***
Небольшой, но уютный книжный магазинчик с высокими окнами никогда не привлекал взгляд Руж — она и представить не могла, что однажды будет здесь работать. За стеклом сновали пешеходы, а мышка чувствовала себя рыбой, заключённой в тесный аквариум. Сразу после полудня она почувствовала, что к концу рабочего дня при таком раскладе можно сойти с ума, и обнаружила самый доступный выход: теперь, сосредоточенно нахмурив брови, она спасалась чтением. В помещении не было ни души, лишь в лучах солнца лениво кружилась золотистая пыль. Руж чихнула. Несмотря на то, что уборка помещения входила в её обязанности, мышка не спешила хвататься за швабру и салфетки — около часа она не мигая таращилась в альбом исторического музея и пыталась увязать в голове, как завоевание Мобиуса злым гением пару веков назад можно ввернуть в разговор с Наклзом. Дело шло туго: слишком мелким был текст, чудовищно громко тикали часы, шумно проезжали мимо машины, а в голову лезли тревожные мысли. Попытка уйти с головой в самообразование с каждой минутой казалась нелепее и нелепее. Страницы растворялись, и перед глазами возникал злополучный переулок и смертельно бледная Блейз на грязном асфальте. Мышка всегда считала себя любительницей адреналина, но безумства, случавшиеся с ней ранее, казались детскими забавами на фоне произошедшего. Потрясение, которое девушка пережила накануне, стало для неё ужасным испытанием. Ещё никогда Руж не было так страшно. Внезапно дверной колокольчик мелодично звякнул: должно быть, кто-то снова ошибся дверью, перепутав книжный с барахолкой. Мышка даже не подняла взгляд, монотонно повторив заученную фразу: — Художественная и детская литература справа, научная и профессиональная — слева. В ответ раздался звонкий девичий смешок: — Краткость — сестра таланта. Вскинув бровь, мышка подняла взгляд на вошедшую девушку: светлая крольчиха с весёлыми карими глазами добродушно усмехнулась. «А это случайно не та дюймовочка, что увязалась за Эми и наследила в отношениях Космо?» — нахмурилась Руж, припоминая многочисленные истории, которыми ежиха делилась перед сном. Посетительница расправила складки шифоновой юбки и подошла ближе. — Меня зовут Крим. Ты Руж, верно? Мы заочно знакомы… Эми много говорила о тебе. — Да что ты? И чем я могу помочь, Крим? — подчеркнуто сухо спросила мышка. Эта девчонка не внушала доверия: вместо того, чтобы заняться покупками, первым делом стала докапываться до других. И зачем? Она запустила механизм разрушения чужой жизни — может, и случайно, но кто знает?.. — Художественная и детская литература — справа, научная и профессиональная — слева, — холодно повторила Руж. Её настрой от Крим очевидно не укрылся, но крольчиха ничуть не смутилась. Бросив внимательный взгляд на музейный каталог в руках мышки, она провела рукой вдоль ближайшего стеллажа. — Эми рассказывала тебе о поездке? Ребята из нашего университета соберутся вместе, чтобы участвовать в соревнованиях. Зовут всех желающих. Руж не смогла скрыть удивления: крольчиха либо не понимала намёков, либо отличалась особой наглостью. «Дались мне эти дурацкие соревнования! Показать бы ей от ворот поворот, и пусть катится на все стороны,» — возмутилась мышка. Однако подруги не раз говорили о том, что ей не хватало сдержанности и терпения в переговорах. С трудом пересилив раздражение, девушка глубоко вздохнула. Всё ради Наклза. — Поездка? Ну, Эми упоминала о чём-то подобном. — Отлично! — оживилась Крим. — Чем больше знакомых, тем веселее! Мои друзья тоже придут, Наклз в жизни ни одного похода не пропустил. Руж молниеносно навострила уши: — Наклз? — Ага, — кивнула крольчиха, взяв с полки случайную книгу, — мы почти одновременно переехали сюда, но когда-то учились вместе. Щёки Руж предательски покраснели: выходит, предмет её обожания присоединится к студенческой авантюре и будет совершенно открыт для коварного романтического нападения! Доля секунды, и мышка полюбила турслёты всем сердцем — теперь, что бы не случилось, она обязана поехать! И всё же как вовремя заглянула Крим… Даже слишком: пара минут, и крольчиха нащупала самую деликатную для Руж тему. Через мгновение перед мышкой выросла стопка книжек в твёрдых переплётах. Взгляд Крим снова упал на каталог, но Руж, демонстративно отодвинув его в сторону, принялась пробивать товар. «С ума сойти! «Век криминалистики», «Современный детектив»… Это хобби такое? Днём — милашка в платьице, а ночью — охотник за убийцами?» — удивилась она, с любопытством изучая глянцевые обложки. — Наличными или картой? — Наличными. Крим задумчиво закусила губу, даже не потянувшись за деньгами. Её пронзительный и ясный взгляд был направлен на Руж. Мышка нахмурилась: под таким пристальным вниманием кому угодно стало бы не по себе. — Ну и? Оплачивать собираемся? Вместо ответа Крим резко исчезла за стеллажом, заставив девушку вскочить с места от неожиданности. «И что она задумала? Мы в прятки играем?» — вскипела Руж. Однако через мгновение на прилавок шлёпнулась ещё одна книга и несколько мятых купюр. — Без сдачи. Едва сдержавшись от язвительного комментария, мышка покосилась на новое, избранное крольчихой чтиво. — Отдельным чеком? — Нет, она для тебя. Крим улыбнулась и подвинула книгу Руж. Это был небольшой томик Брэма Стокера с кроваво-красной обложкой и золотым тиснением. Прочитав заглавие, мышка перевела недоуменный взгляд на собеседницу. — «Дракула»? Меня должны впечатлить резня и реки крови? — Там нет ни того, ни другого, —ухмыльнулась крольчиха, — эти ярлыки повесили фанаты низкосортных фильмов. Массовая культура кишит стереотипами. Руж недоверчиво прищурилась, искренне не понимая, что происходит. — Ты странная, — наконец выпалила она, — в чём подвох? — Какой подвох? Крольчиха изобразила неподдельное удивление, но её глаза по-прежнему горели нахальством: — Исторический музей, конечно, хорош, но это тебе понравится больше. Впрочем, я всего лишь рекомендую. Крим быстренько сложила в шоппер купленные книги и игриво подмигнула на прощание. — Приятно было познакомиться! — Э-м-м… Весело звякнул дверной колокольчик, и Руж осталась одна в пыльном и тесном магазинчике. За окном по-прежнему кипела жизнь, и странная гостья мгновенно растворилась в толпе. И как это понимать?..***
Автобус медленно огибал парк, лениво покачивая боками, и в какой-то момент Эми поняла, что эта качка её успокаивает. Свободных мест было много, но девушка предпочла вцепиться в поручень и разделить движение бездушной машины — автобус казался гораздо более беззаботным и живым, чем она сама. Лёгкий ветерок тянулся из приоткрытой форточки и нежно успокаивал — мол, не переживай, Роуз, скоро всё кончится… И как хорошо, что рядом не нашлось вечно продуваемых индивидов, требующих закупорить окна и всем салоном умереть от нехватки кислорода! Не то, чтобы Эми считала себя сторонником другого лагеря, — вечно задыхающихся, но она расстроилась, если бы закрытая форточка отрезала её от внешнего мира. Ох, и почему Роуз стала такой драматичной? Всякие пустяки лезли в голову и отплясывали шаманские танцы, вызывая перед глазами бессвязные видения: чемоданы, палатки, конспекты, пончики, форточки — Эми была согласна на всё, лишь бы не думать о проблемах… И как назло, фантазии о лагере сменялись Соником, без которого не обходится ни одна поездка, конспекты напоминали о Космо, пончики — о Блейз и случившемся накануне. Одни лишь форточки оказались миролюбивыми: совсем не вызывали ассоциаций. Автобус затормозил, и Эми вышла на остановке, зажмурившись от лучей ярко-оранжевого солнца. До чего же весной красивые закаты! На душе от них всегда становится тепло. Отрешенно покачивая сумочкой, девушка медленно зашагала к дому. Закаты закатами, но что ни говори, сложностей не убавлялось. Роуз запуталась: какие проблемы являлись её собственными, а какие — чужими? И что она могла с ними сделать? Соник пока не объявлялся, Скордж пропал, и на том спасибо. А Шедоу? Тёмная лошадка и полный шкаф скелетов — к такому на кривой козе не подъедешь. Космо? Блейз? Чем им помочь? И возможно ли это? Эми задумалась так глубоко, что не заметила, как дошла до дома: ни крики детей, игравших на площадке, ни ворчавшие на лавочках старики не отвлекли её. Кто-то стоял у подъезда, но Роуз не повернула головы: дурацкие ключи, как назло, оказались на самом дне сумочки, заваленные многочисленными салфетками, чеками, косметикой. Тяжело вздохнув, Эми запустила руку в свой маленький хаос, совершенно не обращая внимание на наблюдавшую за ней фигуру. «Наконец-то, — обрадовалась девушка, нащупав брелок, — поднимусь, и сразу в кроватку. Если не усну, то включу сериал и съем ведро мороженого. Надеюсь, Руж мне что-нибудь оставила…» Злополучный магнит как назло начал заедать, отказываясь открывать дверь, — от негодования у Эми покраснели щёки. Ну что за беда! Это последний раз на сегодня, когда ей сказочно не везёт, или будут другие сюрпризы? Ну почему металлическую дверь нельзя просто выломать, скомкать в огромный железный ком и запустить в… — Эми?.. Роуз чуть не выронила ключи, услышав этот тихий низкий голос. Ей не нужно было оборачиваться, чтобы узнать его обладателя. Будь она внимательнее, ни за что не пошла бы домой — душевных сил не хватало на очередной серьёзный разговор. Эми застыла, растерянно глядя на ключи. Ради приличия стоило бы обернуться, поздороваться, но тревога в груди кричала на сотню голосов, призывая бежать прочь. А если приложить магнит ещё раз, да посильнее? Возможно, получится захлопнуть дверь до того, как… — Пожалуйста, не убегай. Всё равно не получится. Девушка медленно обернулась. Шедоу стоял перед ней, точно такой, каким она запомнила его в последнюю встречу — рубашка, джинсы, куртка — всё чёрное. Парень казался спокойным, сдержанным — как обычно, и Роуз снова почувствовала свою беспомощность: она была уверена, что её сердцебиение слышно на весь квартал. Они молчали. Да и с чего начать разговор, когда уже поставлена жирная точка? Эми не собиралась лезть в личное пространство Шедоу, он заявился к ней сам, без приглашения. И откуда у него адрес? Руж постаралась? От неожиданной догадки девушка чуть не влепила себе по лбу — куртка! Ну конечно! Сейчас Эми вернёт кожаную заложницу, и они с Шедоу разбегутся, как в море корабли. Так глупо предполагать иное… Молчание неприлично затянулось, а парень по-прежнему ничего говорил. Он стоял и смотрел ей в глаза — пристально, сосредоточенно. С трудом подавив нервный вздох, Роуз прервала тишину: — Да, я совсем забыла. Сейчас верну. — Что вернёшь? — Куртку. Шедоу удивлённо вскинул брови. Он явно не ожидал, что разговор начнётся таким образом. — А, ты об этом… Вообще-то я здесь не за ней. Теперь оставались лишь два варианта: либо Руж решила поиграть в сводницу и устроить своим друзьям безумно неловкое перемирие, либо ему нужно что-то другое. Может, Эми здесь вообще не при чём? Она решила идти до конца. — Руж на работе. Вернётся через пару часов. — Я не к Руж. Девушка почувствовала прилив странной радости и страха одновременно. Значит, Шедоу пришёл к ней! Это их первая встреча — не случайная, выгаданная на очередной вечеринке или в университете, — а самая что ни на есть спланированная, без нелепых поводов и оправданий. Роуз нервно сжала в руке ключи, чувствуя, что лимит слов на связные реплики исчерпан. Беседа явно не клеилась. Шедоу непривычно грустно оглянулся на площадку и тяжело вздохнул. — Пройдёмся? Эми не сдвинулась с места. Дрожащая, красная от смятения, девушка собиралась с силами: что бы не случилось, она обещала себе удержать над ситуацией контроль. Шедоу заметил её внутренние коллизии, и в его глазах появилась лёгкая тревога. — Ты себя плохо чувствуешь? — спросил он, почти сразу же об этом пожалев. Какая наивность! Эми, должно быть, в ярости и у неё на это есть все причины… И Роуз действительно была зла. Когда эмоциональные качели прекратят безжалостно подкидывать её в воздух?! Эми в очередной раз делала злополучное «солнышко» и не могла остановить кровожадную машину нелепости — резкие слова вырвались против её желания: — Всё прекрасно. Ты закончил? Шедоу остался непроницаем, хоть девушка и заметила, как беспокойно дёрнулось его ухо. Возможно, Роуз собиралась совершить огромную ошибку, но как же ей надоело это терпеть, чёрт подери! — Идём, — холодно бросила она, разворачиваясь к подъезду. Злость в сочетании со страхом притупила волнение, даже магнитный ключ испугался, что хозяйка растопчет его — дверь тотчас открылась. Эми исполнилась особой решительности, и Шедоу без вопросов подчинился: зашагал следом по лестнице, скромно умолчав о наличии рабочего лифта. Но это было неважно. Девушка потеряла чувство времени, сердито топая ногами, и через пару минут грубо воткнула ключ в замочную скважину. Спустя мгновение в Шедоу полетела злополучная куртка, а перед глазами предстал искрящийся от возмущения взгляд Эми. — Тебе пора. Вызвать такси? На мгновение Роуз испугалась, что перегнула палку — она и сама не понимала, блефует или нет. Тяжело вздохнув, Шедоу облокотился о дверной косяк и отвёл глаза. Эми вдруг поняла, что он не выдержал её взгляд. Не выдержал! Её жёсткий укор попал прямо в цель. — Я хотел извиниться, — одними губами произнёс Шедоу. — Я вёл себя, как идиот. Мне правда жаль, что так сложилось. — Что именно? Парень смущённо кашлянул. — Ну… Я тебя оттолкнул, после того как… Как мы начали сближаться. Несмотря на волнение, девушка заметила, что не только она чувствует себя жалкой. Картина маслом: Шедоу пытается выдавить из себя извинения, она — дрожит перед ним, как осиновый лист. И никто не называет вещи своими именами — апеллировать абстрактными фактами куда легче, чем признаться друг другу в чувствах. Эми поджала губы. «Как на первой школьной дискотеке, честное слово… Если б Руж видела, засмеяла бы до смерти и оказалась права». Сколько деликатных выражений, сколько скрытности… Шедоу не изменял себе, но терпение Эми лопнуло. Раз уж они здесь и сейчас собрались на пыльной лестничной клетке, и бежать некуда, то кто-то должен прояснить ситуацию. — Говоришь так, будто я знаю о чём речь. Но что нас связывает? Кто ты такой? Кроме сплетен и слухов мне ничего неизвестно. Я бы хотела знать, что тобой движет, но как мне судить? По впечатлениям? Призракам? Обрывкам чужих разговоров? Это ненормально! Губы Шедоу нервно дернулись. — Назвать любимый цвет или самую крутую девчонку из «спайс гёлс»? Парень прикусил язык, мгновенно пожалев о сказанном, но Эми от такой наглости потеряла дар речи. Девушка была максимально серьёзна, пытаясь во всём разобраться, а он… …он ещё и шутки шутит, циничный козёл! — Пошёл вон отсюда! — зарычала Роуз. — У меня аллергия на перемены в твоём настроении! От переизбытка чувств она яростно пихнула парня за порог, удивив того не силой, но вспыхнувшим гневом. Сдвинуть Шедоу с места не получилось, но определённого эффекта Эми добилась: на лице ежа отразилось такое сожаление, которого она ещё никогда не видела. — Эми, прошу тебя, — совсем глухо произнёс парень, удерживая её за плечи, дабы избежать новых ударов, — умоляю, прости. Да, я кретин, но… Но не всегда. Девушка зашипела от негодования: — Вау! Выходит, только со мной ты ведешь себя, как идиот? — Вообще-то да. Только с тобой. Это прозвучало так тихо и грустно, что Роуз пришлось остановиться, пусть и впившись ногтями в собственные ладони. Шедоу чуть наклонился вперёд и заглянул ей в глаза — с просьбой, но требовательно. И Эми вдруг с удивлением отметила, что он выглядит очень уставшим: под глазами пролегли тени, лоб прорезала вертикальная морщинка — видимо, часто хмурился в последнее время. А ещё он покраснел. — Я… Ты не представляешь, с каким трудом я подбирал слова, чтобы сказать тебе нечто важное. И вот, с самого начала всё пошло не по плану. Знаю, ты хочешь, чтобы я открылся тебе, но сейчас это слишком трудно. В последний раз мне приходилось говорить о себе откровенно несколько лет назад, незнакомцу и за деньги. Знаешь, он называл наши разговоры терапией. Просто… Всё сложно. Я давно не был ни с кем близок, я одичал. И… И то, что произошло между нами, перевернуло всё с ног на голову. Я сталкивался с тобой везде — честное слово, почти решил, что это какой-то девчачий план по обольщению. Однако тебе ничего не было нужно. Ты вела себя иначе, чем другие, — сбросила меня в бассейн, в конце концов! Но чего никогда не делала, так это не привлекала внимания. И это привлекало меня. Привлекало настолько, что я… — Шедоу сбился и нервно вздохнул, чтобы перевести дыхание: — не знаю, что случилось в тот вечер, когда ты забыла телефон. Ты хочешь, чтобы мы называли вещи своими именами? Хорошо. Я поцеловал тебя, потому что это казалось мне правильным. Это не терпело отлагательств. Наверное, мы слишком поторопились, но помнишь, что ты мне ответила? Помнишь? Широко раскрытыми глазами Эми смотрела на то, как Шедоу сдирал с себя кожу. Выходит, его взгляд никогда не был холодным — скорее потухшим, угасшим, но не сейчас. Теперь его глаза горели. Никто не заметил бы разницы, но с настоящего момента для Роуз всё изменилось. Это было её маленькое открытие. И бледный шрам возле брови — раньше она его не замечала… Не получив ответа на свой вопрос, парень продолжил: — Ты сказала, что нашла больше, чем искала. Разве это ничего не значит? Такими словами не бросаются попусту, и теперь я думаю о тебе, и думаю много. Куда больше, чем хотелось бы. Знаешь, мне страшно. Я уже терял близких и… Прошу, не позволяй моим словам, тем глупостям, что я сказал, стать концом. Позволь мне всё исправить, узнать тебя ближе, быть рядом… Шедоу осёкся. Набрав полную грудь воздуха, Эми с замиранием сердца подсказала: — Быть… Рядом со мной? — Да. При условии, что ты сама хочешь этого, конечно. Но если у меня разыгралось воображение, если ты не готова, я уйду. И больше не побеспокою тебя. После столь откровенной речи Эми едва дышала. На долю секунды девушка усомнилась в происходящем: она не думала, что её маленькая провокация сработает с ошеломительным эффектом и Шедоу действительно откроет душу, хотя бы немного. Завеса спала, и обрисованный впечатлениями образ стал отделяться от настоящего парня — несколько растерянного, немного раздосадованного её молчанием, но такого же живого, как сама Роуз. Шедоу запутался и потерялся в чувствах, он их не понимал — но не поверить в его искренность было бы преступлением. Тот, кто много лет молчал, не стал бы тратить массу душевных сил, дабы переступить через свои страхи и сомнения без необходимости. Он сделал это, потому что Эми попросила, потому что ей было важно. А ведь она, в свою очередь, совсем недавно так и не осмелилась открыть Сонику своё сердце... Дать шанс или прогнать прочь — Роуз понимала, что перед ней стоял серьёзный выбор. Вот она — долгожданная развязка их столкновения, и Шедоу своё решение принял. В глубине души девушка знала ответ, но сделать шаг навстречу новому, означало, что придётся закрыть двери перед другим ежом. «Не бросай меня…» — вспомнился обеспокоенный тихий голос. Но Соник и так получил слишком много. — Да. Я хочу, чтобы ты был рядом. Видимо, Шедоу ожидал большего: в его глазах мелькнула плохо скрываемая досада. Только что Эми требовала правды и теперь, когда получила её, страшно смутилась. Но не время изливаться в чувствах и раскрывать свои карты — надо подождать, поиграть в неприступную и загадочную. Неужели всё происходит по-настоящему? Не обман ли? Уж слишком Роуз намучилась с этими беспризорными мальчишками. Но ведь если переживания Шедоу искренни, то это можно определить наверняка. Робко, пряча румянец, девушка провела рукой по его локтю, предплечью. Кажется, теперь она могла касаться его? Он ведь дал негласное согласие, уступил место в своём сокровенном мире, стал уязвимым. Теперь Эми точно знала: она могла причинить ему боль. Тонкая женская ручка скользнула выше, несмело дотронувшись до широкой груди, и этого было достаточно. Роуз едва сдержала улыбку, почувствовав с каким неистовством бьётся полное секретов сердце Шедоу. Парень не шелохнулся. Он не был хищником, преследовавшим жертву, не чувствовал собственного превосходства — и попробуй почувствуй, когда сам позволил симпатичной девушке стать охотником. Он понял, что сделала Эми. — Теперь ты не сможешь обвинить меня во лжи. — Может быть, это просто тахикардия. — Да. Без вариантов. Шедоу улыбнулся уголками губ и накрыл ладонью руку девушки. — Злишься? — прошептал он, поймав её смущённый взгляд. — Нет… Не так сильно, как раньше. — Справедливо. — Шедоу? — Да? — И что дальше? Эми нехотя отстранилась и опустила глаза. Делать глупости и выжигать искры, конечно, весело, но хорошего понемногу —встреча требовала логического завершения. Роуз снова почувствовала себя беззащитной и маленькой рядом с ним. «Обними,» — мысленно взмолилась девушка, надеясь, что парень не будет подбирать сухих слов и объяснять очевидные вещи. Эми нуждалась совсем в ином: ей хотелось почувствовать себя за каменной стеной, перестать думать о бесконечных проблемах. Положиться бы на кого-то, опереться, растаять... Эми и пискнуть не успела, как сильные руки осторожно заключили её в объятия и прижали к груди. Как забавно, что он понял её маленький каприз! Уткнувшись носом в чёрную рубашку и уловив запах знакомого одеколона, Роуз страшно обрадовалась, что Шедоу не видел её красных, как спелые вишенки, щёк — хотя наверняка обо всём догадывался, подлец. — Я в любом случае не пущу тебя в дом, — пробурчала она. — Ну и ладно. «Идиоты! Вечно всё усложняем,» — усмехнулась Роуз, обнимая парня в ответ. Ещё совсем недавно Эми считала его холодным, а теперь ей было с ним очень тепло — это тепло она забрала силой. Внезапно на лестнице кто-то громко кашлянул. От неожиданности девушка вздрогнула и отстранилась, но Шедоу ничуть не смутился — он прекрасно знал, кто стоит за его спиной. Через мгновение Эми встретилась взглядом с Руж, буквально светившейся от восторга и самодовольства. Когда подруга успела подкрасться, как долго за ними наблюдала?.. — Вы посмотрите, кто к нам заглянул, — хищно улыбаясь, пропела мышка, — на чай не останешься? Шедоу не удостоил непрошенную гостью и каплей внимания. Чуть сжав ладонь Роуз, он тихо сказал: — Может, мне лучше позвонить тебе завтра? — М-м, да… П-пожалуй. Парень улыбнулся. Радостно-сдержанно, но Эми готова была поклясться: глаза его горели совсем как у ребёнка, и этот взгляд предназначался только ей. Через мгновение Шедоу с кирпичной миной прошмыгнул мимо сиявшей ехидством Руж и быстро спустился по лестнице. И никто не напомнил ему про лифт.