Кто ты?

Джон шёл вниз по улице, чеканя шаг. Он же уже привык, что не живет здесь, последний раз, задумавшись, он приходил сюда четыре месяца назад. И вот сегодня, стоило воспоминаниям вскрыть старые раны, и тут же снова он пришёл не домой, а по привычке на Бейкер Стрит. Как же это достало, он уже устал. Сегодняшний день был достаточно тёплым для февраля и Джон расстегнул парку, позволяя ветру освежить его тело и голову. Он в наслаждении прикрыл глаза, втягивая этот свежий воздух. Подумать только, зима заканчивается. Почему-то этот уже немного весенний ветерок и запах города заставил Джона вспомнить их первое знакомство с Шерлоком и ощутить горечь: очередная годовщина их знакомства была всего неделю назад. Это было так странно, ведь как раз накануне знакомства он жаловался Элле на то, что с ним абсолютно ничего не происходит. А потом буквально столкнулся с Майком. Он вспомнил то непонятное чувство, которое испытал, когда Шерлок практически прочитал его. Тогда ещё Джон посчитал его действительно сумасшедшим, но любопытство пересилило, и на следующий день он всё же пришёл посмотреть квартиру. И после всё завертелось. Шерлок вернул ему волю и интерес к жизни, он наполнил его пустое и бессмысленное существование настоящим смыслом. Джон свернул возле кафе налево, в проход между домами, чтобы выйти на улицу. Как много раз они с Шерлоком ходили этим маршрутом, сокращая путь. Джона всегда поражало то, как его друг мог не только запомнить все переулки и улочки, но и рассчитать, куда чаще всего может пойти человек. Он мог просчитать весь путь и скорость, с которой машина доедет до очередного перекрестка. Даже, казалось, время, когда зелёный свет на светофоре сменится на красный. Он повернул на улицу, которая шла параллельно Бейкер Стрит, как неожиданно вывернувший человек задел его плечом, отчего Джон немного оступился. — Извините, — пробормотал сбивший его прохожий и быстро свернул в переулок. Джон покачав головой посмотрел ему вслед. В конце переулка он увидел парня в черной большой толстовке с надписью Метс. Кофта с капюшоном была парню явно велика, видимо, натянул первое, что попалось под руку. Уотсон улыбнулся, услышь сейчас Шерлок его предположение, он бы быстро раскритиковал его, а ещё смог бы сказать про этого человека намного больше того, что кофта просто на несколько размеров больше. Тряхнув головой, он пошел по тротуару, минуя людей, сидящих за столиками в кафе, и случайных прохожих. Увидев впереди очередную толпу туристов из Азии, которые оживлённо толклись возле гида и щёлкали фотоаппаратами, Джон поспешил перейти на противоположную, менее загруженную сторону, краем глаза отметив, что мужчина в чёрной безразмерной кофте тоже идет по улице, постоянно оборачиваясь на прохожих. Уотсон улыбнулся, внезапно пришедшей на ум мысли о том, что, должно быть, человек несколько растерян, находясь в такой толпе. А может, он просто ищет кого-то. Или же это ревнивый любовник, который следит за своей девушкой, пытаясь быть совершенно не похожим на себя. Джон вспомнил первую встречу с Майкрофтом, он тогда почувствовал себя каким-то героем боевика, участником шпионского детектива. Он не мог даже предположить, что подобное может случиться с ним. Брат Шерлока любил спецэффекты, но это стало очевидно только потом, спустя месяцы. Тогда же, когда звонили телефоны, и тёмная машина везла его в неизвестном направлении, он был до ужаса напуган. Ведь стоило ему связаться с Шерлоком и только успеть посмотреть квартиру, как его тут же куда-то увезли, фактически похитили. И каким шоком стало для него потом то, что Майкрофт был всего лишь старшим братом, а не врагом номер один. Возможно, если бы старший Холмс повел себя с Джоном иначе, было бы всё по-другому. Но в этом был весь Майкрофт. Уотсон неосознанно сжал кулаки, вспоминая, что именно по его вине Шерлок так поступил. Ведь брат подвел его к этому своими играми. И ещё сейчас… Джон, поворачивая налево, неосознанно бросил взгляд на человека в капюшоне. Он уже перешёл на другую сторону, и брёл, засунув руки в карманы. Может, он следит за ним? Да ну, глупости. Бросив взгляд на уличного торговца, несколько неопрятного мужчину с копной жёстких седых волос и нестриженной бородой, Уотсон подошел к киоску, где продавали кофе. Из-за этих новостей он не смог выпить даже свою утреннюю чашку чая, не говоря уже про кофе, который он просто забыл купить накануне, поэтому голова работала немного туго. — Что-нибудь желаете, сэр? — Добрый день, чёрный кофе, будьте добры. — Маленький, средний, большой? — Средний в самый раз. Размешивая деревянной ложечкой сливки в стаканчике, Уотсон посмотрел назад и увидел, что мужчина в толстовке явно интересуется чем-то у того неопрятного торговца. Слишком очевидно. Неужели и правда следит за ним? Джон тряхнул головой, закрыл стаканчик крышечкой и пошел по дороге. Это всё его обострившаяся паранойя, и ничего больше. Всё из-за отсутствия в крови привычной утренней дозы кофеина. А это всего лишь совпадение. Но против воли Джон немного напрягся и шаг его стал более резким. Надо побыстрее избавиться от этого парня, он уверен, что это можно сделать, если ускорить шаг. Тогда будет ясно, что всё ему только кажется. Дойдя до поворота, Джон глянул за спину и увидел, что парень, похоже, тоже ускорился, стараясь, правда, держаться на безопасном расстоянии. Уотсон перешёл дорогу, а потом подумал, что неплохо бы пойти дворами. Заворачивая в один из переулков, он кинул стаканчик из-под кофе в стоявший рядом контейнер. Теперь он был уже почти точно уверен, что этот фанат бейсбола его действительно пасёт. Они что, считают его таким идиотом, что думают, будто он не распознает слежку? Ну конечно, идиот Джон, чего же можно от него ожидать. Он не мог слышать, идет ли мужчина за ним или нет, но обернуться всё же не решался. Неожиданно за спиной раздался писк мобильника, и Джон свернул в первый поворот, как-то загнанно отмечая, что фактически упёрся в стену, тут был только узкий проход. Он мог, конечно, скрыться, но стало интересно, кому он мог понадобиться? Ничего не оставалось, чем просто подождать здесь его преследователя. Если он и правда преследует его. Джон напрягся и остановился за поворотом, различил приближавшиеся шаги, и, похоже, человек торопился, потеряв его из виду. Сомнений не оставалось, следил мужчина именно за ним. Правда те, кто его наняли, не рассчитали одного. Надо было лучше подбирать человека на роль шпиона. Когда мужчина появился из-за поворота, Джон быстро схватил его за руку и, заведя её за спину, развернул преследователя лицом к стене, отчего тот только резко выдохнул. — Какого хрена? Кто вас подослал? Человек поморщился, и Джон с силой вжал локоть ему между лопаток. Человек стоял покорно и даже не пытался вырываться. — Ну? Мужчина вздохнул, а потом сказал всего три слова, которые просто перевернули мир Джона с ног на голову. Такие простые слова, которые он хотел услышать хотя бы еще раз, но в то же время такие страшные. — Джон, это я… Это. Не. Возможно. Нет, не может быть правдой. Джон почувствовал, как сердце застучало где-то в горле, и резко схватив мужчину за плечо, другой рукой сдернул капюшон байки и развернул преследователя к себе лицом. Чёрные вьющиеся кудри, синие глаза… Всё такое знакомое. Он вглядывался в родные черты и не мог поверить. Но бившаяся жилка на шее и живая плоть под его рукой подтверждали, что это реальность. Увидев, как мужчина еле заметно поморщился, Уотсон осознал, что с силой вцепился тому в плечо и быстро отдёрнул руку, как будто та прикипела к черной байке и отступил на несколько шагов назад. — Нет, невозможно… не… Мужчина вздохнул, а потом начал говорить, и при первых словах у Джона внутри что-то треснуло, что-то оборвалось и рухнуло. Его обманули… — Джон, это не галлюцинация, это действительно я… Джон глубоко дышал, стараясь успокоить свои нервы. Шерлок. Живой. Всё это время. Падение. Нет, не думай! В голове всплыл день, когда они стояли на кладбище. Как он, под завязку накачанный успокоительными, смотрел, как гроб опускают в мокрую землю. И теперь вот так запросто осознать, что это была просто неудачная шутка гения? Джон внезапно почувствовал всепоглощающую душу ярость. Как он мог?! Он попытался выразить охватившие его чувства в слова, но получилось только какое-то звериное рычание, полное боли, а потом он ударил. Коротко, вкладывая в удар всю свою боль. Кулак врезался в нос, послышался глухой удар и из носа на землю закапала красная кровь и почти сразу другой его кулак врезался в живот, в центр сосредоточия нервных окончаний. Шерлок резко выдохнул, обхватывая себя руками и тихо сполз на землю, пытаясь восстановить дыхание. Джон отвернулся, разминая кулаки, и помолчав какое-то время, спросил. — Я не спрашиваю как. Знаешь, я не думаю, что ты поймешь, что я тебе скажу, но почему? Почему ты вернулся? Это так весело было? Наблюдать, как я торчу на таблетках, как я каждый божий день проклинаю себя, а ты всё это просто подстроил! Что, доставило удовольствие? Может, это был очередной твой эксперимент? Что это было, Шерлок? А сейчас просто решил проследить, посмотреть на то, как я перенесу эту новость, что опубликовали в газетах. О, я уверен, это очередной твой эксперимент. Я… — Джон резко обернулся, и посмотрел на друга. Правда то, что он увидел, заставило оборвать недосказанную фразу. — Шерлок? Его друг сидел на земле и расширившимися глазами почти не моргая смотрел на землю, опираясь на руки и хрипло дыша. Кровь из разбитого носа прочертила рваную дорожку до губ и окрасила их в красный цвет. Несколько капель впиталось в белую надпись Метс. Вся его поза говорила о том, что нет, всё далеко не в порядке. Джон быстро перешёл в режим врача, приближаясь к другу, и присаживаясь возле него на колени. — Шерлок, что не так? Посмотри на меня. Он взял его за плечо, немного наклоняя, стараясь облокотить на стену. Что-то в выражении лица Джону не нравилось, очень сильно не нравилось. Похоже, что удар оказался слишком сильным. — Шерлок, дыши, давай, вдох-выдох. Ну, давай. Спокойнее. — Нет, — еле слышно прохрипел побледневший друг и как-то застыл, а Джон внезапно понял. Это было не только последствием удара. Побывав на поле боя, доктор очень хорошо знал это выражение. Он видел его миллион раз у своих пациентов, он видел его у солдат, переживших перестрелку и видевших смерть почти всех своих товарищей. Оно не раз бывало на его собственном лице, когда перед глазами встают образы, полностью лишая связи с реальностью, а само лицо как будто деревенеет. Как красиво назвал один журналист, взгляд на тысячу ярдов [1]. Хотя в этом не было ничего поэтичного, это было страшно, поистине жутко. Это был взгляд трагедии, через него проглядывала война. Джон с ужасом смотрел на лицо друга, который сидел, устремив отсутствующий взгляд в пространство, тяжело дыша, будто глядя на что-то, чего Уотсон видеть не мог, внимательно и сосредоточенно. Но доктор знал, что он сейчас снова переживает нечто, потрясшее его до глубины души. Что вообще происходит?