Мстители: Столкновение времён

      Оберштурмбаннфюрера СС Риза Тода никогда не звали по имени и фамилии. Его величали лишь по псевдониму, который получил ещё во время службы в разведке. Танос... Он любил, когда его так называли. Танос - отдавало смертью и тленом. А всё, что связано со смертью, ему нравилось.       Танос был прямым начальником Старка, и, к неудовольствию последнего, сейчас ждал от него доклада.       - Этот парень, американец, ещё не заговорил? - нетерпеливо спросил оберштурмбаннфюрер.       - Нет, простите, - Старк опустил голову. За выдержку и жестокость его прозвали Железным человеком, но тяжёлого взгляда начальника даже он вынести не мог.       - Мне нужно, чтобы он заговорил. И чем скорее, тем лучше. Ты понял меня?       - Да.       - И учти - даже если ты не справишься, можешь не переживать за будущее Великого Рейха. Локи Лафейсон всё сделает. Причём лучше и быстрее тебя.       О, Локи. Восходящая звезда среди гестаповских палачей. Да, он, несомненно, сделает всё быстрее и лучше. Только... Старку нужно не это.       Неловко отсалютовав боссу, Железный человек покинул его кабинет и поспешил в тюрьму, где ждал пленник.

***

      - Хайль Гитлер! - воскликнула, поднимаясь на ноги, помощница Старка.       - Хайль... юнкер, пожалуйста, покиньте камеру.       - Но я допрашиваю...       - Да, я заметил. Пожалуйста, Ванда, - Старк старался говорить как можно мягче, - выйдите из камеры. Мне нужно поговорить с ним наедине.       - Вы боитесь, что я испугаюсь крови? Оттого, что я девчонка? - Ванда передёрнула плечами.       Игнорируя её вопрос, Старк вытолкал девушку за дверь. Теперь он был наедине со своим врагом и со своей последней надеждой. Враг и надежда смотрели на него заплывшим глазом и морщили разбитый лоб.       - Привет, Роджерс, - Старк присел рядом с ним на пол. - Как ты? Ванда тебя сильно потрепала? Хочешь пить?       Тони протянул пленнику жестяную кружку. Тот с благодарностью сделал несколько глотков, а потом закашлялся.       - Ну, ну, - Железный человек убрал кружку, - не надо торопиться. Мы ведь никуда не спешим. Ты прочистил горло? Я... хочу задать тебе несколько вопросов. Не бойся, они не о твоих соратниках, не о паролях и не о явках. Просто расскажи - какие чувства тобой двигали и двигают сейчас?       - Патриотизм, - хрипло ответил Стив.       - Патриотизм? Не смеши меня, Роджерс. Неужели ты всерьёз веришь таким красивым словам?       - А ты - нет? Поосторожнее, офицер. Уверен, тут уйма прослушки, и это тебе просто так не простят...       - Тут уйма прослушки, но я её отключил, - беспечно отозвался Старк.       Удивление в лице американца было бесценно.       - Вы врёте, чтобы меня разговорить? - наконец спросил он.       - С этого дня обещаю, что не задам тебе ни одного вопроса о Сопротивлении. И врать не буду. Но... ты должен помочь мне.       - Тебе? Помочь?!       Старк пытливо посмотрел на Роджерса и сказал:       - Ты ведь меня считаешь врагом, да? Попробую доказать тебе, ты ошибаешься.       - Я весь внимание, - усмехнулся Стив.       - Отлично...       Железный человек встал на ноги. Прошёлся по камере, ненавязчиво проверяя, нет ли шпионов или прослушивающих устройств. Нет, их не было - кажется, всё чисто. Тогда Старк повернулся к Роджерсу и заговорил:       - По-твоему, я злодей, потому что я с фашистами, но ты не знаешь, кто есть настоящее зло...       Тони подошёл к пленнику и прошептал ему в ухо:       - Мой босс, оберштурмбаннфюрер Тод - вот настоящее зло. Ваша разведка знает его под псевдонимом Танос. Он курирует проект немецкой атомной бомбы. Ооо, не хмурься, я уверен, ты в курсе, что это такое! Думаю, американцы сами разрабатывают нечто подобное... Как ты думаешь, когда бомба будет закончена, куда она полетит? На головы московских детишек, обращая их в прах? Или в Висконсин, прямо на ферму твоей тётушки?       Полные ужаса глаза Роджерса достаточно красноречиво ответили Старку, что посыл речи разведчик понял.       - Мы должны сразить это зло. Вместе, - подвёл итог Старк. - Пойми, мы обязаны это сделать! Ради жизни на Земле. Ну, или ты можешь дальше гнить в камере, а маленькие советские дети пускай сгорают в страшном атомном огне. Надеюсь, тебе не приснятся их крики.       - Я не могу работать с тобой, - глухо сказал Роджерс.       У Тони потемнело в глазах - страшная рана в груди давала о себе знать. Он осел на землю, держась за сердце: боль сводила с ума.       - Эй, Старк... Тони... Что с тобой? - воскликнул Роджерс.       - Старая рана... - ответил Железный человек, немного отдышавшись, - неважно... продолжаем разговор.       - Тебе бы лечиться, а не по камерам бегать...       Старк, пошатываясь, поднялся на ноги:       - А впрочем, довольно - ты всё узнал. Выбор за тобой. Я приду завтра. Будь готов изменить мир.       Ванда едва успела отпрыгнуть от открывшейся двери. Старку точно не понравится, что она подслушивала. Зато ей удалось узнать много всего нового о своём начальнике.       Что ж... Самое время приступить к воплощению своих замыслов.