Когда я закончил всё перечислять, в зале стояла мёртвая тишина. Каждый обдумывал то, что я только что сказал. Тогда заговорила Артемида. Её почему-то в списке не было. — Я тоже хочу услышать, в чём будет заключаться моё наказание, — ее лицо излучало холодную решимость, твердую, как скала.
POV Нико
Прежде чем я успел сказать хоть что-то, Афродита изящно подняла руку, дабы привлечь внимание каждого. — Мой список огласишь после Артемиды, — небрежно произнесла богиня любви, рассеянно накручивая локон волос на палец, она хотела показать, что совсем не нервничает, но то, как мелко дрожала её рука, говорило об обратном. Я вновь сверился с листком и хмуро оглядел собравшихся. — Здесь, э-э, в списке больше нет не чьих имён. Это привлекло всеобщее внимание. Артемида выпрямилась. — Неужели Персей забыл вписать моё имя? Или же он не считает меня достойным противником? А, может, он считает меня хуже остальных?! — голос у неё был полон возмущения, как у ребёнка, которому пообещали на Рождество вертолёт на пульте управления, а подарили плюшевого медведя. Афродита с не охотой отвлеклась от созерцания своих ногтей. На её вскинутую в вопросительном жесте бровь я лишь пожал плечами. Богиня потеряла ко мне всякий интерес, когда убедилась, что я ничего не скрываю. Остальные олимпийцы начали возмущаться. Аполлон спорил с Артемидой, почему её не включили в список, аргументы были, конечно, бредовые. — Почему это тебя нет в этом проклятом списке? Может ты с ним спала, а? — Что?! Совсем страх потерял? Да я тебя сейчас… — галдящих, кричащих и почти дерущихся, как бабки на базаре, бессмертных пытался перекричать Зевс и создать хотя бы видимость порядка. — Тихо! Угомонились все! Артемида, убери арбалет и перестань бить своего брата! Ох, ну за что мне всё это… Афродита, Арес и Гефест тоже увлечённо ругались друг с другом. Арес обвинял Афродиту в распутности, что мол она уже на полукровок перешла. Гефест как ни странно защищал честь своей жены. Рыцарские качества проснулись в нём как-то не вовремя. В общем, в тронном зале начинался хаос, все словно с цепи сорвались. Деметра, Зевс, Гера и Посейдон не спорили, а пытались навести порядок, но их никто не слушал, кажется ещё немного, и Громовержец испепелит всех молниями, если они не заткнутся. Афина была богиней мудрости и должна была понимать, что спорить с пьяными бесполезно. Поэтому она сейчас сидела на своём троне, опутанная с ног до головы виноградными лозами, и гневно сверкала глазами на оскорблённого до глубины души Диониса. Где-то через пол часа этой вакханалии прозвучал громкий голос моего отца. — Я дико извиняюсь! Что прерываю вашу увлекательную «дискуссию», но если бы вы хоть на минуту перестали вести себя как идиоты, то, думаю, могли бы услышать объяснения на свой вопрос, — он кивнул мне, давая понять, что я могу снова говорить. Я поблагодарил его и повернулся ко всем остальным. — Как я уже пытался вам сказать, есть причина, почему шестеро из вас не были включены в список Перси Джексона. — Шесть? — спросила Афина. — Ты перечислил Артемиду, Афродиту, Гефеста, Деметру и Диониса, — имя последнего она произнесла с раздражением, впиваясь в бога виноделия грозным взглядом. Учитывая кучу плетей, облепивших собой трон Афины словно кокон, её недовольство было понятно. — Действительно. Кто шестой? — поинтересовался Аполлон. Артемида всё ещё выглядела злой и оскорблённой после его обвинений, поэтому её заряженный арбалет всё ещё был нацелен на брата. — Это я, — Гермес неспешно встал со своего места рядом с Аполлоном. От неожиданности тот подпрыгнул, он даже забыл о том, что бог огня сидит рядом с ним. После этого никто ничего не сказал. Они все молча переглядывались между собой, ведя беззвучный диалог. Я раздражённо вздохнул. — Как я уже говорил, — громко сказал я, чтобы привлечь их внимание, — Перси имеет свои причины не подвергать пыткам этих шестерых. Он думает, что вы заслуживаете шанс. Вы не сразу отвернулись от него, в отличие от других, так что на данный момент вы помилованы. Но если он вдруг передумает или сочтёт нужным, то сообщит вам список пыток. Все продолжали помалкивать. Никто не знал, что сказать. Я решил наконец закончить своё донесение, у меня как раз оставалось последнее. — Перси возвращается на Олимп. Он выбрался из Тартара и находится на пути сюда. Он жаждет вашей смерти и вашего позора. Но перед этим он хочет побеседовать с каждым из вас, напоследок. Подготовьтесь физически и морально, он даёт вам передышку перед смертью, — каждый смотрел на меня с различными выражениями на лицах. Некоторые из них были в ужасе, другие разгневаны или испуганы, многие выглядели недоверчиво. Афина с сомнением спросила меня: — Этот дерзкий, обнаглевший юнец, что, действительно такая большая угроза для нас? Все глаза были вновь прикованы ко мне. Каждый из них, смотрел с надеждой. Они хотели, чтобы я рассеял их опасения, сказал, что все на самом деле не так плохо, как кажется. — Нет, — ответил я мудрой богине. Послышались судорожные вздохи. Но я еще не закончил. — Но это ещё не самое ужасное. Они молчали в ожидании худшего. Аполлон не выдержал и озвучил всеобщую мысль. — Как, и это ещё не всё? — я вздохнул. — Как вы думаете, он остановится на уничтожение олимпийцев? — Что же ему ещё нужно? — спросил, нахмурившись, Аполлон. — Он бы не стал нападать на смертных, я права ведь? — Гера спросила это с сомнением. Я покачал головой, не хотел этого говорить, но учитывая спятившего Джексона, от него сейчас можно было ожидать всё, что угодно. — Он направится в лагерь, в оба лагеря, — прошептала Афродита. — За нашими детьми. Возмущённые крики вновь заполнили тронный зал. — Он не посмеет! — У него ведь друзья там? — Я думал, что это его дом! — Молчать! — Зевс стукнул кулаком по подлокотнику трона. Он посмотрел на всполошённых бессмертных, затем на меня. — Как нам остановить его? У верховного бога в лагере жил единственный сын, Джейсон Грейс, герой Олимпа. Я медленно покачал головой. — Вы не сможете остановить его. Вы просто должны надеяться, что не разозлите его ещё больше.