Во славу Самаэля, конечно

Смазанною стрелою Мы с тобой едем прочь В розовом кадиллаке Через густую ночь. С сорванной напрочь крышей, В лапах древесных крон. Думаешь, здесь нас слышит Кто-то, кроме ворон? Что теперь, маффин, важно? К черту! Была-не была! Знай, у меня почти что Выросли два крыла. Знай, что уже крылаты Ты и наш кадиллак. Свет твоих глаз зелёных Нам разгоняет мрак. Блеск их люминесцентный Словно кометы хвост. Небо сегодня пусто: Нет ни Творца, ни звёзд. Есть только ты, ёршистый, Колкий и только мой! Сжатый, как перед взрывом, Жаркий, больной. Живой! С лезвием под губами, В красочном пиджачке, Любящий кадиллаки В шутку спускать в пике. Ломаный, как кривая, С картами в рукавах. Только в последний миг ты Предотвращаешь крах. Жаришь газ до упора, Снова, в который раз Не позволяешь алым Выкрасить смоуки-айз. Тешишься, как гиена, Дерзкий паук и врун! Машешь смертям удавкой, Огненный гоготун (1). Весь — поцелуй неона, Вштыренный тьмой лихач. Пообещай, убийца, Что будешь мой палач. Что твой стилет обрежет Нити текущих дней. Что я помру в сияньи Блядских твоих огней. Красный на чёрном — сочно, Гребаный masterpiece, Вот вам и распишитесь, Выигран главный приз — Стать экспрессионизмом, Что сотворил твой нож… Сволочь, пообещай мне, Что ты меня спасешь! Вырвешь из лап возмездья, Не вызывая страх, Красным окрасишь кожу Лишь на моих щеках. Что рассмеёшься буйно Не надо мной — со мной, Что и за гробом тоже Будешь лишь только мой… Что пророкочут шины, Я прошепчу: «люблю». Что ты меня пристрелишь, Я тебя пристрелю. Ночью встают фантомы, Ночью что только не… Только ты, демон-маффин, Прочно сидишь в седле. Пляшешь, с рулём играешь, В небо со мной кричишь. Мы, словно кадиллаки, Нынче с тобой без крыш.