Сияние глаз словно звёзд мирриады, И я ослепший в них снова тону.
Воодушевленный продуктивностью своего рабочего дня и прекрасным итогом судьбы рубрики, я уже вскоре вернулся домой, а зайдя в лифт, резко остановился, не успев и палец поставить на нужную кнопку, и все по просьбе одной знакомой мне девушки, которую я распознал по её мелодичному голосу. Не трудно было догадаться, кто мог появиться здесь, так продолжительно и с удовольствием протягивая мою фамилию при входе в подъезд. Я ненавидел её. Ненавидел за то, что она просто сбежала от меня на следующее утро, даже не оставив прощальной записки. Трубку вовремя брать её, как и меня, не научили. А теперь, спустя почти неделю она вот так легко заявилась ко мне домой, будто бы ничего такого криминального не произошло. Хотя, возможно, с её стороны и не было. А вот меня сжигало от обиды, что наталкивало на мысль о том, что моя бесчувственность к противоположному полу давала нехилую трещину. — Мои родители помирились, — радостно прощебетала брюнетка и облокотилась на стенку лифта, нажав на кнопку. — Можно узнать, за что я обречена на игнор? — поинтересовалась она, задрав подбородок вверх и прикусив нижнюю губу. Ох, глаза бы мои не видели тебя такую сексуальную. Не дававшая мне покоя все эти дни брюнетка сейчас стояла перед мной в лёгком коротеньком шифоновом платье, на высоких каблуках и ярко-красной помадой на губах, которая безумно была ей к лицу, а я еле сдерживался от того, чтобы поцеловать девушку. — Я рад за тебя, — сухо ответил я, подавив своё желание и равнодушно уставившись в телефон, якобы старательно набирая в нем неотложную смс-ку. — Ну, хорошо, — самодовольно протянула она и, ухмыльнувшись, закатила глаза. Дальше она вырвала у меня из рук телефон и «совершенно случайно» уронила свою сумочку на пол и наклонилась так, что мне открылся превосходный вид на её сочную задницу, которую так приятно было сжимать в первый же день нашего знакомства. Моя выдержка медленно летела в тартарары. Как же мне жаль, что я жил не в фильме, и лифт не сломался прямо в тот момент, когда она наклонилась. Иначе бы я за последствия не отвечал: подумаешь, соседям некоторое время бы пришлось походить пешком, ну и что? — Так и будешь молчать? — спросила она, пока я, открыв дверь, демонстративно развернулся и опёрся на косяк, наблюдая за её дальнейшими действиями. Китнисс лишь приподняла одну бровь, специально задев меня плечом, зашла в квартиру и спешно бросила на тумбочку свою сумочку и мой телефон. — Но ты ведь молчала практически всю неделю, почему я не могу? — ответил я вопросом на вопрос, присаживаясь на барный стул. — Ушла, ничего не сказав, трубку не брала, сообщения не читала. Захотела, чтобы я почувствовал себя использованной жилеткой для слез? Поздравляю, дорогая моя, у тебя прекрасно получилось, — совершенно спокойно продолжил я, смотря ей прямо в глаза и самодовольно улыбаясь. Я знал, что раздражал её. Именно такая взвинченная и своенравная, даже злая Китнисс меня дико возбуждала. И, кажется, она это тоже знала. — Мелларк, не веди себя, как баба, ради всего святого, — она снова закатила глаза. — Все сказала? — равнодушно спросил я, заинтересовавшись своим красивым холодильником. Понервничай, Эвердин, понервничай, мне это, определённо, начинало нравиться. Это было так весело — бесить людей. Особенно тех, кто после этого бывает безумно горяч в постели. — Господи, да почему я должна перед тобой отчитываться? — спросила она и ударила руками по столу прямо передо мной, элегантно поправив после этого волосы. — Да потому что я переживал за тебя, дура! — выкрикнул я, встав со своего стула. — Ты заявилась ко мне в три часа утра в слезах, душу мне изливала, я пытался успокоить тебя, а ты просто взяла и уехала утром, ничего не сказав! Как я должен был себя после этого чувствовать? — в ответ она вновь закатила глаза. Эвердин, была бы моя воля, я бы тебя уже дико за это отымел прямо на барной стойке, даже не позаботившись о том, чтобы донести тебя до постели. — Хорошо, тогда зачем ты приехала сейчас, Китнисс? — А у друзей должна быть причина, чтобы приехать? — мне стало смешно со слова «друзья», учитывая то, что я все ещё хорошо помнил, что произошло в лифте. Забавно прозвучало, Эвердин, даже слишком. В следующий раз, лучше придумай что-нибудь правдоподобное. — Немного неуверенно и многословно прозвучало, тебе не кажется? С каких это пор мы друзья? — все также пафосно спросил я и подошел вплотную к ней, намереваясь перевести наш разговор в горизонтальное положение.Прошу, налей глоток сладкого яда, Всего лишь каплю с твоих сладких губ, детка.
— Да пошёл ты к черту, Мелларк, — тихо ругнулась Эвердин, когда я прижал её вплотную к себе, и, кажется, посмотрев в мои глаза, она сразу раскусила меня. — Гад, зачем же ты включаешь в себе мученика, если знаешь, как все исправить? — мы оба усмехнулись, после чего Эвердин призывно подалась вперед, собираясь сократить оставшееся расстояние. Заломив обе руки за спину, я прижал её к стене, в то же время страстно и требовательно впиваясь в её губы. Моя настойчивость или же её желание взяли своё, и Китнисс быстро ответила на поцелуй. Я отпустил её руки, понимая, что рисковал получить по лицу за такое сумбурное начало, однако, Эвердин это сумасшествие пришлось по душе, ведь уже в следующее мгновение она начала спешно, с непонятно откуда появившимся рвением, расстёгивать пуговицы на моей рубашке. Перехватив инициативу, я грубо сжал её ягодицы, от чего брюнетка томно выдохнула. Я продолжал целовать её, пока руки беспорядочно двигались по её телу. Стоило мне немного прикусить нижнюю губу девушки, как по квартире сразу же разнесся восторженный стон, после которого мои поцелуи сместились на её шею. Она, как и я не спешила, наслаждалась ласками, перебирая пальцами мои волосы. Я отстранился, немного приподнимая её над собой, дабы она обхватила ногами мои бёдра. Кое-как добравшись до спальни, все время прерываясь на поцелуи, я сорвал с неё это с ума сводящее платье, оставив её в одном чёрном кружевном белье. Если вдруг потом она снова будет мне что-то доказывать, употребляя смешное для моих ушей слово «друзья», то я непременно напомню ей о том, как хорошо она подготовилась к визиту в мой дом. . Стянув с меня поло, Китнисс опрокинула меня на кровать и нависла сверху, все больше заводя меня. Перекинув ноги, она уселась прямо-таки на возбужденную до предела точку и начала елозить на одном месте, качаясь из стороны в сторону. Стерва. Наглая стерва. Она склонилась надо мной, медленно выцелолывая сначала мои губы, затем шею, проведя языком влажную дорожку от мочки моего уха до самых ключиц, спускалась ниже, а затем снова вернулась в своё изначальное положение и продолжила пытку, так вызывающе сидя на мне и периодически закусывая нижнюю губу. — Нет, так дело не пойдёт, — рыкнул я, перевернувшись и уложив её под себя под её тихое «ой», а потом и вовсе встал с кровати. — С таким исполнением сегодня я не позволю тебе быть сверху, — издеваясь, продолжил я, снимая с неё оставшуюся часть одежды в виде белья. Не спорю, красивое, но сейчас чертовски лишнее. — Это ещё почему? — спросила она соблазнительным шепотом, собрав волосы в пучок и быстро расправившись с ремнём на моих джинсах, затем спустив их до щиколоток. Она самодовольно улыбалась, пока водила руками по моему торсу, пока я снова опускался над ней, а затем легко царапала мою спину, когда я жадно кусал её в районе ключиц и зализывал место укуса под её тихие, но звонкие стоны. — Не заслужила, — самодовольно ответил я, выпрямившись и откинув мешающие джинсы куда-то в сторону шкафа, и вновь жадно поцеловал её, после сев на кровать перед обнаженной и очень сексуальной брюнеткой. Как только я снова, хоть перерыв и не был большим, обдал её нежную кожу шеи своим разгоряченным дыханием, она сразу же начала сладко постанывать, расслабленно откинув голову на подушку. Я продолжил спускаться все ниже, вновь задерживаясь на ключицах, на которых, кажется, уже завтра будут красоваться смачные багровые засосы. Взяв в рот один из сосков, я слегка вытянул его, заставляя его сразу же затвердеть. Затем сменил его другим, продолжая руками массировать упругие груди девушки. Китнисс же прогнулась навстречу мне, все сильнее сжимая пальцами под собой простынь. Быстро сняв с себя боксеры, я дотянулся до прикроватной тумбочки, а затем зубами разорвал серебристую фольгу, бросив обрывки куда-то на пол. Сделав не сильный толчок и подарив девушке очередной поцелуй, я сразу же вошел в нее на всю длину, облегченно выдохнув и насладившись её сладким стоном, больше похожим на крик. — Больно? — Терпимо, — тихо ответила она, после чего несколько раз одобрительно кивнула, начиная руками ласкать себя. В голове прнеслась мысль о том, что ещё пару таких «дружеских» визитов и мне точно безвозвратно снесет крышу.Медленно и быстро, детка, никакого стопа! Нам так хорошо, ведь мы ведём себя так плохо.
Я сдерживал себя, замедлил ход своих действий, наблюдая за тем, как с каждым таким толчком брюнетка становилась более жадной, глазами и призывными движениями бёдер призывала ускориться, а её тихий шёпот смешивался с продолжительными стонами. Дальше все пошло понарастающей. Китнисс уже сама бедрами двигалась навстречу мне, пока я, не переставая томно дышать ей в шею, довольствовался тем, как она покорно извивалась подо мной, желая встречаться плотью с моим членом ещё чаще. Не выходя из нее, я вновь перевернулся, все же позволяя ей руководить процессом самой, наивно веря, что она перестанет стервозно себя вести. Китнисс, победно улыбнувшись, продолжила наседать на меня, но вскоре замедлилась и, в итоге, остановилась, заставив меня жалобно рыкнуть, а после и вовсе рассыпаться перед ней в немой мольбе о продолжении. — Или ты сама допрыгиваешь до оргазма, или я, не медля больше ни секунды, поставлю тебя раком и отымею до потери пульса, — прерывисто сказал я, уже ругая себя отборными словами за то, что не сдержал своё слово. — Эвердин, хватит, пожалуйста. Ты ведь сама себя наказываешь. Она, ухмыльнувшись, вернулась в строй и продолжила интенсивно скакать на мне, не давая мне теперь даже и прикоснуться к своей груди. Да что ж такое! Гадство! — Не заслужил, — она повторила мои слова, за что получила хороший шлепок по пятой точке, после чего естественно скривила лицо, теперь недовольно присаживаясь и снова останавливаясь. Нет, она и вправду стерва. — Раз уж на то пошло, то ты присаживайся до конца, дорогая, — проиронизировал я в ответ, сжав её бедра и вплотную усадив её на себя. Еще минут пять непринужденной физической культуры и Китнисс, кончая вместе со мной, выкрикнула мою фамилию и осела на место рядом, притягивая меня к себе и быстро перебирая своими длинными пальчиками мои волосы. — Знаешь, если будешь так часто ко мне «по-дружески» заезжать, то я всеми частями тела за. Можешь даже переехать. — Я подумаю, — засмеялась она. — Но ведь я заслужила место наверху? Признай это, — продолжила она, пошло улыбаясь и явно гордясь собой. — Тренировки, тренировки и еще раз тренировки, дорогая моя, — ответил я, пригрозив указательным пальцем. Я тут же утянул девушку в очередной страстный поцелуй, проведя языком по её губам, после чего перевернулся и снова навис над ней. По-хозяйски расположив руки на её теле, я отстранился, после чего перевернул её и поставил на четвереньки. Брюнетка, все ещё отходя от прошлого оргазма, прерывисто дыша, обвинила меня в том, что я был ненасытным. Однако, если судить по тому, как она развратно отставила пятую точку, стоило мне только опустить на неё ладони, то утверждение о моей ненасытности сразу же начинало быть крайне спорным моментом сегодняшнего вечера. Намотав растрепавшиеся волосы девушки на руку, я сразу же вошёл в неё, на этот раз уже ни капельски себя не сдерживая. Постепенно комната переполнилась слишком пошлыми и громкими стонами девушки, шлепками и звуками встречи наших тел, которые с каждым разом звучали все звонче, а период между ними сокращался. — Нечего было красить губы в такой соблазнительный цвет, — разделяя предложение на отдельные слова, проговорил я, продолжая грубо вколачиваться в тело Эвердин. — Поверь, у меня ещё много оттенков красного, — прошептала она, оседая на подушки и переворачиваясь, когда я все же довёл её до оргазма, сам кончив минутой ранее. Я усмехнулся, упав на место рядом, и обнял Китнисс, когда она удобно устроилась на моем плече, продолжив что-то выводить ногтями у меня на груди, после чего её дыхание сравнялось и она уснула, в то время, как у меня в голове зазвучали непонятные и неразборчивые реплики, которые утихли также быстро, как и появились, что я не успел даже понять, кто это говорил. Проморгавшись, я осмотрелся по сторонам. Возможно, это были соседи. А, может быть, я просто медленно начал сходить с ума от того, что произошло.Дай мне свое тело, Дай мне всю себя И все, что в тебе накипело, детка.
***
Утро началось с совместного завтрака. Хотя, я был бы не против и ранней физической подготовки. Ну, а что? Быть в отличной форме — залог здоровья, а вот методы, которыми эта форма достигается, у каждого свои. Для утра субботы я поднялся слишком рано. Точнее, если бы не Китнисс, которая опаздывала в цветочную лавку, в которой работала, я бы вообще не вставал. Естественно, завтрак готовил я, потому что этой проспавшей копуше надо было очень быстро собираться. — Кит, не хочешь ещё раз окунуться в кофе? — я попытался не засмеяться, вспомнив произошедшее. — А ты, видимо, снова яичницы захотел? Не волнуйся, Пит, ради такого я даже на работу опоздаю, — я передразнил её, за что мгновенно отхватил нехилый подзатыльник. — Не смей так делать, не беси. Пит хватит. Мелларк! — взвизгнула она, от страха откинув в меня свою чашку, когда я стал приближаться со своим кофе к ней. Я увернулся и присел, от чего успел в мельчайших деталях запомнить то, как разбилась кружка, а на стене проявилось коричневое граффити. Как оказалось, там была не вода, как я предполагал, а кофе. А я ведь ремонт недавно делал. Забавно. — Упс, — выдала Китнисс и резко вскочила со стула, ровно также, как и из постели, узнав сколько время, отбегая в сторону гостиной. — Пит, я не хотела. Я не специально. — На работу, говоришь, можешь опоздать? — спокойно спросил я, подходя все ближе и ближе, начиная вновь самодовольно улыбаться. — Нет, не могу, я очень-оче… Мелларк, отпусти! — вскрикнула она, когда я поймал её после затянувшейся беготни по моей квартире и победоносно отправился в спальню. — Нет, Пит, не надо. Только не в спальню, — заверещала она, нанося удары ладонями по спине. — Хорошо, мы можем снова попробовать в душе, — отшутился я, отпуская её в прихожей и прижимая к стене. Смилуюсь и отпущу её на работу, так уж и быть. — Скажи «спасибо», что там все-таки плитка, а не обои. И вообще, прикройся, а то засосы видно, — издевательски смеясь, сказал я, поправляя платье так, чтобы не было видно последствий вчерашней ночи. Уже надев свои каблуки она вспомнила, что забыла на тумбочке в спальне телефон. Естественно, меня нельзя было попросить принести его, поэтому она прошлась туда прямо в обуви. Плевать, что сейчас лето. Она и полы мне вместе с плиткой помоет. — Люблю тебя, Мелларк, — саркастично ответила она, увидев мое недовольное лицо и мимолетно поцеловав меня в край губы. — Не глупи, солнышко, — улыбнулся я, мягко обнимая её за талию и открывая входную дверь. — Ты не можешь меня любить, ведь… — однако, я не успел договорить, потому что увидел на пороге квартиры свою бывшую. Твою мать. Очень вовремя. Вначале она улыбалась, а после, как бы оценивая, рассмотрела Китнисс с головы до ног. Ее большие от удивления глаза смотрели сначала на меня, потом вновь на брюнетку. На меня и вновь на Китнисс. Боже, Джесс, неужели ты думала, что я уйду в монастырь после нашего с тобой расставания? Китнисс, оказавшись в неловкой ситуации, поспешила выйти из квартиры, направляясь к лифту. Конечно, она и понятия не имела, кем была Джесс, но, думаю, что обида на меня в её сердце уже затаилась, если судить по её разочарованным глазам, которые жалобно смотрели на меня с немой просьбой объяснений. — Дорогой, я беременна, — заявила блондинка настолько громко, чтобы даже Эвердин услышала её слова за звуком закрывающихся дверей лифта. Восхитительно. — Поздравляю, — холодно ответил я, наивно веря, что не я являюсь причиной её интересного положения. — Почему ты приехала ко мне, а не к отцу ребёнка? — спросил я, вспомнив, что мы расстались около трёх, возможно, даже четырёх, недель назад. — Может быть, потому что именно ты им являешься? — ответила она вопросом на вопрос, выгибая бровь. — Я могу хотя бы в квартиру зайти? — спросила Джесс, нагло вторгаясь в моё личное пространство без моего на то разрешения. Блондинка опустила мою руку, прежде преграждающую ей вход, и самодовольно улыбнулась, видя мое безграничное замешательство и просыпающееся недовольство. Меня будто парализовало, я не мог ни двигаться, ни говорить. Почёсывая затылок, я пытался вспомнить, когда именно у нас был последний половой контакт. В день расставания. Замечательно. Закрыв за ней дверь, я взял в руки телефон, вспышка которого дважды загорелась, информируя меня о новом сообщении от Эвердин. И, как мне показалось, именно в этот момент наши строящиеся отношения с оглушительным грохотом рухнули. 09:24. Ты прав. Как же я могу любить человека, у которого скоро будет ребёнок?