Глава 8. Неловкий момент.
Когда его сон стал медленно таять в сознательном состоянии, Изая почувствовал, как что-то теплое почесывает его по шерстке. Это было так приятно. От этого создавалось некое ощущение защищенности, а тепло все продолжало ласкать его, отчего он продолжал нежиться в расслабленном состоянии и снова погружаться в ленивую дремоту. Вдруг громкий звон вывел его из сонливости. Его глаза сразу же распахнулись, и он дернул головой, чтобы отыскать источник звука. Тепло на шерстке покинуло его, момент исчез, а затем он расслышал тихие ругательства. Повертев головой по сторонам, котенок увидел, что светловолосый мужчина подобрал устройство, которое продолжало раздражать его чувствительный слух пронзительным визгом. Глаза медового цвета заметили его внимание, и человек бросил на него виноватый взгляд. — Привет, Касука, — поздоровался мужчина со светлыми волосами, принимая телефонный звонок, наконец-то приостанавливая веселую мелодию, которая до сих пор звоном отдавала в его ушках. «Касука?» — он наклонил голову набок, задумавшись, что он уже где-то слышал это имя. Его мыслительный процесс прервала зевота, от которой он смачно открыл рот, отчего заостренные клыки опасно блеснули под искусственным светом от лампы. «Точно», — он потянулся всем телом, выгибаясь в спине. «Я у Шизу-чана», — он поднес правую лапку к лицу, пытаясь стереть с него остатки сна. «Должно быть, я и правда устал, раз забыл об этом», — подумал он, облизывая лапу шершавым языком, и поднял ее обратно к мордочке, чтобы помыть себя. Сосредоточившись на том, чтобы выпрямить вздыбившуюся после сна шерстку, он совершенно позабыл о разговоре бывшего бармена с его младшим братом. Перекатившись на спину, он поднял задние лапки, оголяя нижнюю часть тела, чтобы помыть себя. Розовый язык уже торчал из его рта, когда он замер в скрюченном положении. Его глаза широко распахнулись. «Что за… Серьезно?!», — закричал он, но из его рта вырвалось лишь жалобное мяуканье. «Да что со мной?», — и снова вслух он издал лишь длинное «мяу». — Да, похоже, Куро голоден. Мне надо пойти накормить его, пока он не устроил еще больший беспорядок, — его уши заинтересовано выпрямились. Рука Шизуо легка на черную макушку котенка, поглаживая его между заостренных треугольников. И снова его инстинкты заставили его наклониться к ладони, ластясь к теплу, которое распространилось через все тело. — Увидимся позже, — блондин закончил телефонный звонок и переключил все свое внимание на мурлыкающего хулигана, который катался на пропахшем потом черном жилете, который вчера носил бывший бармен, когда преследовал неугомонную блоху по всему городу. Стоило Изае войти в его мысли, как улыбка на его лице стала грустной, кончики губ приопустились и глаза слегка прикрылись. Его рука остановилась на полудвижении, но темный кот по-прежнему мурлыкал и валялся в гнезде, собранном из одежды Шизуо. Вытерев всю оставшуюся муку, которую Шизуо не смахнул с шерсти Куро, о черный жилет, котенок похоронил мордочку в грубой ткани, громко фыркая и вдыхая запах через слегка приоткрытый рот. — Так хорошо пахнет. Что это? — спросил Куро на своем, кошачьем, его голос дрожал из-за мурлыканья, которое выходило из горла. Шизуо не смог сдержать смешка перед этим зрелищем. — О, да. Совсем забыл, что некоторые кошки очень привязаны к запаху пота своих хозяев, — пробормотал он, сплетая руки в крашенных светлых волосах. — Нехорошо, Куро, — сказал он, поднимая кота. — Ты не должен привязываться к моему запаху. Это к запаху блохи ты должен привыкать, — Шизуо поднес мурчащего котенка к себе и мягко поцеловал его в пушистую макушку. — Как я, — добавил он, мысленно слегка покраснев. Посадив Куро к себе на колени, он посмотрел котенку глубоко в глаза. Стоило ему занести руку, чтобы погладить покрытые мехом щечки, Куро сразу же прошелся шершавым языком по его пальцам. — Прекрати, щекотно, — рассмеялся фортиссимо. — Похоже, ты открылся мне всего за ночь, — последовал тяжелый вздох. — Если бы только Изая сделал то же самое. Котенок замер, шокировано уставившись на покрасневшего блондина. Его потрясли не слова бывшего бармена, отнюдь. Его поразило собственное — настоящее — имя, так легко слетевшее с губ мужчины и вызвавшее что-то непонятное глубоко внутри. Понимание. «Ч… Что я здесь делаю?», — он вспомнил о своих предыдущих поступках. Что случилось? Он ничего не понимал. Зачем ему с такой преданностью тереться о руку своего заклятого врага, как считанные минуты назад? Будто какой-то переключатель щелкнул внутри него предохранителем, позволяя ему забыть о том, кем он был, кем должен быть, и заставляя потерять контроль над собственным телом. Это пугало его. В этом он не мог больше винить свои пробудившиеся кошачьи инстинкты. «Что со мной происходит?».***
Отчаянно вцепившись в выбеленные пряди волос, молодой мужчина вздохнул и расслабил пальцы, оттягивающие волосы на черепе. Он знал, что больше не сможет держать это в себе. Слишком долго он запечатывал свои чувства в глубине сердца, не рассказывая ни единой живой душе о своих темных, глубоких тайнах. Касука был единственным человеком, который знал о его сокровенных чувствах к темноволосому информатору, и Шизуо мог доверять своему младшему брату хранить их в секрете. Но после разговора с близняшками Орихара, у него остался легкий страх того, что они могут догадываться о том, что за глубокие чувства кроются внутри него. Это действительно так очевидно? Сначала он думал, что их будет легко спрятать, но с каждым проходящим моментом сдерживать их было все тяжелее и тяжелее. Каждый раз, когда он видел или даже вдыхал запах человека с волосами цвета вороньего крыла, он чувствовал, как песчинка за песчинкой рушится его решимость. Его стремление сделать хоть что-то было еще терпимо, пока Изая не впал в кому из-за травмы, которую он сам и нанес. С тех пор его чувства неизбежно вырывались на свободу. Он пристрастился к ним даже больше, чем к ядовитым сигаретам. Не замечая замершего кота у себя на коленях, Шизуо испустил еще один вздох. — Черт. Я всегда думал, что был натуралом, но потом мне пришлось встретиться с треклятой блохой и влюбиться в него, — он наконец заговорил вслух. И в какой уже раз голова черного котенка взметнулась к его лицу. Рубиновые глаза встретились с янтарного цвета Шизуо. Мужчина снова начал поглаживать котенка по мягкому меху, в то время как его взгляд обратился к потолку. — Что думаешь, Куро? — спросил блондин. — Я должен признаться твоему хозяину, когда он очнется? — Н-Няу! — пришел дрогнувший, но громкий ответ от маленького клубка, сидящего у него на коленях. Он улыбнулся: — Прости, Куро. Ты хочешь кушать, да? Подожди, я сейчас принесу тебе что-нибудь, — сказав это, Шизуо опустил Куро на диван и поднялся со своего сидячего положения. Он не мог впадать в депрессию из-за неутешительных мыслей о блохе. У него был Куро, о котором нужно заботиться, и беспорядок, который нужно прибрать. Он может подумать о признании позже.***
Изае было не смешно, ни в коей мере. И причиной тому был неожиданный гость его временного «хозяина». Ну, он не был бы неожиданным, если бы он просто прислушался к телефонному разговору Шизуо этим утром. В конце концов, он все-таки вспомнил младшего члена семьи Хейваджимы, который звонил несколькими часами ранее. И все же… Почему из всех возможных дней обожаемый публикой актер выбрал именно сегодняшний, чтобы навестить своего старшего брата? Это было последнее, что ему было необходимо в данный момент. Не тогда, когда он переживает о потере собственной личности из-за каких-то природных инстинктов, и особенно не тогда, когда ему все еще нужно время, чтобы смириться с тем, что недавно сказала ему эта инфузория. Хоть он этого и не добивался, светловолосый мужчина признался ему в чувствах. Хейваджима Шизуо, тот самый человек, которого он объявил своим врагом еще давным-давно, влюблен в него, Орихару Изаю. Он должен испытывать отвращение или, может быть, счастье, потому что благодаря новообретенным неожиданным знаниям он может использовать их, чтобы отравить существование этого монстра. Но, как ни странно, он не испытывал ни того, ни другого. Он, скорее, был выбит из колеи. Он не понимал, почему это животное, почему Шизу-тян влюбился именно в него из всех возможных людей. В человека, которого он ненавидел больше всего и не раз грозился убить. Почему? За что Шизу-тян влюбился в него? Когда все, что делал Изая, — это дразнил его и беспрерывно водил за нос? Сражался с человеком, которого считал монстром, только для того, чтобы чувствовать себя живым. «С его внешностью и на удивление стройным телом, он может успешно окучивать каждую леди в Букуро», — Изая отчаянно покачал головой. Он не мог поверить, о чем только что подумал. Конечно, он вынужден был признать это. Даже думая о них как о врагах, Шизу-тян был весьма… сексуально привлекательным. «Что ты со мной делаешь, Шизу-тян?», — подумал он, глядя на блондина, который только что закрыл входную дверь за своим младшим братом. «Почему ты меня любишь?», — промямлил Изая, уставившись на паркетный пол под своими лапами. «Этого не может быть только потому, что я не боюсь тебя». Нет, это было бы просто неразумно, но опять же… Эта одноклеточное существо с крашенными волосами всегда был единственным, кого он никогда не мог предугадать. Шизуо заставлял его чувствовать себя некомфортно. Да, это самое подходящее описание тому состоянию, в которое вгонял его телохранитель. Конечно, он чувствовал бурлящее возбуждение азарта каждый раз, когда слышал баритон этого голоса, зовущий его по имени, и это живое чувство, несущееся по его венам во время их драк. Но помимо этого, он чувствовал себя крайне некомфортно. Как будто слизкий комок застревал у него в горле всякий раз, когда это животное находилось поблизости с нем, или тяжелое ощущение чего-то неприятно давящего на грудь. — Именно из-за этой твоей непредсказуемости я так тебя ненавижу, Шизу-тян, — пробормотал он больше для себя, поднимая голову. Его глаза сразу же расширились. Младший Хейваджима сидел перед ним на корточках. — Значит, это кот Орихары-сана? — спросил Касука со свойственным ему выражением полного безразличия к происходящему. Он поднял руку, чтобы погладить черного котенка, но Изая отшатнулся от прикосновения, не доверяя своему телу, которое могло потерять самообладание. — Осторожнее, он все еще немного застенчив по отношению к незнакомцам, — предупредил старший Хейваджима своего младшего брата. — Выпустите меня отсюда! Уши Куро/Изаи резко выпрямились. Это не его мяуканье. Только сейчас он заметил продолговатую белую переноску для животных, которая все еще стояла у ног знаменитого актера. Его глаза встретились с прищуром другого кота. — Смотри, Куро, — позвал его темноволосый мужчина, придвигая ящик с живым грузом ближе к нему. — Я привел тебе друга. Его зовут Юйгадокусонмару. Будьте добры друг к другу, — сказав это, он щелкнул щеколдой на двери переноски, и решетчатая дверца открылась, впуская в коридор пушистого рыжего кота.