Everything, Everything

Следующие пять минут были самыми длинными в жизни Кэролайн, но она заставила себя смотреть на дверь, а не выложенные на раковине в ряд тесты. Она подумала, не стоит ли позвонить Клаусу, тут же решив, что это ужасная идея, затем — не позвонить ли маме, но она наверняка будет в восторге и потребует, чтобы она рассказала Клаусу. В конце концов, Кэролайн провела пятнадцать минут, кусая губы и пряча глаза от тестов, и так никому и не позвонила. Но затем ее взгляд все-таки упал на крошечные розовые плюсы на всех трех тестах, и Кэролайн, еле сдерживая панику, сложила тесты в приготовленный маленький пакет и унесла его к себе в кабинет. Беременна. Сидя в своем офисе, Кэролайн выплакала все глаза: примерно на 90% процентов потому, что она была счастлива, и потому, что на оставшихся десять процентов она была в ужасе. Неплохое себе соотношение, если подумать. К тому моменту, как она с трудом покончила с собранным ей с собой Клаусом ланчем, она приняла решение. Она избавится от тестов, переживет ужин с девочками, а завтра расскажет Клаусу. Она даже представить не могла, как он отреагирует; она не могла представить его рядом с ребенком, хотя ее воображение продолжало мучить ее картинками Клауса и крошечного малыша. Он убил больше людей, чем все, кого она встретила за свою жизнь, и все же она откуда-то знала, что он будет хорошим отцом. Семья для него была всем, а их ребенок будет той единственной семьей, что совсем не будет связана с Майклом. Кэролайн смыла потекший макияж и нанесла его вновь, закончила с работой и провела последний час, ища в интернете имена для девочек, потому что прекрасно понимала, что, будь это мальчик, они назовут его честь одного из миллиона братьев Клауса. И ее это вроде как устраивало. Кэролайн собралась на пятнадцать минут раньше обычного, потому что больше просто не могла сидеть на месте; ее секрет гудел у нее под кожей, и она продолжала то и дело касаться своего плоского пока живота. В результате, она приехала в «Гриль» на двадцать минут раньше и едва не упала, в дверях внезапно столкнувшись с Тайлером. Он поймал ее, схватив за локоть и помог вновь обрести равновесие: — Эй, Кэр, как ты? Она уставилась на него: — О, отлично. А ты? Что ты здесь делаешь? Он был в костюме, и, надо сказать, выглядел прекрасно. — «Гриль» — мой? — Он с любопытством посмотрел на нее, и Кэролайн мысленно вздохнула. Ну конечно, она должна была об этом знать. Она рассмеялась: — Ну конечно, я имела в виду, что ты делаешь здесь так поздно? — А, мне нужно было побеседовать с новым менеджером. Как раз закончил, — он вздохнул. — Не думаю, что ты захочешь со мной поужинать? Кэролайн порозовела: — Эм, извини, у нас девичник? Тайлер кивнул, уголки его губ опустились: — А, хорошо. Здорово. Увидимся? — Конечно! — Согласилась Кэролайн. Ей стало интересно, как же так случилось, что Тайлер теперь владел «Грилем» и не жил в своем доме. Ей было интересно, почему он был один, ведь в этой реальности он не был оборотнем, он никого не убивал, и был отличным парнем. — Кэролайн! Голос Елены вырвал ее из задумчивости, Тайлер к этому времени уже пропал из виду. Кэролайн обернулась к глядевшим на нее Елене и Бонни, обе были на каблуках и определенно прихорошились. — Привет! — Ответила Кэролайн слегка заторможенно. — Извините, что-то меня совсем в другой мир занесло! А где Ребекка? Елена нахмурилась: — В дороге. Ты уверена, что все хорошо? — Да, определенно. Пойдем, закажем столик. Они прошли к угловой кабинке, той о которой у Кэролайн были воспоминания и из этой и из ее, другой реальности. Она помнила, как смотрела на Клауса через весь бар в ее реальности, желая его и запрещая себе желать. — Я так рада, что мы смогли встретиться, — широко улыбаясь, сказала Бонни. — С детьми сейчас так сложно. Елена усмехнулась: — Могу только представить! Мой брат остался с ними дома? — Ага, — Бонни засмеялась. — Как всегда, Джереми — мой спаситель. Кэролайн немного грустно улыбнулась, потому что какие-то вещи не меняются, какую реальность не выбери, и Бонни и Джереми заслуживали самого лучшего. Они заслуживали этого. — Джереми — отличный парень. — Кстати об «отличных парнях», — прошипела Елена. — Зачем ты говорила с Тайлером? Кэролайн ошеломленно заморгала: — Потому что он наш друг? И был здесь? Елена поморщилась: — Он пригласил тебя на ужин. — И? — Возразила Кэролайн. — Я отказалась. Бонни засмеялась, сняв напряжение: — Елена, остынь. Тайлер безвреден, ему просто нужно найти кого-нибудь, чтобы выбросить Кэролайн из головы. — Но уже целых… Десять лет прошло! — Возразила Кэролайн. Она была не уверена насчет времени, но она знала, что она и Клаус были вместе довольно долго, так что это было вполне себе безопасным преувеличением. Бонни пожала плечами: — Ага. Оказывается, Тайлер не умеет забывать. Мне кажется, он всегда будет тебя любить. Кэролайн пыталась придумать, что на это ответить, но тут как раз пришла Ребекка, и тем самым спасла ее. Она села рядом с Кэролайн и в мгновение ока заказала у официантки маргариту. — Отличная идея, — одобрила Елена. — Мне тоже самое. Кэролайн запаниковала, потому что она знала, что из нее ужасная лгунья, несмотря на то, что у нее была широкая практика, и если она не закажет выпивку, они точно заметят. Тут — еще одно нечаянное спасение! — Бонни объявила: — Мне воду, я за рулем. — Мне тоже, — быстро добавила Кэролайн. — И, думаю, мы начнем с крылышек. Официантка ушла, и хотя взглядом ее сверлила Елена, первой заговорила Ребекка: — И что там с Тайлером? — Спросила она. — Если Ник решит, что он снова решил за тобой ухаживать, он его на куски порвет. Кэролайн пришлось напомнить себе, что в этой реальности это всего лишь фигура речи, но она все равно едва удержалась от истерического хихиканья, потому что Клаус бы порвал Тайлера на куски… Буквально. — Господи, народ, нет. Он был здесь, я спросила, почему он допоздна работает, и… И вообще, с каких это пор Тайлер владеет «Грилем»? — Спросила Кэролайн. Она надеялась, что ее подруги решат, что она запуталась, и ответят. Ребекка засмеялась: — Ну, когда вы расстались, и он уехал из города, как ты знаешь, он оставил дом на Мэтта. И когда мы с Мэттом начали встречаться, я туда переехала. Когда Тайлер вернулся, по-моему, у него наконец мозги встали на место, и он ведь хотел потратить наследство на что-нибудь стоящее. Ужасно, что его мать умерла, он, похоже, так и от этого и не оправился. — А когда он вернулся, почему ты и Мэтт не выехали из особняка? — Автоматически спросила Кэролайн, изумляясь тому, как две реальности пошли параллельными путями. Ребекка нахмурилась: — Он и не хотел… Воспоминания, что-то такое, и я и Мэтт выкупили дом. Ты же знаешь, Кэр. С тобой все хорошо? Кэролайн помотала головой, смутившись: — Прости, все нормально. Работа в последнее время достала, я просто с ума схожу. Забывчивость напала. Принесли напитки, они сделали заказ, но Елена по-прежнему продолжала пристально смотреть на нее через весь стол. — Ты уверена, что дело только в работе? — С намеком улыбнулась Елена, и Кэролайн напрягла всю свою силу воли, чтобы убедительно солгать. Елена была ее лучшей подругой, но Клаус заслуживал узнать ее секрет первым. Она закатила глаза: — Абсолютно. — Знаешь, — добавила Бонни, — я была до ужаса забывчива, пока носила Грэйсона. Серьезно, эмоции скакали, как качели, я все время забывала какие-то мелочи, а потом не могла из-за них успокоиться. — Ага! — Просияла Ребекка. — Может быть, это оно! Наконец-то, наконец-то я буду тетей! Кэролайн с трудом сглотнула: — Я не беременна, девочки. Они тут же погрустнели, и Кэролайн, ужасно себя чувствуя из-за лжи и зная, что Клаус никогда ее не простит, если она расскажет им, а ему смолчит, добавила. — Но мы снова решили попытаться. Ребекка улыбнулась: — Слава Богу. Когда ты сказала, что вы решили сделать перерыв, я так волновалась. Ханне нужны кузены. Кэролайн засмеялась: — Я буду стараться изо всех сил. После этого разговор тек без всяких усилий. Когда Кэролайн была уверена в теме, она болтала без умолку, но иногда она замолкала и просто слушала, находя новую информацию о мире, в котором очутилась. Она больше не позволяла себе касаться живота, и, попивая свою воду и наблюдая за тем, как напивается Елена, она знала, что ей повезло больше. Только в десять часов Кэролайн проверила телефон и обнаружила несколько сообщений от Клауса: первые были раздраженными, последние — наполненные тревогой. Она так объелась, что едва могла двигаться, Елена и Ребекка мало чем от нее отличались. Бонни уже уехала домой, и Кэролайн не могла ее винить, в конце концов, она едва не заснула прямо за столом еще до того, как принесли десерт. — Пойду, позвоню Нику, — объявила Кэролайн, — а затем развезу вас двоих по домам. Она выскользнула из кабинки и набрала знакомый номер. — Кэролайн, — судя по голосу, Клаус был вне себя от ярости. — Ты, мать твою, где?! — В «Гриле», я же говорила, — ответила Кэролайн. Клаус зарычал: — Все еще там?! — Конечно, — засмеялась Кэролайн. — А где еще мне быть? На том конце линии повисло молчание, и Кэролайн сжала зубы, прежде чем повторить: — Клаус, куда, по-твоему, я могла уйти? — Не знаю, — тихо ответил он.