***
Персей с греческого означает «разрушитель». Это имя не нравилось ему с самого детства. Оно не было его — чужое имя бывшего героя Древней Греции. Имя величественного сына Зевса, умершего со спокойной душой. Перси же даже нельзя умереть. Хоть где-нибудь, хоть как-то. Бессмертие, на которое проклял его жалкий царь Олимпа, и сердца титанов, которых он безжалостно убил и съел, сделали его вечным. Он стал есть их от жуткого голода — первым он убил титана, от кого он стал божеством разрушения, Перс. Перед множеством тварей на Зеркальной Арене, почти обезумевший от обезвоживания и голода, он разорвал его грудную клетку мечом… И вцепился зубами в горячую плоть, глотая золотую кровь из сердца титана. Первым был Перс, отец Гекаты. Он являлся олицетворением разрушения и краха. Вторым был Криос — он был царем Зеркальной Арены, которую ему даровал Тартар. Перси только потом понял, что съел его сына. Криос был жутко расстроен и одновременно напуган. Действия бывшего героя Олимпа вызывали у монстров радость, уважение, а у титанов и богов — отвращение, ужас, оцепенение. Это казалось Перси очень смешным. После убийства Криоса Перси стал царем Арены и впускал туда монстров, которым нужна была защита от мрачных земель Тартара. Третьим был Порфирион — тот самый сильнейший гигант, являвшийся погибелью Зевса. А затем он встретил Энкелада — погибель Афины. Перси ощутил жуткую необходимость его защитить. Энкелад представлял из себя нервозного, мягкотелого громилу, чихавшего огнём. Гигант даже не пытался напасть на него, он только растерянно моргал глазами. Похоже, эта чертова гигантомахия навсегда выбила из него желание сражаться. От вида оружия у гиганта начинался мандраж и жуткий озноб. Перси быстро с ним подружился. Он лечил его воинов своим огнём, множеством трав и своей кровью. Перси с тоской вспомнил его лицо, когда он рассказал ему, что Артемида хочет его забрать из бездны. Три столетия Перси правил Ареной, побеждал и съедал гигантов, пытавшихся забрав его корону, и охранял монстров, учил их защите и заставлял быстро думать. Даже после того, как он выбрался из Бездны и отрёкся от своего звания, монстры его слушаются. Адские псы охраняют его путь, а гарпии сторожат его от врагов в воздухе. Он был благодарен им. Вот только своим присутствием они пугали Кроули. Перси приятно улыбнулся. Прошло две недели и три дня, как он живёт с ней. Он с самой первой встречи понял, что она — полубогиня. Однако сильно удивился тому, чья кровь течёт в ней. Танатос не казался ему богом, любящий людей. Кроули была с ним согласна. — Отец редко влюбляется, — ответила она. — Его люди не часто привлекают. — А как твоя мама встретила его? Кроули помрачнела на глазах. — На Бруклинском мосте. Она пыталась совершить самоубийство, когда была беременна. Перси видел её мать. Люсьена Энд-Корнуолл. Одна из обладательниц альбинизма — высокая женщина с хрупкими плечами и белоснежной кожей. Бесцветные волосы спадали на плечи, а темные глаза с белыми ресницами внимательно смотрели на него, вызывая недоумение. Перси смутно понимал, почему Танатос влюбился в Люсьену — она была умна, но скрывала это под повседневными стереотипами про блондинок, не показывая кому попало свою истинную сущность. — А… — Люсьена была удивленна его присутствуем в доме. — Кроу-чи, это твой университетский бойфренд? Она даже использовала в разговоре ненужный тренд в моде — прикреплять к именам японские суффиксы. Кроули в замешательстве пыталась объяснить ей сложившуюся ситуацию: — Мам, нет, я же ни с кем… — Брось, я не поверю в твоё враньё про нестандартную ориентацию, — Люсьена фыркнула. — Но я буду не против, если этот… — она оглядела Перси с головы до ног. —…красавчик с шикарным прессом будет твоим учителем по математике. «Я ненавижу математику», — подумал Перси, завернув голову в полотенце. Кроули закрыла лицо ладонями, скрывая стыд. — Нет, он не мой учитель по математике, — ответила дочь Танатоса. — Он мой друг. Его зовут Перси, — она убрала руки от лица и посмотрела на брюнета виноватым взглядом. — Перси, эта моя мама. Люсьена Энд-Корнуолл. — Боги, Кроу-чи, что за привычка говорить всегда полные имена? Перси удивился, как нежно улыбалась Люсьена. Она любила тискать Кроули за щеки, ведь они были такими мягкими и пухленькими. Это сильно смущало и немного нервировало девчонку. Перси нравилось тоже трогать её за щеки, но делал он это редко [всего три раза], потому что он с испугом ощущал потребность укусить за нежную женскую кожу, ощутить болезненную дрожь Кроули… Один раз он чуть не задушил её при первой встрече. Во второй раз он сильно ранил её — вцепился когтями по самую кость, чудом не вывернув шею. В третий раз Перси чуть не раздробил ей рёбра. И каждый раз его останавливала Кроули. Укусами. Кулаками. И голосом. Более эффектным был голос. Голосом она заставляла его вырываться из болезных воспоминаний, голосом она тушила его вспышки безумия, голосом она возрождала в нем человеческие чувства — радость, веселье, удивление и спокойствие. Перси понимал, что Кроули помогает ему. Хоть и неосознанно. Хоть она его боялась, Кроули протягивала ему руку помощи. Она была подростком: ей было только семнадцать. Учится в колледже Челтнем, и сейчас у неё были зимние каникулы, которые Кроули всегда проводит в Пеннинских Альпах с матерью. Низкая, пухлая, темноглазая. Она любит фиолетовый цвет и вкусно готовит. На каждый свой день рождения Кроули просит у своих родственников деньги на покупку книг — любит читать — много и часто. Перси сегодня попросил её выйти с ним на улицу. Сегодня шёл снег. Белые хлопья падали вниз, а серые облака скрывали вышки огромных горных хребтов. Перси прикрыл лицо темным капюшоном зимний куртки покойного брата Кроули, Томаса Мур-Корнуолла, скрывавшим его холодные глаза от любопытных иностранцев. Он отказался от перчаткок просто из-за того, что своими нечеловеческими руками легко разорвал бы их. Перси и так испортил много чего, много кому навредил, но раскаиваться не видел смысла. Раскаяние не принесёт ему ничего. Единственное, что он может — учиться на своих ошибках и избегать их. Кроули укутала шею фиолетовым шарфом, а красная куртка выделялась на белом фоне. Её щеки покраснели от холода. Амброзия и нектар от Люсьены помогли с раной на плече, поэтому она могла свободно шевелить правой рукой. — Ты встречалась со своим отцом? — Виделась, — ответила Кроули. Перси нахмурился. — На похоронах брата. Он подарил мне кинжал. — она усмехнулась. — Не совсем уместно дарить такие подарки своей дочери, не находишь? — Угу, — Перси кивнул головой. — Особенно на похоронах. — А у тебя какие родители? — спросила Кроули. — Они тоже бессмертные боги? — Моя мама… — Перси вздохнул, выпустив тёплый белый пар. Голос содрогнулся. — Она хороший человек. Хоть её жизнь и была тяжёлой, она смогла воспитать меня, несмотря на такие проблемы, как моя дислексия и СДВГ. Салли… — он сглотнул. — Салли терпела ради меня такого ужасного человека, как мой отчим, Гейб. Его отвратительный запах хорошо скрывал мою полубожественную сущность. Я очень ей благодарен. — А твой отец? — Я ощущаю к нему отвращение, — спокойно ответил Перси. — Бог, молчавший всё время, пока меня обвиняли в ложном предательстве… Я хотел его убить при встрече. Но не смог этого сделать, — нахмурился. — Он выглядел жалко. Лицо постарело, глаза испуганны, а когда он меня позвал, я подумал, что ему перерезали горло — слышал только жалкий писк, — рука потянулось к шее, где был виден бледный шрам, доставшийся ему в результате битвы с Гратионом. — Поэтому я оставил его. Кроули ничего не говорила, перевариваю новую информацию про Перси. — О, какая милая парочка: дочь Смерти и Пожиратель Ихора вместе гуляют по заснеженным дорогам в Альпах! От скрипучего голоса Перси напрягся. Раздались шаги, скрип снега под ногами. Перси понял, что их было двое. Они вышли из небольшого деревянного здания, держась рядом. Миниатюрная женщина в чёрной одежде странно улыбалась, обхватив руку высокого мужчины с белыми, как сам снег, волосами. Перси вздрогнул. Его правая рука схватилась за плечо Кроули, прижав её к себе. Девчонка настороженно посмотрела на молодую пару, заинтересованно смотревшую на них. — Что вам надо? — холодно и грубо спросил Перси. — Почему вы тут, Хаос? Мгла? Кроули нахмурилась, почувствовав кожей жгучую злость и чёрную ненависть Перси. Она обхватила его ладонь на своём плече. Нервная дрожь Кроули пробудила в Перси тревогу, заставив забыть злость к древним божествам. Мгла ещё шире улыбнулась, получая удовольствие от этой картины. — Горячий шоколад хотите? — предложила Мгла. — Я люблю шоколад. — Уходим, — Перси потянул Кроули назад. Хаос цокнул языком. — Ну-ну, Джексон, мы пришли к тебе не с целью неожиданной атаки, — сказал мужчина, а затем взглянул на Кроули и слегка усмехнулся. Кроули сравнила этого мужчину с Чеширским Котом. Его кровавые глаза странно блестели. — Мы пришли к тебе с благими намерениями. — Вы никогда не любили помогать ни богам, ни людям, — рыкнул брюнет. — Чем я вас так зацепил, что вы лично пришли ко мне? В прошлый раз вы лишили меня шанса спокойно пасть от лап разъярённых гигантов… —…и я сделал тебя членом нашей семьи, — Хаос рассмеялся. Под действием безумия глаза Перси резко почернели. Земля под ногами стала вибрировать и покрываться трещинами. Люди вокруг стали бежать от испуга и ужаса, падать на снег лицами и вопить во всю глотку. Все побежали в здания мелких домов и отелей. — ПЕРСИ! Кроули заставила себя пошевелиться и вырваться из оцепенения. Пальцами она мертвой хваткой вцепилась в руку взбешённого бога и притянула его к себе, посмотрев ему в глаза; почерневший взгляд сразу исчез, и она снова увидела ледяные глаза с алыми вертикальными зрачками. Перси несколько раз моргнул. Он прикусил себе нижнюю губу до крови. По подбородку потекла струя золотого ихора. — Прости… — Извинения приняты, — просипела она. — Просто успокойся. Не становись гребанным Халком, умоляю. — Я не зеленею, — Перси улыбнулся. — Я этому факту очень рада, ты не представляешь! Тряска земли закончилась. Кроули побоялась, что этой выходкой Перси чуть не призвал к ним снежную лавину. — Ну так что? — спросила Мгла, подойдя к напряжённой дочери Танатоса вплотную. — Хотите шоколад? — Не надо шоколада, — она тяжело вздохнула. — Хочу кофе. Желательно — американо. И чизкейка.***
Руки стали чернеть из-за сердца, данного ему Хаосом. Они встретились возле Арены, Перси хотел, чтобы он убрался отсюда — своим присутствием он пугал его подчиненных. С их первой встречи он ощущал неприязнь к белобрысому. Слащаво улыбалась, Хаос внимательно наблюдал за Кроули, намеренно нервируя Персея. Похоже, его позабавил этот эпизод со вспышкой безумия, и он хочет повтора. «Он дал мне сердце своего сына. Хаос не плакал и не смеялся, он равнодушно смотрел на чёрное сердце Эребуса, бившаяся в руке. На вкус он напоминал горький шоколад… Чёрная кровь впиталась в тело, распространяясь по венам и артериям. Холодно. Больно. Чувство дикости. И понимание того, что выкрутиться мне из этого дерьма поможет только чудо…» — Точнее, любовь, — промолвил Хаос. — У тебя громкие мысли, бог Персей. — Зачем ты отдал мне сердце Эребуса? — спросил Перси, не выражая эмоций на лице, когда Хаос одарил Кроули плотоядным взглядом, но внутри всё кипело и жгло. Пальцы сами сжались вокруг запястья девчонки. Кожей он ощущал пульс и синие вены, где бурлила молодая кровь. Кроули в ответ погладила пальцами жесткие когти. — Я же тебе никто. Так какого… — Тебя предали твои друзья, — неожиданно холодно заговорил Хаос. Перси равнодушно смотрел в черноту, появившуюся в глазах бога, где были далекие звезды холодного космоса и множество планет. — Твои боги, твой собственный отец, твоя возлюбленная. Из героя ты превратился в плотоядного монстра, которому суждено вечно блуждать по земле, удовлетворяя свой голод кровью богов. Мой сын был одержим местью, когда я запер его в клетку за то, что он проклял Гею и превратил мою любимую дочь в чокнутую геноцидницу… Я его предал. А тебя предали все. И ты не одного не решил убить. Именно этим ты меня и зацепил, Персей. Терпения в тебе хоть отбавляй! — Какое нахрен терпение? — раздраженно шикнул он. — Мне уже триста семьдесят лет. Ты думаешь, что у меня есть какое-то дело до них? Я выживал в Тартаре, Хаос. Месть за страдания, конечно, соблазнительная вещь, но, тем не менее, идиотская. Хаос улыбнулся. Из-за землетрясения люди сидели в домах, поэтому в мелком кафе «Нитот» было пусто. Девушка с узкими бёдрами и с нервной походкой принимала заказы у смелых людей, сидевших за небольшим столиком на четверых людей возле окон. Мгла заказала себе одну порцию горячего какао и круассан. Кроули же заказала чизкейк и американо, а Перси неохотно попросил капучино. Хаос же, как ни странно, попросил у молодой блондинки с черными глазами немного медовухи. Она быстро перечитала заказы и побежала к стойке. — Ты проголодался? — поинтересовался Хаос, когда девушка поставила перед ними обоими деревянные стаканы для пива с медовухой. Сам напиток представлял из себя странную золотую массу с белой пенкой на поверхности. Перси холодно сузил глаза. — Нет. — Джексон, я не это имел ввиду, — Хаос недовольно закатил глаза. — Я имел ввиду, ты хочешь чьей-то крови? — Нет, — отрезал он. По правде говоря, Перси ощутил странный укол в районе желудка, стоило ему увидеть этот чертов напиток. Хаос усмехнулся. Он погладил по своим белоснежным волосам. — Лгун. — Захлопнись уже наконец. — Мальчики, я понимаю, вы любители грызться, но сейчас ситуация совсем ухудшилась, — лениво вставила Мгла, разламывая круассан пополам. Она передала кусок Перси. — Ты слишком много сердец поглотил, Персей. Ты такими темпами зациклишься на этом. — Мне всё равно, — ответил Перси. Он ощутил на себе взгляд темных глаз Кроули, которая встревоженно думала, что он снова может сорваться. За это время Кроули инстинктивно стала ощущать перемены настроения под флегматичной маской брюнета. Ощущение удушия — вот что она чувствовала. — Персей, — Хаос мягко улыбнулся. Этой улыбкой он сильно удивил Перси. — Мы по правде пришли к тебе на помощь. Персей усмехнулся, правда, не так весело и приятно, как когда Кроули приготовила ему два дня назад синие блинчики с мёдом на завтрак. Это был сигнал опасности. — Как? — спросила Кроули, посмотрев на Хаоса. — Чем вы можете помочь? — Отличный вопрос! — воскликнула Мгла с драматичным видом, но заметив два мрачных взгляда в свою сторону, сделала вид, что закашляла, и ответила: — Нестандарным способом. — Точнее, постоянным для Пожирателей Ихора, — добавил Хаос. — Даём им замену в еде и перемешаем в другое место. А если быть откровенным в словах, я перемешаю их в другие миры. И за свой счёт даю им жильё для проживания и все необходимые жизненные ресурсы. Успокойся, Персей, там богов нет. Ни одного. Только ангелы и демоны вместе с другими мифическими существами. Неловкая тишина и довольная улыбка Хаоса — самая внушительная комбинация. Перси широко раскрытыми глазами пялился на бога, как на полоумного идиота, предложившего ему совершить сомнительную авантюру на грани других миров. — Я… Я считаю, что это чересчур, — устало ответила Кроули, которой надоело удивляться. — Зачем именно в другой мир? — В другом мире он может питаться демонами: они вечные враги людей и других существ, — ответила Мгла. — Пойми, Персей, что ты опасен этому миру. Если бы ты перебил всех богов в этом мире, ты бы сошёл с ума от своего бессмертия. Представь такую картину: ни одного божества не осталось в этом мире. Земля высыхает, люди умирают, небо исчезает; остаётся только кромешная тьма. Ты съел сердце бога мрака. Ты теперь член нашей семьи, а значит, что ты должен быть осторожен со этими силами. — Как обычно, нет легкого выхода, — пробормотала Кроули. — Или малых последствий. — Правильно, — согласился Хаос. Кроули прикусила нижнюю губу; ей не нравилось быть правильной. — Поэтому я предлагаю тебе помощь. Один вопрос остаётся без ответа: ты хочешь сейчас уйти туда, или дать тебе время подумать? Его слова ударили по черепной коробке, проникая в мозг. Склизко и мерзко. Как адские черви, забиравшиеся внутрь трупа гиганта и размножавшиеся там в остатке тепла тела. Мысли Перси вертелись возле одного слова, от короткого было одновременно больно и тепло: мама. Салли он не видел три века, а она его целый год. Что они сейчас делают с Полом? Может, она завела ребёнка от него? Перси всегда мечтал о младшем брате или сестрёнке. Затем мысль резко прервалась, и Перси вспомнил про Хейзел вместе с Фрэнком. Золотые глаза дочери Плутона сияли от горьких слез, а губы дрожали. Фрэнк с возмущением глядел на Аннабет, смотревшую на Перси, как на предателя. Он яростно кричал, что они все ошиблись. Затем вспыхнул силуэт Лео, стоящего перед ним в состоянии шока. Кларисса мрачно глядела на ребят, держа в руках копьё. Она взмахнула им и ударила концом по копытам наставника, которому боги велели привести Персея на Олимп.『Жалкие трусы!』
Нико с ужасом смотрел на Перси своими чёрными глазами, уронив из рук свой стигийский меч и прошептал тихо:『Это неправда… Скажи, что это неправда…』
Джейсон хмуро выставил свой золотой меч вперёд, направляясь к Клариссе. Пайпер молчала, но Перси видел, как тряслись её колени и плечи. Красивые глаза дочери Афродиты были полны неуверенности в этой ситуации. Эти воспоминания вызывали у Перси грусть. Прежде они приносили ему жуткую боль, смешанную с яростью. Ему хотелось вернуться туда и сказать им то, что он думает о них. Но сейчас воспоминания отдавали только потухшей болью и отвращением. — Я считаю, что он подумает, — спокойно ответила Кроули. Перси вздрогнул. Он взглянул ей в глаза и увидел мягкую улыбку. От её улыбки у Перси приподнялось настроение. — Я знаю, что тебя предавали не раз, но твоя мама… Салли, верно? Глаза бога странно сверкнули. Кроули крепко сжала его ладонь. Перси медленно кивнул головой. — Она тебя не предавала. Если бы Салли узнала, что с тобой случилось, она бы пожертвовала всем, чтобы вернуть тебя из Бездны. Но я думаю, что её не предупредили. Я уверенна, что она сейчас делает всё, чтобы узнать, где ты. Может… — девчонка неловко ощутила себя под пристальным взглядом мужчины, завороженно ждавшего продолжения. — Может пора вернуть её пропавшее сокровище? Её родного сына… Перси прикусил губу, сдержав крик души. — Она увидит не своего родного сына, а какого-то незнакомца… — Мать всегда узнает своё чадо из множества других, — она нахмурилась. — Салли тебя любит, Перси. И я знаю, что ты хочешь увидеть её, ясно? Он ощутил мягкость в голосе Кроули. Невольно подумав о вещах, которых он совсем не планировал делать, Перси ощутил странное чувство, которое возникало, когда он был моложе. Когда ему было пятнадцать. Когда он влюбился в Аннабет Чейз и признался ей в любви. Его рука была грубой — Перси испугался, что сейчас сломает руку Кроули. Он несколько раз чуть не убил её, а она так спокойно относиться к нему, будто он её неуклюжий друг, которому Кроули простит все его выходки. Сразу возникли предположения, что над ней издевались в школе [и это жутко злило Перси]. — Да, я хочу увидеть её. В последний раз, — он тяжело вздохнул. — Мой голод исчезнет, если я буду есть только сердца… Демонов? Хаос кинул головой. — Нужно их есть в течении десяти лет, — стал объяснять Хаос. — Здесь, в твоё отсутствие, пройдёт десять месяцев, не беспокойся. Голод исчезнет. У тебя больше не появиться мания каннибализма, — Перси поморщился. Хаос махнул рукой. — А затем, когда ты вернёшься сюда обратно, произойдёт кое-что нестандартное. — Что на этот раз.? — пробормотал устало Перси. — Произойдёт мирный договор с олимпийцами, — ответил Хаос. — Либо ты согласишься на этот договор с определенными требованиями, либо произойдёт то, что я не особо люблю. Бойня. — Я сейчас готов на эту чёртову бойню. — Не надо так говорить, — равнодушно ответила Мгла. — Угомони свои нервы, — шикнул Хаос. — Требования не только они будут предъявлять, но и ты тоже. Наша семья будет тоже присутствовать при этом. Гемера, Нюкта… — Хорошо-хорошо! — взвыл Перси, скрипнув зубами. — Хватит о богах. Я решил, что подумаю. Дай мне два дня. Через это время я отправлюсь в тот чертов мир… — С Кроули, — перебила Мгла. Повисла неловкая тишина. Кроули удивленно моргнула, уставившись на миниатюрную женщину со смущением. — Пардон? — выдавила Корнуолл. — Тебе нужен якорь. Кроули стала твоим якорем. Madness с английского переводиться как «безумие». Этим болел мой бедный сынок Эребус. А знаешь, что его держало в рамках адекватности, Персей? — спросила Мгла. Она тыкнула пальцем на горящую лампочку. — Его добрая сестра Гемера. Она так была к нему добра, что Эребус влюбился в неё… Но его безумие вышло из-под контроля при ссоре с Тартаром и Геей. Выплеснул на них свою силу и свёл их с ума… Гемера не успела его успокоить. И я усвоила урок, потеряв своих троих детей, что якорь не должен находиться далеко от хрупкой лодки. Без этого она уплывет в море и утонет. Трое уже канули на самое дно, — Мгла кинула головой и указала пальцем на шокированную дочь смерти. — Якорь тут, — а затем указала на Перси, который с ужасом слушал слова богини. — и лодка тоже. Если Кроули уйдёт, ты упадёшь на дно. Ты несешь в себе кровь моего сына, Персей. Терять тебя равносильно потери ещё одного ребёнка. Так что Кроули пойдёт с тобой. И не надо спорить: я сделаю из тебя, — Мгла хмыкнула. — ошейник, Кроули Спейс-Корнуолл. Для опасного Пожирателя Ихора.