Параллельная

      Вопреки даже своим ожиданиям, Диана ждала Вершинина на парковке, как много раз до этого. Парень задерживался дольше обычного, и Филатова изрядно нервничала, что они разминулись. Паша же, в свою очередь, даже в самых смелых фантазиях не надеялся встретить её тут после их разговора утром и после прошедшей ночи. Но, выйдя из здания и щурясь последним лучам предзакатного солнца, он сразу увидел её, хотя девушка, как до этого, не пошла ему навстречу и осталась стоять на месте. Вершинин ускорил шаг, но молчал, пока не остановился рядом с ней. Диана тоже молча смотрела на него, и стало ясно, что заговорить первым должен он. — Не думал, что придёшь, но я слишком сильно рад тебя видеть, — он чувствовал себя каким-то деревянным истуканом, не зная, то ли обнять её, что было, наверное, неуместно, то ли перенять её отстранённость. — Я же сказала, что ещё увидимся сегодня, — Филатова подняла на него уставшие глаза, что дало парню немного уверенности — достаточное количество, чтобы обнять её так крепко, как было возможно. Не сразу, но девушка тоже обняла его. — Я очень боюсь тебя потерять. Прости меня, — Вершинин прислонился лбом к её макушке, а она не пыталась отстраниться. — Не проси прощения каждый раз, ладно? Я очень стараюсь принять всё это, но такими словами… ты делаешь этот процесс более сложным, — Филатова старалась проглотить ком в горле, но голос всё равно изменился. — Больше не буду, — девушка всё-таки разомкнула объятия первая. Паша смотрел на неё, но она отвернулась, часто моргая. — Погуляем где-нибудь? — он понимал, как глупо делать вид, что ничего не произошло, но не мог придумать другой тактики. — Я уже гуляла сегодня, к тебе я пришла по делу, — Диана медленно зашагала по парковке. Она хотела продолжить, но Вершинин перебил довольно резко: — Я же просил тебя не ходить одной подолгу, — парень ни то собственнически, ни то зло схватил её за руку — Диане это не понравилось, и та выдернула ладонь. — Я была не одна. Я гуляла с Настей, — Паша посмотрел на девушку как на умалишённую — первой мыслью было, что она неудачно шутит, но по выражению её лица и отдёрнутой руке стало ясно, что шуткам места тут нет. Вершинин непонимающе хлопал глазами, ожидая объяснений, но их не последовало. — Настя во многом права, — наконец выдавил блондин. — Я не хочу выяснять, кто и в чём прав. У меня дома сейчас никого нет, и мне нужно туда съездить. Я пообещала, что привезу Насте гитару. И дома лежит тату-машинка и всё остальное для татуировок. А ты хотел, чтобы я сделала тебе тату. Решай: другого шанса может и не быть, — усмехнулась Параллельная, смотря на замешательство парня. Оба понимали, что татуировка была просто поводом, к тому же сомнительным. Сдерживая эмоции, Вершинин молча кивнул. — Спасибо, что не уехала без меня, — пара медленно шла к остановке. Торопиться, видимо, было незачем, хотя Паша и опасался, что её родители могут внезапно вернуться, как в прошлый раз. — Я говорила, что я давно никому так не доверяла, как тебе. И я тоже не хочу тебя потерять. Это неизбежно, знаю — но я много думала, и пока ты здесь… нет смысла переставать общаться. Я хотела сделать это, чтобы защитить себя от боли. Но её не избежать уже в любом случае. От меня, к сожалению, ровным счётом ничего не зависит. — От тебя зависит многое, — возразил Павел со стопроцентной уверенностью. Филатова хотела начать отрицать, но не успела: — и не факт, что мы попадём домой. Я с каждым днём всё меньше верю в это. — Пообещай, что ты не исчезнешь внезапно, ладно? Если вы найдёте, как вернуться — не вздумай беречь мою психику. Попрощайся со мной. Я хочу знать, что тебя здесь больше не будет, — она смотрела в сторону, и её слова в очередной раз резали по сердцу. Вершинину было страшно, потому что он представил, какие эмоции будет переживать и она, и он, если прощаться правда придётся. Но и представить, что они с Настей навечно останутся в этой реальности, было не менее тяжело. — Обещаю. Беречь твою психику мне нужно было раньше. Моё внезапное исчезновение этого не исправит. — Да, действительно, — они дошли до остановки, и Диана опустилась на лавочку, разглядывая свои кеды. — Я хотела попросить тебя рассказать что-нибудь о вашей реальности. — Про… Диану? — несмело спросил парень, сев рядом. — Нет, — выдохнула Филатова. — Я поняла, что чувствую к тебе. Поняла Настю. Но как я отношусь к другой версии себя… это понять сложнее. Не хочу узнавать её. По крайней мере, сейчас. Я и настоящую себя не особо люблю, а тут ещё одна. Расскажи про аварию, распад СССР, менталитет. Ехать всё равно долго.       Пока Вершинин пытался хоть как-то описать свою реальность и без особого знания научных терминов объяснить суть аварии на ЧАЭС, мысли его занимали слова девушки о самой себе из другого мира. О том, насколько они разные, забыть не удавалось при всём желании ни на минуту, но Паша искренне пытался поставить себя на её место — если бы в их реальности его Диана вот так начала рассказывать, что уже знала другую его версию в другом мире? Паша был почти уверен: он бы тоже не захотел узнавать о нём больше. Паша бы не хотел становиться его копией, или даже похожим на него на какую-то часть, потому что это значило бы то, что любили бы призрака, воспоминания о том, кого рядом нет; любили бы тело, а всё остальное от того человека старались бы найти в этой версии. И это было мерзко. В голову пришло воспоминание: в детстве умер кот, который жил с родителями Паши ещё до его рождения, а потом уже и с Пашей. Чтобы Паша не расстраивался, отец принёс домой нового котёнка, и он действительно помог всем пережить потерю питомца, ставшего членом семьи. Котёнок вырос и тоже прожил счастливую долгую жизнь, но изначально все его действия, все нелепые повадки вызывали только скучания по прежнему коту и усиливали боль от его смерти. Это же самое происходило и сейчас. Только если котёнок не понимал происходящего, Параллельная понимала всё прекрасно. — То есть Припять и Чернобыль стали заброшенными. Даже спустя столько лет радиация была слишком высокой? — Диана смотрела в окно, но сейчас перевела взгляд на парня, и мгновенье они смотрели друг другу в глаза, но Филатова резко отвернулась обратно к окну. Вершинин подтвердил, и девушка продолжила: — Но вы были там довольно долго, как я поняла. Не пару дней. Это же сказалось на здоровье, — Диана убрала нитку, вылезшую из рукава толстовки и лежащую на коленке, оставив свою ладонь максимально близко к руке парня. В противовес своим словам, она накрыла его руку своей, гладя большим пальцем выступающие вены. Как ни старалась Филатова вести себя с ним холодно и начинать отдаляться от него хотя бы в романтическом плане — это не получалось. — У нас был дозиметр, мы старались ходить по местам с нормальным фоном. А почему ты спросила именно про это? — можно было задать столько вопросов — начиная о том, как выглядел её родной город в мёртвом виде, заканчивая тем, какая мода в параллельной реальности и кто президент. Но она волновалась о его здоровье, хотя Вершинин был бы рад получить такую дозу радиации, чтобы умереть от лучевой болезни, пусть даже в муках. — Потому что мне не всё равно, — коротко ответила Диана, на парня не смотря. Оставалось ехать недолго, и Паша понятия не имел, как продолжить диалог, а девушка больше ничего не спрашивала. Он отдал бы многое, чтобы знать, что сейчас в её голове.       Выйдя на нужной остановке, пара двинулась в сторону уже знакомого Паше коттеджа, и Диана без колебаний открыла ворота домофонным ключом. — В этот раз не нужно проверять, чтобы точно никого не было? — спросил Вершинин, не заходя внутрь двора, но Филатова выжидающе остановилась: ворота нужно было закрыть сразу. — Дом точно пустой. Мама уехала в Киев — периодически она покупает там шмотки и просто «отдыхает от всего», а отец в Чернобыле, и вернётся, в лучшем случае, завтра вечером. Он не любит ездить по ночам, да и с утра у него ещё много дел, — блондин вошёл за девушкой, смотря по сторонам. Света нигде не было. — Я замёрзла, пошли в дом, — взяв Пашу под локоть, Диана потащила его к крыльцу. Она открыла дверь, быстро юркнув внутрь, зажигая свет. — В этот раз предложу чай, — не проводя никаких экскурсий, она пошла к барной стойке, и Вершинину ничего не оставалось, как осматривая дом пойти за ней. — А мы успеем вернуться в больницу? — взяв в руки кружку, на дне которой лежала заварка, спросил неуверенно он. — Тебя искать будут вряд ли, а я договорилась с медсёстрами, что завтра к процедурам вернусь, хотя это было ужасно сложно, а главное — дорого. Я не знаю, сколько мои родители захотят держать меня в этом импровизированном дурдоме. И не знаю, когда в следующий раз у меня будет возможность принять ванну и поспать в собственной постели. Да и будет ли она вообще, — Филатова подняла взгляд на парня, наполнив кружки кипятком. — Что ты имеешь в виду? Почему её может не быть? — в голову сразу полезли самые худшие варианты: что Диана не осознала ценность жизни, как говорила психолог в больнице, и что планирует повторить попытку суицида. А во второй раз обычно получается. — Как только меня «выпишут», — Параллельная ужасно грустно усмехнулась, — я хочу уехать отсюда. Поеду в Киев и попробую там… начать сначала, наверное. Из-за тебя я думала, что, возможно, останусь на некоторое время. А сейчас в этом городе меня держишь только ты, не считая психушки. Но, рано или поздно, родители угомонятся, а ты вернёшься в свой мир, — Вершинин молчал. Девушка небольшими глотками пила ароматный чай с каким-то фруктовым привкусом, облокотившись на барную стойку и снова не смотря на Пашу. Он надеялся, что она не влюбилась в него и не строила никаких планов, но, как оказалось, планы были. Какой бы холодной и отстранённой она не пыталась казаться, искренность была сильнее неё. — Ты пей чай, если хочешь есть — в холодильнике должно быть полно еды. Я открою воду и вернусь, — оставив Вершинина одного, Диана ушла наверх. В ванной, открыв набираться воду — тело приятно заныло от предвкушения горячей ванны, а не тёплого больничного душа, — Филатова посмотрела на себя в зеркало и остановилась. Она выглядела намного лучше, чем в первые дни пребывания в больнице — но намного хуже, чем в предыдущие, когда не знала никакой правды. Диана собрала волосы в высокий хвост и тихо спустилась по лестнице. Из-за угла выглянула на парня: тот пил чай, приставив руку ко лбу и закрыв глаза.       Когда девушка открыла холодильник, он поднял взгляд: как и в первый их визит сюда, Диана в этой обстановке смотрелась нереалистично. Гораздо легче было представить её в маленькой квартирке-студии в центре Киева, где она будет проводить вечера в одиночестве. И Паше почему-то дико хотелось быть там с ней. Он не осмеливался напомнить ей снова, что его возвращение домой под огромным вопросом. Девушка захлопнула холодильник, видимо не найдя в том ничего интересного. — Давай закажем пиццу? — не дожидаясь ответа, Параллельная взяла свой телефон, увлечённо что-то в нём делая. После пооткрывала шкафчики, насобирав во всех мелкие купюры и пересчитав их. Молодые люди изо всех сил старались делать вид, что всё так, как должно быть — будто бы они были просто парой, поводившей вечер вместе. — Вот, тут без сдачи; домофон возле двери, разберёшься, — оставила деньги на столешнице Диана. — Я в ванну. Дом в твоём распоряжении, есть ещё одна ванная тут, на первом этаже — в конце коридора. Гостиная с телевизором, — девушка махнула рукой в сторону. — Если нужен ноутбук, то можешь подняться на второй, в библиотеку, — добавила она и поднялась по лестнице, оставив парня одного. Вершинин, недолго раздумывая, пошёл в библиотеку. Хотелось развить представления об этой реальности шире, погуглить хотя бы немного о строе и истории по сей день существовавшего СССР.       В библиотеке пахло деревом; мебель — Паша был готов поспорить — стоила целое состояние, как и многие издания, стоящие на полках. По некоторым было невооружённым глазом заметно — коллекционные. Вершинина сильно интересовало, какой процент от общего количества прочла Диана — но, мысли притупив, парень всё-таки сел за ноутбук. Читая различную информацию, парень даже не замечал, как быстро летело время — и когда в голову резко ударила мысль, делающая глупостью все его прошлые поиски информации — где-то далеко от библиотеки хлопнула дверь. Паша прислушался и насторожился — но через минуту в дверях появилась Диана в лёгком халате и с мокрыми волосами. Вершинин остановил на ней взгляд, но девушка не сильно смутилась от этого и подошла к столу, за которым сидел парень. Взяв стул, стоящий неподалёку, она пододвинула его и села рядом, смотря в экран. — Это твоя страница? — Диана с интересом смотрела на страницу Паши в социальной сети. Город — Москва, тридцать девятая школа, день рождения двадцатого мая, семьдесят пять друзей. Девушка чуть наклонилась к монитору, отчего с волос на руку блондина упала пара капелек воды. Он посмотрел на них, а потом перевёл взгляд на её лицо — страница, кажется, вообще его не интересовала. — Нет, Диан, — девушка непонимающе смотрела в глаза. — В этой реальности есть другой Паша, и это не моя страница.       Филатова молчала, листая страницу вниз. Записей почти не было — розыгрыш билета на концерт популярной группы и плейлист, мало о чём-то говоривший. Оба заметили, как по коже девушки побежали мурашки. — Это значит, что… — Диана положила руку ну мышь, открывая вкладку «друзья». Паша понял ход её мыслей, пододвинулся ближе. Сердце, казалось, выпрыгнет из груди или остановится вовсе. Девушка листала вниз, с какой-то долей стыда почувствовав ревность — в друзьях были практически одни девушки. Она не имеет права ревновать ни того человека, кому страница принадлежала, ни того, кто сидел рядом. Наконец Филатова остановилась, кликая по объекту поиска. Страницу Вершинина сменила страница Анастасии Мадышевой. В глаза резко бросилась графа «семейное положение» — «влюблена в Алексея Горелова». Переглянувшись, не сговариваясь, оба потянулись, чтобы перейти на страницу последнего из компании. И Горелов был онлайн.