Ipso jure. /лат. «В силу закона.»

Толпа на трибунах громко шумела и ликовала: вот-вот начнется первый тур Турнира Трех Волшебников. Ликовали все кроме нескольких человек: Невилла, который хмурил лоб и что-то быстро-быстро печатал на компьютере; Луны, которая сжимала в руках чемоданчик с медикаментами и мрачно глядела на пока пустое поле; Гермионы, о чем-то весьма шумно беседущей с Джинни, которая была бледна от волнения. Едва ли не в последнюю очередь на трибуны прошагала все такая же серьезная и сдержанная Галина Николаевна Рогозина в серо-стальном брючном костюме, и была сразу же подхвачена «под белы руки» судьей Амелией Боунс и проведена в ложу, где располагались директора и родители чемпионов. — Я все же пожелаю ему удачи, — не выдержала Полумна минут ожидания. Она бросила чемодан прямо на колени Джинни Уизли и стартанула по направлению к палатке с участниками. *** — Войдешь сюда к другим чемпионам, — явно дрожащим голосом сказала профессор МакГонагалл, провожая его. — Будешь ждать своей очереди. Там мистер Бэгмен. Он объяснит вам, что делать… Счастливо тебе. — Спасибо, — безучастно произнес Рогозин. Профессор удалилась и парень чуть помедлил, прежде чем шагнуть за отделяющий его тент… — Слава! Рогозин-младший обернулся, чтобы столкнуться нос к носу с бледной и нервничающей Полумной. Серые глаза встретились с зелеными. Через секунду они уже страстно и горячо целовались, а Вячеслав забыл почти обо всем… *** В углу, когда он наконец-то вошел в палатку, что развернули перед загоном с драконами и трибунами, на низком деревянном стуле сидела шармбатонка Флер Делакур. Бледная, на лбу проступили бисеринки пота. Казалось, она сосредотачивается… Куда же делся ее обычный самоуверенный вид и вся гордость?! Виктор Крам еще сильнее хмурится — похоже, очень сильно нервничает. Кивает, видя Вячеслава. Тот чуть улыбается в ответ. Седрик же ходит из угла в угол. — Привет, Вячеслав! — радостно воскликнул Бэгмен. — Входи, входи! Чувствуй себя как дома! Бэгмен был одет в старую квиддичную мантию с черно-желтыми, как у осы, полосками, которая сидела на нем как на мешке. Толстый, веселый, он выглядел карикатурой в окружении бледных, напряженных чемпионов. — Итак, все в сборе. И я сейчас сообщу вам, что делать! — бодро заявил им всем Бэгмен. Все подошли поближе. — Когда зрители соберутся, я открою вот эту сумку… — он поднял небольшой мешочек из красного шелка и потряс им. Там что-то гулко перекатилось. — В ней копии тех, с кем вам предстоит сразиться. Все они разные. Каждый из вас по очереди опустит руку и достанет того, кого вам послала судьба. Ваша главная задача — завладеть золотым яйцом… Номер на бирке — это ваш порядковый номер очереди… *** Очень скоро послышался топот множества ног. Зрители шли на стадион шутя, смеясь, возбужденно переговариваясь… Тем временем Бэгмен развязывал шелковый мешочек. Время пришло. — Леди, прошу вас, — объявил он, предлагая первой тянуть из мешочка Флер. Она опустила внутрь тонкую руку и вынула крошечную точную модель валлийского зеленого дракона с биркой номер два на шее. Флер не выказала ни малейшего удивления, скорее осознанную обреченность. Значит, она вторая. Вторым выбирал Виктор Крам. Ему выпал китайский «Огненный шар» с номером три. Крам не моргнул и глазом, просто смотрел сам себе под ноги. Седрик вытащил сине-серого шведского тупорылого под номером один. Молчаливо подошел к выходу, чтобы там встать, дожидаясь приглашения пройти к «своему» дракону. Вячеслав сунул руку в мешочек — и перед его глазами предстала красивая венгерская хвосторога, номер четыре, едва ли не самый опасный дракон из всех… Если у предыдущих и были какие-то слабые места помимо глаз, то тут уж сомневаться не приходилось — перед ним была гора мышц, непробиваемой заклятиями кожи, шипов и клыков. Настоящая убийца, машина смерти, почти без слабых мест… Рогозин унял судорожный вздох и испуг. Нашел в рукаве рацию (она теперь тут работала) и доложил: — Прием-прием, я Черный феникс, у меня выпал номер четыре. Прием. Звук помех, затем голос Невилла: — Понял. Прием. Номер четыре… Номер четыре… Удачи, черный феникс… — Спасибо, — заметил парень и моментально начал разминать мышцы и суставы. Битва с драконом ожидала быть красочной. *** — Галина Николаевна! — О, господи, — вздрогнула от неожиданности женщина, прижав руку к груди, — Полумна! Как ты меня напугала! Больше так не делай! — Не буду, — торопливо проговорила блондинка, — у него выпал номер четыре, то есть он будет выступать четвертым… И, как назло, ему выпала венгерская хвосторога! — А что не с друзьями сидишь? — спросила полковник обреченно. — Не могу… Страшновато… — очень честно сказала гриффиндорка. — Ладно, садись сюда, — и Луна села на освобожденное от рогозинской сумочки место. — Не знаешь, что Вячеслав задумал? — Не знаю. Но знаю одно — Грюм, вон он, абсолютно спокоен, и явно обо всем в курсе. Он верит в Вячеслава, и я верю, наши друзья тоже верят…, а вы? — Разумеется, — Галина Николаевна судорожно сжала пальцы. В кулаке у нее был зажат ее собственный крестик. Она молила, чтобы Слава, ее дорогой и любимый сын, просто остался в живых и прошел этот… тур. Прозвучал неестественно громкий свисток. Она поморщилась. Дракона, точнее дракониху, большую, размером с многоэтажный дом, выводили не менее дюжины волшебников. Они держали ее под полным контролем, держа волшебные палочки наготове. У более крепких магов, были на руках цепи. Та, увидев «свое» гнездо с яйцами, издала протяжный рык, похожий на вопль, и даже быстрее, чем волшебники подвели ее, села в него, как огромная курица-наседка. Маги отпустили ее, но все равно, семеро остались сторожить, хоть и отойдя от нее на приличное расстояние. На арену из черной как ночь палатки выходил красивый и статный юноша. Тут ей просто всучили в руки бинокль, она быстро оглянулась — это была Полумна, которая чуть склонила голову, в ответ на ее вопросительный взгляд. Трибуны шумно отреагировали: захлопали и заорали, приветствуя первого Чемпиона-участника. — Это Седрик Диггори, наш первый Чемпион. — Сказала девушка. Насколько могла видеть она в свой бинокль, и насколько показывал большой экран, ученик школы Хогвартс, колледжа Пуффендуй, воспользовался своей волшебной палочкой, превратив большой камень в крупную собаку. Дождался, пока самка шведского тупорылого обратит внимание на трансфигурированное из камня животное. Дракониха моментально забыла о волшебнике, подбирающемся все ближе и ближе к ее гнезду, и начала стрелять огнем по собаке. Диггори смог очень быстро добежать до гнезда, схватить нужное ему золотое яйцо, и очень шустро побежать обратно. Но тут дракониха заметила, как фигурка человека отдаляется от нее, и стрельнула огнем. Толпа дружно ахнула — огненный заряд пролетел, все-таки зацепив Чемпиона. Одежда вмиг обуглилась и даже частично загорелась. Рогозиной в бинокль было видно, что Сердик схватился за лицо, выронил золотое яйцо и рухнул на землю, чтобы сбить пламя. Впрочем, тут к нему поспешили маги, погасили пламя, и увели в платку темного-зеленого цвета, палатку первой помощи, что стояла неподалеку от черной палатки с чемпионами. — Итак, — объявил Бэгмэн, — первый Чемпион завладел яйцом… Похлопаем ему, он молодец. Сейчас судьями будут выставлены оценки… А следующей выступает мисс Делакур… Школа Шармбатон. Оценки Рогозину не очень интересовали — она наблюдала, как волшебники уводят куда-то дракониху, а та, даже несмотря на чары, сопротивляется. Но ее увели, и вместо ее гнезда перенесли другое гнездо. Изящная и безумно красивая девушка, вышла на арену и предстала перед красными драконьими глазами очередной драконихи — перед валлийской зеленой. Рогозина увидела, как та, почти не мигая, смотрит на дракона. Потом что-то говорит, из палочки вырывается сиреневатая дымка, устремляется к драконихе…и тут дракониха замирает. Потом ее веки начинают очень медленно смыкаться… Рогозина с интересом наблюдала как француженка неспешно завладела яйцом, но тут дракон всхрапнул (по-видимому, глубоко погрузился в сон или транс), и пламя достигло участницы. Юбка на ней вспыхнула, но Флер смогла произвести фонтан воды и загасить огонь. И быстро, стараясь не светить своими «прелестями» так неудачно обнаженными из-за сгоревшей ткани, она скрылась в палатке первой помощи. Кто-то все же успел свистнуть вслед… — Итак, вторая участница прошла первое испытание! Оценки! Одураманеную, не вполне очнувшуюся дракониху увели. На смену ей пришла яркая, красная и яростная, очередная дракониха-наседка, которая не смогла просто спокойно сидеть на гнезде. То и дело она вскидывала крылья, хлопала ими, стучала по земле хвостом с шишкой, оставляя глубокие выбоины. Ревела так, что трибуны иногда вздрагивали. Навстречу ей вышел третий участник, Чемпион Виктор Крам. Дракониха метнула в него огненный заряд, но промахнулась. Крам, подобравшись ближе, метнул в нее заклятием. Попал прямо в глаза, и на них словно бы возникла темная повязка. Китайская дракониха заметалась в своем гнезде и отчаянно полузавыла-полузарычала. И передавила почти все собственные яйца… Крам, уклоняясь от ее хвоста, так как она вертелась словно юла, все-таки смог подобраться к гнезду, и схватить чудом сохранившееся золотое яйцо… — Молодец! — голос Бэгмэна почти заглушил дикий драконий рык; драконологи с трудом уводили беснующееся чудовище, — а сейчас оценки судий! *** — Итак, дамы и господа, настало время для нашего Четвертого Чемпиона! Итак, прошу. Рогозина с трудом уняла свою внутреннюю дрожь: дракон, точнее дракониха, была страшнее и больше, чем у остальных Чемпионов. Крылья у нее полураскрыты, свирепые желтые глазки уставились на Рогозина-младшего. Громадный чешуйчатый хвост, как у ящера, и весь в пиках, бьет по промерзлой земле, оставляя глубокие, метровой длины следы… *** Для Вячеслава настала пора выходить из палатки, чтобы пройти этот тур. Парень сделав глубокий, успокаивающий вздох, отодвинул тент навстречу своему дракону… точнее драконихе. Шум толпы на трибунах стал больше — все увидели Вячеслава. На него смотрели сотни лиц. И тут он увидел на одной из трибун свою маму, а рядом Полумну. Выше он заметил и друзей — Невилл, Джинни и Гермиона не скрывали своих встревоженных выражений на лицах. Они за него болеют… Они все за него болеют… А на остальных ему — плевать. Он перевел взгляд на трибуны, на те места, где сидели преподаватели. Грюм, с которым они скрестились взглядами, едва видно кивнул ему, и Рогозин, дожидаясь этого знака, принялся скидывать с себя лишнюю одежку… *** Он позаботился обо всем заранее: на ногах были специальные легкие кроссовки — которые не скользили по мерзлой земле. Одет он был не как большинство — не в мантии, как Крам и Седрик, или в обычном школьном костюме (пусть даже из Франции), как Флер, а спортивном костюме, не стесняющем движений. Он придумал идеальный план на основе того, что он умеет лучше всего — анимагия, превращение в феникса. А так феникс быстро летает (даже быстрее дракона) и может нести колоссальные грузы… Ему даже не нужна волшебная палочка, чтобы превращаться… Адреналин закипел в крови. Он начал свой безумный бег в сторону драконницы… *** — Что он делает?! — взорвался Бэгмэн, — я, конечно, читал, что русские немного… ненормальные, но это уже перебор… Смотрите! Рогозин тем временем уклонился от огненных залпов, непрерывно идущих из хвостороги, от ее хвоста, что безжалостно хлестал по земле, всеми силами старясь прихлопнуть «надоедливую муху», то есть его. Успешно уворачиваясь от всего, Вячеслав вскоре вычислил «сторону подлета», и расположение золотого яйца, которым и надо было завладеть. Цель перед ним. Он неожиданно замер на месте, словно его резко что-то остановило. Дракониха тоже замерла, не в силах понять, почему потенциальный враг больше не двигается с места. Через секунду его лицо уже искорежила трансформация… Крылатое чудовище отпрянуло, когда по полю разлетелся фениксовый крик. Вверх взлетел черный метеор, и стал кругами кружить вокруг драконихи-наседки и ее гнезда. Дракониха, рыча и воя, не спускала своих звериных глаз с крылатой мишени. Феникс-Вячеслав вскоре потерял терпение, упрямо продолжая кружить на недоступном расстоянии и на безопасной высоте. Хвосторога не взлетает, стережет яйца. Извивается, расправляет, сжимает крылья, упрямо держит Славу под прицелом желтых, устрашающих глаз. Но отойти и полететь за фениксом боится. За свои яйца боится. Он летал то в одну сторону, то в другую, соблюдая расстояние — под драконий огонь попадать нельзя. Но надо и угрожать, пусть беспокоится. Голова драконихи крутилась за ним, вертикальные зрачки наблюдали, клыки скалились. Хвост бешено бил по земле — дрожали даже трибуны. Он взмыл на крыльях выше. Шея у хвостороги удлинилась, голова поднялась, как у змеи по велению заклинателя. Вячеслав взлетел еще метра на два повыше и дракониха издала вопль отчаяния. Он муха, которую она жаждет прихлопнуть. Хвост ударил еще раз, но черный феникс вне досягаемости. Стрельнула огнем, но он снова увернулся… дракониха широко раскрыла пасть. И дракониха не выдержала, расправила свои черные крылья размером с небольшой самолет. Феникс-Вячеслав среагировал мгновенно. Не успела дракониха понять, в чем дело, куда делся враг, а он уж стремглав мчался вниз, сложив крылья, к гнезду яиц, незащищенному когтистыми лапами… Все заняло какие-то жалкие секунды… Золотое яйцо плотно осело в когтистых лапах. А черный феникс приземлился вне «зоны действия» драконихи. Через минуту перекинувшегося обратно в человека Рогозина-младшего, встречали бурными овациями. Тот держал на весу золотое яйцо, демонстрируя подкаченный многочисленными грюмовскими тренировками торс. — Мама! — радостно потонул в объятиях родной матери, которая все-таки прорвалась на поле, Вячеслав. Дракона увели. — Я смог! Смог! Ю-уху! Полумна! Друзья! Я смог! — Н-да, — окинула его взглядом Галина Николаевна, выпустив его из своих объятий, — я, видимо, многое у тебя пропустила… Ты подкачался… Ее пальцы коснулись татуировки на груди. Она смотрела на него очень неодобрительно. — Сла-а-ав… — Ма-а-ам, давай не сейчас, — прошептал он ей в ухо. Рогозина лукаво улыбалась. Страх за сына отпустил горло…