Квартет флейтистов

Рик

      Передо мной опустилась большая чёрная кружка, от напитка в которой шёл пар. Я оторвался от сортировки папок, поднял взгляд и благодарно улыбнулся Дженне.       - Спасибо, красотка, - я нахально подмигнул ей. Раньше она бы смущённо отвернулась или покраснела, но теперь… Она просто ухмыльнулась.       - Не поперхнись, букашка.       Я сделал маленький глоток кофе и расплылся в улыбке от удовольствия. Дженна мастерски умела варить этот бодрящий напиток, подстраиваясь под нужды каждого. Я любил такой крепкий кофе, чтобы волосы дыбом вставали, Ингрид очень мягкий и всегда разбавляла молоком. Конечно, Дженна не всегда делала нам всем кофе, у неё были другие функции, но иногда…       Я со вздохом отставил кружку и вернулся к коробке с документами.       На мне скинули сортировку части архива нашей команды, и мне нужно было отделить дела от досье, среди дел поделить на активные и закрытые, людей отсортировать на агентов и нет и так далее. Шла уже третья коробка, набитая под завязку, и у меня уже косили глаза, если быть честным. Несколько раз я чуть не откинул папки с агентами в стопку папок с гражданскими, но над моим плечом всякий раз предупреждающе хмыкала Ингрид, работающая над своей половиной коробок. Эштон в это время активно прохлаждался в своём кабинете, а Дженна составляла ему компанию, отслеживая что-то на экране.       Я вытащил следующую папку и скользнул взглядом по внешнему краю со вставкой. «Монро, Александр». Я бросил в стопку активных агентов. Следующая, «Лангарден, Феликс». Папка полетела в отдельную стопку почивших гражданских. «Фюнстерберг/Крайм, Александра».       Любопытство взяло вверх. Во-первых, я не знал, что чокнутая почему-то под двумя фамилиями ходит. Нам всегда её представляли как Алекс Крайм, ну и мы знали о родстве с Ван Хутеном. Но Фюнстерберг… Неужели Крайм успела выскочить за кого-то замуж? Я краем глаза взглянул на Ингрид и, убедившись, что напарница сидит ко мне спиной и ушла в работу с головой, открыл папку.       На первой странице шли личные данные с аккуратно приклеенной в шапке документа фотографией. На ней Алекс выглядела несколько замученной, уголки губ были привычно опущены вниз, она разве что не хмурилась. Сбоку было напечатано имя при рождении – Александра Фюнстерберг. Что же, это объясняло двойственность фамилии на вставке. Информация о родителях, краткая биография. Внизу стояла красная здоровая печать «Наёмник», которой помечали любителей пристрелить кого-нибудь за деньги, чтобы приглядывать за ними. Но рядом с ней стояла ярко-зелёная печать «Союзник», которые мы начали лепить после подписания договора с убийцами по найму. Я самолично похожую влепил в личное дело Монро, у которого таких печатей было свыше крыши, потому что он работал на Консоциацию, был исполняющим обязанности главы Британского сектора, а потом ещё и стал главой безопасности.       Я аккуратно перевернул страничку и замер.       С одной стороны, к первой странице была приклеена большая выписка из больницы, где Алекс приписывалось посттравматическое стрессовое расстройство и назначался огромный список лекарств. Вместо другой же страницы было вклеено пожелтевшее письмо. Я пробежался по нему глазами и не понял ничего, кроме верхушки, где было прописано обращение к Герману. Это меня заинтриговало, и я, забыв об Ингрид, поднялся и направился прямиком к Эштону.       - Хей, бро, - сказал я, плечом удерживая стеклянную дверь. – Ты не знаешь, что это?       Я развернул папку и пальцем указал на письмо.       - Ты в деле Крайм ковыряешься? – Аллен ухмыльнулся и закинул ноги на стол. – Что, любопытство кошку сгубило, а Рик Кантон решил пошпионить и среди своих?       - Брось, а, - я шагнул вперёд и протянул ему папку. – Во-первых, папка в твоей юрисдикции, во-вторых, тут походу какой-то шифр…       - Здесь не шифр, - Эштон отогнул лист за уголок, быстро взглянул на страницу и отпустил её. – Это немецкий.       - И?       - Что и?       - Не ты ли у нас переводчик?       Эштон посмотрел на меня, как на ума лишённого.       - Я переводчик с японского, дурень, - он покрутил пальцем у виска. – Даже ты мог бы догадаться, что японский и немецкий – это вообще две разные вещи. Дай я тебе объясню на пальцах, дорогой. Японский использует иероглифы, а немецкий латиницу…       - Понял, понял, всё, остынь, - я прижал папку к себе. – Но что здесь такого важного, что это прикрепили к делу Крайм?       - Спроси у самой Крайм, - предложила Дженна, пожав плечами.       - Ага, я, по-твоему, самоубийца?! – я нервно пробежался пальцами по чёрным нечитаемым строкам. – Она меня ударит сначала за то, что в её личное дело залез, потом за то, что это письмо нашёл, потом за то, что к ней пошёл…       - И напоследок ради профилактики, знаем, знаем, - Эштон махнул в воздухе рукой, пресекая мою речь. – Ну не хочешь идти к Крайм, спроси у кого-нибудь из агентов, кто с немцами работает.       - А если это нельзя выносить?       - Тогда онлайн переводчик! Кантон, ну ей-богу, что ты как маленький?       Я вышел из кабинета, задумчиво почёсывая подбородок. Да уж, мистическое письмо… Положив папку в выдвижной ящик стола, я вернулся к сортировке документов. Шкаф сам себя не разберёт!       Уже вечером я листал огромный список контактов, пополнившийся за долгие месяцы онлайн-знакомств. Я всегда старался приписывать рядом с именем девушки род её деятельности – если свидание не удалось, то, может, когда-нибудь мне пригодятся её навыки? Я точно знал, что была у меня одна знакомая, учительница немецкого в частной школе Лондона, но вот имени не мог припомнить. Поэтому, вспоминая её мягкие светлые волосы, нежные губы, целующие меня напоследок, я усиленно листал список контактов, выискивая её.       «Джоанна, немецкий».       Я перевёл дыхание, облизнул высохшие губы, нажал кнопку вызова и прижал трубку к уху, размышляя, не пошлёт ли она меня сходу.       - Да? – послышался на другом конце провода тихий голос.       - Я извиняюсь, но могу ли я поговорить с Джоанной?       - Да, это я.       Я вновь облизнул губы, про себя отмечая, как изменилось моё дыхание.       - Это Рик Кантон…       - О, возвращение блудного сына…       Сразу перед глазами появилось её осуждающее лицо, когда я объяснял ей, почему, несмотря на взаимную симпатию, мы не можем быть вместе.       - И надолго у тебя командировка?       Я ковырнул носком туфли камешек, лежащий на тропинке в парке.       - Не знаю, - я пожал плечами, не в силах поднять на неё взгляд. – Может, полгода, может, меньше. Меня часто отправляют заграницу.       - Это что же за юридическая контора такая, которая тебя посылает по всему миру?       - Я тебе уже говорил, что всё намного сложнее.       Джоанна закуталась в своё большое пушистое пончо, а я почувствовал себя просто отвратительно, разрывая с такой хорошей девушкой из-за чёртовой поездки на учёбу к маори.       - Знаешь, это всё выглядит так, будто ты просто ищешь оправдание.       - Знаю.       - И пытаешься создать себе какую-то значимость, намекая, будто ты чуть ли не шпион…       - Я просто работаю на международную компанию и вхожу в команду, которую часто отправляют в разные страны…       - А если я поеду с тобой?       Я посмотрел на неё, и в голове сразу возникла усыпанная песком Алекс, танцующая хаку в толпе своих «соплеменников», а мы стоим в полупоклоне, пока все церемонии не будут соблюдены.       - У нас-то рабочие визы, мы и так их получали с песнями и плясками…       Ну, примерно так всё и было…       - Да всё ясно с тобой, Рик, - она махнула рукой. – Можешь не выдумывать. Но если мы столкнёмся на улице, ты хотя бы не притворяйся, что не узнаёшь меня…       - Мне нужна твоя помощь по одному очень важному вопросу, - постарался я сказать спокойным голосом, подавляя в нём ненужную сейчас дрожь.       - Какого плана помощь, Кантон?       - Есть одно старое письмо на немецком, которое нужно перевести, - я вытащил из ящика досье Крайм и пролистал папку. – Но проблема в том, что оно вклеено в одну папку, где есть другая информация, которую тебе видеть не положено. А если ты такая же, как мой начальник, то ты, наверно, любишь работать с оригиналом…       - Расслабься, мне на твои бумажки плевать с колокольни, - вздохнула Джоанна. – Тебе срочно надо? Я сейчас в центре с подругами по магазинам шатаюсь.       - Оу, ну… Я тоже в центре, но я у себя в офисе торчу, если хочешь, я могу забронировать столик в ресторане…       - В центре Лондона вечером столик не забронировать, Рик, даже если ты какой-то там… юрист.       - У меня есть связи, Джо, не переживай, - я улыбнулся. – Просто назови время, и мы встретимся.       - Ты сможешь в девять вечера? Только я буду голодная и, возможно, злая. И ещё у меня будет много пакетов.       - Ничего страшного, - я не удержался от улыбки. – Может, за тобой заехать?       - А ты сменил мотоцикл на машину?       Ох, точно. Мы с ней познакомились ещё тогда, когда у меня был мотоцикл. Потом его отобрал Кит, затем Ингрид прочитала ему целую лекцию о том, в какой фарш превращаются мотоциклисты, и в итоге мы его продали, и я начал активнее пользоваться джипом Консоциации.       - Можешь не переживать, у меня комфортабельный джип. Однажды мой начальник в подобном перевозил мотоцикл…       - Это тот начальник, который предпочитает работать с оригиналами?       - Нет, это я про красавчика.       Джоанна рассмеялась, и на душе сразу стало легче.       - Ладно, я побежала. Позвони мне, когда забронируешь столик, ладно?       Я усмехнулся, попрощался и набрал номер координатора ресторана…       - Как ты это сделал? – спросила Джоанна, садясь на диванчик напротив меня и задвигая вглубь несколько пакетов.       - Магия, - я пожал плечами и повернулся к официанту. – Мне как обычно, Мартин.       Он кивнул, что-то быстро записывая в блокнот карандашом, положил перед моей спутницей меню и винную карту и молчаливо удалился.       - Вот теперь я готова поверить, что ты действительно не просто юрист.       Пока Джоанна листала меню, я нервно теребил в руках досье Крайм. Теперь все мои мысли занимало только то, как быстро моя наставница узнает обо всём этом. О том, что новичок показал её досье сторонней, что притащил личное дело в ресторан, что интересовался её прошлым. Почему-то мне начало казаться, будто Крайм сидит за соседним столиком и заглядывает мне через плечо.       - Ну, так что там за письмо? – спросила Джоанна, возвращая меня в реальный мир из фантазий. Мартин уже принёс мне запечённую рыбу с гарниром, а Джо бокал вина.       - Прежде чем я тебе его покажу, тебе придётся поклясться мне, что ты в любом случае будешь отрицать тот факт, что вообще его видела.       Джоанна закатила глаза и отпила немного вина.       - Конечно, давай уже сюда!       Она протянула руку и практически вырвала у меня досье из рук. Она машинально открыла первую же страницу.       - Ладно, это выглядит очень странно…       Я перегнулся через стол, чтобы перевернуть её, но Джо шлёпнула по пальцам и принялась внимательно вчитываться в напечатанный текст.       - Теперь понятно, почему ты так нервничал – это же настоящий компромат на одного из самых популярных дизайнеров по ландшафту в Лондоне! – восхищённо сказала она. – Где ты его взял?       Я молча ткнул в сноску в конце страницы, где упоминалось, что Алекс Крайм выступала в роли наставника для команды Квартет, в которую входят Эштон Аллен, Ингрид Линдберг, Дженна Карлайл и… Ричард Кантон.       - Оу, - Джо резко выдохнула. – Получается, что ты не врал, да?..       - Я и прямо об этом сказать не могу, а за то, что я тебе это показываю, меня могут арестовать, - я залпом осушил бокал с водой. – Давай ты уже побыстрее перейдёшь к письму, ладно?       Джоанна усмехнулась, перевернула страницу и начала вчитываться в слегка размытые каракули неизвестного отправителя, успокаивая мои нервы. Я неотрывно наблюдал за её лицом, надеясь в любой момент уловить изменение её эмоций и в случае чего вырвать папку из рук. Ладно подвергать себя опасности из-за сведений, что написаны в этом письме, другое дело – подвергать опасности гражданское лицо.       - Ну, автор явно мужчина, потому что он говорит о себе в мужском роде, - вымолвила Джо спустя какое-то время. – Он много темнит и использует метафоры, будто боится, что письмо попадёт не в те руки, но при этом говорит о том, что передаст его со своей дочерью и не знает, когда оно достигнет адресата. Всё очень странно.       - Это письмо в папке Крайм, она действительно странная.       - Вот в этом абзаце, - Джоан положила папку между нами и указала на самое начало, - он просит этого Германа позаботиться о своей любимой дочери, а также добавляет, что она ничего не знает. В целом похоже на то, что он очень переживает за неё и пытается оградить от того, что может произойти с ним.       - А дальше?       - А дальше очень непонятно, я пока посижу, почитаю, ты не против?       Джо подтянула к себе папку и погрузилась в чтение, периодически бормоча что-то себе под нос. Я вяло ковырял рыбу, хоть и был голоден и не ел почти весь день, разбирая чёртовы документы, но почему-то сейчас это письмо было куда важнее.       - Ты знаешь, что такое чёрный коршун? Он постоянно его упоминает как угрозу, но напрямую не называет.       - Не-а, без понятия.       - И вот здесь, он сразу после этого использует глагол «идти», но в скобках ставит пометку ES, что опять-таки непонятно… Обычно мы так обозначаем язык, по двум буквам, ну знаешь…       - Думаешь, он намекает на испанский? – я перегнулся, заглядывая в письмо. – А ты не знаешь, как будет глагол «идти» на испанском? Может, он об этом?       - Подожди, я сейчас переведу, - Джоанна залезла в телефон и что-то там поискала. –Ага, вот. Andar. Тебе это о чём-то говорит?       - Андар? – переспросил я.       - Ага. Ну так что?       Я завис. Итак, этот некий мужчина, имеющий отношение к Алекс (возможно, её отец), говорит об угрозах со стороны Андара, упоминает чёрного коршуна (который является эмблемой Андара), говорит о недоверии и что передаст письмо Герману через дочь. И если это действительно отец Алекс…       - Тут что-то ещё есть? – я весь собрался, натягивая на лицо безразличную маску.       - Ну, ещё он предупреждает его об этом коршуне и просит быть осторожным, так как не чувствует себя в безопасности и так далее, - Джоанна закрыла папку и подтолкнула её ко мне. – В чём дело, Рик? Ты весь бледный. Это как-то связано с Алекс?       - Кажется, я понял, кто убил её родителей, - прошептал я, не в силах оторваться от злополучной папки.