременно, с совсем ещё юными, но уже порядком искалеченными душами. У каждого уже была своя непростая история. Все они сбежали под сень Деймора, надеясь обрести покой и силу за долгие годы обучения. Их и собрали в одну группу, под не самым приятным названием "ущербные". Ну а кем они ещё были... Торвальд со своими шрамами и серёжкой, девчонка Айанор (а что можно взять с девчонки?!), сорвиголовы Ари и Гаральд, задумчивые, все в себе Дезмонд и Всеславур. И "ущербных" отдали на попечение дейморцу, который только-только готовился стать наставником. Гэрриэт Керемон элдер Филлидер . Он вошёл в тренировочный зал, готовясь впервые увидеть свою команду. А в том, что он сделает из них команду, Гэрриэт не сомневался. Перед ним была группка юных, желторотых учеников. Гэрриэт улыбнулся им. Тепло и искренне. - Ну, привет, "ущербные"! И они рассмеялись. Гэрриэт покорил их сердца с первой минуты. Он любил их, всех по-разному, но всех - одинаково сильно. Нашел подход к каждому, сумел подобрать ключик к их душам. Со всеми радостями и горестями они наперегонки бежали к своему наставнику, не имели от него никаких секретов. Светла, приехавшая в Деймор замкнутой, с истерзанной душой(это была отдельная история, и сейчас, в своем рассказе она не стала углубляться в нее), через пару недель улыбалась во весь рот, смеялась, снова затевала свои проделки. Тяжёлые физические нагрузки вкупе с душевными разговорами наставника исцелили их всех лучше любых снадобий. Они все были так счастливы. Так беспечны. Их счастье продлилось почти весь первый круг. Почти три года. А потом случилась беда. Гэрриэт готовился к последнему испытанию - единственному этапу, отделявшему его от звания наставника. Его команда оказывала ему всю поддержку, которую только могла. Все шло хорошо. Гэрриэт собирался с лёгкостью пройти испытание, он уже планировал подготовку ребят к их испытанию для перехода на второй круг. У них было столько надежд, столько планов... Но в день испытаний для будущих наставников все пошло не так с самого утра. Элронд не присутствовал, он был в срочном отъезде, и за ходом испытаний следил приезжий эльф из магистрата. Гэрриэта вызвали под конец испытаний. Все его предшественники испытание прошли с достоинством. Голем, полыхающий пламенем, двинулся на эльфа, тот выхватил сверкающий меч, клинок заплясал в его руке, начиная причудливый танец. Удар, удар, выпад, поворот, удар. Команда "ущербных" с замиранием сердца следила за наставником. Напряжение в воздухе можно было резать ножом. Светла краем сознания уловила какое-то магическое шевеление. Магия в Дейморе была запрещена. Голем – тупое, безмозглое, безвольное чучело – вдруг выпустил в эльфа полыхающую молнию, которая прошла насквозь. Гэрриэт рухнул на колени. И они, все шестеро, с жутким криком попытались выбежать на поле, но их тут же отстранили, поймали в кольцо, все попытки сопротивления закончились несколькими ударами, но никто из них боли не чувствовал. Боль была неважной. Вообще всё было неважно. Светла не помнила, как их увели в дальнюю комнату отдыха и заперли под арестом. Они сидели прямо на полу, сгрудившись, крепко обнявшись, бесконечные беззвучные слезы бежали по щекам. Время словно замерло. Они молчали, никто не мог произнести страшных слов вслух. Кажется, стемнело, но никто не обращал на это внимания. Эльфы не двигались с места, словно боялись пошевелиться. -Что нам теперь делать? – прошептала девушка срывающимся голосом, но даже этот тихий звук заставил всех встрепенуться. -Что нам делать? – повторила она,- Гэрри погиб…Гэрри…наш Гэрри… Эльфийка всхлипнула и, упав на грудь Ари, разрыдалась в голос, содрогаясь всем телом. Какая-то струна лопнула и навсегда оборвалась в душе каждого из них. В тот день у них кончилось детство.***
Вернувшийся Элронд встретил шесть хмурых, с синяками под заплаканными глазами, осунувшихся и разом повзрослевших эльфов. Они стояли перед ним в его кабинете, поддерживая друг друга. -Нас не пустили на похороны,- начал Всеславур. -Почему?!- выплюнул Гаральд, глядя прямо в карие глаза Элронда. Повисла пауза. -Мы…мы только хотели проститься…но и это у нас отняли, -тихо произнесла Светла. -Мы отлично понимаем, кто это сделал,- с нажимом сказал Торвальд. -И мы отомстим,обязательно,- твердо проговорил Дезмонд. -Даже не сомневайтесь, -закончил Ари. -Мы прибьем его, как бешеную собаку, а всех вокруг хором подтвердят, что так оно и было!- клятва вырвалась у Светлы сама собой. И они, не ожидая никакого ответа, ушли. И закончили первый круг Деймора. И второй. И даже третий. Сначала было очень тяжело: никто из них не был первым среди равных. Никто не занял место Гэрриэта. Как сказал Всеславур, никто не имел морального права занять. И да, они отомстили. В гибели их наставника был виновен тот самый эльф из магистрата. Как выяснилось позже, хотел устранить конкурента, хотел оставить дом Филлидеров без наследника, чтобы тот канул в лету. Они убили его в Меладире, в темном переулке, а тело сбросили в канаву. Гэрриэт многому научил их при жизни, но и после смерти дал им множество уроков. Например, им пришлось узнать, что месть не приносит никакого облегчения.***
Девушка смолкла, глядя в огонь невидящим взором. Потом отвернулась ото всех, показывая, что разговоры окончены, устремила взгляд в лес, плотнее завернулась в плащ. По щекам бессильно катились крупные горькие слезы, плечи подрагивали в беззвучном плаче. Есть раны, которые не заживут никогда.***
Алеорн тогда приехал, едва получив короткое письмо сестры, написанное неровным почерком. Долго вглядывался в бледное девичье лицо, затем притянул к себе, прижав так, что ребра хрустнули. -Что это такое – мне кто-нибудь объяснит?! Я отправил сестру в Леорию – там случилась война с орками! Я отправил сестру сюда – у вас какие-то непонятные убийства во время испытаний! -Никогда такого не было, и вот, опять, да, Алеорн? – спокойно произнес Элронд. -В этом мире есть хоть одно безопасное место? Хоть одно?! Элронд, она моя младшая сестра, наследница темных эльфов, в нас течет кровь самого Феанора! -И это великое наследие нисколько не мешает вам притягивать неприятности. Светла должна закончить первый круг. Это условие, поставленное не мной и не тобой. А дальше пусть решает сама. -Если с ней хоть что-нибудь, повторяю, хоть что-нибудь случится во время испытания… -Алеорн, это зависит от воли богов… -Воли богов?! Воли богов?! Ты серьезно?! Где были эти боги, когда в них так нуждались?! Не рассказывай мне сказки, Элронд. И я тебя предупредил.***
Светла вполуха слушала разговоры хоббитов и Леголаса. Несмотря на то, что их ужин нельзя назвать было скудным, прожорливые малыши никогда не наедались. -Это лембас – эльфийский хлеб, - объяснял Леголас,- одного маленького кусочка хватает взрослому мужчине на несколько часов. Мерри и Пипин потупились. К тому моменту они уже умяли буханку на двоих, но насыщения почему-то не чувствовали.***
Род спиной ощутил чьё-то присутствие. Обернулся. И встретился взглядом с незнакомой, но очень красивой девушкой в алой рубашке. -Здравствуй, Родрик. Только одна женщина на всем белом свете так произносила его имя –нараспев, растягивая гласные и добавляя несуществующую «е», так что у нее получалось «РодЕрик». -Здравствуй, Светла…- в груди стал непонятный ком, а голос почему-то дрогнул. -Ты не изменился. -Я же сын архимага, мне отведена почти вечность. -Почти вечность…-тихо повторила эльфийка, не отводя от него глаза. Ее глаза – темно-синие, и теперь ужасно печальные, холодные, суровые, как северные озера. Некроманты кивнули друг другу. Возвращение домой не вышло таким уж радостным. Так продолжалось около недели, а потом Род не выдержал. Он не мог смотреть на изменившуюся до неузнаваемости девушку, прежде такую родную и солнечную. Ее дежурство в морге выпало на выходные, и наследница темных эльфов со всей грацией предков отмывала пол от застывшей крови. Род наблюдал за ней украдкой, выбирая момент, чтобы подойти. Девушка отжала мокрую тряпку над ведром одним сильным уверенным жестом, словно кому-то шею сворачивала. Не ее жест, совсем не ее. И мужчина понял, что больше не в силах с этим мириться. -Светла! Эльфийка встала, вытерла ладони о брюки – еще один жест, несвойственный ей. -Если бы это касалось Деймора, я бы молчал. Если бы это касалось Меладира, я бы молчал. Если бы это касалось только Алеорна, я бы молчал. Но это касается тебя, и молчать я не могу. Ты вернулась сама не своя. Там, в Дейморе что-то случилось. Что-то, что сломало тебя, разбило на мелкие кусочки, я вижу это, девочка. Что произошло? Ты ведь знаешь, мне ты можешь обо всём рассказать. Ее побелевшие губы мелко дрожали. Маска показной суровости и собранности упала и исчезла навсегда, перед некромантом снова стояла маленькая испуганная девочка, которая верила в справедливость. -Род, я…-хриплый голос сорвался. Девушка беспомощно протянула к нему руки, и мужчина в один шаг преодолел расстояние между ними, вовремя подхватил, прижал к груди, стал быстро гладить по золотым локонам. А слезы уже бежали из синих глаз, растапливая лед в них.***
Светла грустно усмехнулась, пряча лицо в ладонях: у Рода тогда нашлись для нее какие-то удивительные слова утешения, которые вернули ее к нормальной жизни, которые позволили жить дальше. Род и без магии был первоклассным волшебником. Только обладая первоклассным волшебством, можно было заставить первого наемника Меладира примчаться с другого конца страны. -Алеорн, речь идет о войне. -Да я понимаю. Что я могу сделать? -Отправиться в Лориэн. Я уверен, ты догонишь Братство. Светла там одна, демон знает, что с ней сейчас. -А что Леголас? -Твой хваленный Леголас…Не знаю, Алеорн, не знаю, что у них просиходит, но мне это очень не нравится. Я не знаю, даже предположить не могу, во что это выльется. Тебе лучше быть рядом с сестрой. -А ты сам? -Я не могу. Я бы с радостью, да я вообще ни о чем, кроме девчонки и ее очередной авантюры думать не могу! Но отцу нужна помощь здесь. Леория –магический центр, и она должна быть готова к войне с Сауроном. Но как только мы закончим подготовку, я сразу же… -Как ты себе это представляешь? -Насчет себя – не знаю. А ты…у вас, высших наемников, ведь есть какие-то свои порталы, нераспознаваемые другими магами? Алеорн кивнул. -Передай ей…что… -Что вы с ней скоро увидитесь? -Да. И что я скучаю по ней. Очень. Эльф снова кивнул. -Обязательно, Родрик. Обязательно.***
Следующие два дня плавания прошли без приключений. Они разбили лагерь в небольшом подлеске. Остановку сделали днем, вопреки обыкновению, потому что собиралась гроза, и никому не хотелось попасть под дождь на воде. Светла предчувствовала что-то нехорошее, никак с грозой не связанное…В воздухе висела какая-то угроза. Фродо нездоровилось все дни плавания. Его то мутило, то бросало в жар, то бил озноб, Кольцо невыносимой тяжестью тянуло вниз. -Я…можно я пойду прогуляюсь? Немного… -Конечно, малыш, иди,- отпустил его Арагорн, -только недалеко. Когда хоббит отошел на достаточное расстояние, Светла произнесла: -С Фродо надо что-то делать. Мне кажется, он не вынесет тягот пути. А легче наш путь точно не станет, мы все ближе к Мордору. Кольцо слишком воздействует на него. Я волнуюсь… -Может, нам стоит сменить Хранителя?- осторожно сказал Боромир. -Может быть, - неожиданно согласился Арагорн, и его согласие Светле как-то очень не понравилось. Боромир поднялся. -Пойду, посмотрю, как он там. Хоббита гондорец нашел на небольшой полянке. Он сидел на сером валуне и задумчиво вертел Кольцо в пальцах. Вид у Фродо был какой-то припадочный. -Фродо, малыш…-начал Боромир, опускаясь на корточки. – Мы все видим, как ты мужественно справляешь с возложенной на тебя миссией. Ты молодец. Ты очень храбрый хоббит. -Но?... -Но нам кажется, что эта ноша тебе не под силу…Ты видишь, Кольцо вытягивает из тебя жизненные силы… -Вы. Хотите. Забрать. У меня. Кольцо?! –хоббит вдруг соскочил со своего валуна. – Что вы хотите сделать?! -Фродо, мы… Но хоббит, не слушая, бросился бежать. -Фродо!!!- рявкнул Боромир, но догонять его не стал… Хоббит бежал и бежал, Кольцо придавало ему сил, заставляло продолжать бегство. И вдруг он во что-то врезался. Чем-то оказались колени Арагорна. Бродяжник мягко опустил руку к нему на плечо. -Что случилось, малыш? Что тебя испугало? -Боромир…он... сказал, что хочет забрать Кольцо. Мое Кольцо…у меня…- Фродо, кажется, задыхался. Но и Арагорн не успел ничего сказать – его перебил боевой рог гондорца, трубивший тревогу. Впоследствии, никто из них так и не понял, как это безумие случилось. На них напал отряд орков. Боевой отряд орков. Отряд орков, которые были в полтора раза крупнее обычных. А Братство оказалось разъединено, и именно это стало для них фатальным. Свистели стрелы, скрежетали мечи, орки ревели, подлесок сотрясали звуки битвы. Могучий гондорец отбивался сразу от пяти орков, прикрывая собой Пипина и Мерри, которые тоже старались хотя бы задеть врагов своими кинжалами, но вряд ли это приносило монстрам хоть какой-нибудь вред. Он победил в этой схватке. Почти победил. Бесшумно пролетела орочья отравленная стрела. Боромир успел только шумно выдохнуть, затем воин рухнул на колени, теряя сознание. Подоспевшие орки подхватили Мерри и Пипина, не слушая их визги. Налет орков удался. Светла, которая была за милю от гондорца, сдаваться не собиралась. Стрелы заканчивались, а вот магия всегда была при ней. И. не думая о последствиях, о выбросе энергии и всём остальном, некромантка с силой резанула ладонь и шарахнула обступивших ее орков такой ударной волной, что лес содрогнулся. Орки отступали, и девушка заподозрила неладное. Краем сознания почувствовала присутствие посланниц Смерти и рванула к остальным. Кто? Когда? Как? Вокруг Боромира уже толпились все остальные. Мерри и Пипина похитили. Судя по недостающей ладье, Сэму и Фродо удалось сбежать. У эльфа были рассечены бровь и скула. Арагорн вытирал темную кровь с меча. Гимли мрачно смотрел в землю. А Боромир умирал. -Нет,- вдруг решительно произнесла Светла, и все вздрогнули от неожиданности. – Нет. Не сегодня. Она внутренне собралась, готовая сражаться до конца. До самого конца. И она готова победить в схватке со смертью. Светла опустилась на колени рядом с гондорцем и медленно, боясь сломать, вытащила стрелу. Из раны тут же начала хлестать кровь. -Арагорн, стяни с него кольчугу, мне надо посмотреть на рану. Леголас, в моей сумке есть целая фляга со спиртом, нагрей на костре и неси сюда. В моей же сумке есть игла. Неси. -Светла, ты сошла с ума…- прошептал Арагорн. – Ты же не лекарь. -Я не лекарь. Но это я могу. -У тебя не выйдет… он умрет… Девушка шумно вздохнула, останавливая в себе поток матерных выражений. -Арагорн, стяни кольчугу. Леголас, нагрей спирт, - произнесла она тоном, не терпящим возражений. Никаких возражений. Боромиру повезло – стрела не воткнулась, а прошла по касательной, но рваная рана тоже не выглядела оптимистично. Но Светла запретила себе думать об этом. Запретила себе вообще думать о чем-либо. Отточенным движением ладони заставила кровь свернуться – единственное медицинское умение, доступное темным магам. Методично промыла рану, в себя мужчина не приходил, но стоны издавал, и девушка приказала Бродяжнику и эльфу держать его. Ровными, частыми стежками принялась сшивать края. Ее научили в Дейморе, где всякая магия была под запретом. Эльфийка старалась верить, что у нее получится. Они не могут потерять Боромира. Она не может этого допустить. Она некромант, она стоит на границе между жизнью и смертью, ей дозволено противостоять судьбе, и она будет ей противостоять.***
Светла сидела возле гондорца, подперев голову руками. Она сделала всё, что могла. Что еще осталось? Помолиться? А толк от этого будет? Мужчина дышал тяжело и рвано, но дышал. Все молчали, также сидя рядом, никто не смел и слова произнести. Гимли попытался начать строить планы на будущее, говорить о судьбе хоббитов, но девушка одним резким движением оборвала его. Нет никаких планов на будущее. И не будет, пока некромантка не поймет: выиграла она эту схватку или проиграла? Была ли достойна выиграть? -Нет, я главное, только подхожу к вратам Вальхаллы, собираюсь встретиться с предками, и мне тут голос из ниоткуда, нет, мол, Боромир, сын Гондора, не сегодня, - воин закашлялся. Он открыл глаза, встретился взглядом с остальными. Пошел проливной дождь. Светла откинула голову назад, рассмеялась, и мимолетный смех вдруг перешл в по-детски громкие слезы. Они текли по щекам, смешиваясь с каплями дождя, своими дорожками прокладывая путь к какой-то новой жизни.