Люди, что говорят всё в лицо, не бьют в спину.
***
Как это обычно бывает, падая во сне, ты подрываешься, а потом падаешь на подушку и вспоминаешь то мгновение полёта. Вроде и страшно, но в груди всё трепещет. Так случилось с Фриск в 4 утра. За окном ещё ходила тьма, напевая свои песни, а в комнате тихо стучал будильник — единственное, что издавало шум. Тяжело дыша, она вновь завалилась на подушку. Глаза начали закрываться, а сердце успокоилось, но стоило в следующую секунду открыть глаза, как в комнате появился незваный гость. — Чего тебе? —ни капли не удивилась Фриск. Что-то ей подсказывало: так просто её не оставят. — Мне показалось, что-то случилось, — тихо ответила тень. — Что же, как видишь, всё хорошо, можешь уходить, — она поправила одеяло и закрыла глаза. — Я хотел извиниться, я поступил неправильно, выкинув на тебя всё, что накопилос, — Сансу захотелось задержаться ещё на несколько минуточек и поэтому решил зацепить противную тему. — Извинения приняты, можешь уходить, — равнодушно отзывалась Фриск, явно не настроенная на разговор. — Как твоя…память? — Лучше, чем могло бы быть, и хуже, чем нормально. — Могу я взглянуть? — Что? — обиженно обернулась к скелету Фриск. — Залезть мне в голову? Ну уж нет! — Нет. На тебя, — добавил Санс. — Не смешно, — тихо пробубнила Фриск, но рука скелета уже притронулась к волосам, плавно заложив их за ушко. — Не трогай! — испугалась Фриск и, подорвавшись, прижалась к стене в углу комнаты, закрываясь одеялом. — Уходи сказала! — занервничала она. Сердце вырывалось из груди, и слава темноте, что скрывала покрасневшее лицо. Скелет воспринял бы эту суматоху негативно по отношению к себе. И если бы не чувства, что переходили от неё к нему, то он бы даже не узнал о том, как ярко засияла душенька. Он подошёл почти в упор и злобно глянул на нее. Девушка растерялась и не знала куда бежать, на что смотреть и как сейчас же умереть. Воспользовавшись моментом растерянности, он вырвал одеяло из рук, бросив его на кровать. — Просто шучу. — Что за… — потерялась шатенка. А потом резко схватилась руками за свою кофту, пытаясь скрыть свечение. — Прекрасный шутник? Спасибо, — широко улыбнувшись своей догадливости, продолжил скелет. Он взял её за запястья и отвёл руки посмотреть на маленький сгусток. В груди бешено, в такт сердцу билась и душа, она так ярко сияла, что если бы не тяжёлые занавески, то весь квартал узнал бы о присутствии человека. Почувствовав себя, словно глупый кролик, что зажат в углу перед лисом, Фриск одновременно разозлилась, испугалась и почувствовала неловкость. Ожидая насмешки или победной фразочки со стороны Санса, она зажмурила глаза и отвернулась. Но скелет не стал ничего комментировать, он был просто безумно счастлив видеть этот маленький огонёк. Он закрыл глазницы и нежно обнял Фриск, прижав к себе и погладив по голове: — Не волнуйся ты так, я не буду просить тебя что-то говорить или делать. Хех. Хе-хе-хе. Просто шучу, — дальше он заговорил более заботливо. — Я не хочу, чтобы ты чувствовала себя неудобно, просто буду ждать, когда ты сама сможешь мне сказать, что думаешь. Не торопись. Не хочу, чтобы ты жалела о чём-то, а теперь ложись. Я больше не побеспокою тебя, просто представь это как страшный-страшный сон, от которого завтра ничего не останется. И он исчез. А золотоглазая, как дура, стояла в углу комнаты, облегчённо вздохнув. Она предательски глянула на свою душу и хмыкнула. Шатенка вышла из комнаты и пошла умыться. Такие сны так просто не забываются, а голова так и забита всяким лишним мусором, что мешает войти новым воспоминаниям. Вернувшись в комнату, Фриск решила снять повседневную одежду, в которой случайно уснула. Пижама словно обладала магическим свойством: стоило надеть её, как всё вылетело из головы и остался только сон. И вот этот сон и решил использовать настоящие воспоминания для очистки головы от фальшивых.***
Время, когда человечество будет освобождено, приближалось. На часах стрелки показывали ровно 10. В это время Ториэль уже будила Фриск. Сегодня они вернутся в замок и решат наконец-то все вопросы, которые уже надоели. Тори пообещала, что Асгор не тронет Фриск и даже поможет вернуть память, поэтому золотоглазая уступила. Позавтракав и приведя себя в порядок, ровно в 12 они отправились к дворцу. Против Ториэль кнопка лезть не решила, поэтому телепортация прошла быстрее, чем в прошлый раз. Дракониха так целеустремленно топала вперёд, что плаксили улетали, а фроггиты отскакивали. Погода была хмурой, на небе вновь собирались тучи, словно предвещая грозу. Хрустальный город, не отблескивая лучей солнца, казался мрачным пристанищем убийц. Шатенка впервые увидела город с не очень архитектурной стороны, но огромные тёмные башни внушали даже уважение перед архитекторами, которые смогли так сильно передать атмосферу города. Впереди виднелся замок, именно он и был эпицентром всех бед и туч. Почему-то Фриск стало тяжело идти дальше, и она остановилась, оцепенев заглядывая на высокие шпили. Такое уже было. Но на этот раз было еще страшнее, словно ты уже знаешь, что произойдет — что-то плохое. — Фриск? Что с тобой? — остановилась белошерстная, заглядывая в испуганные глаза девочки. — Ты боишься? Не бойся. Я не дам тебя в обиду, — даже если это и так, то в это очень сложно поверить. Но тебе приходится, иначе ты чувствуешь себя помехой и трусихой. Стражи хоть и были шокированы, но хорошая обученность не давала тратить на их лице ни одной эмоции, и они поклонились, открывая двери. К Фриск приставать не стали, хотя их хмурые взгляды она заметила. Так как коридоры тоже были хрустальными, то и внутри было мрачно. Заглянув Тори в лицо, золотоглазая заметила несвойственную ей серьёзность и настороженность. Внезапно Фриск услышала громкий грозных смех и поняла, что они направляются именно в сторону этого смеха. Тори так топала ногами по красному коврику, что казалось сидящие за огромной дверью догадались о приближении незваных гостей. Двери с противным скрипом и тяжелым грохотом отворились, и из-за большой спины Тори послышался знакомый голос: — Мама!***
Троица тоже долго не спала. Все встали по утру, лениво потягиваясь и ища пораскиданную обувь. Вчера ночью Санс был поражен, вернувшись домой и увидев Чару в постели Папируса. Быстро же они! Даже завидно. Но долго на них время тратить он не стал: пошел в свою комнату и повалился спать. Это и не удивительно, он же ленивый скелет. Так вот, под утро встали все. Даже ленивый скелет. Они не знали, что делать, куда идти, как идти и зачем идти. Сегодня Папирус впервые приготовил что-то вкусное кроме спагетти. Это была вермишелевая каша. Кто бы сомневался? Но получилось действительно вкусно. Позавтракав, никто со стола так и не встал, они все сидели молча, словно обдумывая что-то важное. Кто-то думал, где дел свой второй носок, кто-то думал о том, как именно приготовить спагетти в следующий раз. Ну, а Чара, думала о том, как бы покинуть эту депрессивную компанию, но ничего дельного в голову не пришло. — Ну и что теперь? — не выдержала Чара. — Они направились в замок. — ОНА ОДНА?! А ЭТО НЕ ОПАСНО? — Если бы я знал, Папирус. Пойти за ней или дожидаться? Вот в чем вопрос. — Странно, раньше бы ты уже был в замке и следил за каждым ее шагом. — заметила Чара. — Я обещал оставить её на некоторое время. — РАЗВЕ ТЫ НЕ ЛЮБИШЬ ДАВАТЬ ОБЕЩАНИЯ? — Да, я наступаю на одни и те же грабли два раза, — выдохнул скелет и добавил: — Мы не пойдем следить за ней, мы пойдем на визит к королю. — ДА ТЫ ШУТИШЬ? ЗНАЕШЬ, ХОТЬ МЫ И СКЕЛЕТЫ, НО ПОМИРАТЬ Я НЕ ХОЧУ!!! — Старикашка действительно стрёмный, — добавила Чара, но, зная Санса, оба согласились. Либо они с ним, либо он сам. Ну и опять телепортация. Конечно, а как же без этого? Вы думали автор будет описывать, как они шли, и описывать красоты природы? Шиш вам. Оказались они уже в замке. Папирус вновь поразился быстроте и силе Санса. Он делал это при каждой телепортации, ибо такие способности действительно редкость, а вот Чаре вообще по боку было. У неё и самой туз в карманчике припрятан. — СЕГОДНЯ ТУТ НА УДИВЛЕНИЕ МРАЧНО, — заговорил Папирус, и Санс тут же закрыл ему рот. — Шаги! — прошептал он, и они спрятались за автоматом с газировками. Какой замок без автоматов с едой? Никакой! Первой прошла тяжелая фигура, её шерсть грозно блестела, несмотря на мрачную атмосферу, а вот вторая фигура была хрупкой и маленькой на фоне этой громилы. Все сразу поняли, кому принадлежали две фигуры. Они постояли так, пока шаги не удалились, а потом с облегчением упали на пол. — А ЧЕГО МЫ ПРЯЧЕМСЯ? — решил уточнить Папирус. — Во-первых, это могла быть охрана. Во-вторых, Ториэль в гневе страшнее любого палача. Представь, как она рассердится, увидев нас тут? — Думаю, пустоголовый прав, — кивнула Чара, и они тихой тенью последовали за монстрихой, смотря по углам, чтобы внезапно не выскочила охрана.***
А моллюск всё ещё смотрит в закат, ожидая, когда солнце сядет… — Эй, может сказать ему, что это просто плакат?***
Белошерстая добегает до дверей, у которых стоят три слабо знакомые ей личности; правда, они не остановили её ни на секунду. Маленькая фигура пробежала сразу за ней, но все так пялились на Дриммуршу, что просто не заметили её. Когда двери открылись, она услышала звонкий знакомый смех. Король поворачивает голову на ошарашенную дракониху. И подрывается с места не в силах что-либо сказать. А вот Азриель не растерялся, поднялся и пошёл в её сторону: — Мама! Давно не виделись! Девушки выглядывали из-за дверей и нервно грызли ногти, а Фриск, увидев Азриеля, испугалась. Хотя её больше удивило то, как он назвал Ториэль.***
— А ну не трогай мою маму! — чуть ли не с кулаками кинулась Чара, но Папирус закрыл ей рот и затянул обратно за угол. — ТШШШ, ТЫ ЖЕ НЕ ХОЧЕШЬ, ЧТОБЫ НАС ЗАСЕКЛИ, — Чара только что-то пробубнила и продолжила наблюдать за этой сценой.***
— Это… Это ты? Дитя моё, мне не мерещится? — Нет, мама, я вернулся домой, — он нежно обнимает мать за плечи, а та все не могла прийти в себя. Асгор смотрит на это всё и сам чуть не плачет. Три девицы за дверьмы уже рыдали, а остальные потерялись в догадках. «Так вот, почему Тори вчера так подорвалась… Азриель — её сын. Ас (гор)+(То)риэль=Азриель! Математика», — упала в размышления Фриск. Подключился Асгор. Он очень хотел подойти к любимой, но та его не замечала. Она всё ещё крепко обнимала Азриеля, а потом отклонилась и стала расспрашивать. — Ты как? Не ранен? Не болен? Дитя моё, где же ты был? — Мам, — нежно отвечал Азриель, — всё это потом, а сейчас нужно разобраться с гостями, — Азриель кивнул девушка войти. — Это те, кто помогали мне жить: Вивиана, Актавия и Ремурра. Пару лет назад их считали пропавшими, но на самом деле они просто были со мной. Она недоверчиво глянула на девушек, но потом смягчилась: — Неважно, я просто рада, что ты тут, — она опять обняла сына. От этой картины Фриск было не по себе: сильное и глубокое чувство било прямо по сердцу. Она отвернулась, чтобы не видеть всего этого. — Отец, не мог бы ты дать девушкам комнаты в замке? Всё равно они пустуют, а вам будут отличные помощницы. — Ну, я думаю это не проблема! Миссис Фроггит так и не научилась мешать чай. Вы не против? — улыбался Асгор. — Это честь для нас! — ответила самая болтливая Вивиана. Прибежали стражи и повели показывать девушкам комнаты. Только вот за углом Ремурра остановилась и сняла медальон с головой бластера. Она посмотрела в тёмный промежуток коридоров и, замахнувшись, бросила его вперёд. Звука, как оно ударяется об пол, не было — только лёгкий скрежет костей. Она улыбнулась и слабо прошептала: — Спасибо. Но этого никто не заметил.***
Когда девушки ушли, Азриель наконец-то обратил внимание на девочку позади матери, чуть ли не оттолкнул её и радостно кинулся на Фриск, словно ребёнок: — ФРИИИСК!!! — закричал он. — Я скучал! Хорошо, что эти плохие скелеты не обидели тебя! Фриск сначала растерялась, потом рассмеялась: — Хорошо, что ты вернулся к родителям, — она погладила его по мягкой голове и подняла взгляд на мягкую Тори и хмурого короля. — А она что тут делает?! — спросил он. — Папа! Она один из тех дорогих друзей! — встал на защиту золотоглазой Азриель. — Это я уже понял… Эх, ладно, я верну память. Но взамен, она должна будет указать мне одну услугу. — Какую? — подключилась, строго взирая на мужа, Ториэль. — А это вы узнаете после того, как она вернёт память. Все недоверчиво нахмурились, а Фриск стало страшно, но желание вернуть память переворачивало всё с ног на голову. — Что ж… Пройдём в тронный зал, там лучше всего работать.***
— ЧТО ДАЛЬШЕ? — спросил Папирус, смотря на Санса. — Ну… Думаю мы продолжим Саонаж… — САНС, СЕЙЧАС НЕ ДО ШУТОК!!! — Шпионаж… — исправился Санс. — Ты уверен? Что-то у меня плохое предчувствие… — У тебя плохие чувства, а не предчувствия. Компашка пошла следом.