***
В этот день снимали сцену с выстрелом в собаку. В перерыве Софи, с которой тоже явно что-то происходило, потому что во всех её действиях чувствовалась какая-то истерическая весёлость, выпросила у Мэтта муляж пистолета и играла с ним, дурачась и наставляя его на всех подряд. Услышав шаги за спиной, она резко обернулась и, смеясь, вслепую наставила его на человека, подошедшего к ней сзади. — Стой, кто идёт! И тут же побледнела, увидев, что Марк Стронг остановился в двух шагах от неё и медленно поднял руки вверх. От неожиданности она застыла на месте, с пистолетом в руках, направленным ему в грудь. — My baby shot me down, — сказал он так тихо, что услышала только она. — Bang, bang, — произнесла она пересохшими губами. И медленно опустила пистолет. Джейн, стоявшая чуть в стороне рядом с Мэттом, и отлично видевшая эту сцену, толкнула его локтём в бок и возбуждённо прошептала ему на ухо: — Смятение, лихорадочный румянец, ощущение разворачивающейся драмы… Вчера одна сладкая парочка, сегодня другая… Скажи мне честно, Мэтт, я что, умерла и попала в фанфикерский рай? Режиссёр ухмыльнулся. — Тебе разве никто не говорил, Джейн, что жизнь — это не фанфик, и нельзя шипперить живых людей? — прошептал он в ответ. Джейн громко фыркнула. — Ну, что за ерунда? Конечно, жизнь — это фанфик, и в этом и заключается её прелесть. Если бы она не была фанфиком, мы бы не могли ни решать, ни выбирать, мы бы просто тупо и слепо следовали кем-то сочинённой истории, как марионетки. Но слава Богу, Мэтт, жизнь — это фанфик, который мы сами сочиняем на мотив нашей изначальной судьбы. — Запиши это, — хмыкнул Мэтт. — Уже, — прошептала Джейн. — Это из нового сценария. — Нового сценария? — Мэтт заинтересованно поднял брови. — Угу. И я больше ничего тебе не скажу, кроме того, что, кажется, знаю, кто будет режиссёром. Она многозначительно посмотрела на него. — Ни за что! — простонал Мэтт. — Я же обещал тебе, что это наш последний совместный фильм. — Ах, вот как ты относишься к лучшему, что случилось с тобой в твоей серой и ничем не примечательной режиссёрской карьере? — возмутилась Джейн. — Между прочим, я — просто случайно сорванный тобой джек-пот! — Ты вмешиваешься в мою работу! — злобно прошипел Мэтт. — Причём постоянно! — И не даю тебе сойти с ума от всеобщего благоговейного послушания, — невозмутимо сказала Джейн. — Иначе где бы ты брал силы и вдохновение? Между прочим, искры возникают исключительно при наличии трения. — У меня тут, как ты уже заметила, и без того искрит так, что будь здоров! — фыркнул Мэтт, с сожалением наблюдая, как Марк аккуратно забирает у Софи пистолет, а девушка, пробормотав что-то, быстрым шагом покидает место событий. — Нда… — вздохнул он. — Кажется, придётся всё-таки забыть про любовную линию между Эггси и Рокси. — А я тебе с самого начала говорила, что они просто друзья! — снисходительно заметила Джейн.***
Колин чувствовал себя…странно. Он так и не смог понять, в чём же именно дело, но вчерашнее поведение Тэрона его насторожило. Он чувствовал странную смесь из раздражения и чувства вины. Но вины за что? В конце концов, ведь идея с фансервисом — вовсе не его изобретение. Кроме того, в прошлый раз, когда он говорил с ним, юноша воспринял всё вполне спокойно. Неужели бесцеремонность Джейн так уж сильно его задела? Или дело в чём-то ином? Как странно Тэрон говорил с ним на крыльце. Как будто злился именно на него. За то, что он молча слушал шуточки Джейн? Или за то, что проговорил с ней весь вечер? Колин нахмурился. За всеми этими размышлениями он сам не заметил, как ноги завели его в маленький закуток, который никотинозависимая часть группы облюбовала в качестве курилки. Там стоял какой-то колченогий стул, стеклянная банка, полная окурков, и лежала забытая кем-то мятая пачка сигарет, в которой обнаружилась и зажигалка. Колин машинально достал одну сигарету, чиркнул зажигалкой и раскурил. — Не угостишь? — вдруг раздался знакомый голос. — Ты же бросил, — автоматически откликнулся Колин, протягивая пачку. — Ты вообще-то тоже, — откликнулся Марк, вытряхивая на ладонь сигарету. Тут Колин пришёл в себя и понял, что держит в руках зажжённую сигарету. На мгновение он подумал, что лучше бы потушить её и покинуть курилку — когда-то отказ от курения дался ему достаточно тяжело. Но потом он махнул рукой. — Друг попросил подержать, — хмыкнул он, затягиваясь. Марк усмехнулся. — Знаешь, ведь лет семь сигарету в руках не держал, — признался Колин. — А стоило задуматься — ноги сами привели… — Ага, а руки сами взяли, — серьёзно поддакнул Марк. — Ты-то как здесь? — спросил Колин. — Ты же тоже уже лет десять как ведёшь исключительно здоровый образ жизни? Марк махнул рукой. — Да закуришь тут… — проворчал он, жадно затягиваясь. — Чёртова девчонка. — Ты это про Софи? — приподнял брови Колин. — Только не говори мне, что ты всё знал, — вздохнул Марк. — Да все всё знали, — пожал плечами Колин. — Кроме тебя. Как обычно. — И позволил мне выставить себя таким идиотом? — возмутился Марк. — Я был бессилен тебя остановить! Ты же несся спасать её на всех парусах! Марк только вздохнул, признавая его правоту. — Ну, и? — не выдержал Колин после пары минут молчания. — Что «и»? — невинно осведомился Марк. — Спас? Марк пробурчал что-то не очень разборчивое. — Только не говори мне, что совесть твоя не чиста, — протянул Колин недоверчиво. — Я её поцеловал, — признался Марк. — Сам не знаю, как это вышло. — Да ну? — скептически произнёс Колин. — Да. Я, видимо, совсем потерял голову. — Ты — и потерял голову? — недоверчиво хмыкнул Колин. — Именно. Она меня разозлила. — Хм… Колин невольно улыбнулся, вспомнив свой разговор с Тэроном насчёт седины и бесов. В голову внезапно пришла совершенно хулиганская мысль о том, что надо было заключить с мальчиком пари. — Чему ты ухмыляешься? — подозрительно спросил Марк. — Да так… рад за тебя, — уклончиво сказал Колин. — Рад тому, что я на старости лет вынужден ломать голову, что делать с глупой влюблённой девчонкой? — проворчал Марк. Колин подавил улыбку. «Ну, да, ну, да, — подумал он про себя, — глупой, как же… Эта девчонка мало того, что каким-то образом добилась того, чтобы Марк Стронг, неприступный, как тысяча сияющих рыцарей, её поцеловал, так ещё и накрепко засела в твоей лысой башке». Колин с сожалением затушил скуренный под корень бычок о стеклянную банку — и задумчиво посмотрел на пачку, в которой ещё оставалась пара сигарет. — Хм… — снова протянул он, думая о том, будет ли безумием после многолетнего перерыва выкурить вторую подряд. — «Хм»? — возмутился Марк. — И это всё, что ты можешь мне сказать? Колин с силой потёр шею. — Я просто завидую тебе, — признался он вдруг. Марк серьёзно посмотрел на него. — Завидуешь? — Да… — Колин с тоской посмотрел в сторону. — Ты тут бегаешь, внезапно опять закурил, трёшь свою лысину так, что, кажется, скоро добудешь огонь… Давно я тебя таким не видел. По-моему, ты увлёкся, Марк. — И? — спросил Марк, и тут же поправился: — Не то чтобы я это признавал, но закончи мысль. — Даже не знаю, — Колин пожал плечами. — Глупости всё это. — Глупости — это внезапно накрывший меня кризис среднего возраста, — фыркнул Марк. — Вот это точно, полный идиотизм. — Кризис — это точка, откуда пойдёт дальнейшее развитие, — пожал плечами Колин. — То есть ты завидуешь моему кризису среднего возраста? — уточнил Марк. — Вроде того, — ответил Колин, помолчав. — Ну, да, ну, да, — покивал Марк. — Скажи ещё, что душа проходит, как молодость и как любовь. Колин усмехнулся, но как-то невесело. — А моя душа, значит, ещё не прошла… — продолжал Марк насмешливо. — Я бегаю, тру лысину, суечусь, терзаюсь, Господи прости, являюсь в курилку, чтобы отправить ко всем чертям десять лет здорового образа жизни… Колин молчал. Марк ещё раз усмехнулся, отправляя погасший бычок в банку. А потом, покидая курилку, пробормотал себе под нос: — …но вот ещё забавный факт…кого бы вы думали, я в этой курилке обнаруживаю?***
Когда Тэрон, вернувшись после съёмок в номер, отправился принять душ, двойник уже ждал его в зеркале, криво усмехаясь. — Что ты здесь делаешь? — спросил Тэрон. — Я же не пьяный. Правда ведь? Он ждал ответа с некоторым беспокойством. Мог ли он быть настолько не в себе, чтобы напиться и даже не заметить этого? — Заглянул проведать, — хмыкнул двойник. — Я теперь могу приходить не только когда ты пьяный. — Почему? — Потому что ты меня впускаешь. — Ну, ясно, — кивнул Тэрон, включая душ. — Проведал? Вот и вали. — И это твоя благодарность? — насмешливо возмутился двойник. Тэрону захотелось врезать по зеркалу кулаком. — Благодарность?! — заорал он. — Какая, твою мать, благодарность?! — Ну, даже у тебя не хватит наглости утверждать, что я не выполнил свою часть договора, — поднял брови двойник. Тэрон стоял, глубоко дыша. — Ладно, — сказал он, наконец, — ладно. Объясни-ка мне одну вещь… Это…ну…это…эта фигня, которая…которую…я чувствую, — он сглотнул, — это всё твои штучки? — В каком смысле? — Ну, я всё понимаю — что просил, то и получил, — быстро проговорил Тэрон. — Но это ведь…иллюзия? Ты же просто…вложил мне это в голову, чтобы выполнить уговор? Двойник рассмеялся. — Ты что, совсем тупой? — спросил он дружески. — Как бы я мог вложить тебе это в голову, если я — внутри твоей головы? Если ты считаешь, что я могу просто взять и создать нечто из ничего, то ты переоцениваешь мои возможности. — Разумеется, ты создал нечто из ничего! — разозлился Тэрон. — Ведь до моего разговора с тобой я ничего такого не чувствовал! — Совсем ничего? — усмехнулся двойник. — Совсем! — выпалил Тэрон, не задумываясь. — Ну, значит, ты не замечал слона в комнате, — пожал плечами двойник. — Ну, да, конечно, — ядовито сказал Тэрон, с неудовольствием замечая, что начал перенимать некоторые его интонации. — Я втюрился, и сам не заметил! — Если бы ты дал себе труд немного подумать, ты бы сам в этом убедился, — ответил двойник. Тэрон скрестил руки на груди. — Ок, валяй, — он упрямо выставил вперёд подбородок, всем своим видом показывая, что чёрта с два этот непонятный скользкий тип его в чём-то убедит. — Ну…как бы ты мог описать свои чувства к Колину Ферту? — вкрадчиво спросил двойник. Тэрон скрипнул зубами. — Ну…восхищение, — наконец, с трудом подобрал он нужное слово. Двойник прикрыл глаза, что, должно быть, выражало согласие. — А где мои пять баллов Гриффиндору? — спросил Тэрон. — Ты, давай, дальше думай, — усмехнулся двойник, выжидательно склонив голову набок. Тэрон вдруг заметил, что он изменился. Раньше юноша считал, что двойник лишь отдалённо похож на него, ощущая его как некую смесь хищного зверя, грёбаного Ктулху и паука. Теперь же там, в зеркале, определённо было его лицо, и только выражение на нём было чужое, как и плавные движения, напоминающие кошачьи — одновременно ленивые и томные, но при этом полные какой-то упругой силы. И вдруг Тэрон подумал, что, кажется, знает, какие ощущения могут рождать такую пластику. Так ощущалось тело после оргазма — одновременно наполненное энергией и сладкой истомой, грациозное, текучее, словно любующееся само собой. Нечто похожее он ощущал теперь во время съёмок. — Ну, что ещё… — Тэрон поскрёб в затылке. — Иногда я думаю, что он понимает меня лучше всех на свете. Двойник молча смотрел ему в глаза. — А ещё… — голос Тэрона вдруг стал хриплым. — Ещё он потрясающе пахнет. — С недавних пор? — хмыкнул двойник. — Нет, — признал Тэрон сквозь зубы. — Так всегда было. И всякий раз, когда он сидел близко ко мне, и я мог ощутить этот запах…я всегда чувствовал какое-то жжение внутри…типа щекотки. Он опустил глаза. — Итак… — насмешливо протянул двойник. — Хобот слона, уши слона и хвост слона… Ой, подожди, я знаю, это же слон! Тэрону снова захотелось ему врезать. — Но я точно знаю, что до вчерашнего дня не чувствовал того, что чувствую сейчас, — возразил он. — Как это может быть? — Просто до недавнего времени ты ходил в тёмной комнате наугад, натыкаясь то на одну часть слона, то на другую. Но не мог сложить это в целостную картинку. А я просто включил свет…и то только потому, что ты сам мне позволил. — Ты не думаешь, что это довольно тупо? — скептически спросил Тэрон. Двойник пожал плечами. — Мы видим вещи только тогда, когда готовы их увидеть, и только такими, какими готовы… Помнишь легенду про то, как американские индейцы даже не заметили с берега корабли Колумба — не потому, что плохо видели, а потому, что даже представить себе не могли, что нечто подобное существует? Корабли отсутствовали в их картине мира. Или вот, например, художники приучаются видеть совсем разные оттенки там, где глаз обыкновенного человека видит один и тот же цвет. Мир таков, каким мы себе его описываем. Ты уже давно влюблён в Колина, но для тебя самого этой любви не существовало, пока ты не решился назвать её по имени. — Откуда мне вообще знать, что ты мне не врёшь? — подозрительно спросил Тэрон, у которого все эти противоречия никак не укладывались в голове. Двойник закатил глаза. — Что за Фома Неверующий! Ну, вот, смотри…как по-твоему, Софи — красивая девушка? Тэрон, никак не ожидавший этого вопроса, удивлённо посмотрел на двойника. — Ну…э…конечно, — осторожно ответил он. — К чему это ты клонишь? — Вот что я тебе скажу, мой друг, — снисходительно заметил двойник, — Софи — не просто красивая. Софи — реально офигенная девчонка. И что ты делаешь? Вместо того, чтобы стащить с неё трусы, ты гладишь её по головке и слушаешь её нытьё, развесив уши! — Но ведь она влюблена в Марка! — возразил Тэрон. — И что? — пожал плечами двойник. — Ты даже не попытался, а ведь случаев было предостаточно. Например, в тот раз, когда она напилась… Мне ли рассказывать тебе про утешительный секс? Но нет, ты подливал ей виски и упивался её любовными страданиями, словно семиклассница! И всё почему? — Ну, и почему? — фыркнул слегка задетый Тэрон. — Да потому, что в глубине души ты видел в её истории отражение своей собственной! — торжествующе произнёс двойник. — Да ну, нафиг! — разозлился Тэрон. — Эдак ты убедишь меня, что в моей комнате целый невидимый зоопарк! Двойник как-то подозрительно замолчал, внимательно изучая свои руки. — Эй? — позвал Тэрон. — Ты же не хочешь сказать… — голос его стал жалобным. — Ну, не то чтобы целый зоопарк… — медленно проговорил двойник. — Но парочку слонов в прошлом ты прошляпил, это точно. — Например, когда? — быстро спросил Тэрон. — Ну, например… Помнишь Салли? Внутри что-то шевельнулось. Странно… Тэрон нахмурился. Раньше он не наблюдал за собой подобной реакции на это полузабытое имя. Впрочем, наблюдал ли он раньше? Салли была его девушкой на первом курсе. Его первые отношения, длившиеся больше пары недель. — Ну, Салли, конечно, была горячая штучка… — осторожно сказал Тэрон, с удивлением чувствуя странный, болезненный укол в сердце. — Но ты же не хочешь сказать… Да бред! Я не был в неё влюблён! Мы ведь из-за этого и расстались, Салли сказала мне, что она…как она там выразилась… «не чувствует эмоционального отклика». — Ну, да, ну, да, — глубокомысленно заметил двойник. — Не будем сосредотачиваться на том, что ты помнишь её слова в точности, спустя столько лет… Это, разумеется, не имеет ни малейшего значения… Но вспомни хотя бы, что ты, после того, как она тебя бросила, переспал с пятнадцатью разными девчонками в течение трёх недель. Тэрон хмыкнул. — Не то чтобы я их считал… — И ни одна тебе не понравилась, — безжалостно закончил двойник. — А потом ты впал в депрессию на следующие полгода, и за всё это время не трахнул ни одну. — Я не впадал в депрессию! — запротестовал Тэрон. — Просто мне…просто у меня был спад сексуальной активности! — Точно, — закатил глаза двойник. — В восемнадцать лет. Спад. Сексуальной. Активности. Расскажи это своей мамочке. Может, она хоть умилится…прежде, чем записать тебя к психоаналитику. Тэрон шумно вздохнул. — Ладно, — проворчал он. — Ок, хорошо, допустим, ты прав… Так что мне делать? Мы с Колином друзья, и… — Больше нет, — серьёзно сказал двойник. — В каком смысле? — не понял Тэрон. — Мы ведь с тобой говорили о цене… Это она. — Но ведь я же могу ничего не делать, — неуверенно возразил Тэрон. Двойник пожал плечами. — И тогда вообще ничего не получишь. Дружбу ты уже проебал… Не возражай, — остановил он Тэрона, собиравшегося возмутиться. — Как ты чувствовал себя с ним вчера в ресторане? А сегодня на съёмках? — Так, как будто мне задницу поджаривают, — честно признался Тэрон. И покраснел. — Ну, вот. А если ты ничего не сделаешь, то и шансов у тебя не будет. — Каких шансов? — взвыл Тэрон. — Ты что, издеваешься? Шансов и так нет! Ты представляешь, что он обо мне подумает, если я начну к нему клеиться? Я потеряю не только его дружбу, но и уважение! И чувство собственного достоинства в придачу. — И тем не менее, — произнёс двойник. — Тебе придётся поставить всё это на кон. А дальше всё зависит от твоего уровня игры. — Какой уровень игры? Колин умнее меня раз в двадцать! — фыркнул Тэрон. — Ты не думаешь, что я заведомо в проигрышной позиции? — Ну… — протянул двойник. — У тебя ведь тоже есть…свои преимущества. Он облизал губы. Тэрон на минуту запнулся. Он никогда не думал, что может выглядеть таким…таким завораживающе-порочным. Что его рот может казаться таким чувственным. «А я красивый», — с удивлением подумал он, и эта мысль опалила его изнутри удивительно сладким стыдом. — Вперёд, ковбой, — подмигнул двойник. И в ту же секунду раздался настойчивый стук в дверь. Тэрон, вздохнув, пошёл открывать. На пороге стоял Колин.