Секреты могут убивать

У каждого есть свои секреты. Секреты, которые люди забирают в могилы. Секреты, ради сохранности которых стоит убивать. (с) Киган Блэкберн сидел за партой на английском, который был вторым уроком, и о чем-то усиленно размышлял. Парень был долговязым, очень худым, как рок-звезда, его волосы были чернее угля, глаза такие же черные, глубокие и слегка пугающие. Он носил вельветовые джинсы и потрепанные рубашки, постоянно курил "Мальборо" и "Кэмел". Обожал слушать старенькое радио, потому что его отец работал на радио-станции Хидденбрука, а еще больше обожал гонять кофе днями и ночами напролет, отчего становился жертвой постоянной бессонницы, но парень не жаловался. Ему нравилось вставать на рассвете и в сотый раз читать "Над пропастью во ржи" или "Убить пересмешника". А еще нравилось просыпаться среди ночи, открывать окно и вдыхать запах ночи. Нравилось потягивать арбузный шнапс, разбавленный минеральной водой из маминого стакана, хотя название "немецкая водка" нравилось Кигану гораздо сильнее, потому что "арбузный шнапс" звучал почти также безобидно, как и "арбузный сок". Киган, наморщив лоб, достал из внутреннего карманчика в рюкзаке дольку апельсина и отправив ее в рот, сильнее призадумался. Он старался не оглядываться и не смотреть на Аликс Ронки, которая почему-то вдруг вернулась из своей Калифорнии, такой же солнечной, как и она сама. Киган когда-то дружил со всеми этими людьми, но ему казалось, что это было в далеком-далеком сне, который приснился ему лишь однажды и уже почти забылся. Если быть до конца честным, он не очень понимал, почему Артур Боуэн обратил на него внимание пять лет назад и зачем вписал его в свою компанию. Киган был устоявшимся и довольным всем интровертом, а подобных типов король школы терпеть не мог, так зачем дружить с ним? Блэкберн съел еще одну дольку апельсина и, вытерев мокрые ладони об рубашку, вернулся к своей тетради по английскому, но мысли занимал Артур. Парня раздражало, что спустя столько времени он все еще думает про него, но факт был фактом. С того апреля все изменилось, все очень сильно изменилось, он изменился, как и они все. Тогда Киган вечно таскал с собой черный блокнот для записей, где он писал глупые рассказы и заметки, которые потом зачитывал сам себе, при свете луны, сидя на подоконнике в своей комнате в любимой пижаме, которую ему сшила мама. Он также помнил, что даже пытался научить Артура писать рассказы, и действительно видел, что тот что-то пишет в огромной разноцветной записной книжке, обклеенной пахнущими колой стикерами из декоративного магазинчика в молле "Дорис и Кларк", на втором этаже, в котором продавались декоративные скотчи, мотки розовых ниток, ножницы для фигурного вырезания, настольные игры и прочая лабуда. Раньше вся компания Артура часто наведывалась в этот магазинчик, где мужчина у прилавка продавал им по дешевке кучу карамельных конфеток "Ларри" (той весной все ели такие) и, набирали полные корзинки ненужного хлама, которые потом уносили домой в огромных красных пакетах, страшно довольные. Где-то в июне после девятого класса "Дорис и Кларк" закрылись, будто без Артура их существование продолжать не было смысла, и на его месте вырос модный бутик "Hugo Boss". В молле они часто посещали роллердром, потому что изящный и ловкий Артур души не чаял в роликах. Правда, Киган плохо справлялся с этим непосильным для неуклюжего, заданием, но перечить Боуэну не желал, правда, иногда ссылаясь на плохое самочувствие, ему удавалось избежать очередной пытки. Если же нет, то Киган становился предметом насмешек своего друга. Тот закатывал глаза, ухмылялся и советовал ему лучше стараться. Но Блэкберн не чувствовал себя одиноко, потому что на роллердроме был еще один человек, который чувствовал себя также не в своей тарелке. Это была Николь. Вобще-то из всей компании, как ни странно, ближе всех по натуре ему была именно она. Шей ему не нравилась в романтическом плане, но как родственная душа – нравилась очень. Аликс казалась ему солнечной Барби, вечно веселящейся и не думающей ни о чем, Анетти на его вкус была немного глуповатой и тоже не особо думающей, а еще была зациклена на еде, а сам Киган ненавидел еду и ненавидел есть. Эван читал хорошие книги, получал только высшие баллы на контрольных, да, он был умным, просто не туда. В жизни он умным не был. Всё, что он делал, говорил или думал – являлось высшей степенью глупости. А особенно один его поступок, о котором Блэкберн узнал случайно и хотел бы не знать. И в целом, симпатичный, домашний мальчик с отличным табелем и приглаженными у личного парикмахера пепельно-русыми волосами был далек от Кигана так же, как и Айдахо от Флориды. Николь казалась ему наиболее приближенная к идеалу – глубокая, думающая, мечтательная, ей удавалось быть одновременно немного хмурой, но оптимистичной. Но после исчезновения Артура парню так сильно захотелось забыть всю эту историю, что он перестал общаться со всеми из компании Боуэна, и очень скоро подростки даже перестали замечать друг на друга на улицах, а общение ограничилось в "привет-пока". Вот и все. Когда друг умер, в Кигане словно что-то сломалось. Второго апреля после обеда, он спрятал свой черный блокнот в пустующий ящик стола в самом низу, закрыл на ключ, а сам ключ выбросил в окно. С тех пор он не доставал блокнот и тем более не писал рассказы. Блэкберн вообще больше ничего не писал, предоставив это право профессиональным авторам, и навсегда забросил свое хобби. Примерно в конце апреля он выбросил их общую фотографию, на которой были все шестеро (Артур, естественно, посередине), сделанную на выпускном балу в восьмом классе, в большой мусорный бак рядом с их домом, и за завтраком смотрел из окна в кухне как мусоровоз навсегда увозит что-то, что являлось частью его жизни много лет. В тот момент он ощущал то самое непонятное, но болезненное чувство, которое навещает тебя: «стоит попрощаться с тем, что когда-то было значимым». Зато когда парень проходил мимо дома Боуэнов, и в поле его зрения попадал знакомый сад и открытое окно, предоставляя вид знакомого холла, Киган постепенно переставал чувствовать боль глубоко внутри. Он чувствовал облегчение, и примерно так он и жил до поры до времени. Внезапно из рюкзака послышалось характерное пиликанье мобильника. Учитель английского недовольно глянул на Блэкберна, на миг отрываясь от доски. - Что я говорил про телефоны? - строго спросил он, возвращаясь к написанию школьной программы на будущий год. - Извините, наверное, от родителей, - пробубнил Киган, недовольный тем, что весь класс уставился на него, будто на удава в зоопарке. Номер не определен. «Киган-Писака или Киган-Вор? Для того, чтобы описать каким я тебя запомнил при жизни, мне понадобятся всего эти два определения. Что больше нравится? Дай угадаю! – Икс». *** - Ну что, Нетти? - улыбнулась Аликс, усаживаясь за столик после четвертого урока. На обед она взяла себе сладкий ежевичный йогурт и чай с медом. - Что-то я нигде не замечала Николь. У нас что, нету общих уроков? - Видимо, нет, - пожала плечами Анетти ДеВито, облизывая пальцы, перепачканные клубникой. Она даже не взглянула на парня, который проходил мимо с подносом, наполненным булочками с орешками, политыми глюкозным сиропом, что было не свойственно Анетти - любительнице сладкого, мучного и много другого не полезного. - Тебе купить что-то? Ты же любишь сладкий попкорн, хочешь я сбегаю, куплю тебе? - спохватилась Аликс, решив, что у Анетти нет денег. - Мне не трудно. - Я не люблю попкорн, - во второй раз пожала плечами блондинка, равнодушно взглянув на синий автомат с фаст-фудом, спрятавшийся где-то сбоку. Аликс только вздохнула и открыла йогурт, растерянно болтая ногой под столиком. Да, они все очень изменились. Все меняется, иначе тогда бы в мире не существовало бабочек. - О, Николь! - Аликс грациозно подскочила с места, умудрившись не опрокинуть йогурт и заключила в объятия ничего не подозревающую, длинноволосую брюнетку. Шей сильно смутилась, не отвечая на объятия она сделала шаг назад и заправила выбившиеся пряди за ухо. - Привет. Давно не виделись, - смущенно произнесла девушка и неуверенно улыбнулась. - Конечно, давно! - жизнерадостно откликнулась Ронки, улыбаясь во весь рот. - Я теперь вернулась, и мы сможем наверстать упущенное, правда? - Ммм... Ну, рада была повидаться, - Николь натянуто улыбнулась и обернувшись, громко спросила: "Тесс, ты идешь?". - Уже, - послышался звонкий девичий голос сзади, и к девушке подошла высокая брюнетка, очень похожая на Николь. Она была стройная, но с эффектными формами. Чёлка спадала ей на лоб, и за новой стрижкой и новым стилем, Аликс, еле-еле смогла узнать девчонку, которая когда-то являлась ее одноклассницей. - Таисса? - не верящим взором уставилась на брюнетку Аликс, замерев на одном месте. - О, Али, привет! - мелодично рассмеялась Таисса Делиш, откинув волосы назад. Ронки никак не могла войти в ситуацию: еще полтора года назад эта девушка была ничем не примечательной мышкой на задней парте, которая боялась-то и руку на уроке поднять и училась средненько. Что вдруг произошло? Разве такие резкие метаморфозы в обще законны? - Ты была в Канзасе, да? - Почти, - нахмурившись, кивнула Аликс, не сводя взгляда с Таиссы. - О, так тебя теперь, Элли называть? - пошутила Таисса, не переставая улыбаться своей самой обязательной улыбкой. Кстати сказать, у нее это получалось очень хорошо. - Элли из Изумрудного города? Ладно, Николь, идем, - и две брюнетки взявшись за руки, прошли к очереди за своим обедом. Аликс еще несколько секунд стояла и хлопала глазами, пока чей-то шутливый голос сзади не произнес: - Кхм... Неужели наша мисс Калифорния вернулась? - это был Дэн Питерс, также одноклассник и призрак из прошлого. Он не был изгоем, но и не был популярным, в общем-то он был самым обычным, но Ронки общалась с Дэном, потому что ценила людей с развитым чувством юмора, а таких вокруг нее было очень мало. Парень на самом деле и не был каким-то особенным. У него были темные, вьющиеся волосы и серые, как небо в Лондоне в самые пасмурные дни, глаза. Он любил шутить и смотреть комедийные сериалы, потому что его родители работали где-то в Австралии в комедийном телешоу телеведущими. Он жил со старшим братом, который работал служащим в отеле "Четыре неба" и периодически уезжал в соседний город – захолустный городишко Мейсвор, где общался с каким-то своим дальним другом, жившим в маленьком домике, и являлся барменом в ночном клубе. Кстати, Артур частенько навещал Мейсвор, мотивируя это желанием видаться тоже с каким-то другом, но шатенка никогда не верила в эту легенду, хотя ей и не было особого дела до его тайн. Аликс всегда было важнее повеселиться и развлечься. Заставить уровень адреналина в крови подскочить, а роскошной компанией для бесшабашных занятий был именно Боуэн, вместе с которым они даже однажды угнали мотоцикл (правда, потом вернули). В чем был смысл ссориться с таким активным парнем, и все для того, чтобы узнать какие-то его личные секреты? Каждый имеет право на свои секреты. Правда, сейчас Аликс и горечью думала, о том, что лучше бы она допытывалась до всего личного, что было у Артура. «Вдруг это остановило бы его от самоубийства», - с содроганием сердца думала девушка, и в эти моменты ей всегда хотелось плакать. - Уж хотя бы ты помнишь, в каком штате я жила. И это радует, - тепло улыбнулась Аликс, стараясь не показывать, как рада его видеть. - Кажется, меня еще не все тут забыли. - Знаешь, для девчонки, прожившей полтора года где-то там в Сан-Франциско, ты выглядишь отвратительно не загорелой, - притворно критически оглядел шатенку парень, покачав головой. - Ха-ха, наверное, поэтому и решила вернуться, - усмехнулась Аликс, и ее настроение резко пошло вверх. - Присядем, вот Анетти за столиком. - О-о-о, наша мисс «Я-Буду-Только-Половину-Грейпфрута», - протянул Дэн. - Ладно, я лучше пойду, уже пообедал, - и напоследок обняв подругу, парень покинул школьную столовую. Ронки вернулась к столику и присела рядом с Анетти, доедая остатки ежевичного йогурта, и размышляя о том, какой же он вкусный и как же его мало. Может, взять еще? Ежевичного йогурта никогда не бывает много. В столовой показался Эван. Внешне он практически не изменился и по поведению остался таким же открытым. Поздоровавшись со всеми парнями из бейсбольной команды, он с улыбкой прошел мимо нашего столика и только кивнул в знак приветствия Анетти, а с Аликс поздоровался, поздравив ее с возвращением. - Эээ... вы поссорились? - озадаченно поинтересовалась шатенка, забыв про йогурт. - Почему поссорились? - не менее озадаченно переспросила Анетти. - Ну... Вы просто кивнули друг другу, - до сих пор ничего не понимая, объяснила Аликс таким тоном, будто бы ее вопрос был итак понятен. - В общем-то, никто из нас друг с другом не общается, - будничным тоном пояснила ДеВито, вставая со стула и направляясь вон из столовой. - Ты куда? - поспешно крикнула ей вслед Ронки. - Меня брат попросил кое-что ему отдать, так что прости, - извиняющимся тоном откликнулась блондинка, и идя быстрым, уверенным шагом ушла из помещения. Аликс осталась сидеть одна, и на ее лбу показались несколько морщинок, так как она напряженно размышляла. Конечно, шатенка любила шумные компании. Да что там любила, она была их душой, как говорится. Но побыть в одиночестве сейчас тоже полезно, чтобы хорошенько поразмыслить насчет странного сообщения – кто мог его написать? У Ронки был один вариант - Киган. Он однажды случайно узнал про их тайные отношения с Эваном. Неважно как, но важно то, что поэтому вполне реальным был вариант, что так странно пошутить мог он. Этот парень в вельветовых джинсах действительно был, с точки зрения девушки, очень странным, и он выбивался из общества как нитки из старой подушки. Аликс решила разыскать бывшего друга на следующем уроке и назначить ему встречу, чтобы обо всем поговорить. За такими мыслями её и застало новое сообщение. Прочитав его, у шатенки душа ушла в пятки. «Ты думала обо мне? Дьявола помянешь, он и появится. Знаешь, ты поступаешь очень подло по отношению к своей бывшей подруге. Она, конечно, должна все знать про вас с Эваном. Я дам тебе шанс смягчить ее гнев: расскажи всё сама. Даю тебе время до завтра. После 12:00 тайна будет раскрыта. Но в следующий раз я так тебя не пожалею. Целую. – Икс». Н-да, как-то слишком много воспоминаний за один день. *** Эван Галайтли переступил порог своего частного дома и с облегчением плюхнулся на белый диванчик из паллет, стоящий в гостиной. Находиться в обществе, улыбаться даже тем, кого считаешь мерзкими созданиями, смотреть на бывших друзей (а значит – затрагивать самые больные струны в душе Эвана) – все это, определенно, выматывало. Парень потер виски и задумался о том, что возможно, Аликс Ронки вернулась не просто так? Что-то ей было нужно? Эван сомневался: вдруг она расскажет всё Николь, мало ли что могло ей в голову взбрести. И тогда пиши – пропало его устоявшемуся статусу в старшей школе, который он воздвигал в одиночку, черт знает, сколько времени. Как-никак, изменять своей девушке, пусть и полтора года назад, это не то, за что можно получить одобрительную похвалу и несколько баллов в чужих глазах. Зато в чужих глазах с помощью неё можно легко упасть. "Как же я допустил, чтобы показуха до такой степени подмяла мне жизнь", - с раздражением подумал Галайтли, стараясь игнорировать головную боль. Вдруг периферийным зрение Эван заметил сбоку знакомый силуэт, замерший на месте. Повернувшись, он увидел свою сводную сестру. - О, Хлоя, привет, - натянуто поздоровался Эван, подтягиваясь на диванчике. - Как первый день в качестве одиннадцатиклассника? - устало спросила девушка, вытирая лоб от пота бумажной салфеткой. - Ммм… Неплохо, если честно, - фальшиво улыбнулся Галайтли, вставая и присаживаясь на самый край диванчика, освобождая сестре место. Но блондинка устроилась по-турецки на деревянном полу, и внимательно посмотрела на парня. У нее были очень светлые, почти платиновые, короткие волосы до ушей, щербинка между зубами и еще фигура казалась немного полноватой, но тому была причина. Кстати сказать, Хлоя Грэм являлась абсолютной ровесницей Эвана и всех его друзей – ей также было семнадцать лет. Так почему, спросите вы, она не посещала школу, удовлетворяясь жизнью затворницы? Перед Новым Годом, в девятом классе, Уилфред Грэм переехал вместе со своей пятнадцатилетней дочкой из Мэйсвора в Хидденбрук после резкого, скандального и очень не однозначного развода со своей женой. Кажется, они не сошлись во мнениях в некоторых моментах по поводу своей дочери, поэтому-то и произошел весь конфликт, но Галайтли никогда не слышал об этом подробностей. Спустя, может быть, недели три, мать Эвана – разведенная, немолодая, но все еще видная женщина, работавшая су-шефом в самом презентабельном ресторане "Четыре неба" (роскошный фасад, достойный интерьер) познакомилась с новоиспеченном детективом Грэмом. А в марте они уже сыграли шумную свадьбу. Вот так и появилась у парня сводная сестра. Правда, случилось кое-что, рассорившее Уилфреда и Аманду Грэм, и это кое-что действительно выходило за рамки приличия. В городке долго судачили об этом, но потом все рты, даже самые говорливые, замолкли, и переключились на развод с двойной изменой в одной из элитных семей Хидденбрука. Но факт остается фактом. Спустя пару недель после исчезновения Артура (как ни странно, для Эвана всегда, и по сей день, точкой отсчета являлось исчезновения друга. Это как до н.э, только после исчезновения Артура: например, он знал, что через три месяца после его исчезновения закрылся их любимый магазинчик "Дорис и Кларк". Эван часто посещал напыщенный "Hugo Boss", но прошлое все равно преследовало парня. Он даже помнил, что Боуэн всегда шутливо называл его "товарищем") Хлоя Грэм объявила семье, что беременна. Был грандиозный скандал, но девушка все-таки родила сына в ноябре прошлого года, и скоро ему должен был исполниться год. Хлоя решила, что ненадолго приостановит получение среднего образования и займется обучением ребенка, а потом уже вернется к книгам и знаниям. Грэм так и никому не призналась, кто же все-таки отец Зейна (так она назвала ребёнка) и, находясь в нервирующем его неведении, Галайти частенько пытался, всматриваясь в малыша, разглядеть в нем знакомые черты и наконец, разобраться в том, от кого же забеременела Хлоя. Ситуацию сильно осложняло лишь то, что малыш, видимо, внешне полностью пошел в мать, поэтому парень уже давно оставил свои беспомощные попытки. Иногда он старался поговорить с Хлоей и все разузнать, но так как она всегда молчала, разговоры тоже канули в прошлое. Рюкзак Эвана запел мелодию из заставки "Друзей". Конечно, это не рюкзак, а всего лишь оповещение об СМС. Достав телефон и, прочитав сообщение, Галайтли тут же выронил его на деревянный пол гостиной. «Ну что, товарищ, ты читал "Игру престолов"? Кажется, ты бы понравился Ланнистерам, ведь они делают то же, что любишь делать ты. – Икс».