Прошу послушай, детка, я уже больше не твой. Я лучше, чем тот парень, что сегодня был с тобой.
— Она очень сильно взбесилась, когда я сказала ей, что ты придешь, — мы с Джоанной разговаривали уже более получаса, хотя она сказала, что ей нужна всего минутка, чтобы рассказать мне всё о намечавшейся сегодня вечеринке. И, наконец, разговор не на шутку завел меня от мысли, что я смогу снова потрепать нервишки своим присутствием своей сводной сестренке. — Она будет с ним, да? — сглотнув, спросил я, хмурясь от воспоминания о новом бойфренде Китнисс и от того, как быстро портилась погода, потому что ещё утром ярко светило солнце, а сейчас уже начинал накрапывать дождь. — С Гейлом, да. — Мне плевать, как его зовут, Джоанна, — сквозь зубы процедил я, заметно раздражаясь, с силой сжав подоконник, на который опирался. — Точно, как и на тот факт, что они вместе. — Я уже говорила, что ты можешь обманывать себя, её, родителей, но не меня? Мелларк, было бы тебе на неё плевать, ты бы был таким же, как и раньше. Я имею в виду, трахнул и забыл. Это абсолютно нормально, что ты не выносишь их совместное присутствие. Никто не любит бывших, когда у них, в отличие от тебя, все хорошо. Просто почаще напоминай себе, что она твоя сестра. — Кто бы мне об этом сказал, когда я с ней спал, — усмехнулся я, с силой ударив в откос окна. — Расслабься, он мне самой не нравится, зануден настолько, что его хорошая физическая форма уходит на второй план. К тому же, как я поняла, их свели отцы, а не они сами. — Это Эвердин тебе уже про физическую форму натрындеть успела, да? — в рассказе о сватовстве в качестве выгоды фирмы я не нуждался, потому что по этой самой причине однажды уже встречался с Джесс, которая захотела строить со мной отношения, заложив в их фундамент свою фальшивую беременность. — Сугубо первое впечатление при взгляде на него, Мелларк. Можешь успокоиться, они не спали. Ну или она мне об этом, пока что, не рассказывала, — я снова грустно усмехнулся, от части радуясь, что у них ещё не зашло все так далеко. — Я прошу тебя, давай только без излишней мести за то, что она нашла тебе замену, а ты ей нет, ладно? Ты перегнешь палку и это закончится очень плохо. — Она может перегибать, а я нет? Прекрасное заключение, Джо. Ладно, я понял, сегодня через полтора часа. — Желательно через час и без закидонов, — поправила она, рассмеявшись, и бросила трубку. Договорив с Джоанной, я откинул телефон в противоположную сторону, а он удачно попал именно на диван, как я и планировал. А потом я вновь погрузился в собственные убийственные мысли о том, что теперь Эвердин, в отличие от меня, успешно начинает жить долго и счастливо, но вовсе не со мной. И эта мысль просто сводила меня с ума. Я продолжал думать об этом, пока заваривал себе кофе, принимал душ, тщательно брился и выбирал рубашку, слегка почесывая голову, стоя посреди спальни в одних черных джинсах. Дождь, моросивший на улице около тридцати минут назад, закончился и, кажется, идти больше не собирался. Поэтому я с улыбкой вытянул из шкафа синее поло, быстро отгладил его и уже через пять минут, предварительно воспользовавшись любимым парфюмом. Всю дорогу я пытался понять, как же так, черт возьми, нелепо у нас с ней все закончилось. Будто мы были героями какого-то сопливого фильма, в котором сценаристы никак не хотели нас сводить и в конце порешали всё тем, что нашли между нами родство, о котором ни один из нас даже не подозревал. Честно говоря, несмотря на то, что уже шесть лет я водил машину, кажется, совершенно перестал хорошо ориентироваться в городе, разгуливая по нему пешком. Пешеходные дорожки, короткие пути через дворы, не успевшие высохнуть лужи. И Китнисс, которая сейчас жалась от холода у подъезда на крыльце дома подруги, видимо, ожидавшая своего ненаглядного, которого я заметил, когда проходил мимо одного из припаркованных автомобилей. Черт, обязательно нас сводить было, да? — Как же я рада тебя видеть, — восторженно произнесла она, а по натянутой улыбке я быстро понял, что она точно обращалась не ко мне. — Извини, но сегодня не тебя, — быстро сказала она, ухмыльнувшись, когда проходила мимо меня. Она чмокнула Гейла в щеку, а тот быстро подхватил её на руки и начал кружить. Как я на мостовой, когда признался ей в любви. Что ж, если битва после того случая в ресторане все ещё продолжалась, то я допускаю, что очко достается ей. 2:1. Я не испытывал большой радости от того, что мне вновь и вновь приходилось с ними встречаться, а потому я поспешил, чтобы, как можно скорее, отделаться от их раздражающего меня подобия на любовь. Но Китнисс, судя по всему, хотела в край добить мои нервы, чтобы я сорвался с планки спокойствия и пофигизма, поэтому зашла со своим ненаглядным шатеном в подъезд следом, тем самым не позволив мне уехать на лифте в одиночестве. А я был бы только рад, если бы мне выпал шанс, пару раз постучать кулаками по металлу, чтобы разрядить себя от агрессии, которая медленно начинала во мне копиться. — Не думал, что на новоселье тоже приглашают тамаду, — как будто отшутился Гейл, лучезарно улыбнувшись, в то время, как я ухмыльнулся и закатил глаза. И когда это, любовь моя, тебя стало тянуть на таких взрослых дядь лет тридцати с несмешными шутками, а? — Начнём с того, что Джоанну я знаю намного дольше тебя, — спокойно ответил я, выгибая брови и всем видом показывая, что я здесь главный. Идиотская черта, признаюсь. — Как и Китнисс, — добавил я, переводя взгляд на неё и немного наклоняя голову на правую сторону. И, кажется, в этот момент я увидел, как глаза девушки достаточно хорошо округлились, потому что она забоялась, что я буду говорить о наших недавних отношениях, используя это, как своего рода козырь. Однако, я даже не планировал этого делать, зато теперь точно знал, что Хоторн совершенно ни черта не знает обо мне. Он не знает всей правды, которую Китнисс, похоже, и рассказывать-то не собиралась. Хоторн сжал пальцы в кулаки, начиная скалиться, и уже сделал шаг навстречу мне, что и заставило меня засмеяться. — Разве она не рассказывала тебе о том, как сильно любит своего брата? — реакция моментальная. Шатен быстро успокоился и, лишь немного нахмурившись, стал смотреть на Эвердин. — Сводного брата, — холодно процедила Китнисс, буквально прожигая меня взглядом своих серых глаз, будто я был её врагом под первым номером в списке. — Ну, если так, — неопределенно пожал плечами Хоторн, приобняв девушку сзади. Я отвел взгляд, будто меня вдруг очень заинтересовал рекламный щит на стене лифта, хотя я прекрасно понимал, что Китнисс заметила этот жест и, наверняка, уже отшучивалась у себя в голове о моей ревности. Эвердин, как ты можешь просто так взять и забыть все, те дни и ночи, когда мы были по-настоящему счастливы? Научи, а то меня заебало чувствовать то, как тебя мне не хватает, пока ты где-то наслаждаешься времяпровождением с другим. После великолепного начала прошло уже больше двух часов, так что стены квартиры Джо, я был уверен, теперь точно ещё долго будут хранить в себе запах дорогого табака для кальяна и алкоголя, просто потому что какой-то придурок решил, что квартиру надо обмывать также, как и корабль, и впоследствии в гостиной на стене стало красоваться большое мокрое пятно от водки. Я, честно говоря, буду очень сильно смеяться, если завтра здесь окажутся родители Мейсон. Этого времени хватило для того, чтобы гости изрядно нажрались и делали все, что им только вздумается. Например, одна бесящая меня парочка распускала розовые сопли при всех на маленьком кожаном диване, а я с завистью на это смотрел, чем заставлял смеяться Джоанну и выдавать фразочки из ряда «слюни подбери» и «рот закрой, муха залетит». — Мелларк, пойми, пока ты горькими слезами оплакиваешь ваши удивительные отношения, эта милая дамочка, которую ты все ещё так любишь, времени даром не теряет, — серьезно сказала Джоанна, поднимая указательный палец в воздух. — Между прочим, твоему совету следует, забывает тебя всеми способами. Вот и делай также, забывай, Мелларк, забывай. И проблем из-за витающих в твоей голове лишних надежд, как только они исчезнут, больше не будет. Ох, как же я ненавидел Мейсон просто за то, что в большинстве случаев она оказывалась всегда права. Ещё через полтора часа Джоанну начинали бесить некоторые личности, которые позволяли себе слишком много и она стала выставлять их за дверь, обещая им вызвать такси. Но последнего она, естественно, не делала. В начале я сидел и молча попивал виски, наблюдая за тем, как брюнетка мешала мартини с грейпфрутовым соком, в то время, как её молодой человек совершенно ничего не пил, да и просто сидел весь оставшийся вечер с кислой миной, портя всем настроение. Кажется, я понял, почему Джо считала его занудным. Она попыталась развлечь его и позвала танцевать, но он отказался, а Джоанна, увидев, что Китнисс решилась, наконец, танцевать, быстро забрала стакан у меня из рук и потащила меня в эпицентр тусовки. — Не сейчас, Джо, умоляю. Хочешь свести — придумай что-нибудь другое и, желательно, наедине, потому что я не очень хочу, чтобы её женишок разукрасил мне лицо, — девушка задумчиво потерла подбородок, после чего сказала, что у ей нужно срочно позвонить, и удалилась в неизвестном мне направлении. Спустя некоторое время я также, как и большинство пришедших сюда, хорошенько напился и уже был окружён парочкой таких же пьяных молодых девушек, наровивших меня поцеловать, в чем я отказывал, танцуя с ними не самый порядочный белый танец. Я услышал, как Китнисс, смотря на меня, начала истерически хохотать, чем привлекла внимание Джоанны, которая поддержала её и от смеха даже упала с дивана. Кажется, это падение её резко отрезвило, так как уже в следующее мгновение она загнала меня в кладовку, сказав, что у неё для меня есть сюрприз, отшутившись тем, чтобы я даже не смел рассчитывать на приватные танцы. Через несколько минут, я услышал, как дверь квартиры вновь хлопнула, и подъездную тишину разрушили голоса двух девушек, одна из которых была Джоанной, а другая была той, к которой я испытывал смешанные чувства, после нашего разрыва. Ненависть. Любовь. Всё сразу и вперемешку. И в этот момент в темную кладовку зашла Китнисс, за которой тут же захлопнулась дверь, и мы оба услышали лязг ключей. Вот, значит, какой сюрприз. — Мейсон, твою мать, выпусти меня отсюда, иначе я за себя не ручаюсь! — кричала Эвердин, как только могла, хотя, мне кажется, прекрасно знала, что это бесполезно. Её безнадежный стук, наконец, прервался, когда я включил в помещении свет, а она замерла и запоздало поняла, что выключатель находился только внутри, что означало лишь одно — она была здесь не одна. — Какие мы грозные, — иронично протянул я, привлекая к себе внимание и заставляя обернуться, дабы поверить в происходящее. — Смотрю, тебе не очень весело с твоим сопровождающим, да? Китнисс решила перейти на более опытных мальчиков? — с издёвкой спросил я, фирменно поднимая брови вверх. — А ты ревнуешь? — поинтересовалась она и, ухмыльнушись, продолжила биться в ничтожных попытках открыть эту чёртову дверь. — Было бы к чему, — я буквально рассмеялся ей в лицо, сделав шаг навстречу ей. Я был достаточно пьян, чтобы в мою голову начали залезать похотливые мыслишки, которым, как я уже догадывался, сбыться было не суждено. Однако, это нисколько не помешало мне пробежаться пальцами по подолу юбки девушки и самодовольно улыбнуться. — Не трогай меня, — буквально прошипела Китнисс, с силой ударив меня по руке и вновь развернувшись к двери. — Это ты её уговорил, да? Мейсон, открой, это не смешно! — Не смешно то, что ты так быстро променяла меня, — сквозь зубы процедил я, разворачивая к себе лицом и вжимая её своим телом в дверь. В этот момент наши лица находились на незначительном расстоянии, а девушка, кажется, по-настоящему испугалась. Я боялся пошевелиться, слишком долго всматриваясь в глаза, которые раньше смотрели на меня с восхищением, а сейчас с нескрываемым страхом и еле заметной ненавистью, чем заставили меня немного отдалиться. Но не убили желание овладеть её губами. — А на что ты надеялся? — спокойно спросила Китнисс, немного осмелев. — Что я буду постоянно ходить за тобой по пятам и говорить о том, как не хочу тебя терять? Чего ты хочешь от меня услышать, Пит? — она срывалась, как и я в тот вечер, начиная буквально выкрикивать вопросы мне в лицо. — Зачем ты преследуешь меня? Еще месяц назад ты кричал о том, что мы никогда уже не сможем быть вместе, а теперь приходишь сюда и заявляешь о том, какая я стерва, просто потому что сделала так, как ты просил. Помнишь, что ты сказал мне? Мол, плевать я хотел на твою любовь, я порву с тобой любые связи. Может быть, пора уже соответствовать своим словам? — отдышавшись, продолжила девушка, пытаясь сдержать подступающие слезы. — Тебе противен Гейл? Тебе больно видеть то, что я с ним? Но тебе было абсолютно все равно на мою боль, когда ты под нашу с тобой песню вылизывал рот своей напарницы прямо на сцене, — шипела она, пальцем тыча мне в грудь. — Как и тебе на мою, когда ты целовала его при мне, если ты вдруг об этом забыла, — процедил я, ударив ладонью по двери в нескольких сантимертах от неё. — Поэтому совершенно не обязательно использовать Стефани, как свой единственный козырь. — А чего ты её защищаешь, а? Может быть, ты с ней ещё и спал, Мелларк? — с вызовом бросила она в мою спину, когда я отошел. — Спал, — обернувшись, зло выкрикнул я прежде, чем Китнисс успела договорить, а это заставило её тут же замереть и шумно задышать, потому что она, похоже, была не в силах справиться с нахлынувшими эмоциями. — Я спал с ней, Эвердин, ещё как спал, ты себе даже не представляешь. А все для того, чтобы забыть тебя, твою любовь и наши гребанные отношения, которые воспоминаниями душат меня каждый Божий день. — Замолчи. — Я в тот вечер трахал её так, как никогда не имел тебя. Без любви, без чувств, ради своего же самолюбия. Но даже в ту дикую ночь, я каждый долбанный раз представлял вместо неё тебя. — Да замолчи ты уже, наконец, — крикнула она, в конце концов, разрыдавшись, что я на миг пожалел о том, что сейчас ей всего этого наговорил. — Не трогай меня, не прикасайся, — почти рыча сказала девушка, ладонями закрывая лицо, в то время, как я тщетно пытался подобраться к ней и успокоить. — Видеть тебя не хочу, — напоследок шикнула Эвердин и дернула дверь, которая успешно открылась, после оттолкнула стоявшую там Джоанну и устремилась в сторону лифта. 2:2. На мгновение я растерялся, но, быстро взяв себя в руки и случайно толкнув Джоанну дверью при выходе, я извинился и направился к лифту за девушкой, выкрикивая её фамилию и пытаясь нагнать на лестнице, по которой она, пропуская ступеньку, сбегала на улицу, где мне все же удалось её перехватить. Прошло уже около 4 часов с того момента, как я был здесь, но я и подумать не мог, что лёгкий ветерок мог снова смениться таким сильным ливнем. Я, схватив Китнисс за запястье, притянул её к себе. Тушь уже стекала по её щекам от слез, тонкая рубашка стала прилипать к коже, а капли дождя довольно-таки больно били нам обоим в голову. — Я ненавижу тебя, понимаешь? — выкрикнула она, жалобно простонав и выбравшись из кольца моих рук. — Ненавижу, — снова зло процедила она, залепив мне хорошей пощечины. — Прекрасно, — выдал я, немного помедлив. — Я тебя тоже. Постояв так пару секунд, она несколько раз кивнула, снова шумно втянула в себя воздух, а я отключил мозг и такое нужное мне сейчас чувство самосохранения, потому что сразу же прижал её к себе и, совершенно не задумываясь, накрыл её губы своими. Мне было абсолютно все равно на то, что она меня сейчас ненавидела сильнее всего, что есть в нашем мире. Плевать я хотел на Гейла, который сейчас сидел наверху и в любой момент мог подойти к окну. Китнисс, её губы, которые мне отвечали, её тело, которое прижималось к моему, её пальцы, зарывавшиеся в мои мокрые волосы, — вот о чем я сейчас думал; вот на что мне никогда не было плевать. Даже сейчас, когда я ничего не мог изменить и не имел ни малейшего права так себя вести. Когда ей было все равно на меня и мою дальнейшую жизнь. Но когда больше всего на свете мне нужна была она.Тебе не нужен больше я? Окей. Теперь ты не моя звезда? Окей.