Ошейник

      Гейб всегда пах отвратительно. Перси морщил лицо, стоило его отчиму показаться перед ним. Самым гадким было то, что Гейб не брезговал шляться голым по квартире, за что мальчишка хотел его мучительно убить на месте. Но он терпел, терпел, терпел... И даже не взорвался, когда Гейб перешёл линию его личного пространства.       Он никогда рассказывал матери про его ночные визиты в его комнату. Перси потряс головой, прогоняя эти липкие на ощупь мысли от себя. Мальчишка в его руках медленно засыпал, вздыхая в себя запах морской воды и тепла сильного тела. Его отец, Эндрю, был тоже мускулистый и очень высокий мужчина, но Октавиан Блэкторн уж точно не помнил, чтобы у его папы были такие тёмные руки с острыми когтями. И такие странные глаза — два сапфира, в которых были заключены небольшие кусочки кровавых рубинов.       — Тут что, нету замка? — Перси нахмурился. Октавиан что-то промычал ему в плечо. Он легонько дотронулся до двери своего дома, и та легко поддалась маленьким пальчикам ребёнка. Перси решил не слишком много думать об этом и смело вошёл в чужой особняк со стеклянным куполом.       — Тави, ты где?!       — Тавиии!       На секунду-другую Персей увидел взволнованную Аннабет Чейз с её конским хвостом и серой толстовкой, но стоило ему увидеть темно-карие глаза какой-то незнакомки — мираж испарился.       Персей с равнодушием поймал выпущенную из арбалета стрелу одной рукой, придерживая малыша второй лапищей.       — Будь осторожна, а? Могла же, блин, попасть в ребёнка.       — Ты кто, чёрт возьми? Что ты тут делаешь?       Девушка держала на нем прицел. Она аккуратно уселась на гладкую рукоять лестницы и скатилась вниз, при этом всё ещё целясь в Персея.       — Перси. Пришел малыша вернуть на родину, — бог кинул стрелу на пол. Девушка вскинула бровь. — Я спал на пляже, а малыш увидел меня и принёс одеяло.       — Почему я должна верить тебе?       — Потому что я сам открыл для него дверь, — промямлил мальчишка, удобно устроившись в руках Персея. — Эмма, он не враг.       — Ага, я магическая фея, — равнодушно проговорил Перси. Эмма раздражённо вздохнула. — А за кого ты меня приняла?       — За незваного гостя, конечно! — скрипнула зубами Эмма, но, ещё раз испустив тяжёлый вздох, она медленно, немного дёргано, убрала арбалет из поля зрения бога, спрятав оружие за спиной. — Отдай мне Октавиана и иди вон отсюда, пока мне не пришлось выпроваживать тебя отсюда насильно.       — Погоди, твоё имя — Октавиан? — на этот раз Эмма увидела эмоции на лице чужака в дома. Тот недовольно цокнул языком, когда Тави кивнул головой. — Сожалею. Родители увлекались греко-римской историей?       — У нас целая библиотека про историю Древней Греции и Рима — вот таков показатель любви нашего рода к их мифам и легендам, — раздался голос сзади Эммы. Перси узнал подростка в белой рубашке — это тот парень, который был вместе с Марком Блэкторном в магазине домашней продукции, где Перси и Кроули покупали вещи для их нового дома. Растрёпанные чёрные волосы, пронзительно-серебряные глаза, острые черты лица, придававшие этому подростку вид греческой статуи. Персей заметил, что парень держал в своих тонких руках серого, пушистого и совсем не худого кота с янтарными глазами. Он медленно спустился вниз по ступенькам. — Странно видеть тебя тут, маг.       — Ты его знаешь? — спросила его Эмма. Парень кивнул.       — Это тот неизвестный маг, которого мы встретили в магазине той старушки.       — Я не знаю, зачем ты меня так зовёшь, но я уж точно не являюсь магом, сероглазка, — сказал Перси. Эмма усмехнулась, не веря ни одному слову, что выходили изо рта этого мужчины. Он её пугал. Пугал странно и довольно нестандартно.       "Не показывай свой страх перед своим врагом, - говорил ей отец в детстве, - ты его так только раззадоришь и возбудишь в нем силу."       Эмма чуть не пристрелила кота по имени Черч, тихо прыгнувшего на пол, когда крик Октавиана хорошенько встряхнул и пробудил инстинкт самосохранения, гудевшый в её голове одним словом, точнее, сказуемым — «стреляй». Серые глаза подростка расширились, и его тонкие пальцы затанцевали в воздухе. А Персей увидел город, тонущий в кровавом огне.       В ушах зазвенели крики — довольно привычные для Персея звуки, но эти крики пугали ребёнка, заставляя того прижиматься к сильному телу. От него воняло страхом. Перси зарычал. Он ласково убрал со лба Тави волосы в сторону и прижал свою жесткую ладонь к мягкой коже ребёнка. Мальчишка весь дрожал.       — Тави...       Персей недовольно шикнул на Эмму, и та отшатнулась. Он перевёл взгляд на Тави. В Тартаре никто не спит. Сон был настоящей роскошью для монстров, которые могли отдохнуть на поверхности. Персей уяснил одну вещь, когда правил Зеркальной Ареной — монстры тоже должны спать, особенно потомство Арахны. От недосыпа они либо тупели, либо просто теряли желание выживать. Именно из-за этого Персей попросил Энкелада обучить его медицине, а если точнее — управлению целительскими силами. После долгих и довольно сложных уроков Перси усвоил, как надо очищать сознание монстров, чтобы те не мучались от кошмаров.       Перси крошил пугающие образы в голове ребёнка, пока не добился кромешной тьмы, чтобы создать золотое пшеничное поле.       — Ты его брат? — спросил Персей парня. Тот нахмурился, но кивнул. — Просто от твоей одежды веет таким же цветочным порошком, как и от одежды Тави.       — Ты что, собака? — Эмма усмехнулась прямолинейности Тибериуса Блэкторна. Перси удивлённо вскинул брови.       — Можно и так сказать.

***

      Сны никогда не были лучшими друзьями для Джексона.       Они в основном давали ему ещё больше поводов бояться чего-нибудь, что частенько сказывалось на его здоровье.       Он огляделся вокруг, найдя себя зрителем по истине странной сцены — Персей увидел себя, другого себя, сидевшего с тихой яростью на лице. Бог сразу узнал свою кровать и свой прежний домик в Лагере, а также Кроули, молчаливо стоявшую перед входной дверью из морских ракушек, держа в руках дымящийся тёплым паром пирог. Мужчина с шоком посмотрел на одежду девушки — на её пухленькое тело была надета ярко-оранжевая толстовка с рисунком пегаса на груди, тёмные штаны, тёплые сапоги с розовыми подошвами, шапка с кошачьими ушами и темно-зелёный рюкзак, предназначенный для походов в горы. На поясе свисал её верный стигийский клинок, который отражал свет с морских кристаллов на стенах домика Посейдона. В тёмных глазах Кроули танцевал и кувыркался синий огонёк. Она застенчиво улыбнулась.       — Я же просил... — Персей-из-сна замолчал, стоило ему увидеть Кроули. — Ты? Что ты тут делаешь?       — Ты ничего ни ел за всё время прибывания на совете старост. Вот я решила рискнуть приготовить тебе что-нибудь съедобное.       — Ты... Приготовила?       Бог, наблюдая за всей этой сценой, увидел кое-что, что заставило его невольно зарычать — на шее Персея-из-сна был золотой ошейник, довольно тяжёлого и толстого строения, у которого вокруг оси были мелкие рисунки всех священных животных богов-олимпийцев. Они все сверкали разными сортами минералов.       Кто посмел надеть на него ошейник?       — ДАЖЕ НЕ ДУМАЙ!       Комната резко уменьшилась в размерах и исчезла. Персей с опозданием понял, что пол тоже пропал, и он быстро сгруппировался, чтобы потом мягко приземлиться на кожаный диван. Бог ошарашено вскочил с дивана, приземлившись в... Нигде. Это было пустое, белое пространство, в котором пахло довольно знакомым запахом.       — С тобой и твоими приключениями я точно ещё больше наберу седых волос!       — Хаос? — стоило ему произнести имя отца Эребуса, мужчина будто по щелчку показался перед ним. Персей еле удержался от искушения снести ему голову за собственный испуг. — Ты и так седой.       Хаос недовольно фыркнул.       — Вот именно! Но ты умудрился вызвать у меня седые волосы даже на моей мужественной груди! Как моя дорогая Мгла среагирует на это?!       — Оторвёт всё с помощью горячего воска, — холодно высказался брюнет. Хаос от таких слов покрылся гусиной кожей. — Что это за место?       Мужчина пожал плечами.       — Пустая комната, летающая по галактике. На быструю руку создал это место — ты заставил меня сильно паниковать, не было у меня настроения декорировать всё тут!       — Чем я заставил самого Хаоса так сильно паниковать?       Хаос тяжело пнул удивлённого Персея по подбородку правой ногой, умудрившись, вероятнее всего, с помощью своих беспредельных сил ударить такое громадное нечто, при этом не сломав себе шею. Бог разрухи несколько раз моргнул, пытаясь оправиться от удивления и прекратить тупо стоять в дурацком ступоре. Хаос устало вздохнул и закатил глаза от потемневших глаз своего так называемого "нового сына" . Он щёлкнул пальцами — и белоснежная пустота заменилась на Египет, они совсем не мягко приземлились на голову большого сфинкса, который всё ещё взирал на реку Нила и наблюдал каждый день восход солнца. Перси схватил Хаоса за шкирку, шипя ему в лицо, чтобы тот прекратить играть с перемещениями.       — Кто мне это говорит! — рыкнул блондин, — ты хоть понимаешь, куда ты умудрился попасть!?       — В том-то и дело, чёртов старик, я ни хрена не знаю о том, что сейчас произошло!       Хаос с каждым словом мрачнел на глазах Перси.       — Ты любишь блины?       — Ты пытаешься улизнуть от вопроса!?       — Прекращай заводиться и представь такую картину, — древний бог греческой мифологии сел в турецкую позу, Перси же решил немного постоять. — Беспредельно высокая стопка идентичных по форме и размеру блинов, одинаковых по составу ингредиентов, НО, — Хаос сделал небольшую паузу. — у них всех разные начинки. Каждый блин — это другая параллельная реальность, в который ты умудрился попасть. Перескочил с шоколадной глазури на ванильную пудру. Теперь понял?       Как бы по-дурацки не звучали объяснения Хаоса, но Перси всё понял, ну, кроме одного.       — Параллельная реальность всё же отличается от перемешения в другой мир, верно?       — Верно! — Хаос довольно улыбнулся. — Другое дело — другой мир, а не другая реальность. Параллельные реальности как большое дерево с его ветвями. Эти ветви — выборы, породившие новое будущее. Например, в том мире, в который ты попал, другой ты чуть не убил олимпийцев, пока Гефест не надел на тебя этот ошейник. В нем заключены силы богов Олимпа, которые еле тебя сдерживают от нашествия апокалипсиса для их пантеона. Ты стал заключённым Лагеря Полукровок. Что-то похожее на ситуацию с Дионисом, только более извращённая и немного идиотская — бедный парень, он даже не может выйти без разрешения в туалет. А ещё, несколько людей даже живы там и в других реальностях. Пример номер один: Лука Кастеллан.       — ЧТО?!       — Не кричи на меня, — Хаос щёлкнул пальцами, и из воздуха материализовался небольшой столик из белого дерева с тонкими ножнами, два стула и... Эм, и угрюмый на вид эльф с ярко-фиолетовыми волосами в костюме дворецкого. На столике был хрустальный набор посуды для английского чаепития и сладости. Перси мысленно называл Хаоса мажором — уж больно тот любит покрасоваться перед другими своими силами. Или тот просто этого не замечает?       Они присели, и недовольный эльф налил им в чашки горячий чёрный чай. Перси стало жарко — уж как, Египет, конечно, красив, но комбинация с этим местом и горячим напитком - плохой результат. Видимо, Хаоса это не особо волновало. Молодой бог зарычал, став источать из себя холод. Эльф стрельнул на него презрительным взглядом карих глаз.       — Если тебе есть что сказать моему сыну, Хиоги, говори сразу, — спокойно заявил Хаос. Хиоги только фыркнул, но ничего не сказал. — Так и думал.       — Лука по правде жив там? Что он делает?       — Ты прям оживился. Жив и здоров.       — Как?       — В той реальности его смогли спасти от смерти окаянного клинка. Он стал парнем Аннабет, ты же тосковал, поэтому решился встречаться с девочкой из детишек Аполлона. Она была из тех, кто заступался за тебя, когда тебя обвинили в убийстве амазонки, за что поплатилась своей жизнью.       Джексон вздрогнул, вцепившись взглядом в расслабленную позу приёмного отца.       — Как её имя?       — А это важно? Вряд ли ты знаешь её в своей реальности.       — Имя.       Хаос недовольно цокнул.       — Хелен Файрчайлд.       От этого имени Перси стало плохо. Он знал её. Знал, знал, знал. Маленькая девочка с даром предвидения. Такая молчаливая, такая спокойная. Она была терпелива к сарказму парня, редко улыбалась ему, но даже Аннабет не могла со своими желаниями про пророчество вызвать у него чувство уверенности в своих действиях. Только Хелен могла. Хоть и один-единственный раз, но всё же... Хелен погибла в битве за Нью-Йорк. Хелен отправилась на защиту своих товарищей и, о боги, перед встречей со своей смертью от рук приспешников Кроноса девушка с веснушками на лице подарила ему самую мягкую улыбку, ничего при этом не сказав.       — Ты будешь мясное рагу или мисо суп?       — Как мне выбраться отсюда? — проворчал Перси. Хаос зевнул.       — Что, даже не поешь? — выразительный взгляд парня был для него ответом. Хаос раздраженно фыркнул. — Легче легкого. Тебе нужно проснуться.

***

      Софи почувствовала себя голодной, стоило Кроули с шаловливой улыбкой взялся за готовку еды. Как и все жители Лондонской Академии. Джессамина с каминным лицом сидела в буфете — она молча ожидала блюда Кроули, скрестив руки на груди. Уилл скучающе вертел в руках метательный нож, совсем не обращая внимания на нервного изобретателя под боком, разбирающий на мелкие детали настольные часы. Зеленые глаза господина с рыжей шевелюрой взволнованно смотрели в сторону кухни, тяжело глотая слюну от натянутых нервов.       Девушка с интересом наблюдала из далека за приготовлением еды и движениями молодого человека. Кроули радостно напевал под нос мелодию.       — Что ты приготовил? — поинтересовалась Коллинз.       Кроули, улыбаясь, протянул ей порцию еды и вилку. Софи неуверенно взяла тарелку и взглянула на еду. Аккуратно нарезанная на квадратные кусочки куриная грудка до золотисто-коричневый корочки зажарена на масле в сковородки, жаренные овощи и арахис, а затем красный чили, который дал блюду ярко-красный оттенок. Запах прям смачно бил по носу, выбивая у девушки дух.       — Не-не-не, не смей есть стоя! Иди и сидя поешь.       — Зачем вы это делаете?       — Что именно? — спросил Кроули, накладывая на кухонную тележку приготовленные блюда и столовые приборы. Софи кивнула на еду.       — Зачем вы пытаетесь задобрить леди Джессамину? Почему вы так хотите заполучить её внимание?       Девушка сама не ожидала от себя такой откровенной прямолинейности. Она стыдливо взглянула на Кроули, который внимательно выбирал сорт чая для себя.       — Неужели это совсем не похоже на дружеское ухаживание?       Софи не знала, спрашивал ли Кроули серьезно это, но у неё не хватило времени на ответ — парень стал двигаться с тележкой в сторону буфета. Девушка пошла за ним, взяв набор салфеток.       Джессамина неподвижно сидела, не удостоив никого взглядом — она смотрела только на стол. А затем на блюда, которые она в детстве могла есть с родителями в дорогих ресторанах. Её мать с любовь расчёсывала ей волосы. Джесси всегда просила делать ей прическу «корона», а папа, загадочно улыбаясь, надевал на неё золотую диадему с лепестками из чистого алмаза. Они — наследники чистой крови, аристократы, люди королевской крови. Поэтому Михаэль Лавлэйс звал свою дочь принцессой. Моя маленькая принцесса.       «В понимании сумеречных охотников» — мрачно подумала блондинка. В каком ужасе был Совет и Анклав от новости, что чистокровные охотники решились на такое преступление - стать обычными просцами и зажить примитивной жизнью в сердце Лондона. И Джесси понимала, что те старики с их идиотскими законами были счастливы смерти её семьи и долгожданному пополнению Лавлэйса в их рядах.       Кроули сел рядом с ней. Боковым зрением Джесси увидела улыбку юноши - тот подвинул в её сторону тарелку с чем-то странным на ней. Белое, гладкой кругловатой формы с сердцевиной из черники. Кроули любезно отломал небольшой кусок от приготовленного белого шоколада - увы, в этой эпохе не были изобретены мощные холодильники, поэтому шоколад был мягким. Джесси с удивлением услышала хруст. Внутри этой сладкой белизны было спрятано имбирное печенье. Она усмехнулась радости в темных глазах.       — Хорошо, ты прекрасно готовишь.       Уилл ворчливо прозвал Кроули подкладным щенком, за что получил двойное комбо пинков в оба колена от Корнуолла и Джессамины. Оба вежливо улыбнулись покрасневшему лицу Эрондейла.

***

      Эта блондинка точно не любит незнакомцев на своей территории. Хотя, Персей тоже ненавидит чужаков, но ему не приходилось выражать свою агрессию через насилие. Стоило ему открыть глаза в это холодное утро, он почувствовал что-то холодное у горла. А затем Перси увидел темную ярость в карих глазах - и без угрызения совести пинком отправил девушку в полет, но Эмма только крепко стиснула зубы от боли в животе (пинок не был слабым) и, совершив плавное сальто в воздухе, приземлилась на пол.       — И тебя с утром, Эмма.       Джексон нашел себя в кровати Тави. Он с запозданием вспомнил о самом малыше, мирно спавшим на его груди в позе морской звезды. Бог аккуратно разбудил его, шепча его имя. Эмма настороженно наблюдала, держа в руках клинок. Биение её сердца заставило его зажмуриться — уж больно та сильно нервничала.       — Даже не смей обманывать меня своим злобным видом, блондинка. Твоё сердце сдаёт тебя с потрохами.       — Не зови меня блондинкой, грязный оборотень.       — Тогда прекрати звать меня оборотнем, раз прекрасно знаешь, что я не являюсь им, — цыкнул на неё Перси, встав с кровати. Тави сонно моргнул, потёр глаза и уткнулся лицом в плечо Джексона, обхватив ручками его мускулистую шею. От вида шрама на его горле Блэкторн и Карстаирс невольно покрылись холодными мурашками.       — Нет, я знаю, — солгала Эмма. Она по правде не знала истинной натуры Персея. Он мог слышать чужое сердцебиение, видеть с далекого расстояния и, к ужасу Джулиана и Кристины, обладал магией. Персей к неудовольствию Эмма и радости Марка присоединился к семейному ужину, играя перед Дрю и Тави представление, заставляя напитки в их стаканах превращаться в водяных существ, создавая иллюзию того, что ты находишься на самом деле на дне океана. Никто не знал, что он такое. И эта неизвестность будоражила и до чесотки раздражала. — Ты чужак в моём доме.       Перси усмехнулся.       — Тави, мне пора.       Октавиан зажмурился.       — Ты придёшь вечером к нам?       — Нет, — Эмма и Перси синхронно произнесли «нет».       — А завтра?       — О´кей, — Перси улыбнулся. Октавиан ощутимо расслабился от его ответа. Эмма же убивала Джексона взглядом.       Он усадил ребёнка на пол и, попрощавшись, пошёл в сторону выхода. Эмма на три шага назад следовала за ним. Перси подметил под её горящими глазами тёмные круги, устало опущенные плечи. Розовые тапки в виде кроличьих лап забавно смотрелись на её стройных ножках.       — Хэй.       Перед выходом Перси получил от девушки... Бутылку святой воды. Она внимательно глядела на него, ожидая реакции. И Эмма получила: расширенные зрачки, тяжелый вздох. От этого охотница получила странную радость, получив в свои руки слабость Перси. Но затем мужчина широко, надменно улыбнулся ей, открыл крышку и стал пить воду из бутылки, а перед уходом наградил ошарашенную Эмму средним пальцем:       — Соси, тупая блондинка.       Бог громко рассмеялся скрипучим смехом, словив брошенный в него клинок девушки, пообещав себе, что вернёт её орудие убийства завтра в целости и сохранности.