Ipso jure. /лат. «В силу закона.»

— Ох, как свежо, — с удовольствием вздохнул полной грудью Вячеслав, выйдя за пределы замка на поле для квиддича вместе с девушкой, — чудесно… — Да, — Полумна стала в позу «мостик», — чудесно заниматься рано утром после дождя… И так красиво — листья разноцветные… Осень… Мы будем драться? — тут она снова выпрямилась. — Я хочу по мишени побить, мах ногой отработать… — Отлично… — Луна пошарила в сумке и достала бинты, в которые замотала руки Вячеслава, а он — замотал ее, — тогда… Защищайся! Рогозин занимался с ней весело; они смеялись, задорно переглядывались и хохотали над общими, сказанными вслух шутками. И совсем не заметили еще одного соглядатая… За ними наблюдал, уперевшись на свою палку-трость, профессор Грюм. Он стоял примерно за пять шагов до парочки студентов. Вид у него был довольным. Вячеслав почувствовал чужой взгляд в спину и обернулся. — Профессор Грюм? — немного удивленно проговорила Полумна, опуская уже занесенные руки, которыми хотела только что ударить парня. — Вижу… Молодцы, что разминаетесь… Хвалю… А ты чего такой худой, Рогозин? М? — кивнул на паренька преподаватель по ЗОТи. — Эээ, откуда вы меня знаете? — неловко поинтересовался юноша. — Сэр, — виновато добавил он в конце, вспоминая о приличиях. — Я от природы вообще-то такой… — Ничего, — Аластор Грюм окинул двоих оценивающим взглядом, — мы это исправим… О тебе мно-о-го рассказов ходит, Рогозин Вячеслав Вячеславович… Ты же из России, верно? Так что считай, парень, что мы уже знакомы. Строевую подготовку проходил? Видно, что у тебя военная выправка… — Конечно… — Вячеслав повел плечами. — Я в военном лагере был… Но всего месяц. — Тебе нужна настоящая практика, а с теорией, как я вижу, у тебя и так полный порядок… Хотите, чтобы я вас тренировал? — А вы служили? — спросила блондинка с интересом. — Я, в отличие от нежных аристократов-волшебников, — тут Грюм сплюнул на землю (явно с отвращением), — добросовестно служил в Вооружённых силах Её Величества. Я вообще не признаю тех, кто не проходит военную подготовку. — На море или… — начал было готовить Рогозин. — Нет, плавать в луже — это не мое, — Аластор нервно дернул рукой, и магический голубой глаз завращался в глазнице с бешеной скоростью, — войска специального назначения Великобритании, — ухмыльнулся он, — если для вас эти слова что-то значат… — Ничего себе, — выдохнула Полумна, — те самые легендарные войска? Класс… — В вас обоих я вижу то, чего не видят другие… — бывший мракоборец прохромал к ним, и встал ближе. — Так вы согласны? Только учите, — тут он погрозил рукой в шрамах, — лени и увиливания я не потерплю… Единственная причина, по которой вы не сможете прийти на тренировку — это только смерть. — Неприятно ухмыльнулся он. — А можно мы друзей позовем? — спросил Рогозин, быстро прикинув, что вместе будет легче. — Зовите, кого сможете. — Мужчина продолжал ухмыляться, — посмотрим на них… До встречи на парах, мистер Рогозин и мисс Лавгуд. — До свидания, сэр, — откликнулись сразу на два голоса подростки. — Мужик, — уважительно проговорил Вячеслав, смотря ему вслед, в удаляющуюся все дальше спину. — Рогозин, — протянула светловолосая девушка, тоже смотря в спину преподавателя по защите от темных искусств, — а ты уверен, что после его «тренировок» мы с тобой останемся в живых?! *** — Сегодня как будто неплохо… все утро на улице. — Палец Рональда Уизли скользил по колонке уроков на понедельник. Только что профессор выдала ученикам четвертого курса новое расписание. — Травология с пуффендуйцами… и уход за магическими существами… а, черт, это у нас со слизеринцами… — Всегда мечтал увидеть рожу Малфоя вблизи, — скорчился от отвращения черноволосый паренек, садясь за стол. — Луна, я в этот раз с вами, — заметил Вячеслав. — И Гермиона, кажется, тоже… — Да. — Подтвердила девушка. В этот раз она кардинально сменила стиль — впервые волосы были закручены в хвост, и убраны, открывая лицо. Раньше у нее была прическа, как язвительно отзывалась о ней Лавгуд, «пальцы в розетку», и они убирались лишь ободком на голову. По-видимому, девушка поняла, что взрослеет, и начала волей-неволей следить за собой. И юбка в это раз была гораздо короче (иногда девочки не ходили в «форменных», серых ниже колена — это позволялось, так как учителя сами еще помнили, какого это: быть растущими подростками), и блузка была сильнее расстегнута на груди, что демонстрировало неплохое декольте. Парни с явным удовольствием заглядывали ей в вырез. Грэйнджер это льстило. Впервые на нее было столько внимания, да еще и мужского. Совет, данный ей Рогозиной, она использовала явно вовсю… Луна в этот раз надела черное платье под мантию, и выглядела более шикарно, чем обычно. Кулон в виде скальпеля, который она не снимала, очень украшал его. Светлые волосы были уложены в прическу «конский хвост» на затылке, и просто стянуты черной лентой в тон. Джинни тоже приоделась — теперь у нее были собственные деньги, и щеголяла плиссированной серебристой юбочкой с поясом в виде звеньев цепочки. Невилл и Рогозин были в рубашках — Невилл в простой голубой, а Рогозин — в серебристо-серой, шелковой и он был единственным, у кого был повязанн на шею фирменный гриффиндорский галстук. — О, Нев, у нас будет артефакторика! Аж две пары! — обрадовался юноша. — Полумна, а ты на прорицания? — Не-а, — заметила девушка, — теперь у меня не будет никаких-таких «прорицаний»… Я к мадам Помфри иду, обучаться на правах помощницы. С этого года мне это можно — исполнилось четырнадцать. Теперь буду в Больничном крыле после уроков… — И мы с тобой перестанем ходить на свидания? — недовольно вытянул губы Вячеслав. — Ну, разве только что в пятницу… или во время каникул… или когда я буду ей не нужна, — Луна тоже грустно улыбалась, — Слав… — Луна, у меня к тебе по этому поводу претензий нет, — замахал руками Рогозин-младший, — я все понимаю. Ты же меня терпишь с моей артефакторикой… Так почему я не потерплю с твоими курсами колдомедицины? — Я рада этому, — улыбнулась девушка и обняла его. — Вас, кстати (Грюм и мы), приглашаем на совместную тренировку… — Невилл, прикинь, он в SAS* служил… — заметил Рогозин, поднимая взгляд от газеты. — Ничего себе, — выдохнул Долгопупс, — вот это преподаватель… С огромным удовольствием присоединюсь к вам после пар… *** Профессор Стебль на первой паре продемонстрировала классу самые уродливые растения, какие только им всем приходилось видеть. На самом деле они выглядели скорее даже не как растения, а как гигантские черные черви, вертикально торчащие из почвы. Каждый слегка извивался и был усеян множеством блестящих припухлостей, наполненных какой-то жидкостью. Рогозин мигом узнал их, так как использовал их гной для косметических средств — себе и матери. Когда, правда, он когда-то рассказал матери — из чего он готовит ее любимый крем, она его чуть было не убила… Но это были мелочи… В присутствие мрачного Хагрида — Клювокрыла не казнили, а куда-то увезли, запретив лесничему приводить и показывать животных выше класса «опасные», урок по уходу прошел более тихо и спокойно — он принес нюхолеров, которые весь урок искали зарытые в землю «золотые монеты», которые оказались на деле временными чарами. Малфой вел себя тише воды, ниже травы, зато потом… Дело было в вестибюле. Они вошли в холл, где народ толпился у дверей в Большой зал. Друзья отошли в сторонку, и тут позади них раздался громкий голос: — Рогозин! Эй, Рогозин! Не расскажешь, что там у вас со Снейпом произошло? — Да что ж это такое?! — едва не взвыл Вячеслав, поворачиваясь. — Что тебе, Малфой? Это мое личное дело, Драко… Мое и… Северуса Снейпа. Всем факультетам причина скоропалительного ухода Снейпа была сказана как по «причине плохого здоровья» И несоответствия своей служебной должности. Но никто в нее не поверил. Учитывая, что Снейп ушел «под белы руки» с мракоборцами… и то, что объявили бывшую официальную фамилию и имя Рогозина — Поттер Гарри. — Что за «личное дело»? — Малфой, все равно не скажу… — Как жаль, — притворно горестно протянул слизеринец, — наверное, ты просто стесняется правды о своей грязнокровной матери… Рогозин с этого момента резко стал слушать гораздо внимательнее. Его глаза глянули в глаза четверокусника-слизеринца, но тут же он понял, что гад лишь только старается его задеть посильнее, не зная всей правды. Невилл и Гермиона сразу же схватили парня за мантию — не давая ему сделать и шагу, и броситься на Малфоя. — Малфой, отцепись… Сделай милость, а? — обратился к нему гриффиндорец. — А я про твою мать вообще-то молчу… Малфой сменил цвет лица с бледного, на покрасневший. От гнева. Он понял намек — его мать обвинялась в пособничестве Темному Лорду, а все ее родственники, кто не смог «отмазаться», сидели в тюрьме. Лорд Малфой- старший заплатил кучу денег, чтобы отмазать от тюрьмы всю свою молодую семью. — Не смей произносить ее имя, полукровка! — Так закрой свою грязную пасть! — рявкнул уже порядком разозленный Вячеслав, — да отпустите меня все! — он вырвался из рук друзей, — не собираюсь я его калечить! Он того не стоит! Он отвернулся, и, больше не обращая внимание на тяжело дышащего Драко Малфоя, пошел было ко входу в Большой зал… Вспышка заклятия пролетела прямо у его уха. Но не задела… — МАЛФОЙ!!! — заорал Вячеслав, мгновенно разворачиваясь к противнику, — НУ ТЫ КРУПНО ПОПАЛ!!! Что… — опешил он от удивления. Там, где сейчас еще секунду назад был Малфой, скакал по каменному полу белый хорек. И пищал. Волшебная палочка мерзкого слизеринца лежала рядом. Все вокруг оглушительно смеялись и хихикали, тыкая в существо пальцем. И тут до Славы дошло… И он заржал во всю силу своих легких. У лестницы стоял Грюм. С волшебной палочкой. Именно он превратил слизеринца в хорька! — Что тут происходит?! — МакГонагалл как всегда прервала веселье на самом интересном месте. — Профессор Грюм!!! Вы, что, опять применили трансфигурацию на студенте?! — Я ненавижу, когда так нападают на противника. Мерзкий, низкий и подлый поступок… — Так значит, — Рогозин из-за веселья говорил по-русски, — он уже не первый?! Вот же-е-е-сть… Луна тоже смеялась, стоя позади него. — Он тебя задел? — прорычал Грюм Рогозину. Голос у него в этот момент был низкий и сиплый. — Нет, — ответил Вячеслав. — Промазал. Он тот еще… Стрелок… — Грюм, мы никогда не используем трансфигурацию как наказание! — сказала профессор МакГонагалл слегка севшим голосом. — Профессор Дамблдор вам наверняка об этом говорил! Повторяю вам это! — Да, кажется, он упоминал об этом, — кивнул Грюм, безмятежно почесывая подбородок. — Но я подумал, что хорошая встряска… — Мы оставляем после уроков! Или сообщаем декану факультета, где учится нарушитель! — Пожалуй, я это сделаю, — согласился Грюм, с острой неприязнью покосившись на Малфоя, которого уже успел превратить за время речи обратно в мага. — Пошли! — приказал он, и Драко ничего не оставалось сделать, как пойти следом за преподавателем. *** — Знаешь, мое уважение к этому старому мракоборцу выросло минимум вдвое, — Рогозин, стирая вступившие на глазах слезы от смеха, и все еще пытаясь унять свой смех, все прогонял момент в своей памяти. — Жаль никто не снимал! — Блин, Слав, а ведь точно! — хлопнул Невилл себя по лбу, — и о чем я только думал?! — Явно не об обеде, а о хорьках… Оба парня залились сейчас диким смехом. Гермиона укоризненно посмотрела на них: — Это не хорошо — так унижать человека! — Где-то ты и права, подруга, — Рогозин резко замолчал, — но Малфой — не я, все это затеял. И я как мог пытался избежать конфликта. Через пять минут все уже занялись обедом. К ним подошли Фред и Джордж Уизли. Глаза у обоих близнецов горели. — Вот это да! — Фантастика! — Во дает, старик! — Кто? Грюм? — живо поинтересовался Невилл. — Да! Да! У нас только что был его урок! — проговорили близнецы синхронно. — Таких уроков еще не бывало, — признал Фред. — Знает, каково это — быть в самом пекле и делать дело… — с чувством произнес Джордж, — сражаться с Темными Искусствами… Рогозин и Полумна — оба полезли в свои сумки за расписанием. — Он у нас в четверг, — первой произнесла Луна Лавгуд, так как раньше Вячеслава добралась до расписания…