Тернистый путь

      Я никогда не могла подумать, что в моей голове будут такие мысли, что у меня полетят к чертям тормоза, что я кому-то смогу… причинить физическую боль умышленно и с желанием. И ведь я говорю не про детство, когда маленький ребёнок ловит бабочку и отрывает ей крылья, чтобы посмотреть потом на все попытки насекомого взлететь к небу без разноцветных крыльев.       Я — чудовище. От этой мысли ком подкатывает к горлу, хочется смеяться и плакать одновременно, но вместо этого прокручиваю в голове пытки для парня в темнице. Что-то внутри сломалось. И я не могла понять — что именно. Я задыхалась, но никто этого не видел. Для всех это нормально. А мне страшно.       Я боюсь испачкать платье. Как бы мне не было больно и обидно от его дарителя, но вещь саму жалко. Красивая работа, чтобы просто так марать в крови. Попросив Шики одолжить мне брюки, рубашку и какую-нибудь обувь, ушла переодеваться к нему в комнату. Нет. Просто по комплекции мы почти совпадаем, только, как ни крути, а аристократ был чуть выше меня, шире в плечах, длиннее в руках и ногах. Завернув рукава сиреневой рубашки и чёрные брючины, сильно затянула шнурки кроссовок. Если одежда доживёт до утра, то верну целой и постиранной.       — Спасибо, Сэнри, — поблагодарив за эту помощь, спустилась вниз. Фотомодель глянцевых журналов теперь шёл тенью за мной. Руки у меня не дрожали, но от мысли, что эти руки будут делать, мне хотелось бежать отсюда.       Разум боролся с гневом. Справедливость боролась с трусостью. Я ненавижу себя за эти противоречия. Я ненавижу себя за то, что раньше шла туда, где надо помогать людям, хотя я родом из той семьи, где требовалось убивать.       Но это было давно. Кросс не требовал от нас этого. Он просто хотел стражей, которые могли регулировать все конфликты и приходить к компромиссам мирными путями. Но у нас что-то не сложилось в самом начале. Идя по подвалу под общежитием, поморщилась от запаха этого места. Здесь тянуло сыростью, воняло чем-то кислым, плесенью, пылью… и какой-то приторной сладостью. Подходя ближе к камере Ичиру, где с невозмутимым видом стоял Каин, почувствовала запах крови. Эмоции, после того, как у меня получилось сознательно повалить Кирию-младшего, обходила стороной, закрывалась всеми возможными способами и не читала. Они просачивались сквозь щели моей защиты, и я хотела выть.       Парень со стоном поднял голову и прокашлялся, когда я потянула решётку на себя и зашла в темницу. Пленник сплюнул кровью мне под ноги, за что чуть не получил удар с ноги в лицо. Сосчитав до десяти, присела на колено и схватила его за волосы, притянув к себе ближе, чтобы получше разглядеть эти нахальные глаза. Именно этот взгляд выбивал из моего разума все тормоза.       — Что за махинации ты тут проводишь с Куренай? — Ичиру несколько секунд смотрел мне в глаза, морщась от боли, но после хрипло засмеялся, носом захлёбываясь в своей крови и кашляя. Кулаком я прервала этот издевательский смех и впечатала голову юноши в стенку. Ярость снова овладевала телом, но теперь я пыталась её сдержать. Нельзя. Ещё раз, и лёгкие этого парня сплавятся от… от чего? Что я творю с организмом? — Я задала вопрос, — со свистом пояснила, ладонью взъерошив его волосы.       — Так я тебе и ответил… Можешь… убить, — сплёвывая кровь, прохрипел Кирию в ответ.       Поняв, что так результата не добьюсь, задумалась над тем, на что можно надавить. Нужна какая-то точка, от которой потом пойдёт цепная реакция после хорошего удара. Но что?       «Мария — дальний родственник Хио Шизуки», — вспомнились слова Курана из одного разговора. Точно. Родство. А почему бы и да?       Встав, задумчиво повертев в ладони кинжал, направилась к двери. Каина не было. Стоял Шики, но его лицо не выражало никаких чувств. Ему было откровенно плевать на всю ситуацию.       — К-куда ты? — справившись с приступом, окликнул Ичиру.       — За Марией. Думаю, ты будешь более сговорчив, если я начну родственницу твоей погибшей госпожи резать на кусочки. Когда я её сюда принесу, то первых фаланг пальцев ты не досчитаешь, — пообещала я, проклиная себя в душе. Ненавижу, ненавижу, ненавижу! Но ради Зеро, ради Юуки… и Кайена можно пойти и не на такое. Как говорится: за семью и двор — стреляю в упор.       Уже закрывая решётку за собой, услышала за спиной шум. Парень попытался встать, но упал. Тяжело дыша, он сипло выкрикнул:       — Не трогай её!       Подавив в себе нервный смешок, развернулась к парню и посмотрела с вызовом. Полный ненависти взгляд аметистовых глаз был для меня и ответом, и признаком поражения. Сцепив зубы и тяжело выдохнув, Ичиру помотал головой и выдавил улыбку:       — Зеро… он убьёт тебя… за меня.       Интересная тема для разговора? О, неужели в крови взыграла братская ревность? Аплодирую стоя. Похлопав в ладоши и для верности поклонившись, ехидно улыбнулась. Да, я признаю тот факт, что, может быть, в Зеро и остались тёплые чувства к близнецу, но после предательства Ичиру тот вряд ли его спасёт или заступится. Понимал ли это Ичиру? Нет. Только время тянет.       Удар с ноги по животу предателя не заставил себя долго ждать. Свернувшись в позу эмбриона и закашляв кровью, парень повторно отключился. Как назло, мне вспомнилась лекция, что человек, на грани боли и удовольствия способен сказать всё, что от него требуют. Обычно такое проводят на допросах у мафиози, вкалывая в человека нехилую дозу наркотиков, чтобы довести жертвы до едва вменяемого состояния.       А если это использовать в моём случае? Только наркотиком послужит моё оружие. Метательный нож вонзился около ключицы, чтобы не задеть и не добить лёгкие. Парень вздрогнул, но в сознание не пришёл. Вода из недалеко стоявшего ведра была весьма кстати. Вылив её на голову Кирию и оставив половину на всякий случай, влепила пощёчину и схватила юношу за грудки, хорошо встряхивая и спрашивая:       — Что связывает Марию и Шизуку, кроме дальнего родства?       Предатель семьи охотников смотрел на меня уже помутневшим взглядом, едва соображающим. Дымка боли ещё долго не отпустит его тело: я все кинжалы, кроме одного, натираю ядом.       — Ма… Мария… — выдохнул он, закрывая глаза. Снова встряхнула и брызнула воду на лицо. Тяжёлый выдох. — Она… и есть… Хио Шизука, — прошептал он тусклым голосом. В награду за усердие начала поить с ладони. Половина воды пролилась на костюм и рубашку, которые и без того были мокрыми.       — Очень хорошо, — улыбнулась я, хотя было не до улыбок. Изнутри всё похолодело и слиплось в один ледяной игольчатый ком. Мария и есть Шизука? Как? — Что ещё?       Пленник покачал головой и засмеялся. Моё терпение было на грани. Хрипло смеясь и кашляя, он начал говорить. Это напоминало истерику и шестое дыхание, которые, наконец, начали работать в нужном направлении. Только из-за истерики в голосе парня начали появляться нервные нотки, а по щекам скатились слёзы. Очень хочется списать это на боль в теле от побоев или воду из ведра.       — Госпожа… Она давно поняла… Ты опасна, как и Куран… Канаме. Она хотела убить тебя… Но сделать это в облике… призрака… невозможно. Тогда я… Полгода назад… стал притворяться твоим братом… и начал подсыпать яд. А потом… госпожа захотела… забрать твоё тело. Ведь тело Марии слабо от болезни… Но тебя спасли… Да-да… Мы чудом спаслись… Два охотника на меня одного… Два сильных охотника, один из которых… Легендарных. Кайен Кросс — демон в ангельском обличье, — смеясь, пробормотал он, а мои пальцы до боли вцепились в мокрую ткань. Что он за бред несёт по поводу Кросса? — Госпожа… Она поняла, что ты… либо умрёшь, либо выживешь. Ты выжила… и подтвердила все опасения. Ты и Куран Канаме — опасные противники… — лесть? — Но она и Мария пошли дальше… Догадайся… зачем им нужны Зеро и Юуки? И Канаме… — в груди похолодело от больно уколовшей догадки. — Представь… обезумевший от крови мой брат… убьёт твою сестру… на глазах Курана…       У меня не было даже сил ударить его. В горле пересохло от ужаса.       — За что?       — Месть, — парень довольно улыбнулся и перестал сопротивляться моей хватке. — Месть Куранам… Месть за то, что её… посчитали сумасшедшей и упекли в темницу… Это Кураны виноваты… Канаме поплатится сполна!       — Я тут причём? — вцепившись в горло и приставив голову Кирию к стенке, зашипела: — Какого чёрта? В чём провинились Кураны перед Хио? О какой темнице ты говоришь? Причём тут Юуки и Зеро? Они в чём виноваты, чёрт вас раздери?! — сорвалась я на крик. Мне хотелось выплеснуть ярость, убить этого мальчишку, показать ему, что такое, когда агония расплывается по мелким капиллярам, как яд, убивает и проваливает в темноту. Господи, прости, но мне реально хочется, чтобы этот человек почувствовал мои муки.       — Вы все… дорогие сердцу Курана люди… Думаю, убийство любимого и тюрьма… нет… ваши жизни этого не окупят…       — Какая же ты мразь, Ичиру… — прошептала я, в последний миг ударяя парня об стену. Кирию, тряпичной куклой, скатился на пол, а я, под ошарашенный взгляд Сэнри, побежала на улицу. Искать их в общежитиях будет очень глупо. Бросившись через мост к учебному корпусу, где шёл бал, достала трубочку. Бежать по лестнице, чтобы меня сейчас увидели в стиле «Хэллоуин на улице. Монстры рулят!», категорически отказалась. Встряхнув трубочку и получив шест, посмотрела на балкон. Пустует. От него можно проползти по выступам до окон школьных аудиторий и спуститься в коридор.       Борясь с дурнотой и дрожащими руками, выдохнула и прицелилась. Я так боялась этого…       Коридор встретил меня темнотой и прохладой. Отдышавшись и поморщившись от боли в боку, прикусила губу. Надо найти их всех, пока обезумившая вампирша не выполнила свой сценарий и не заставила их всех сыграть в него. Если голодный Зеро нападёт на Юуки и убьёт, если Куран это увидит, то у него слетят все предохранители и тормоза… Он убьёт Зеро за Юуки, а Шизука… Может, она и добивается безумия чистокровного? Холодный рассудок покинет его, но не её. И она убьёт его…       От этого предположения стало дурно. Расстегнув две пуговицы рубашки, чуть не сорвав их, бросилась бежать по коридору. Так я могу бегать вечность, пока не найду их… мёртвыми. К чёрту всё! Остановившись около одной из аудиторий по иностранному языку (всего у нас их тут три), закрыла глаза и прислушалась. Постепенно начали исчезать запахи. Следом за ними ушли чужие движения и голоса. Ушёл шум… Отсеялись посторонние эмоции на нижнем этаже.       Меня окутал кокон напряжения, боли и… сочувствия. Юуки.       Злость. Отчаяние. Боль. Зеро…       Ненависть. Презрение. Страх. Куран…       Но они не собрались в одной аудитории.       Ненависть. Холодная ярость. Боль. Хио… Шизука? Или Мария? Кто же она?       Сбросив с себя оцепенение от всех этих эмоций, развернулась. Я уже знала, где искать сестру. Её быстрей всех смогу найти.       В метре от меня стояла Мария. На её лице больше не было улыбки и наигранного удивления. Только равнодушие и превосходство. В руке у неё был небольшой кинжал. А про себя усмехнулась: интересно, она хоть знает, как им драться? Идти против мастера в этой области может только мастер. Остальные могут лежать на полу с различными рода травм или смертельных ударов. Как ни странно, она как раз была в школьной форме. Выйдя на лунный свет, аристократка улыбнулась и произнесла:       — Так ты пришла за смертью? Не стоит мешать игре Шизуки-сама.       — Что за королева, которая не заботится о своих шахматных фигурах? — с притворным сочувствием произнесла я, не делая шага на встречу. Хочет удара? Получит. Когда наступит время. Вампирша только усмехнулась. — Просто тот, кто должен был убить меня, лежит в темнице Лунного общежития… То ли я ему лёгкие сожгла, то ли сплавила… То ли ещё что-то. Но без оказания медпомощи от своей госпожи… Он долго не протянет.       Куренай остановилась в десяти шагах от меня, при этом маска на её лице рассыпалась. Известие о состоянии Ичиру её реально напугало.       — Ты лжёшь.       — Проверь, — перехватив своё оружие, встала в боевую стойку. — Он попался под мою горячую руку и сейчас умирает где-то в окружении голодных крыс. Согласись, место предателя рядом с тюремными крысами.       Эти слова разбили самоконтроль Марии. Бросившись на меня и выдав себя с полной головой, что ни черта с ножом обращаться не умеет, я ушла в сторону, коленом ударяя в живот. Помня о том, что у девушки слабое здоровье, аккуратно опустила её на пол. Куренай болезненно поморщилась. По щекам скатились слёзы. В любой другой ситуации мне бы стало её жаль. Да и сейчас мне её жаль… Но в другой раз… я бы отвела её в госпиталь.       — Прости, — пробормотав это слово и обойдя девушку стороной, бросилась искать Юуки.       Преодолев лестничный пролёт со второго по третий этаж, ворвалась в кабинет живописи.       Впервые, наверное, я пришла куда-то вовремя. Недолго думая, врезалась со всей силы в Кирию и повалила на пол. Юуки пошатнулась, но нашла свою опору в Артемиде. Глаза Зеро сверкали алым, подставив кинжал к его шее, прошипела:       — Только двинься… Зеро, ты прекрасно знаешь на что способно моё оружие. Ты мне этот способ порекомендовал. Будь благоразумнее и возьми себя в руки! — выпалила я и почувствовала прикосновение к плечу. Резко развернувшись, чуть не нанесла удар сестре. Та быстро блокировала удар и слабо выдохнула, прислонившись к моему плечу лбом. — Юуки… — губы пересохли, а горло связало от спазма. Хотелось разрыдаться и обнять свою непутёвую сестру, отругать её за то, что промолчала и… Господи… И её не смущает то, что я оседлала Зеро?       — Спасибо… Я справлюсь с Зеро дальше.       — Где Хио? — голос охрип. Кирию больше не вырывался. Посмотрев на него и увидев на лице обречённость, тяжело задышала. Зеро, не надо. Прошу… Не смотри так. Почему ты сдаёшься? Почему вверяешь свою судьбу в руки двух девчонок? Почему не хочешь встать рядом с нами и бороться? — Что… Что она тебе сказала? Сделала? Господи, Зеро, не молчи! — выпалила я, борясь со спазмом в горле, со слезами и истерикой. Юуки снова поймала мои руки и обняла меня. Парень закрыл глаза и стиснул зубы.       — Она отказалась напоить его своей кровью. Зеро… Он её вампир, слушается её приказы… и становится уровнем «Е».       Оглушить, видимо, меня не получилось. Достаточно по голове сегодня прилетело от всех. Но мне хотелось самой плакать от безысходности. Мне хотелось найти ту женщину и посмотреть в её мерзкие глаза, понять причины того, за что Зеро так должен страдать. В чём он виноват? Словно зная, что брат не тронет сестру, встала с него и пошла к двери. Теперь надо отыскать Курана. Он ей не простит страдания, причинённые рукой этой чистокровной Юуки.       Во мне включился автопилот. На автомате я следовала то предчувствию, то запаху, то эмоциям. Идти пришлось недолго. Дверь была приоткрыта на лестницу. Это был запасной выход и небольшой холл на случай пожара, чтобы скорее вывести учеников из здания. Но таких происшествий у нас не случалось, чтобы использовать эти лестницы и помещения для эвакуации. Около окна стояли Куран и Шизука. Эту статную и красивую женщину я узнала быстро. Но портрет и схожесть с Марией — одно. А вот реальность… Хио действительно красива: длинные до пояса белые волосы, нежно-аметистовые глаза, бледная мраморная кожа, шёлковое традиционное японское кимоно. Еле-еле в свете луны я разглядела нарисованные цветы сакуры на нём. Она стояла ко мне чуть повернувшись лицом.       Толкнув дверь, я всё-таки зашла под скрип старых креплений. Куран даже не повернул головы, а вот лицо Шизуки изменилось: улыбка расползлась по идеально-сложенному лицу, делая женщину ещё прекраснее. Почему-то я даже начала понимать Ичиру, который пошёл за ней: он без памяти влюбился в неё ещё в детстве. Ужасно…       Чистокровная было двинулась ко мне, но её схватил за руку Куран и прижал к себе. Взгляд бордово-ярких глаз впечатал меня в пол. Я боялась двинуться, дышать… Но отвести взгляда просто не смогла. Как зачарованная, наблюдала за ними. Хио переключила своё внимание теперь на обнимающего её юношу: ладонь нежно прошлась по скулам, кончику носа, лбу и изящно отбросила каштановую чёлку с глаз. Теперь она увидела ярость в его глазах.       Комнату наполнил тошнотворный запах крови. Лицо женщины исказилось от боли, а по бледно-розовому кимоно в области груди начало стремительно расползаться кровавое пятно. Одна ладонь Курана повисла в воздухе — с неё капала кровь на пол, другая ладонь продолжала прижимать тело к себе.       От шока скатившись на пол, уставилась на эту сцену. Сил отвести взгляд просто не находилось. Я видела, как обезумившие вампиры убивают друг друга, разрывая на части ради капли человеческой крови, я видела, как они нападают на людей… Но чтобы чистокровные друг друга… Куран припал к её шее и начал пить кровь. Сам процесс вызвал у меня чувство омерзения и… аморальности? Рвотные позывы в животе усилились. В какой-то миг, вампир отпрянул от шеи и бросил тело Хио на пол. Шизука была ещё жива, но двинуться она не могла и медленно умирала. Что он с ней сделал?..       Куран подошёл к столику, где стояли разложенные шахматные фигуры, бокал из-под вина и… нож? Мне хотелось встать и бежать отсюда. Всё было… ужасно и неразумно. Курана я ненавидела, но сейчас он пугал так, что ни один фильм ужасов его не перескочит Теперь. Крепко зажмурившись, когда он взял чистокровную за волосы, услышала знакомый чавкающий звук. Мурашки табуном пробежались по спине. Мне хотелось убежать отсюда, спрятаться и ни за что не появляться здесь.       — Мичиру, открой глаза и посмотри на меня.       Сердце оглушило меня своим биением, или это кровь в голове так шумит?       — Мичиру! — его голос стал выше. Ледяная ладонь коснулась плеча. Вздрогнув, открыла глаза и посмотрела на вампира. Так смотрят только те люди, которые хотели отчего-то уберечь, но не смогли… Так смотрела моя мама когда-то… Так смотрела Джури Куран… Хватит… — Пей.       Безобидное слово… Но не бокал, который Куран мне протянул. К горлу подступила тошнота, когда я почувствовала запах крови. Не дав мне откинуть сосуд с кровью, вампир припечатал меня рукой к стене. Стиснув зубы, чтобы не дать ему влить кровь меня, почувствовала солоноватую жидкость. Тело предательски поддалось крови, словно она — успокоительное. Чувствуя себя морально убитой, в последний момент откинула руку с бокалом. Звон разбившегося об стену хрусталя привёл меня в чувства. Вытерев кровь с губ, чуть было не вжалась в стенку, чтобы в этот миг врезать Курану в челюсть кулаком.       Врезала.       Чистокровный даже жестом не показал, что ему больно. Вместо этого он встал на ноги и поднял меня. Посмотрев в сторону, где лежал труп Шизуки, оцепенела: тела не было. Только кимоно, припорошённое горсткой пепла.       Холодная ладонь парня коснулась моей головы, после чего моё сознание окунулось в темноту.

***

      Это пробуждение было самым резким, тяжёлым и… Пугающим. Очнувшись в своей комнате и с пугающей чёткостью помня все события минувшей ночи, я бросилась переодеваться. Закинув вещи Шики в стиральную машину, ополоснула лицо, стирая кровь с губ. Перед глазами снова показалось тело мёртвой Шизуки.       Склонившись над раковиной, прочищая желудок, после закрыла лицо ладонями и закричала в пустоту. Что это было?! Что сделал со мной Куран?! Зачем он так упорно поил меня кровью чистокровной? Почему… это тело предало меня? Ударив кулаком по полу, сдерживала слёзы из последних сил. Что же это было?       Через десять минут я неслась к воротам Лунного общежития. Удивительно, что я проспала весь день и никто меня не разбудил. Внутри меня что-то саркастично усмехнулось: Зеро бы разбудил и пинка дал для ускорения. Юуки чуть толпа не раздавила, но увидев меня, весьма злую и кипящую от гнева, люди начали затихать и расползаться в ровные шеренги. Сестра чуть не рухнула на каменную дорожку.       Вовремя подхватив её за руку, отвела в сторону. Не обращая внимания на кривляния Айдо, вышла вперёд к Курану. Его тут же загородил класс. Как же мне хотелось его убить. Хочется убить. Вздохнув, он спокойно приказал всем разойтись. Пройдя мимо меня, встав рядом плечо к плечу, он тихо бросил:       — После двенадцати приходи в Лунное общежитие. Без Юуки. Я не хочу, чтобы она пострадала лишний раз.       Только, когда он ушёл, и моя ярость немного стихла, я услышала вопрос Юуки, заставивший кровь в моих жилах похолодеть от ужаса:       — Мичиру, ты не видела сегодня Зеро?       Посмотрев на сестру и увидев её искренне недоумевающий взгляд, отрицательно мотнула головой. Звуки до меня еле доходили. Что-то подсказывало моей интуиции, что Куран стёр сестре воспоминания о вчерашней ночи. Она не помнит ни Шизуку, ни Марию, ни то, что Зеро… её чуть не убил. Она не помнит этого.       — Что с тобой?       — Что было вчера после бала? Ты уходила с него? — голос охрип от волнения.       — Мне стало плохо, и Канаме-сэмпай отвёл меня в комнату, — счастливо и с румянцем на щеках оповестила она меня, а мне снова хотелось кричать, вцепившись пальцами в волосы.       Господи, куда я попала? Что происходит? Где Зеро?       — Мичиру?       — Оставь меня! — вырвав руку и наплевав на обязанности префекта, я побежала к учебному корпусу, чтобы найти ректора. Он должен знать, где Зеро! Или пусть возьмёт Курана под контроль! Столкнувшись с Ягари в дверях и поймав его усмешку, остановилась и отдышалась. — Добрый вечер… Где ректор?       — Его я не сторожу. Что, молодой курильщик, лёгкие сдают?       — З-з-заткнитесь-с-сь, — прошипела я, окончательно потеряв самообладание. Оно не просто треснуло по швам. Нитки в стороны разлетелись, как и клочки. Развернувшись, я пошла искать Кросса.       В кабинете его не было. Также он не обнаружился и в саду. Подойдя к концу поисков к доске объявлений, заметила записку, от которой хотелось прибить ректора на месте, если встречу первой.       «Уехал на курсы, чтобы подтвердить свой диплом. Дорогие ученики, не скучайте, слушайтесь старост и верьте в меня!». Хрустнув костяшками, хмуро посмотрела на часы. Пол двенадцатого. Сколько я пробегала по этому зданию — кошмар. Это, учитывая то, что потом я просто начала бродить по пустым аудиториям и поднимать стулья, так как дежурные наплевали на это.       Полчаса пролетели быстро. Добравшись до Лунного общежития в спокойном состоянии и отметившись у охранника, хмуро шагнула в холл, где на диване меня уже ждал Куран. Поставив бокал на столик, от которого я невольно вздрогнула, он встал. В молчании мы шли по знакомой мне дороге. В темницы. В душе похолодело, когда он с таким же равнодушием открыл дверь и пропустил меня в камеру. Из груди вырвался не то вдох, не то вскрик.       Зеро был прикован цепями к стене. Руки, ноги, шея. Как собаку приковали, или как пленника, или раба… По пояс голый. Торс был в мелких ранах и царапинах. Волосы были грязными: его, походу дела, по грязи таскали, а потом какая-то часть ещё и от крови спеклась. Брат тяжело дышал и вообще не двигался. Услышав шум, он едва поднял голову и открыл глаза. Кроваво-красные глаза смотрели на меня с безумием. Глаза, которые преследовали меня в кошмарах и не давали покоя. Остолбенев от ужаса, я пыталась найти проблески разума в этих глазах. Я искала Зеро… Родного Зеро… Старшего брата… Друга… Некогда равнодушное лицо теперь исказила безумная улыбка, а из горла вырвался рык и хрип.       Отшатнувшись, врезалась в грудь Курана.       — Я об этом предупреждал Кросса-сана, но он был глух к моим словам, — тихо произнёс вампир за спиной, запирая дверь темницы. — Однако, я до сих пор помню, как этот… мальчишка дорог, что Юуки, что тебе. Ты два дня отсыпалась… Ген и жажда взяли над ним вверх…       — Нет… — два дня… Я пропустила два дня?! — Нет…       — Я провёл эксперимент. Я выпил кровь Шизуки, но она испарилась в моей крови. В ту ночь я знал, но перестраховался, поэтому напоил тебя кровью Хио.       — Господи… — мне не просто стало страшно. Это безумие. Я попала в водоворот безумия, из которого не видно выхода. Сжав пальцами виски, попыталась успокоиться.       — Теперь ему нужна твоя кровь.       Словно в подтверждение этих слов, Зеро зарычал, а после истошно начал орать, надрывая глотку и оглушая меня. В следующий миг Куран приложил брата головой об стену, и тот затих на время. Теперь ясно, откуда кровь и грязь у него на голове.       Дрожащими руками задрав рукав пиджака и блузки, достала нож и сделала на ладони и по венам, где их видно, порезы. Кровь теперь брызнула полилась быстрее обычного. Куран подставил под «речку» стальной ковш. Когда набралось где-то с половину, а меня начало тянуть вниз, он резко зажал мою ладонь своей. Лёгкое фиолетовое свечение прошлось по всей руке. Когда он убрал свою ладонь, то от ран не осталось ни следа. Только кровь.       Чистокровный аккуратно поил Зеро моей кровью, словно берёг каждую каплю алой жидкости. Сглотнув и всё-таки облокотившись об стену, наблюдала за всем этим.       Спустя пять минут Куран отошёл от Зеро. Тот безвольно повис на цепях, а потом начал приходить в себя. Болезненный стон сорвался с его губ, вместе с шипением и тихим ругательством. Мотая головой, он обнаружил, что закован в цепи. Но ослабевший организм никак не мог их порвать. Выдохнув, Куран начал освобождать Кирию. Подбежав и поймав парня, аккуратно села на пол и помогла ему лечь на мои колени. Тяжело дыша, Зеро смотрел на меня своими аметистовыми глазами, а мне хотелось плакать от облегчения. Слава Богу, с ним всё хорошо!       — Сейчас подойдут Такума и Каин. Они отнесут его к себе в комнату в Солнечном общежитии. Побудь с ним пару дней и пои своей кровью. Так как в тебе кровь чистокровной не спешит так быстро испаряться, Зеро быстро встанет на ноги и больше не скатится до уровня «Е». Удачи с реабилитацией.       Когда он ушёл, не закрыв дверь, я всё-таки всхлипнула, прошептав:       — Благодарю… что спас его от смерти.